Концепция научно-исследовательских программ И Лакатоса
Заслуга критического переосмысления и дальнейшего развития попперовских идей принадлежит его ученику Имре Лакатосу. Лакатос сохраняет приверженность историцистскому направлению в философии науки: по его мнению, всякая методологическая концепция должна быть и историографической, а оценка ее может быть дана по той рациональной реконструкции истории науки, которую она предлагает. В то же время он различает реальную историю познания с ее социально-психологическим контекстами, и ее логическую реконструкцию, используемую при анализе научного познания, которая носит у него название “внутренней истории” .
Лакатос соглашается с Поппером в том, что философское изучение науки должно сосредоточиваться прежде всего на выявлении ее рациональных оснований, определяющих, по его мнению, профессиональную деятельность ученого. Выражением этого является его “Методология фальсификационизма и закономерностей научного знания” , согласно которой реальны лишь те науки, которые позволяют изучать себя с точки зрения определенных логических требований. Это могут быть и эмпирические и теоретические науки, но они должны подчиняться целому ряду логических правил и законов, которые являются основными путями роста научного знания.
В то же время, подчеркивая связь проблем научной рациональности с методологией, он констатирует неопределенность рациональных оснований применительно к попперовской модели науки. Более того, по его мнению попытки решения проблемы обоснования знаний приводят к бесконечному регрессу оснований: основание любого знания должно иметь свое основание и т.д. В своей работе “История науки и ее рациональные реконструкции” Лакатос выделяет четыре типа методологических доктрин (одновременно – и критериев рациональности) . Три первые – индуктивизм, конвенционализм, методологический фальсификационизм – признаются им неэффективными с точки зрения адекватности рациональной реконструкции науки.
Поиск оснований, которые позволяли бы с единой точки зрения изучать и объяснять познавательную деятельность ученых, логику научного исследования и исторический прогресс науки, приводит философа к четвертой доктрине – концепции научно-исследовательских программ (НИП) . С ее помощью, по его мнению, возможно избежать проблемы обоснования конкретных теорий.
Концепция НИП сохраняет определенную преемственность с эпистемологией Поппера. В качестве исходной модели роста научного знания Лакатос берет мир идей, автономно развивающегося знания, в котором осуществляется “внутренняя история” познания. Однако, в то время как по Попперу, на смену одной теории приходит другая, старая теория отвергается полностью, по Лакатосу рост знания осуществляется в форме критического диалога конкурирующих исследовательских программ. Именно они, а не теории, являются фундаментальной единицей развития науки. Лакатос доказывал, что рост “зрелой” теоретической науки является почти всегда результатом смены исследовательских программ, представляющих собой непрерывно связанную последовательность теорий.
Научно-исследовательская программа является в концепции Лакатоса теоретически и логически связанным рациональным основанием, которое включает в себя совокупность наиболее важных идей, теорий, гипотез. В ней выделяются жесткое ядро – исходное основание, которое принимается конвенционально и поэтому признается неопровержимым и защитный пояс вспомогательных гипотез, выдвигаемых для обоснования самой научно-исследовательской программы, для согласования ее исходных элементов и объяснения самих познавательных действий ученых, дающий возможность учесть какие пути в науке в дальнейшем исследователь должен избегать. Кроме того, в структуру НИП включается свод методологических “исследовательских правил” : положительная и отрицательная эвристики, аномалии, контрпримеры, вспомогательные гипотезы, парадоксы и т.д. Позитивная эвристика определяет отбор проблем исследований, направления усовершенствования созданных в рамках программы теорий, адаптации теорий к контрпримерам и аномалиям; негативная – указывает нежелательные методологические приемы, а также способы перевода удара опровергающих фактов с ядра теории на защитный пояс.
Исследовательская программа реализуется в исторически развивающейся последовательности теорий, каждая из которых возникает из предыдущей путем модификации, вызванной встречей с противоречащими ей экспериментальными контрпримерами. “Твердое ядро” программы переходит от одной теории данной программы к другой, а защитный пояс, состоящий из вспомогательных гипотез, может частично разрушаться.
