Донаучные концепции сущности мира

Сущность мира - важнейшая, “предельная” проблема человече­ского познания, входящая в состав основного вопроса философии. В донаучной философии были предприняты несколько основных попы­ток ее решения: религиозная, субъективно-идеалистическая, объектив­но-идеалистическая, материалистическая. Согласно первой из них мир сотворен богом, бог - высшая сущность мира, творец мира, “форма форм”, “неподвижный перводвигатель”. Как уже показано ранее, все доказательства существования бога (онтологическое, космологичес­кое, телеологическое, психологическое и др.), выработанные за тыся­челетия существования религии, являются паралогизмами, основаны на ошибке “предвосхищения принципа”, т. е. заранее содержат пред­взятую мысль о существовании бога, которую они должны были бы доказать. Особенно удивительным в этом отношении является так на­зываемое онтологическое доказательство. Понятие бога возникает в глубокой древности на основе бессознательной антропоморфной, или фантастической, парадигмы (т.е. способа мышления). Оно появляется в результате переноса на предметный мир человеческих качеств - со­знания, воли, действия, творчества, милосердия и т.д., которые к тому же чрезмерно преувеличиваются, гипертрофируются. Понятие бога - это, в сущности, понятие-фантом, несуществующее понятие, несосто­явшаяся мысль. Всякое действительное понятие представляет собой логически связную мысль. Понятие бога, включая одновременно мысль о боге как перводвигателе всего сущего и мысль о неподвижности бо­га, т.е. его абсолютной полноте, совершенстве, законченности, пред­ставляет собой логическое противоречие, т. е. бессмыслицу, фактичес­ки не состоявшуюся мысль. Попытки преодолеть противоречие поня­тия бога не удались ни в религиозной, ни в философской мысли.

С позиций субъективного идеализма мир есть тоже своего рода фантом, хотя и в ином смысле; мир - это комплекс ощущений (“эле­ментов”, “капель опыта”, “атомарных фактов” и т.п.). Субъективный идеализм находится в полном противоречии не только со здравым смыслом, но и с естественными и социальными науками, которые не­опровержимо свидетельствуют о том, что природа существует до, вне и независимо от сознания. В основе субъективного идеализма лежит ряд софизмов, давно опровергнутых философской наукой. Важней­шим аргументом субъективного идеализма является ссылка на то, что человек якобы не имеет средств проверить, существует ли что-либо за ощущениями, ибо проверять ощущения он может только с помощью ощущений. Однако научная философия показала, что искомый способ проверки ощущений существует: это материальная человеческая де­ятельность, общественно-историческая практика. Открытие крите­рия практики полностью выбило почву из-под ног субъективно-иде­алистической философии.

С точки зрения объективного идеализма мир есть объективное сознание, дух, мистическое или рациональное (логическое) мышле­ние, которое порождает природу и человека. Мы уже видели, что выс­шая форма такой философии - система Гегеля, содержавшая весьма ценное “рациональное зерно”, оказалась в конечном счете несостояте­льной: мир нельзя объяснить как некую объективную мысль. Гегелю не удалось доказать, что бесконечное развитие мира можно совмес­тить с трактовкой мира как логической идеи. Идеалистическая фило­софия Гегеля, вершина идеалистической философия вообще, явно “не выдерживала” идеи бесконечного развития мира, на которой Гегель совершенно справедливо настаивал.

Материализм с античных времен опирался на реалистическую парадигму, т.е. стремился объяснить мир из него самого, не перенося на мир чисто человеческих качеств. С этих позиций мир предстает как материя, которую материалисты античности либо отождествляли с ка­кой-либо конкретной формой материи (водой, воздухом и т.п.), либо понимали как неделимые частицы (атомы), а материалисты Нового времени представляли как природу. Материализм прошлого в принци­пе шел в правильном направлении, однако, несмотря на здравый смысл такого подхода, не смог подняться до уровня научной филосо­фии, ибо, во-первых, не смог выработать предельно широкой абстрак­ции материи, охватывающей бесконечное многообразие природы и общества, во-вторых, не сумел соединить материализм с диалектикой, идеей бесконечного развития. Вместе с тем материализм прошлого способствовал возникновению и развитию естественных наук и разви­вался сам на основе материалистического духа естествознания

