Психологические взгляды Г.И. Челпанова.

Георгий Иванович Челпанов (1862 – 1936) – основатель первого в России психологического института им. Л.Г. Щукиной при Московском университете (в 1914г.). Придерживался взглядов возможности приложения экспериментальных методов к изучению психических явлений, при этом не отвергал возможности использования интроспективного метода. В решении психофизической проблемы придерживался взглядов психофизического параллелизма. Из принципа параллелизма следует признание самостоятельности психологии как науки, пользующейся интроспективным методом. Для Челпанова создание психологии как самостоятельной науки требует создания общей психологии – стержня для всех психологий (опора на философскую методологию).

Общая психология отождествляется Челпановым с теоретической психологией. По Челпанову экспериментальная и интроспективная психологии – это не две отдельные психологии, они должны быть едины (и в той и в другой применяется метод самонаблюдения). Челпанов выступал за необходимость сосуществования экспериментального метода и метода самонаблюдения, так как экспериментальные условия изменяют состояния сознания. Метод эксперимента по Челпанову понимается в двух смыслах: в широком смысле это создание искусственных условий, а в узком смысле – управление реакциями. Задача эксперимента по Челпанову – сделать возможным точное самонаблюдение.

Среднее образование получил в мариупольской гимназии. После окончания гимназии, в 1862 г. поступил на историко-филологический факультет Новороссийского университета в Одессе, который окончил в 1887 г. с последующим прикомандированием к Московскому университету, куда в 1886 г. перешел работать его научный руководитель Н. Я. Грот. В 1890 г. начал преподавание философии в московском университете в качестве приват-доцента. В 1892 г. перешел в киевский университет св. Владимира, где состоял профессором философии.

Статьи по психологии и философии Челпанов помещал в журналах «Русская Мысль», «Вопросы философии и психологии», «Мир Божий» и в «Киевских Университетских Известиях»; в последнем издании Челпанов помещал обзоры новейшей литературы по психологии, теории познания и трансцендентальной эстетике Канта.

С 1897 г. Челпанов руководил психологической семинарией при университете св. Владимира (см. «Отчет о деятельности психологической семинарии при университете св. Владимира за 1897—1902 гг.», Киев, 1903).

В 1897 году защитил диссертацию Проблема восприятия пространства в связи с учением об априорности и врожденности, ч. 1 (оппонентами на защите выступали Н. Я. Грот и Л. М. Лопатин), за что историко-филологическим факультетом Московского университета был удостоен степени магистра философии. В 1904 году вторую часть того же сочинения защитил при историко-филологическом факультете Киевского университета, с присуждением степени доктора философии.

В 20-е гг 20 века в ходе дискуссии о предмете социальной психологии предложил разделить психологическую науку на социальную психологию и собственно психологию.

Книга Челпанова «Мозг и душа» — ряд публичных лекций, читанных в Киеве в 1898-99 гг.; автор дает критику материализма и очерк некоторых современных учений о душе. Критическая часть работы выполнена обстоятельнее, чем положительная; критикуя учение о параллелизме и о психическом монизме, автор заканчивает свое исследование словами: «дуализм, признающий материальный и особенный духовный принцип, во всяком случае лучше объясняет явления, чем монизм».

В «Проблемах восприятия пространства в связи с учением об априорности и врожденности» Челпанов в главнейших чертах защищает точку зрения, которую высказал Штумф в своей книге «Ursprung der Raumvorstellung». По существу это — теория нативизма, утверждающая, что пространство в психологическом отношении есть нечто непроизводное; представление о пространстве не может быть получено из того, что само по себе не обладает протяженностью, как это утверждают генетисты. Пространство есть такой же необходимый момент ощущений, как и интенсивность; интенсивность и протяженность составляют количественную сторону ощущения и одинаково неразрывно связаны с качественным содержанием ощущения, без которого они немыслимы. Отсюда следует, что все ощущения обладают протяженностью; но вопроса об отношении этих протяженностей ближайшим образом Ч. не рассматривает. Не все содержание протяженности, как оно является в развитом сознании, Челпанов признает непроизводным, а лишь плоскостную протяженность; из нее путем психических процессов вырастают сложные формы восприятия пространства. Представление глубины есть продукт переработки опыта плоскостной протяженности. Сущность непроизводной протяженности Челпанов видит во внеположности, а глубина есть преобразование этой внеположности или плоскостной протяженности.

От Штумфа Челпанов отступает в том, что первый сближает качество ощущений с протяженностью, полагая, что различию мест в пространстве соответствует различие качеств; поэтому Штумф отрицает теорию Лоце о локальных знаках. Челпанов, наоборот, полагает, что теория локальных знаков может быть соединена с учением о непроизводности восприятия протяженности и что хотя локальные знаки и не являются необходимой составной частью первоначального представления о пространстве, но в расширении и развитии этого представления им принадлежит важная роль.

