Понятие ценностей, их природа

Классификация теорий права.

Подобно существованию множества теорий происхождения государства, существует также множество теорий происхождения и развития права. Вообще, среди многообразия научных взглядов на право особое внимание привлекает целый ряд исторически сложившихся направлений учения о праве. Целесообразно будет остановиться на краткой характеристике следующих учений о праве: естественно-правовая, историческая, психологическая, нормативистская, социологическая и марксистская.

1. Естественно-правовая теория права. Данное учение сложилось на территории Древней Греции и Древнего Рима. Первыми авторами естественно-правовой теории права были Сократ и Аристотель. В период Средневековья данная теория также получила развитие в трудах Фомы Аквинского. Окончательное оформление естественно-правовой теории права как самостоятельного направления произошло в период разложения феодального строя, подготовки и проведения буржуазной революции XVII—XVIII вв. Авторами естественно-правовой школы права на тот момент являлись Дж. Локк, Вольтер, Ш. Монтескье, Ж.Ж. Руссо, А.Н. Радищев и др.

Вообще, естественно-правовая школа права исходит из существования двух основных правовых систем:

• системы естественного права,

• системы позитивного права.

Согласно естественно-правовой теории естественное право проистекает из природы самого человека, человеческого разума, ведущих нравственных принципов. Как правило, естественное право в его широком понимании разумно и справедливо. Авторы данного направления учения о праве доказывали, что естественное право не сковано границами отдельных государств, а также временем.

Естественное право — это такое право, которое принадлежит человеку с момента рождения и до момента смерти. При этом естественное право не требует признания со стороны государства или иной власти. Вообще, к естественным, т. е. неотчуждаемым, правам человека можно отнести следующие права: на свободу, на равенство, на семью, на собственность, на безопасность и др.

Позитивное право — это такое право, которое официально признано государством и действует в его пределах, получив документальное выражение в законах и иных правовых актах государственной власти. Однако при этом авторы естественно-правовой теории права отмечали, что позитивное право основывается на естественных законах и способствует реализации идей и принципов естественного права.

К позитивным (положительным) правам человека можно отнести такие права, как, например, право на занятие государственных должностей, право на трудоустройство и иные права, установленные и обеспеченные государственной властью.

Естественно-правовая теория права сыграла прогрессивную роль в борьбе с феодальным строем, послужила идеологической основой перехода общества к капиталистическому строю. Демократический потенциал естественно-правовой теории права получил воплощение и во второй половине XX в., в период всеобщей борьбы за права человека во всем мире.

Следует отметить, что естественное право не является правом в юридическом смысле этого слова.естественное право — это мораль, предпосылка позитивного права. Важная роль в претворении идеалов естественного права принадлежит основанному на нем позитивному праву, иными словами, праву в собственно юридическом смысле.

2. Историческая теория права. Данная школа права была основана в первой трети XIX в. на территории Германии, остававшейся раздробленной феодальной страной. Основоположниками данной теории считаются Густав Гуго, Савиньи, Пухта и др. Историческая школа права явилась по сути реакцией на идеи естественной школы права и на поражение Великой Французской революции.

Историческая школа права отрицала возможность существования единого для всех народов права. Историческая теория права основывалась на концепции, согласно которой у каждого исторически сложившегося народа есть свое право, определяемое присущим данному народу духом. Таким образом, право каждого народа — это по сути проявление народного духа, которое выражает общее сознание, убеждение народа.

Согласно исторической школе право — это результат исторического процесса, при этом оно саморазвивается и постепенно складывается независимо от государственной воли. Авторы данной теории утверждали, что закон — это не только не единственный, но и не основной источник права. На первое место в качестве источников права выдвигался обычай, который в отличие от правовых предписаний известен всему народу.

Представители исторической теории права отстаивали верность и неизменность всех действовавших, устоявшихся правовых институтов, отвергали всякие реформирования права, даже если последние вели к совершенствованию права. Историческая теория права привлекла внимание к необходимости изучения истории права, она оказала воздействие на все последующее развитие правовой мысли, в особенности на психологическую и социологическую теории права.