Выше уже неоднократно отмечалось, что важнейшая трудность постижения сущности мира связана с его бесконечностью, которую человек должен обобщить, обладая всегда конечным опытом. Позна­ние действительной сущности мира требует, поэтому выработки прин­ципиально нового типа философского мышления, нового типа интел­лекта, сложнейших форм научной абстракции, к которым философия прошлого только приближалась. Такой способ мышления был создан марксистской философией.

НАУЧНАЯ КОНЦЕПЦИЯ МАТЕРИИ

Мы подошли к важнейшему понятию марксистской философии, одному из двух, наряду с сознанием, предельно широких понятий на­учной философии. Понятие материи несет в себе, в концентрирован­ном и сокращенном виде, все важнейшее содержание научной философии. Оно лежит в основе всех ее теоретических положений. Диалектический материализм — это развернутое понятие материи, поскольку все существующее в мире, включая сознание, представляет собой моменты или проявления материи Со­знание одно из свойств материи на высшей ступени ее развития

Понятие материи — сложнейшая философская абстракция, ко­торая раскрывается, с максимально возможной полнотой, только всей системой понятий философии. Уяснить содержание и значение катего­рии материи — значит, пройти весьма серьезное испытание абстракцией.

Созданное марксизмом определение материи, кратко выража­ющее суть этой центральной философской категории, первоначально представляется достаточно простым и очевидным. Кажущаяся на пер­вый взгляд простой и даже само-собой-разумеющейся (ибо кто из нор­мальных людей сомневается в том, что вещи существуют вне челове­ческой головы?), категория материи в полной мере обнаруживает упо­минавшуюся уже “хитрость понятия”, когда за внешней его простотой скрывается огромная сложность абстракции. Поэтому перед тем как обратиться к разбору содержания понятия материи, необходимо хоро­шо поставить проблему материи.

Для этого следует ответить на две группы вопросов: во-первых, с какой целью создается понятие материи, какую проблему разрешает это понятие, каким потребностям оно отвечает; во-вторых, каковы пути или способы формулировки абстракции материи.

Понятие материи — ответ на вопрос о глубинной сущности ми­ра, его “первоначале” или первооснове. Мир, с позиций научного ма­териализма, — это материя в ее бесконечных проявлениях

Понятие материи возникает в силу двух фундаментальных по­требностей познания и практической деятельности: обобщенной по­требности познания и практической деятельности в “последнем объяснительном понятии науки”, т.е. понятии, объясняющем, на что в конечном счете направлены человеческое познание и практическая деятельность. Познавая вещи и явления, мы должны знать, существу­ют они объективно, как элементы бесконечного материального мира, или они суть фантомы нашего собственного сознания, наших ощуще­ний. Практическая деятельность человека может быть успешной, если он уверен в том, что она направлена на преобразование объективно существующих вещей, подчиняющихся объективным, не зависящим от сознания и человеческого произвола законам

Не имея научного объяснительного понятия о сущности мира, человек не способен решить вопрос и о своей собственной сущности, месте в мире, сущности и смысле своего существования. Познание и практическая деятельность человека неминуемо ставят его перед во­просом о “первооснове” мира

Каким путем мы можем прийти к научной абстракции материи? Каждое понятие создается в конечном счете путем обобщения фак­тов. Создать абстракцию материи, действительно отображающую сущность мира, — значит найти такой общий признак, который при­сущ всем вещам и всем их свойствам, т е признак универсальный, всеобщий, абсолютный. Но поскольку мир бесконечен, чтобы полу­чить искомое понятие, необходимо обобщить бесконечное число ве­щей и их свойств, что для человека, имеющего всегда конечный опыт, связанный с освоенной конечной частью мира, оказывается невозмож­ным. Иными словами, в силу бесконечности мира и конечности чело­века последний, по-видимому, способен познать сущность освоенной им части мира, но не способен когда-либо постичь сущность бесконечного ми­ра в целом. С этих позиций необходимо, очевидно, признать научное мировоз­зрение в собственном смысле этого слова невозможным; человек в лучшем слу­чае способен создавать своего рода “местное”, “провинциальное мировоззре­ние”, в то время как сущность бесконечного мира остается для него вечным не­известным, кантовской неуловимой вещью-в-себе.