Главная ценность программы – ее способность пополнять знания, предсказывать новые факты. Противоречия и трудности в объяснении каких-либо явлений не влияют существенно на отношение к ней ученых (что в действительности и происходит!) . Действительно, достаточно сильная в теоретическом отношении идея всегда оказывается достаточно богатой для того, чтобы ее можно было защищать. Отсюда следует отказ от попперовской модели, в которой за выдвижением некоторой гипотезы следует ее опровержение. Ни один эксперимент не является решающим и достаточным для опровержения теории. Это позволяет понять, с одной стороны, как научные концепции преодолевают неизбежные затруднения, а с другой –существование альтернативных исследовательских программ. Лишь когда будет разрушено “твердое ядро” программы, необходимым окажется переход от старой научно-исследовательской программы к новой. Это и составляет сущность “научной революции” .
Таким образом, новаторство Лакатоса заключается в замене попперовской идеи бинарного столкновения (теория – эксперимент) идеей тернарного противостояния (конкурирующие научно-исследовательские программы – эксперимент) . Главным источником развития науки является не взаимодействие теории и эмпирических данных, а конкуренция исследовательских программ в деле лучшего описания и объяснения наблюдаемых явлений и, что еще важнее, предсказания новых фактов Другим значительным достижением Лакатоса является “поворот” , хотя и достаточно своеобразный, попперовского критического рационализма к личности исследователя. Он рассматривает научно-исследовательскую деятельность как “картину научной игры” , совершаемой по заранее принимаемым правилам. Они присутствуют в науке в качестве оценок рациональности действий ученого, демаркационного критерия для разграничения между наукой и псевдонауками, а также “кодекса научной честности” – своеобразного memento mori, избавляющего от переоценки исследователем разделяемой им теории: главную роль в нем играют скромность и сдержанность. Для ученого важно осознавать, в рамках какой научно-исследовательской программы и теории он находится. Такое осознание требует сравнения теорий и программ.
Признание НИП исходным пунктом научного исследования позволяет показать автономность и действительную познавательную роль “теоретической науки” , чего, по Лакатосу, не позволяет сделать попперовская концепция научного исследования.
На основе модели Лакатоса появляется возможность объяснить известную непрерывность в развитии научного знания, и его относительную независимость от эмпирического уровня. Непрерывный характер развития науки в рамках концепции НИП сближает последнюю с “нормальной наукой” Т. Куна, однако уместно отметить, что чисто негативный характер куновской эвристики делает непонятным развития знания в его теории. В отличие от Куна, в концепции Лакатоса сделана попытка дать объяснение роста научного знания, обращаясь к объективной логике этого процесса, а не к психологии научного сообщества. Это выразилось в формулировке им объективного критерия сравнения исследовательских программ. Последний выполнен в терминах прогрессивного и дегенеративного сдвигов проблем (первый наблюдается тогда, когда смена теорий в рамках исследовательской программы сопровождается ростом их эмпирического базиса, в противном случае имеет место второй) .
Исследовательская программа прогрессирует, если ее теоретический рост предвосхищает рост эмпирический, т.е. если она с успехом предсказывает новые факты. Она регрессирует, если дает лишь запоздалые объяснения новым фактам, предсказанным конкурирующей программой либо открытым случайно. Если одна исследовательская программа прогрессивно объясняет больше, чем другая, с ней конкурирующая, то первая вытесняет вторую.
Таким образом, у Лакатоса попперовский критический рационализм утрачивает свой негативно-разрушительный характер и становится конструктивным. С позиций методологии исследовательских программ выполнение принципов критического рационализма заключается не в попытке опровержения проверяемой теоретической системы, но в создании альтернативных концепций с целью рассмотрения исследуемой проблемы с максимального числа точек зрения. “Картина научной игры, которую предлагает методология исследовательских программ, весьма отлична от подобной картины методологического фальсификационизма. Исходным пунктом здесь является не установление фальсифицируемой... гипотезы, а выдвижение исследовательской программы” . Другими словами, ядро концепции НИП образует критический конвенциализм , согласно которому оценки в науке представляют собой форму особых соглашений, основания для которых задаются, как правило, научной элитой.
Идея научно-исследовательских программ отражает попытки приблизить философско-методологическую проблематику к осмыслению глубоких изменений в характере современной науки. В то же время в концепции Лакатоса реальная структуры научного исследования заменяется методологическая концепция ученого, организуемая правилами научной игры. При этом отсутствует индуктивный переход, связывающий правила этой игры с реальностью. Следует особо отметить, что в концепции НИП из-за деятельности ученого уже явно выступает некий глобальный надличностный процесс, “метафизический принцип” . Однако сформулировать и обосновать этот принцип, в рамках принятых исходных посылок философу не удалось.
Еще более явно конвенциальные принципы выступают в работах другого последователя К. Поппера – американского философа Томаса Куна.