3. Психологическая теория права. Данная школа права получила распространение в начале XX в. на территории Германии, где ее автором являлся Г.Ф. Кнап, и на территории Франции, где автором был Г. Тард. В дореволюционной же России основоположником психологической теории права стал Л.И. Петражицкий.

Суть психологической теории права состоит в отстаивании концепции разделения права на позитивное, т. е. официально действующее в государстве, и интуитивное, истоки которого заложены в психике людей и складываются из того, что они переживают как право.

Согласно психологической теории права позитивное право также выражается в законах и иных нормативных актах государственной власти. Такое право, по утверждению авторов, мало доступно простому народу, отдельно взятому гражданину. Интуитивное право в свою очередь характеризуется через психологические состояния людей, а следовательно, оно понятно. Главным среди всех психологических состояний, за счет которых складывается право, признаются эмоции.

В соответствии с психологической теорией права эмоции подразделяются на две группы:

1) императивные (нравственные) эмоции — это одностороннее переживание лицом обязанности совершить то или иное действие в отношении другого гражданина;

2) императивно-атрибутивные (правовые) — это двустороннее переживание одним лицом обязанности совершить то или иное действие в отношении другого лица, а другим лицом — права потребовать выполнения от первого лица своей обязанности.

Из императивно-атрибутивных, т. е. правовых, эмоций лица и складывается интуитивное право, которое признается первостепенным по отношению к праву позитивному. При этом в понятие «право» вкладывался широкий смысл, в него включались также и правовые отношения, и правосознание.

Представители психологической теории права утверждали, что количество интуитивных прав совпадает с количеством людей в мире. В этом и состоял главный недостаток психологической теории права, т. к. не представлялось возможным провести кодификацию всех норм интуитивного права.

4. Нормативистская теория права. Данная школа права берет свое начало из немецкой философии И. Канта, который впервые ввел понятие «категорический императив». Так, под категорическим императивом понималось общеобязательное требование чистой воли, независимой от каких-либо внешних явлений.

Нормативистская теория права получила широкое распространение в XIX в. Данное направление учения о праве способствовало упрочению законности и ограничению судейского усмотрения. Нормативисты впервые выдвинули идею правового государства в смысле самоограничения власти законом.

В конце XIX—начале XX вв. данная правовая школа претерпела значительные изменения — из нее выделилось отдельное направление. Такое новое направление получило название «чистое учение о праве», и его автором являлся Г. Кельзен. Основоположники чистого учения о праве противопоставляли право («мир должного») реальной общественной жизни («мир сущего»).

Представители чистого учения о праве рассматривали правовые нормы в отрыве от экономики, политики и других явлений общественной жизни. Кроме того, они возражали против естественно-правовой теории права, т. к. отвергали существование у человека неотчуждаемых прав. Авторы чистого учения о праве утверждали, что, кроме опирающегося на государство права, иного права не существует.

Согласно чистому учению о праве, существовала иерархия правовых норм. При этом обязательность правовых норм проистекает не из нравственности, а из государственного авторитета. В соответствии с чистым учением о праве государство и право фактически отождествлялись, а вообще под государством понималась организация и воплощение правопорядка. В свою очередь право Г. Кельзен определил как совокупность норм абстрактного долженствования.

5. Социологическая теория права. Данное направление учения о праве сложилось в первой трети XX в. в европейских странах, далее оно получило развитие на территории США. Положения социологической теории права выступают в качестве противоположных по отношению к положениям нормативистской теории права.

Основоположники социологической теории права под собирательным понятием «право» понимали следующие правовые институты: административные акты, судебные решения и приговоры, обычаи; правосознание людей, судей, должностных лиц; правоотношения; юридические нормы. Кроме того, под правом понималась деятельность, посредством которой можно осуществлять вмешательство в другую деятельность, т. е. право рассматривалось в действии. При этом следует отметить, что, согласно социологической концепции права, юридическое значение правовых норм принижалось, т. е. сама правовая норма была лишена всякой активности.