Домарксистский материализм оказался не способным найти тот путь, по которому должна пойти научная абстракция в поисках неуловимой сущности бесконечного мира. Античный материализм возводил в ранг материи какую-либо ее конкретную форму — воду, огонь, “че­тыре стихии” или атом. Самое большее, до чего смог подняться домарксовский материализм XVII—XIX вв., включая материализм Фейерба­ха, — это представление о материи как природе, или бесконечной совокупности вещей. Признак “природности”, помимо того, что он не имел достаточно ясного и богатого содержания, заведомо не мог быть отнесен к наиболее сложной ре­альности — социальному бытию, человеку. Философия должна была найти та­кое универсальное свойство или признак, который включал бы в себя бесконеч­ное многообразие материи, в том числе и человеческую природу

Однако так ли непреодолимо “проклятие”, наложенное Кантом на действительное, не априорное, мировоззрение?

Понятие бесконечности

Понятие бесконечности, одно из важнейших в философии, было создано марксизмом, в наибо­лее общих и принципиальных чертах, на основе глубоких идей, высказанных Гегелем. Используя рациональное содержание этих идей, понятие бесконечности можно определить, введя предварительно понятие о ряде, составленном конечными (вещами, явле­ниями и т.д.), или о конечном ряде. Конечное — это все отдельное, обосо­бленное, определенное, ограниченное, особенное, или, по остроумному за­мечанию Гегеля, “идущее к концу”.

Полагая, что этот ряд конечных никогда не может быть закон­чен, не имеет конца, вы вводим первоначальное, непосредственное и абстрактное понятие о бесконечном как отрицании всякой конечно­сти, определенности, особенности. Этим непосредственным и аб­страктным понятием бесконечности можно широко пользоваться, до определенного момента не впадая в противоречие.

Введенное нами определение бесконечности обладает предель­ной широтой, выражено в универсальных, предельных философских терминах, т. е. имеет философский характер. В последние годы неко­торые советские философы предлагали определить бесконечность как неисчерпаемость[31]. Однако понятие неисчерпаемости не имеет ника­кого отношения к понятию бесконечного: неисчерпаемым может быть и “очень большой”, но конечный мир для “очень маленького” конеч­ного человека. В марксизме понятие неисчерпаемости производно от понятия бесконечности: мир неисчерпаем потому, что бесконечен

Наряду с предельно общим понятием бесконечности в науке су­ществуют понятия о “частных формах” или моментах бесконечности: потенциальной и актуальной бесконечности, теоретико-множествен­ной (например, счетной бесконечности, бесконечности континуума), метрической бесконечности, бесконечности топологической и др. Все эти формы бесконечности представляют собой бесконечности, на ко­торые наложены некоторые ограничения, в силу чего в плане такого ограничения бесконечное бесконечным не является. Такое ограниче­ние позволило математику Г. Кантору создать теорию бесконечных множеств, основанную на признании существования многих бесконеч­ных множеств. В отличие от абсолютной, истинной бесконечности, т. е. бесконечности вообще, Кантор называл изучаемые теорией мно­жеств бесконечности “родственными конечному”, или трансфинитумом (transfimtum)

С позиций абстрактного определения бесконечности утвержде­ние о материальности мира уже является ограничением, которое про­тиворечит понятию бесконечности и, следовательно, должно быть от­брошено, как, впрочем, и любое другое утверждение о мире: о его ду­ховности, сотворенности и т. д. Мы приходим, таким образом, к за­ключению, что о мире, если он бесконечен, нельзя сказать ничего определенного: мир не имеет никакой определенности, качества или сущности, ибо последние суть уже определенности и ограничение. Ка­жется бесспорным, что мы опять попали в теоретическую ловушку, “проклятие Канта” нас вновь настигло!

