Глава 4. Орудия, способы и некоторые очевидности самопознания

Вначале, когда сталкиваешься с обилием сочинений, поминающих самопознание,

создается ощущение, что количество различных приемов, способов и орудий самопознания

безмерно. Особенно этому самообману способствует мысль, что вся жизнь и всё, что мы в

ней делаем, является самопознанием или, по крайней мере, хотя бы способствует ему…

Действительность, кажется, не соответствует этому. Обилие того, что можно назвать

приемами и упражнениями, похоже, существует только на самой поверхности того, чем мы

живем. Но нужны они лишь для того, чтобы человек не заскучал делать одно и то же.

Иными словами, всё разнообразие приемов самопознания ничем не отличается от

разнообразия тех ухищрений, которые мамки и няньки применяют, чтобы заставить

ребеночка есть. Но суть их одна - привести его к считанным и очень простым действиям,

соответствующим самой его природе.

А какова природа того, что называется самопознанием?

По существу, я должен сделать что-то, после чего буду знать себя. Но что такое

"знать"? Это понятие явно не соответствует тому, что мы привычно понимаем под словом

"знать". То, как требовали с нас знать что-то в школе, тут явно не подходит, но при этом и не

может не подходить совсем. Что-то должно сохраниться общего во всех видах знания. И

знание себя должно отражать всю глубину понятия "познание", все его уровни, доступные

нам.

К примеру, знать урок означает запомнить стишок или главу книги. Мы вполне можем

знать себя так же: мы же помним, когда родились, где учились, на ком женились… И это

точно некий вид знания себя, потому что мы можем его утерять, а потом страдаем от потери

памяти настолько, что люди, потерявшие память, вызывают всеобщую жалость, будто они

утеряли самих себя…

Можно знать нечто так, как мы знаем устройство каких-то приборов или машин. То есть,

чтобы мочь с ними что-то сделать. И этот уровень познания себя нам тоже доступен.

Собственно говоря, вся медицина или телесная терапия стоят на этом. Вплоть до того, что

больной человек очень хорошо знает, что ему можно есть, а что опасно. Или что ему нельзя

общаться с определенным типом людей, потому что он обязательно сорвется и наговорит

резких слов, к примеру.

И опять же это знание себя есть знание того, что не есть ты. Это знание тех

сложностей, которые накопились за жизнь в теле или сознании. В сущности, это знание

помех, которые надо преодолевать либо здравым смыслом, либо наукой.

Но за этим остается то, что все это знает. Некий деятель, которым ты являешься, но

который всегда остается за пределами твоего знания о себе. И даже если мы не знаем, что

значит, знать его, мы все же допускаем такую возможность. Мы ставим ее вершинной

задачей самопознания. И это говорит о некоем следующем уровне знания. Что это за

уровень?

Знание урока - это запоминание. Запоминание чего-то такого, что нужно, чтобы вписать

себя в мир людей. В общество. Знание-понимание - это разум, обеспечивающий наше

выживание в природе, в мире, куда мы воплотились. Но есть и знание себя за этими

мирами, за обществом и природой. Это знание того, что воплощается, это знание за

рамками тел.

Совершенно очевидно, что до обретения его нам надо обрести знание еще одного

состояния, а именно того, в котором мы переживем смерть тела. Мы должны познать себя

как душу. Это очень непросто для тех, кто даже не допускает мысли о ее существовании, о

том, что душа вообще есть.

И, тем не менее: с точки зрения Я, душа, Тель и даже то, чем мы показываем себя

обществу, Общественное тело, являются телами, в которых я пребываю, когда познаю себя.

В этом смысле знание их сходно и отлично от знания Я как такового.

Иначе говоря, для познания всех этих состояний себя у нас есть какие-то привычные

возможности и основания, в то время, как для познания Я, мы, как кажется, не обладаем

ничем, потому что в этой телесной жизни нам никогда не требуется такое знание. Мы и

само-то это Я обнаруживаем лишь тогда, когда впервые обращаем взор внутрь себя, то

есть, начав самопознание.

И все же, мы каким-то образом видим и знаем свое Я. Мы его словно бы чуем и никогда

не теряем. Наверное, потому что это не оно принадлежит нам, а мы ему, мы и есть Я…

В любом случае в уже сделанном описании имеются явные и очевидные подсказки. И

первая из них то самое утверждение, что вся наша жизнь и есть самопознание. Это не

просто слова, и не красивые слова, от которых надо отмахиваться, как от ничего не

значащих. Это действительно так, и именно в том, как мы живем, и есть настоящая школа

самопознания. Можно сказать, единственная действительная и действенная школа. Все

остальные - от ума. Просто потому, что она естественна, а естественна она в силу того

простого закона, что мы живем в соответствии со своей природой и иначе жить не можем…

Вдумайтесь в это и примите: искать подсказки надо именно в том, что соответствует нашей

природе, а ей соответствует то, что человечество делает веками и тысячелетиями. Попытки

изнасиловать природу возможны, но для того, чтобы удерживать себя в неестественном

состоянии, надо прилагать усилие. А это значит, что как только уходит тот, кто готов

вкладывать свою силу в этот неестественный выгиб, природа выпрямляет его, и снова

приводит человека в соответствие самому себе.

Вот почему древние так ценили обычай и так осуждали его нарушения. Обычай - это то,

что проверено жизнью и соответствует природе человека. Он облегчает жизнь, но для нас

гораздо важней то, что он облегчает познание человека, а через него и себя. Познать

обычное поведение человека - познать его природу.

Надо только уметь рассмотреть ее.