«Способностью творить право», т. е. законотворческими полномочиями, наделяются судьи. Кроме того, подчеркивается психическое переживание судьи при разрешении конкретного судебного дела. Представители социологической теории права понимали право как правоотношения, которые возникают и существуют независимо от юридических норм. Иными словами, правовые отношения приравнивались к общественным отношениям, а социальный порядок — к правопорядку. Подобное понимание права, с одной стороны, приближало его к реальной жизни, юридической практике, а с другой, оправдывало и обосновывало административный и судебный произвол.

4. Родовые признаки и различия реалистических концепций права.

Реалистическая теория права

получила распространение в начале XX в. как разновидность социологического направления в юриспруденции. Ее видные представители - американские юристы Д. Фрэнк (1889-1957), К. Левеллин (1893-1963). При определении понятия права "реалисты" исходят из положения, выдвинутого американским судьей О. Холмсом: под правом понимается не что иное, как предвидение того, что фактически исследует суд. "Закон - это сосуд, который судья должен наполнить". Право, с точки зрения реалистов, - это совокупность судебных и административных решений, т.е. реальное, а не "бумажное" право. В отличие от социологов, которые частично признают нормативный характер права, реалисты отрицают его в целом, отождествляют право с конкретной практикой судей и администраторов, объявляют юридическую норму фикцией, иллюзией. По их мнению, "право - это решения, а не правила". "Судья создает право, когда решает дело" (Д. Фрэнк); "Действия, относящиеся к решению споров, являются сферой права. И люди, осуществляющие эти действия, будь то судьи, шерифы, клерки, тюремщики или адвокаты, являются официальными выразителями права. То, что эти официальные лица решают в отношении споров, и есть, по моему мнению, само право" (К. Левеллин). Отвергая понятие права как совокупность норм, реалисты полагаются не на закон, а на судейское усмотрение.

5. Юридический позитивизм. Его истоки, эволюция, классические

формы и современное состояние.

Теории естественного права

Концепции естественного права отличаются значительным разнообразием и даже неоднотип­ностью. Но все объединены родством методоло­гических принципов: право рассматривается не как акт государственной воли, предполагающий законное принуждение в случае ее нарушения, а как воплощение справедливости и разума.

Методологические основы естественноправовых теорий. В наиболее последовательном ва­рианте юридического позитивизма нравственные оценки выводятся за пределы правовой теории (Дж. Остин). В школе естественного права, на­оборот, моральная оценка рассматривается как органическая часть анализа права.

Действующее право, которое изучают юриди­ческие позитивисты, может быть хорошим или плохим, справедливым или несправедливым.

Естественное право исключает отрицатель­ную оценку. Справедливость составляет самое его существо. Правом (в смысле «естественного права») признается только то, что справедливо. Но справедливость представляет собою мораль­ную категорию, не сводимую полностью к праву. Отсюда убедительность вывода, разделяемого подавляющим большинством сторонников естественноправовых взглядов, в том числе и в рели­гиозной интерпретации: «естественное право яв­ляется не чем иным, как применением этики в сфере права» («Пособие по христианской этике», Фрайбург, 1979.), естественное право – это нрав­ственное право или право нравственности (авст­рийский ученый католического направления И. Месснер)[7]. Морально-совершенное содержа­ние придает естественному нраву идеальный ха­рактер независимо от того, осуществляется оно на практике или нет.

В древности и в средние века под естествен­ным правом понимались нормы, соблюдавшиеся повсеместно в силу своей очевидности и справед­ливости, даже если они не были закреплены зако­нодательно. В соответствии с современным пони­манием эти нормы следовало бы отнести одно­временно и к естественному, и к положительному праву. Они противопоставлялись не положитель­ному, а «волеустановленному», или «условному» праву. Но их совершенный характер не подвер­гался сомнению.