Немного «схоластики», которую можно опустить, но мы при этом утратим кое-что существенное

Однако вернемся назад, к исходному абстрактному инепосредственному понятию бесконечности. Все ли с ним “в порядке”? Уже Гегель с мечтательной глубиной показал, что непосредственные абстрактно-всеобщие понятия таят в себе глубокий порок, незаметный для неискушенного “здравого смысла”. Войдя глубже в смысл понятия бесконечности как “отрицания всякой конечности или определенности”, мы обнаружим, что с некоторого момента, если быть последовательным и логичным, это поня­тие... исчезает, становится бессмысленным. Отрицание всякой конеч­ности, если не наложить на него никаких ограничений (что противоре­чило бы определению бесконечности), должно быть распространено
на всякое ограничение, определенность, особенность, т. е. и на самоотрицание (поскольку оно есть определенность, ибо существует еще и
противоположность отрицания — утверждение).

Понятие бесконечности, если быть логически последователь­ным, вступает в противоречие с самим собой, приводит к парадоксу, самоуничтожается, “коллапсирует”. Примерно по той же логике само­уничтожается, например, понятие универсального множества в теории множеств Кантора, которое приводит к неразрешимому, в пределах этой теории, парадоксу.

Однако Гегель понял, что непосредственное понятие бесконеч­ности имеет негативный характер и должно быть поднято на новую мыслительную ступень (“отрицания отрицания”). Негативная беско­нечность, понятая только как отрицание всякого конечного, — это, по Гегелю, “дурная”, бесплодная бесконечность. Истинная бесконеч­ность, в чем марксизм с Гегелем совершенно согласен, — бесконеч­ность, не только отрицающая всякое конечное, но и включающая в се­бя все конечное. Противоречие истинной, действительной бесконечно­сти, отмечал Энгельс, заключается в том, что она состоит из конечно­го, включает в себя все конечное. “Бесконечность есть противоре­чие,— писал Энгельс, — и она полна противоречий. Противоречием является уже то, что бесконечность должна слагаться из одних только конечных величин, а между тем это именно так”[32].

Диалектико-материалистическое понимание бесконечности ко­ренным образом отличается от трактовки бесконечности мира в мета­физическом материализме Спинозы, у которого, как глубоко подметил Гегель, бесконечная субстанция не порождает из себя все новые ко­нечные, а уничтожает в себе все конечное.

В отказе от абстрактного, негативного понимания бесконечности, несовместимой с признанием какой-либо определенности мира,
наличием у него определенной сущности, уже неявно проступает то
направление мысли, которое приведет нас к решению “проклятого во­проса” как возможно действительное мировоззрение.

Изгнание беса

Определить что-либо — значит отличить его от другого. Но от чего можно отличить мир в целом, вне которого, “по самому определению”, ничего нет¹? Предель­ные понятия науки, возникающие на пределах человеческого позна­ния, обладают особым, необычным характером. С ними нельзя обра­щаться так, как с обычными, частными понятиями науки.

Но если бесконечный мир как целое нельзя отличить от чего-то вне его, то нельзя ли его отличить от чего-либо в нем самом! Нетрудно понять, что такая часть, явление, или, иначе, особенное должно нахо­диться в реальном отношении ко всему миру в целом, к его сущности. Это отношение должно быть, следовательно, универсальным, всеохва­тывающим, всесторонним. Искомое явление, если оно существует, должно быть универсальной противоположностью мира как целого, универсальной противоположностью его сущности.

Таким особенным не может быть, например, электрон, так как он не находится в отношении к сущности мира; на “языке” электрона — мельчайшей отрицательно заряженной частицы мир мог бы быть представленным как “очень большой” и “положительно заряженный” либо “нейтральный”. Отрицательно заряженная частица, как таковая, не находится в отношении к бесконечному миру.