И люди ведь именно это и делали. Когда я говорил о знании себя как урока, я, по сути,

говорил о создании неких описаний того, что есть ты. Обычно их называют биографиями, но

сюда относятся все виды записей, которые человечество придумало для того, чтобы

создать общество. И записи гражданского состояния, и имущественные записи, и родовые

деревья, все это описывает меня, а значит, является шагом в самопознании. Мы ведь

нисколько не сомневаемся, что, назвав свои фамилию, имя и отчество отвечаем на вопрос:

кто ты?

Что же получается?

Человечество со всей возможной очевидностью говорит нам: первым шагом самопознания должно стать простое описание самого себя. Это описание, в сущности, есть

познание лишь одного тела из нескольких, в какие я обернут. Мазыки, обучавшие меня

самопознанию, называли это тело Лопотью. В нем содержатся многочисленные "знания", то

есть образы, связанные с выживанием в мире людей. И это немалая работа, поскольку для

многих именно это тело и составляет, чуть ли, не всего себя.

Впрочем, второе тело - Тель, как это называлось в древности, - тоже занимает немалое

место в нашем сознании. Причем, оно еще и пролито изрядной своей частью в

Общественное тело, потому что мы им представляем себя другим. И лишь в малой степени

мы знаем свое тело только для себя. Это мы можем себе позволить лишь закрывшись от

людей, заперевшись, когда никто не видит, и можно немножко поохать.

Но знание тела для себя - это некое совсем иное знание, совсем не описание. Все, что

может быть описано в Тели, скорей всего, будет относиться к его использованию в

Общественном теле. Собственное знание тела совсем иное. Для него не только не нужны

описания, они просто вредны.

Представьте себе, что вы попали в бой или в какую-то иную борьбу за жизнь. Если в

этот миг вы будете не действовать, а читать или вспоминать собственные описания, похоже,

вы не жилец. Следовательно, знания о Тели должны быть действенны. Они записываются в

понятиях и просто обязаны быть скрыты от описаний. И даже если какой-то дотошный

ученый их и опишет, его описание никак не может слиться с моим знанием себя, как тела.

Впрочем, как и сознания.

Похоже, действительное знание о себе, как о теле, обретается нами в виде

способности к движению. То, как мы движемся, показывает, как мы знаем свое тело. Но если

вспомнить, что источником движения является душа, то получается, что в движении мы

познаем не просто тело, а его взаимосвязь с душой.

И это дает возможность перейти к познанию себя, как души.

Конечно, проще всего познавать себя, как душу, прямо выходя из тела и наблюдая за

собой во внетелесных состояниях. Но это доступно далеко не всем. И даже тем, кто

выходил из тела, это доступно не просто и не всегда. Я имею в виду себя. Чтобы это стало

простым упражнением, надо посвящать этому всю жизнь, как это сделал Роберт Монро,

описавший свои внетелесные путешествия. Но его же опыт показывает: в итоге он упустил

предыдущие тела, и остался даже вне тела все тем же человеком, зависимым от

собственной культуры и общества.

Посвятить себя только полетам вне тела можно, но это какой-то самообман, поскольку

мы пришли на землю именно ради воплощения, и значит, наш урок в этом, а не в том, как

сбежать от собственных задумок раньше срока.

Мочь выходить из тела - это одно. Познавать себя только как душу - совсем другое,

поскольку внетелесный опыт расширяет мое самопознание, а познание себя лишь вне тела

- сужает.

Значит, вернее, да и доступнее сократический путь - научиться познавать себя как

душу, живя жизнью души уже при жизни в теле. А выходы нужны при самопознании только

затем, чтобы убедиться, что душа есть, и ты не зависишь от жизни и смерти тела.

Самопознание на этом не завершается.

Но как мы можем познавать свою душу? Собственно говоря, именно так, как это и

описало человечество: созерцая ее. Накоплен тысячелетний опыт созерцания души. Нужно

лишь захотеть и приложить к этому усилия.

Но что такое созерцание?

Очевидно, что это способ видеть. Видеть - это не смотреть. Смотрят телесные глаза, и

главное в них то, что они всегда обращены наружу. Глядя, они воспринимают то, что

происходит вокруг тебя. Но внутри смотрения свершается видение.

Оно всегда присутствует, оно есть во всем, что бы мы ни делали.

Видение, если принять мнение мазыков, это смотрение оком души. Именно оно дает

понимание. Понимает все же не тело, понимает душа. Поэтому даже тело мы можем

рассматривать глазами, а можем внутренним взором.

Познание получается только когда есть видение. А значит, чтобы научиться

самопознанию, нужно освоить искусство внутреннего взора или созерцания.

Как ни странно, но именно это окажется чуть ли не единственным, что нужно для

познания себя. Просто потому, что другого наша природа нам не дала.

Конечно, можно придумывать множество приемов, выявляющих то, что надо показать

внутреннему взору. Можно задуматься о том, что такое осознавание. Но в итоге все

сведется к тому, что для познания нужно просто видеть то, что хочешь познать.

Эти слова условны.

Просто видеть - это настолько сложно для нашего ума вначале, что мы просто не

понимаем, что это значит. Как не понимаем и что такое созерцание, как вид видения. Но

пока это необходимо принять как данность нашего существования вначале пути. И не

забывать, что по мере движения способности наши будут улучшаться, а с ними будет

приходить и иное понимание привычных вещей.

Но путь наш пойдет от описания, в котором можно изучать себя, как другого,

рассматривая как чужой портрет телесными глазами, через движение, к видению

внутренним взором. И лишь тогда возможно шагнуть дальше, за видение, и просто быть

собой, что и составит высший уровень познания.