Впоследствии, когда весь свод действующих норм получил официальное государственное за­крепление, естественное право стало сопостав­ляться с действующим (позитивным) правом в целом. При этом допускалось, что действующее право частично совпадает, а частично не совпада­ет с естественным правом, т.е. частично является справедливым, а частично несправедливым. При этом идеальная природа естественного права вы­явилась особенно ясно. По словам П.И. Новгородцева, современное естественное право превратилось в «учение об идеале общественного развития»[8], т.е. оно стало элементом идеального правосознания, ру­ководствующегося всецело принципом справедли­вости. Это уже не реально действующие нормы, а указание, каким должно быть право.

Какова бы ни была мировоззренческая подопле­ка естественно-правовых концепций, они всегда в той или иной мере исходят из соответствия выдви­гаемых правил разуму и природе человека, даже ес­ли эти правила получают религиозно-мифологиче­ское подкрепление. Ссылки на природу человека и разум получили особое признание в XVII-XVII вв., когда наступил новый этап в развитии концепций естественного права. При этом и разум, и природа человека понимались по-разному.

Философское понимание права

Зачатки философского понимания права вос­ходят к глубокой древности, но четкое воплоще­ние этот подход получил в классической немец­кой философии, у Канта и Гегеля.

Вопрос «что такое право?», рассуждает Кант, «может… смутить правоведа»: «… что говорят или говорили законы в том или ином месте, в то или другой время, он еще может указать; но пра­во ли то, чего они требуют и каков всеобщий кри­терий, на основании которого можно вообще раз­личать правое и неправое, – это остается для него тайной, если он хоть на время не оставляет ука­занные эмпирические принципы и не ищет источ­ник этих суждений в одном лишь разуме (хотя бы упомянутые законы и служили ему для этого хо­рошим руководством), чтобы установить основу для возможного положительного законодатель­ства». Итак, конкретное содержание законов – всего лишь материал для поисков всеобщего кри­терия или принципа права, представляющего со­бою теоретическую абстракцию.

Гегель нашел удачную терминологию для вы­явленных Кантом двух сторон понимания права. Гегель различал философское и прикладное оп­ределения права. Первое предназначалось для философов и законодателей, а второе – для прак­тической юриспруденции и граждан. Прикладное понимание права – это закон, реальные нормы, гарантируемые государством. А философское понимание, которое Гегель называет также иде­ей права, – это свобода.

Сравнение с естественно-правовыми концеп­циями. Философское понимание права близко к теории естественного права, но не совпадает и не смыкается с ней. Как и школа естественного пра­ва, философское понимание носит идеальный ха­рактер, исходит не из действующего права, а из того, каким право должно быть. Как и школа ес­тественного права, философское понимание, представляет собой элемент дуалистического восприятия права. Оно не мыслится само по себе, но только в соотношении с действующим правом. Философское понимание права, как и естествен­ное право, представляет собою одно из парных понятий, вторым в данном случае является пози­тивное или естественное право.

В отличие от естественноправовой школы, в фи­лософском понимании права нет детализации, ко­торая в естественном праве может быть столь же подробной, как в позитивном. Философское пони­мание не содержит конкретных норм, но только об­щее правило, норму норм или закон законов.

Философское понимание распространяется как на действующее, так и на естественное право. Оно лежит (применительно к действующему пра­ву должно лежать) в основе того и другого.

Формула и содержание философского понима­ния права. Образцом философского понимания служит знаменитое кантовское определение: «Пра­во есть совокупность условий, при которых произ­вол одного (лица) совместим с произволом другого с точки зрения всеобщего закона свободы».

Слово «произвол» употребляется здесь не в со­временном, негативном, а в архаичном смысле, как синоним свободы, проявления свободной во­ли. Это становится ясным из другого варианта кантовского определения как бы дающего инст­рукцию каждому гражданину: «Действуй внеш­ним образом так, чтобы свободное проявление твоего произвола могло быть согласовано со сво­бодой каждого по общему закону»[18].