Искомым особенным явлением, универсальной противоположностью бесконечного
мира как целого является человеческое сознание. Открытие способа постижения

сущности бесконечного мира, способа абстрагирования важнейшего понятия научной философии — понятия материи является величай­шим открытием марксизма в философии, которое сняло “кантовское проклятие”, наложенное на саму возможность действительного науч­ного мировоззрения, отображающего подлинную сущность бесконеч­ного мира. Материальная сущность мира может быть схвачена, определена через противопоставление ее универсальной противопо­ложности — сознанию

Обнаруживая способ постижения сущности бесконечного мира, марксизм тем самым открывает и способ постижения человеческой сущности, поскольку последняя может быть понята только в сопоставленой с сущностью бесконечного мира. Человек возникает, суще­ствует и действует на арене бесконечного мира, в духовном и практи­ческом диалоге с миром. Отказ от научного мировоззрения есть, поэто­му отказ и от собственной человеческой сущности.

Каким должно быть развитие

Вывод о сознании как таком универсальном особенном, в противопоставлении которому открывается сущность бесконечного мира, необходимо еще раскрыть и обосновать. Это достигается изложением всей системы понятий марксистской философии. Забегая вперед, от­метим, что этот вывод заставляет думать, что в самой природе мира и способе его развития заложены такие фундаментальные предпосылки и законы, которые приводят к формированию сознания, становящего­ся в отношение к сущности бесконечного мира в целом. Развитие ма­терии, следовательно, таково, что оно ведет к появлению формы мате­рии, обладающей сознанием, которая получает универсальный харак­тер и становится в универсальное практическое отношение к миру.

Следует задуматься, каким должен быть процесс развития мате­рии, чтобы он приводил к появлению универсальной формы материи? Читатель может прибегнуть к “дедуктивному методу” и вывести, мыс­ленно “восстановить” процесс развития из его результата — возни­кновения такого особенного — мыслящих существ, находящихся в универсальном отношении к миру и способных поэтому к действите­льному научному мировоззрению, к постижению действительной сущ­ности бесконечного мира.

Ленинское определение материи

Хотя научное понятие материи возникает вместе с марксизмом, строгое научное определение материи дал лишь Ленин в книге “Материализм и эмпириокритицизм”. “Материя, — писал Ленин, — есть объективная реальность, данная нам в ощущении”[33].

Материя — это объективная реальность. Указание на ее позна­ние через ощущения является признаком, имплицитно содержащимся в понятии объективной реальности; этот признак специально вынесен в определение, чтобы отличить марксистское понимание объективной реальности от кантианского. Кант признавал существование объектив­ной реальности, но отрицал ее познаваемость.

Непосредственный смысл понятия объективной реальности об­наруживается, когда мы выясняем содержание терминов реальность и объективность. Термин реальность (действительность, существова­ние), интуитивно понятный каждому, означает действительное, невы­мышленное существование. Выдвинуто немало способов определения понятия существования - быть воспринимаемым, находиться в отноше­нии к чему-либо, быть практически осуществимым и т. д. Понятие су­ществования также относится к предельным понятиям науки и поэто­му обладает рядом “странностей”. Начать с того, что понятие сущес­твования является более широким, чем понятие материи, ибо и мате­рия, и сознание одинаково существуют, являются двумя формами ре­альности — объективной и субъективной. Материализму нередко при­писывалось отрицание реального существования сознания, что неверно.

“Это, конечно, сплошной вздор, — писал Ленин, — будто ма­териализм утверждал “меньшую” реальность сознания”[34].

Каждая наука, опираясь на общее философское понятие сущес­твования, вырабатывает свое понятие о специфической форме сущес­твования объектов, которые она исследует. Так, в математике сущес­твующим считается такой мыслимый математический объект, который не противоречит принятым аксиомам (“экзистенциальная” математи­ка) или для построения которого может быть задан алгоритм, т. е. пра­вила построения (конструктивистское направление в математике).