Образование и наука в античной культуре
Разные точки отсчета развития науки:
- наука как система подготовки кадров существует с середины XIX в.;
- как непосредственная производительная сила - со второй половины XX в.;
- как социальный институт - в Новое время;
- как форма общественного сознания - в Древней Греции;
- как знания и деятельность по производству этих знаний - с начала человеческой культуры.
Наука - это сложное многогранное общественное явление: вне общества наука не может ни возникнуть, ни развиваться. Критерии научности: наука - это не просто совокупность знаний, но и деятельность по получению новых знаний, что предполагает существование особой группы людей, специализирующейся на этом, соответствующих организаций, координирующих исследования, а также наличие необходимых материалов, технологий, средств фиксации информации (1); теоретичность - постижение истины ради самой истины (2); рациональность (3); системность (4).
НАУЧНЫЕ ЗНАНИЯ НА ДРЕВНЕМ ВОСТОКЕ
цивилизации вырабатывали конкретные знания в области математики, астрономии на базе определенного практического опыта, которые передавались по принципу наследственного профессионализма, от старшего к младшему внутри касты жрецов. Процесс обучения сводился к пассивному усвоению этих рецептов и правил,
Универсально-понятийный тип трансляции знаний не регламентирует субъекта познания родовыми, профессиональными и прочими рамками, делает знание доступным любому человеку. Этому типу трансляции соответствуют знания-предметы, являющиеся продуктом познавательного освоения субъектом определенного фрагмента реальности, что говорит о появлении науки.
Профессионально-именной тип трансляции знаний характерен для древнеегипетской цивилизации, просуществовавшей четыре тысячи лет почти без изменений.
Вавилонские жрецы настойчиво исследовали звездное небо и добились в этом больших успехов, но это был не научный, а вполне практический интерес. Именно они создали астрологию, которую считали вполне практическим занятием.
То же самое можно утверждать о развитии знаний в Индии и Китае. Эти цивилизации дали миру множество конкретных знаний, но это были знания, необходимые для практической жизни, для религиозных ритуалов, всегда бывших там важнейшей частью повседневной жизни.
Анализ соответствия знаний древневосточных цивилизаций второму критерию научности позволяет говорить о том, что им не были свойственны ни фундаментальность, ни теоретичность. Все знания имели сугубо прикладной характер.
Науки на древнем востоке были иррациональными, не соответствовали критерию системности.
Таким образом, мы можем сделать вывод об отсутствии подлинной науки на Древнем Востоке.
НАЧАЛО НАУКИ. АНТИЧНАЯ НАУКА
Появление собственно науки происходит в Древней Греции в VII - VI вв. до н.э. Именно между VI и IV вв. до н.э. в накопленных греками знаниях проявляются те характеристики и свойства, которые позволяют говорить о греческом комплексе знаний о природе как о науке. Среди этих характеристик - деятельность по целенаправленному получению новых знаний, наличие специальных людей и организаций для этого, наличие соответствующих материалов и технологий по получению этого знания. Цель греческой науки - постижение истины из чистого интереса к самой истине. Эта наука - системна и рациональна.
Все науки и научные теории вырастают на базе определенных научных программ (парадигм). Именно в Греции и появляются первые научные программы, существенно связанные со спецификой древнегреческой цивилизации и культуры.
Только в Греции возникли такие формы познавательной деятельности (систематическое доказательство, рациональное обоснование, логическая дедукция, идеализация), из которых в дальнейшем могла развиться наука.
Появление науки в Древней Греции проходило в форме научных программ.
Первой научной программой стала математическая программа, представленная Пифагором и позднее развитая Платоном.
Свое завершение математическая программа получила в философии Платона, который нарисовал грандиозную картину истинного мира - мира идей, представляющего собой иерархически упорядоченную структуру.
Можно выделить основные позиции этой научной программы, ставшей такой важной в Новое время после появления математизированной науки. Эта программа заложила основы развития естествознания, опираясь не на материальные структуры вещества, а на числовые закономерности, на законы бытия. Согласно этой программе:
1. Мир - это упорядоченный Космос, чей порядок сродни порядку внутри человеческого разума. Следовательно, возможен рациональный анализ эмпирического мира.
2. Упорядоченность Космоса является следствием существования некоего всепроникающего разума, наделившего природу назначением и целью. В силу родства разумов (надмирового и человеческого), он доступен непосредственному восприятию человека, который должен для этого развить соответствующие способности, сосредоточив свои силы.