Гегель делает это определение более лаконич­ным, (но зато менее понятным для тех, кто не зна­ком с мыслями Канта и его предшественников): «идея права есть свобода», а система права – «цар­ство осуществленной свободы».

В философском определении Канта слово сво­бода (или произвол, как его синоним) употребля­ется трижды. Право призвано обеспечить свобо­ду человека, создать условия для ее обеспечения, но, как ни парадоксально это может показаться, обеспечение свободы предполагает ее ограниче­ние. Свобода гарантируется тем, что она вводится в определенные рамки, устанавливаются ее пре­делы, границы. Ф.К. Савиньи (1779-1861), выда­ющийся немецкий юрист, один из крупнейших представителей исторической школы права в ка­питальном исследовании «Система современного римского права» следующим образом развивает мысль Канта: «Человек находится посреди внеш­него мира и самым важным элементом в его окру­жении является контакт с подобными ему по сво­ей природе и судьбе. Чтобы свободные люди, со­существующие в условиях такого контакта способствовали, а не мешали друг другу в своем развитии, должны быть признаны невидимые границы, в которых существованию и деятельно­сти каждого лица гарантируется свобода возмож­ностей в условиях безопасности. Правила, по­средством которых эти границы определяются, и эта возможность действовать свободно гаранти­руется, и есть право»[19].

Философское понимание права как свободы получило широкое признание. Будучи в сущности правильным, оно нуждается в разъяснениях, в оп­ределении меры и характера свободы, ее сочета­ния с несвободой. Дореволюционные русские авторы дали убедительные комментарии к «идее права», лежащей в русле приведенного определе­ния Савиньи.

П.И. Новгородцев писал: «Право не мыслимо без элементов равенства и свободы (подчеркну­то мною. – О. М.), хотя бы и в скромном их прояв­лении»[20] и ту же самую мысль подтверждал как бы от противного: «В самом понятии права содер­жится ограничение свободы и размер этого ограничения может весьма существенно меняться[21].

Б.Н. Чичерин, во многом следовавший геге­левской философии права, пояснял, что закон оп­ределяет права и обязанности граждан, т.е. «сво­боду с ее границами», и полагал, что эти границы и есть основное начало права как идеи, как нор­мы свободы[22].

B.C. Соловьев различал свободу как фактиче­скую принадлежность личности, которая совпа­дает с силой и другими возможностями человека и определяется только ими, и «свободу как пра­во», предполагающую ее ограничение.

Критерий ограничения свободы. В реальной жизни, в обществах с развитой правовой системой свобода гражданина ограничивается позитивным правом (в российской традиции – в основном зако­нами). Но эта формальная констатация не отвечает требованиям философского понимания права, как и нормативистское определение (право есть совокуп­ность норм, установленных или санкционирован­ных государством). Философское понимание пред­полагает выявление принципа ограничения свобо­ды, а не фактическое установление ее границ. Таким принципом служит недопустимость посяга­тельства на свободу других лиц.

Право основывается не только на определен­ной свободе, но и на определенном равенстве. Ты свободен, но ты обязан признавать, что и другие люди в равной степени свободны. Значит, ты свободен в той степени, в какой ты не посягаешь на свободу других лиц.

Итак, принцип ограничения свободы, заклю­ченный в праве, состоит в том, что человек свобо­ден только в той мере, в какой он не посягает на свободу других людей. «Право, – пишет И. Кант, – есть ограничение свободы каждого условием со­гласия ее со свободой всех других насколько это возможно по некоторому общему закону»[23]. По­зитивное право, четко определив, что допускает­ся и что запрещено, делает возможным такое со­гласование свободы граждан. Но помимо пози­тивного права, отличающегося конкретностью своих предписаний, необходимо и общее опреде­ление меры свободы, содержащееся в философ­ском понимании права. Оно выступает на первый план и превращается в единственный критерий правовой оценки действия в случаях неразвитос­ти позитивного законодательства или коллизий в действующих нормах.