В философии существование понимается в предельно широком смысле. Поэтому может создаться впечатление, что существование яв­ляется более фундаментальным понятием философии, чем материя, и обладает поэтому большей объяснительной ценностью. Однако “странность” предельных понятий обнаруживается здесь в том, что более общее понятие существования оказывается отнюдь не более фундаментальным, чем “более частное” понятие материи. Сущностью мира является не просто “предельно общее”, а такое общее, которое охватывает все качественное многообразие мира. Понятие существо­вания фиксирует лишь наиболее общее и бедное свойство вещей — то, что они есть, но не фиксирует их качественную сторону или сущность.

В силу этого Энгельс решительно отверг утверждение метафи­зического материалиста Е. Дюринга о том, что единство мира состоит в его существовании, или бытии (в смысле существования). Единство мира состоит в его материальности, а не в бытии. “Единство мира, — писал Энгельс,— состоит не в его бытии, хотя его бытие есть пред­посылка его единства, ибо сначала мир должен существовать, прежде чем он может быть единым. Бытие есть вообще открытый вопрос, на­чиная с той границы, где прекращается наше поле зрения. Действите­льное единство мира состоит в его материальности, а эта последняя доказывается не парой фокуснических фраз, а длинным и трудным развитием философии и естествознания”[35]. Пока мы не решаем основного вопроса философии, не делаем выбора между материей и духом или богом, действительное единство мира ускользает от нас. Мир может быть единым лишь в своей мате­риальной природе, материальной сущности.

Понятие существования как таковое трудно определимо, слабо фиксируется, приводит к парадоксам, что указывает на его слабость и малосодержательность, а это в свою очередь является признаком того, что за ним стоит более содержательное и мощное понятие философии — понятие объективной реальности. В марксистской философии объ­ективное определяется как существующее до, вне и независимо от сознания

Термин сознание входит в определение материи в его предель­но широком значении - как сознание вообще, индивидуальное и об­щественное, земного человека и любых мыслящих существ. В про­шлом некоторыми авторами высказывалась мысль, что объективным может быть определено индивидуальное и тем более общественное со­знание, выступающее в отношении к некоторому индивидуальному сознанию, от которого оно не зависит[36]. Действительно, мысли всего человечества не зависят от того, что думает, например, данный чело­век. Не следует ли поэтому считать сознание общества объективной реальностью по отношению к любому индивидуальному сознанию? Именно так полагали известный советский философ В.П. Тугаринов, выдающийся советский психолог С.Л. Рубинштейн[37]. Такое представле­ние об объективности сознания возникло и у некоторых ученых-юристов.

Поскольку понятие объективной реальности занимает централь­ное место в марксистской философии, различия в его трактовке имеют весьма существенное значение, поскольку могут приводить к серьез­ным теоретическим ошибкам.

Бесспорно, что отношения независимости существуют и в об­ласти сознания (независимость индивидуальных сознаний друг от дру­га, общественного сознания от единичного сознания, одной идеи от другой и т. д.). Однако на каком основании независимость моментов духовной жизни общества подводится под понятие объективности! Независимость сознания, существующая в пределах духовного мира, мира идей, имеет принципиально иную природу, чем независимость материального мира от сознания. Поэтому подвести глубоко противо­положные отношения — внутри сознания и между внешним миром и сознанием — под одно и то же понятие объективности, выражающее природу материального мира, — это значит отождествить духовное и материальное, снять основной вопрос философии и тем самым сделать шаг к отождествлению материализма и идеализма.

Еще Г В. Плеханов прекрасно разъяснил точку зрения диалекти­ческого материализма: “С точки зрения Маркса, невозможно противо­поставление “субъективных” взглядов личности взглядам “толпы”, большинства и т. д. как чему-то объективному. Толпа состоит из лю­дей, а взгляды людей всегда “субъективны”, так как те или другие взгляды людей составляют одно из свойств субъекта. Объективны не взгляды “толпы”, объективны те отношения в природе и обществе, ко­торые выражаются в этих взглядах. Критерий истины лежит не во мне, а в отношениях, существующих вне меня”[38].