3. Умственный анализ обнаруживает за видимым миром некий вневременной порядок, сущность нашего мира - количественные отношения действительности.
4. Познание сущности мира требует от человека сознательного развития его познавательных способностей - разума, интуиции, опыта, оценки, памяти, нравственности (ибо познание конечных причин бытия - глубочайшая потребность не только ума, но и души). Итогом познания становится духовное освобождение человека.
Второй научной программой античности, оказавшей громадное влияние на все последующее развитие науки, стал атомизм. Он стал итогом развития греческой философской традиции, синтезом целого ряда ее тенденций и идейных установок.
Это была первая в истории мысли программа, основанная на методологическом требовании объяснения целого как суммы отдельных составляющих его частей.
Программа Аристотеля стала третьей научной программой античности. Она возникла на переломе эпох. С одной стороны, она еще близка к античной классике с ее стремлением к целостному философскому осмыслению действительности (при этом она пытается найти компромисс между двумя предыдущими программами). С другой, в ней отчетливо проявляются эллинистические тенденции к выделению отдельных направлений исследования в относительно самостоятельные науки, со своими предметом и методом.
10. Науки и образование в средневековых университетах западной Европы
В качестве важнейших форм воспитания Западной Европы в этот период можно выделить народное, рыцарское (военное) и религиозное (школьное) образование.
Народное воспитание – это воспитание большинства населения Западной Европы, воспитание земледельцев и ремесленников, которое осуществлялось в процессе освоения опыта жизнедеятельности этих сословий. Со временем оно стало включать в себя и первоначальное образование, которое давалось в школах при церквях.
Обучение в народной (начальной) школе продолжалось, как правило, три – четыре года. Начиналось оно с заучивания 50 псалмов на латинском языке. Затем приступали к изучению и запоминанию букв с голоса, далее запоминали форму букв, после чего начинали учиться читать по слогам (буквосослагательный метод). Научившись читать, ученик приступал к письму и счету. Большое место в обучении отводилось пению. Обучение велось на латинском языке, сложными были методы обучения письму и счету, да к тому же педагогическая подготовка учителя оставляла желать лучшего. Поэтому многие ученики едва справлялись даже с курсом начального обучения
Рыцарское (военное) воспитание в своей классической форме сложилось в Х–XI вв. и в определенной мере было оппозиционным народному и церковному воспитанию. Оно имело свое содержание (семь рыцарских искусств); свои формы, свои возрастные периоды: с 7 до 14 лет – паж, с 14 до 21 – оруженосец, в 21 год происходило посвящение в рыцари. Обучение для рыцаря считалось не обязательным, и потому неграмотный рыцарь не был редкостью.
Религиозное (школьное) образование. До конца Средних веков Церковь играла главную роль не только в духовной, но и в интеллектуальной жизни Западной Европы. И духовные ценности, которые несла она, были в равной степени адресованы всем сословиям и всем членам общества. И именно ей принадлежит главная роль в организации образования, которое также было открыто для всех сословий, особенно после XI века, когда католическому священству было запрещено вступать в брак.
Карл Великий пытался дать всеобщее образование всему населению империи. С этой целью предписывалось открывать школы при всех приходах, а священники должны были содержать эти школы и учить людей. Правда, школы не стали повсеместным явлением, а уровень образования, даваемого в них, нередко не шел дальше знания двух молитв – «Отче наш» и «Символ веры».
При Карле была усовершенствована работа монастырских и кафедральных школ. Эти школы были двух типов: внешние и внутренние. Внешние школы предназначались для мирян, как правило детей знатных родителей; внутренние – для детей, которые либо вынуждены были жить при монастырях, либо готовились к будущей духовной службе.
Большое значение для развития культуры и образования в Средние века имели организованные Алкуином высшие школы. В 790 г. такая школа, получившая название академии, была открыта при резиденции Карла в Ахене. В ней учился сам император, его дети и приближенные. Здесь проходили ученые споры и дискуссии. Вторую высшую школу Алкуин открыл в Турском монастыре. Она состояла из ученой школы, где изучали семь свободных искусств, и трех специальных отделений: богословского, юридического и медицинского. Подобные школы стали открываться и в других государствах Европы.
Для средневекового образования большое значение имели сочинения Алкуина по богословию и философии, его учебники философии, арифметики, грамматики, логики, диалектики, которые оставались одними из главных учебников вплоть до эпохи Возрождения.