Всякий выход за рамки установленной таким об­разом меры свободы представляет собою наруше­ние права или (когда формального несоблюдения действующих норм нет) злоупотребление правом.

Категорический императив как нравствен­ная сущность философского понимания (или идеи) права. Смысл права состоит в согласовании своей свободы со свободой других лиц. Действую­щее право представляет собою техническое сред­ство для решения этой задачи, поскольку оно со­держит конкретные указания что следует, а чего не следует делать. В основе права не только ут­верждение своей свободы, хотя ею следует доро­жить, но и уважение свободы других. Право – это инструмент взаимного приспособления, средство сосуществования, предполагающее взаимные обязанности и взаимное уважение.

Это свойство права очень удачно выразил П.И. Новгородцев: «Но из понятия личности вы­текают не только ее притязания, но и ее обязан­ности. Отсюда рождается обязанность взаимно­го признания. В принципе общественные обяза­тельства и предъявляются личности не каким-либо нравственно высшим, чем она, существом –государством, – а ее собственным законом, прису­щим ей стремлением к идеальной норме»[24].

Последнюю мысль можно было бы выразить и в более всеобъемлющей и не вызывающей раз­ногласий форме: обязательства предъявляются личности и государством в форме позитивного права, и обществом, и самим гражданином в фор­ме свойственного обществу и гражданину созна­ния. В основе же и того, и другого, и третьего ле­жит общепризнанный принцип, известный как зо­лотое правило нравственного поведения и названный Кантом категорическим импера­тивом.

Этот принцип получил признание во всех раз­витых цивилизациях, он содержится в Ветхом и Новом Завете, у Конфуция и в других источни­ках. Суть его в том, чтобы не делать другому то­го, чего ты не хочешь, чтобы делали тебе.

Категорический императив представляет (дол­жен представлять) нравственную основу права. Именно к нему и сводится, в конечном счете, фи­лософское понимание права. И определение пра­ва Канта, и гегелевская формула «будь лицом и уважай других в качестве лиц» соответствуют евангельскому «возлюби ближнего своего, как самого себя», хотя применительно к праву этот принцип не столь всеобъемлющ и не столь абсо­лютен. Идея права – ограниченное и формализо­ванное толкование евангельской максимы, пред­назначенное для специфической области юриди­ческих отношений.

Тем не менее, в соответствии с этой идей право предполагает нравственное содержание, а всякое отступление от него, даже не являющееся фор­мальным правонарушением, означает искажение природы права, злоупотребление правом.

«Если, не нарушая материальных границ свое­го права, индивид использует его в ущерб другому индивиду, если, соблюдая букву права, он наруша­ет его дух, тогда говорят, что он злоупотребляет своим правом, но никак не употребляет его на пользу, и такое злоупотребление не может иметь юридических оправданий»[25], – пишет француз­ский юрист Ж. Карбонье.

Эта важнейшая проблема, вытекающая из фи­лософского понимания права, еще не получила законодательного решения и тщательной теоре­тической разработки, хотя и привлекает к себе внимание не только за рубежом, но и в нашей стране[26].

Категорический императив должен лежать в основе права, но не исчерпывается им, он шире и выше права. Это нравственный принцип, кото­рый охватывает все стороны человеческой жиз­ни, все общественные отношения, а не только ре­гулируемые правом. Сфера права уже, чем сфера нравственности.

Соотношение права и нравственности точно выражено формулой «право есть этический ми­нимум», «право – это минимум нравственности», известной по трудам немецкого юриста Г. Еллинека, а в нашей стране ассоциирующейся прежде всего с именем русского философа B.C. Соловьева. Эта формула воспроизводится в «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», принятых в 2000 г. «Право, читаем в этом документе, – содержит в себе некоторый минимум нравственных норм обязательных для всех членов общества… Основополагающий принцип права – «не делай другому того, чего не желаешь себе»[27].