При поверхностном подходе может сложиться впечатление, что дискуссия о том, можно ли считать сознание объективной реально­стью, есть спор о словах, о том, как назвать то или другое. На самом деле, однако, дискуссия имеет очень серьезный характер. Провести грань между объективным и субъективным, между реальным положе­нием дел, реальной действительностью и мыслями о ней — значит не впасть в заблуждения, знать истинное положение дел, познавать и опираться на знание объективных законов и условий, сообразовывать мысли и деятельность с реальной действительностью. Используя об­разное сравнение Канта, можно сказать, что отождествить материаль­ное и духовное — это то же самое, что не видеть различия между “ста талерами в уме и ста талерами в кармане”.

Поскольку сознание отображает объективный мир, термин “объективное” в ослабленном значении применим и к описанию при­роды сознания: сознание, если оно правильно отображает мир, имеет “объективное содержание” и “объективную значимость”. Существу­ет “объективный подход” к действительности, т. е. подход, всецело считающийся с объективным положением дел, объективными услови­ями и законами. Производность, зависимость сознания от материи вы­ражается в том, что сознание имеет заимствованное во внешнем мире содержание и поэтому оно описывается не в совершенно самостояте­льных понятиях, а в значительной степени — в понятиях, “заимство­ванных” у теории материи.

В плане объективного содержания сознания допустимо проти­вопоставление индивидуальных сознаний или общественного и инди­видуального сознания, то или иное сознание может обладать большей или меньшей объективностью, более или менее полно отображать объ­ективный мир. Индивидуальное сознание, если оно глубже и полнее отображает объективную реальность, может обладать большей объективностью и большей объективной значимостью, чем наличное общес­твенное сознание, сознание подавляющего большинства людей. Взгля­ды Маркса и Энгельса, первоначально возникнув, обладали несрав­ненно большей объективной значимостью, чем господствовавшие в общественном сознании идеи и представления. Такова вообще ситу­ация, связанная с появлением новых идей в обществе. Главенство кри­терия объективности и объективной значимости должно быть всецело учтено в механизмах демократии.

Термины “до”, “вне” и “независимо”, раскрывающие (наряду с термином сознания вообще) содержание понятия объективного, также имеют в марксистской философии определенный строгий смысл. Су­ществование до сознания означает предшествование материи созна­нию, что вовлекает в определение понятия объективности понятие бесконечного времени существования материи, ссылку на один из важнейших атрибутов материи Существование вне сознания указыва­ет на то, что внешний мир, как таковой, не принадлежит сознанию, не является содержанием сознания. В определенной мере это также ука­зание на пространственное бытие материи вне сознания, поскольку су­ществование сознания связано с пространственными пределами его материального органа — мозга. Независимость от сознания имеет бо­лее широкое и общее значение: включая в себя содержание терминов до и вне, она означает, что внешний мир не нуждается для своего су­ществования в сознании, обладает самостоятельным существовани­ем, собственным содержанием.

При переносе понятия объективного на содержание сознания происходит некоторое ослабление его смысла: объективное содержа­ние сознания существует в сознании и в этом смысле понятие объек­тивного не имеет здесь прежнего абсолютного смысла. Однако объек­тивное содержание сознания не зависит от сознания в основном и главном, ибо оно “заимствуется” во внешнем мире, “пересаживается” (Маркс) в голову из объективного мира, определяется объективным миром. От сознания, активной творческой деятельности человека в ве­сьма существенной степени зависит, насколько глубоко и полно будет отображен объективный мир, но не зависит природа объективного со­держания сознания, определяемая природой самого объективного ми­ра. Сознание имеет “содержание, которое не зависит от субъекта, не зависит ни от человека, ни от человечества”[39]. Следует добавить, что само существование сознания, в конечном счете, зависит от того, мо­жет ли оно отражать объективную реальность.

Независимость внешнего мира от сознания и зависимость со­знания от внешнего мира означают первичность одного по отношению к другому. Отношения независимости — зависимости и первич­ности — вторичности в сущности тождественны.

Независимость, или первичность, материи выступает в трех основных отношениях: 1) независимость внешнего мира, существу­ющего до сознания; 2) независимость высокоорганизованной материи (человека), обладающей сознанием; 3) независимость внешнего мира, как оригинала, от своего мысленного отображения.