Право вносит свою очень существенную специфику в универсальный принцип нравственности. В области правового регулирования категоричес­кий императив приобретает обязательную силу, его соблюдение не зависит только от воли лица, оно становится принудительным, за неисполнение нрав­ственного предписания в случаях, охватываемых правовым регулированием, грозит государственная кара. Ясно, что к правовому регулированию любое общество прибегает только в тех случаях, когда на­рушение нормы приобретает значительную соци­альную опасность.

Философское понимание права

Зачатки философского понимания права восходят к глубокой древности, но четкое воплощение этот подход получил в классической немецкой философии, у Канта и Гегеля.
Вопрос "что такое право?", рассуждает Кант - "может, смутить правоведа": "... что говорят или говорили законы в том или ином месте, в то или другой время, он еще может указать; но право ли то, чего они требуют и каков всеобщий критерий, на основании которого можно вообще различать правое и неправое, - это остается для него тайной, если он хоть на время не оставляет указанные эмпирические принципы и не ищет источник этих суждений в одном лишь разуме (хоти бы упомянутые законы и служили ему для этого хорошим руководством), чтобы установить основу для возможного положительного законодательства".
Итак, конкретное содержание законов - всего лишь материал для поисков всеобщего критерия или принципа права, представляющего собою теоретическую абстракцию.
Гегель нашел удачную терминологию для выявленных Кантом двух сторон понимания права, Гегель различал философское и прикладное определения права.
Первое предназначалось для философов и законодателей, а второе - для практической юриспруденции и граждан. Прикладное понимание права - это закон, реальные нормы, гарантируемые государством. А философское понимание, которое Гегель называет также идеей права, - это свобода.
Сравнение с естественно-правовыми концепциями. Философское понимание права близко к теории естественного права, но не совпадает и не смыкается с ней.
Как и школа естественного права, философское понимание носит идеальный характер, исходит не из действующего права, а из того, каким право должно быть.
Как и школа естественного права, философское понимание представляет собой элемент дуалистического восприятия права. Оно не мыслится само по себе, но только в соотношении с действующим правом.
Философское понимание права, как и естественное право, представляет собою одно из парных понятий, вторым в данном случае является позитивное или естественное право.
В отличие от естественно-правовой школы, в философском понимании права нет детализации, которая в естественном праве может быть столь же подробной, как в позитивном. Философское понимание не содержит конкретных норм, но только общее правило, норму норм или закон законов.
Философское понимание распространяется как на действующее, так и на естественное право. Оно лежит (применительно к действующему праву должно лежать) в основе того и другого.