С тремя главными отношениями независимости связана система аргументации материализма, которая подразделяется на три основных со­вокупных аргумента: существование природы до человека, зависимость со­знания (психического вообще) от высокоорганизованного материального субстрата, зависимость сознания как образа от его оригинала — внешнего мира. Эта аргументация была разработана и использована Марксом, Энге­льсом при создании и развитии диалектического материализма. В новых условиях она была развита и систематизирована Лениным в “Материализ­ме и эмпириокритицизме” (три “ядовитых вопроса”).

Понятие объективного существования, объективной реальности приобретает наиболее сложный характер применительно к обществу. Будучи высшей формой материи, общество обладает более сложным, чем природа, способом объективно-реального существования. Общес­тво представляет собой новую сверхприродную реальность, возника­ющую и существующую при активном участии сознания. Это означа­ет, что в некотором “ближайшем” плане общественное бытие обнару­живает существенную зависимость от сознания. Так, человек осущес­твляет трудовую деятельность, создающую материальные вещи и само материальное бытие общества, при непосредственном участии созна­ния. Однако эта ближайшая зависимость общественного бытия от со­знания скрывает под собой более глубокую и изначальную зависи­мость сознания от общественного бытия, которую вся предшеству­ющая марксизму философия не смогла обнаружить. Обосновывая ма­териалистическое понимание истории, Энгельс определил эту зависи­мость как зависимость в конечном счете[40].

С появлением высшей формы объективной реальности, облада­ющей способностью осознания самой себя, отношение первичности

— вторичности, независимости — зависимости приобретает своеоб­разный двухъярусный или двухплановый характер: оно получает бли­жайший и конечный, определяющий планы. “...Общественное бытие,

— писал Ленин, — независимо от общественного сознания людей”[41].

Глубокая трактовка объективности общественного бытия была дана Лениным в произведении “Что такое “друзья народа” и как они воюют против социал-демократов?”. По Ленину, материальные, экономические отношения, в отличие от идеологических, складываются не проходя через сознание[42]. Высказанный Лениным признак выражает наиболее общее содержание понятия объективности — существование до, вне и независимо от сознания. Однако некоторыми учеными этот критерий материальных отношений оспаривался для случая экономи­ческих отношений социализма, которые, как известно, складываются
и развиваются отнюдь не только стихийно и бессознательно. Однако с этим возражением нельзя согласиться.

Экономические отношения, бесспорно, “не проходят через со­знание” уже в том смысле, что люди в своей деятельности никогда полностью не осознают, какие материальные отношения при этом складываются, никогда (в том числе и при социализме) полностью “не сознают того, по каким законам они развиваются и т. д.”[43]. Так, крес­тьянин, продавая на рынке хлеб, не знает, в какие товарно-экономиче­ские отношения он вступает, по каким законам товарного производс­тва эти отношения развиваются.

Экономические отношения “не проходят через сознание” и еще в одном, более глубоком смысле: как отношения между социальными материальными существами, занимающими определенное место в сис­теме общественного производства материальных благ, как отношения внешней для сознания экономической деятельности людей, они вооб­ще никогда не проходят через сознание, даже когда осознаются; они находятся в системе объективной, материальной экономической де­ятельности людей.

Экономические отношения, сознаются они или нет, существуют вне сознания и уже поэтому не зависят от него.

В марксистской философии понятие материи, таким образом, в отличие от всего предшествующего материализма, включило в себя и “общественную материю”, сущность общества и человека. Признак объективно-реального существования — универсальный признак, охватывающий как природу, так и человека.

Раскрыв общий смысл понятия объективной реальности, мы за­тронули только начальный, простейший уровень марксистской теории материи. Следующий, более глубокий уровень теории связан с ключе­вым вопросом о способе постижения материи, способе ее определе­ния, решение которого позволяет выяснить не только богатейшее со­держание исходного понятия научной философии, но и природу науч­ного мировоззрения в целом. Цен