Формула и содержание философского понимания права

Образцом философского понимания служит знаменитое кантовское определение: "Право есть совокупность условий, при которых произвол одного (лица) совместим с произволом другого с точки зрения всеобщего закона свободы".
Слово "произвол" употребляется здесь не в современном, негативном, а в архаичном смысле, как синоним свободы, проявления свободной воли. Это становится ясным из другого варианта кантовского определения как бы дающего инструкцию каждому гражданину: "Действуй внешним образом так, чтобы свободное проявление твоего произвола могло быть согласовано со свободой каждого по общему закону".
Гегель делает это определение более лаконичным, (но зато менее понятным для тех, кто не знаком с мыслями Канта и его предшественников): "идея права есть свобода", а система права - "царство осуществленной свободы".
В философском определении Канта словосвобода (или произвол, как его синоним) употребляется трижды. Право призвано обеспечить свободу человека, создать условия для ее обеспечения, но, как ни парадоксально это может показаться, обеспечение свободы предполагает се ограничение.
Свобода гарантируется тем, что она вводится в определенные рамки, устанавливаются ее пределы, границы.
Ф.К. Савиньи (1779-1861), выдающийся немецкий юрист, один из крупнейших представителей исторической школы права в капитальном исследовании "Система современного римского права" следующим образом развивает мысль Канта: "Человек находится посреди внешнего мира и самым важным элементом в его окружении является контакт с подобными ему по своей природе и судьбе.
Чтобы свободные люди, сосуществующие в условиях такого контакта способствовали, а не мешали друг другу в своем развитии, должны быть признаны невидимые границы, вкоторых существованию и деятельности каждого лица гарантируется свобода возможностей в условиях безопасности. Правила, посредством которых эти границы определяются, и эта возможность действовать свободно гарантируется, и есть право".
Философское понимание права как свободы получило широкое признание. Будучи в сущности правильным, оно нуждается в разъяснениях, и определении меры и характера свободы, се сочетания с несвободой.
Дореволюционные русские авторы дали убедительные комментарии к "идее права", лежащей в русле приведенного определения Савиньи.
П.И. Новгородцев писал: "Право не мыслимобез элементов равенства и свободы, хотя бы и в скромном их проявлении" и ту же самую мысль подтверждал как бы от противного: "В самом понятии права содержится ограничение свободы и размер этого ограничения может весьма существенно меняться".
Б.Н. Чичерин, во многом следовавший гегелевской философии права, пояснял, что закон определяет права и обязанности граждан, т.е. "свободу с ее границами", и полагал, что эти границы и есть основное начало права как идеи, как нормы свободы".
В.С. Соловьев различал свободу как фактическую принадлежность личности, которая совпадает с силой и другими возможностями человека и определяется только ими, и "свободу как право", предполагающую ее ограничение.
Критерий ограничения слободы. В реальной жизни, в обществах с развитой правовой системой свобода гражданина ограничивается позитивным правом (в российской традиции - в основном законами).
Но эта формальная констатация не отвечает требованиям философского понимания права, как и нормативистское определение (право есть совокупность норм, установленных или санкционированных государством).
Философское понимание предполагает выявление принципа ограничения свободы, а не фактическое установление ее границ. Таким принципом служит недопустимость посягательства на свободу других лиц.
Право основывается не только на определенной свободе, но и на определенном равенстве.
Ты свободен, но ты обязан признавать, что и другие люди в равной степени свободны. Значит, ты свободен в той степени, в какой ты не посягаешь на свободу других лиц.
Итак, принцип ограничения свободы, заключенный в праве, состоит в том, что человек свободен только в той мере, в какой он не посягает на свободу других людей.
"Право, - пишет И. Кант, - есть ограничение свободы каждого условием согласия ее со свободой всех других насколько это возможно но некоторому общему закону".
Позитивное право, четко определив, что допускается и что запрещено, делает возможным такое согласование свободы граждан.
Но помимо позитивного права, отличающегося конкретностью своих предписаний, необходимо и общее определение меры свободы, содержащееся и философском понимании права. Оно выступает на первый план и превращается в единственный критерий правовой оценки действия в случаях неразвитости позитивного законодательства или коллизий в действующих нормах.
Всякий выход за рамки установленной таким образом меры свободы представляет собою нарушение права или (когда формального несоблюдения действующих норм нет) злоупотребление правом.
Категорический императив как нравственная сущность философского понимания (или идеи) права. Смысл права состоит в согласовании своей свободы со свободой других лиц.
Действующее право представляет собою техническое средство для решения этой задачи, поскольку оно содержит конкретные указания что следует, а чего не следует делать.
В основе права не только утверждение своей свободы, хотя ею следует дорожить, но и уважение свободы других.
Право - это инструмент взаимного приспособления, средство сосуществования, предполагающее взаимные обязанности и взаимное уважение.
Это свойство права очень удачно выразил П.И. Новгородцев: "Но из понятия личности вытекают не только ее притязания, но и ее обязанности... Отсюда рождается обязанность взаимного признания.
В принципе общественные обязательства и предъявляются личности не каким-либо нравственно высшим, чем она, существом - государством, -