Первая половина работы Челпанова посвящена обстоятельному изложению теорий нативизма и генетизма, в лице главнейших представителей этих учений.

Философские свои воззрения Челпанов высказал в книге: «О современных философских направлениях» (Киев, 1902). Автор доказывает мысль, что ныне возможна только идеалистическая философия. Философия есть метафизика. Особого метода она не имеет. Предмет философии — «исследование природы вселенной»; философия есть система наук, но этого не следует понимать в духе позитивизма.

Главный недостаток позитивизма состоит в том, что у него нет теории познания; поэтому позитивизм должен был перейти в иную форму. Челпанов следит за различными формами философской мысли в XIX веке, а именно за агностицизмом, неокантианством, метафизикой, как она выразилась у Гартмана и у Вундта. «В настоящий момент всякого ищущего научно-философского мировоззрения может наиболее удовлетворить именно метафизика Вундта или вообще построение, совершающееся по этому методу. Мировоззрение может быть удовлетворительным, если оно идеалистическое. Если же оно вдобавок построено на реалистических началах, то это оказывается как раз в духе нашего времени» (стр. 107).

Таким образом, Челпанов объявляет себя последователем Вундта, и критика мировоззрения Вундта в то же время будет и критикой философии Челпанова.

Реактология К.Н.Корнилова.

Константин Николаевич Корнилов (1879—1957) в борьбе против Челпанова и рефлексологии, опираясь на диалектический материализм, выступил в 1921 г. с программой новой науки— реактологии.

Предпосылки:

Первые два цикла его исследований (1910 — 1912 гг.), проведенных под руководством Челпанова в Психологическом институте, проходили по принятой в институте схеме: вундтовская методика сочеталась с опросом испытуемых относительно их переживаний. При этом первое, в чем разочаровался Корнилов — здесь его мнение явно разошлось с мнением учителя, — была интроспективная традиция вюрцбуржской школы („Метод активного опроса вместо восстановления душевного переживания грозит сам внести дезорганизацию в эти переживания“). В рамках этих, начальных, исследований им была получена очень интересная (интересная прежде всего для понимания его ожиданий и, в то же время, совершенно недостоверная, так как выборка состояла лишь из 16 человек) закономерность: по скорости реакции выделились две полярные — без промежуточного типа — группы испытуемых, „быстро реагирующие“ и „медленно реагирующие“.

Пытаясь как–то объяснить эти результаты, Корнилов обратился к общим теориям и, в частности, к теории „психодинамики“ датского психолога А. Лемана, который постулировал существование особого вида „мозговой энергии“, обладающего и психическими, и физическими свойствами, и который связывал силу ощущения с пропорциональной тратой этой энергии. Трактуя полученные данные, Корнилов пришел к заключению, что классический эксперимент по исследованию скорости реакции, чтобы служить для операционализации такого, „физикалистского“, понимания психического, нуждается в существенном дополнении.

Новая методология, предложенная Корниловым, была ориентирована на изучение „динамических аспектов“ реакции. В соответствии с ней была несколько видоизменена (но не так сильно, чтобы можно было говорить об отходе от вундтовской методологии) схема эксперимента. Теперь стали регистрироваться, кроме скорости реакции („временной момент“), и другие ее характеристики: показатели интенсивности, или силы, реакции („динамический момент“) и ее формы, т.е. пройденный работающим органом путь и скорость его движения („моторный момент“). Для этого Корниловым был сконструирован специальный прибор (1913 год) — „динамоскоп“, позволяющий регистрировать скорость реакции (при помощи хроноскопа), ее интенсивность (по силе нажатия руки на специальный ключ) и форму (при помощи кимографа). При этом „динамоскоп“ должен был служить средством измерения умственного напряжения — на основе того предположения, что чем слабее нажим, тем сложнее умственная задача.

Учение о реакциях человека или реактология (1921год).

Необходимо исследование собственно психологической стороны реакции (исследование физиологической стороны – Бехтерев, Павлов).

Необходимо полное отделение психологии от философии, которая тормозит развитие научной психологии и делает ее насквозь умозрительной.

Психология – естественнонаучная дисциплина как по методу работы, так и по объекту изучения (ибо психические процессы – процессы энергетического порядка).

• Задачей реактологии было исследование поведения как совокупности реакций человека на биосоциальные раздражители.

Реакция:

- основная форма любого жизненного проявления.

- единственно первоначально данная форма жизненного проявления. Реакция понималась чрезвычайно широко как любое жизненное проявление, начиная от реакции простейших. Такое понимание реакции стирало различия между простейшими и более сложными формами поведения животных, и тем более человека.

Лишь путем анализа и абстрагирования мы в состоянии выделить из реакции такие составные части, как восприятие или движение. В соответствии с этим Корнилов предлагает новый объект изучения– не отдельные психические явления, а реакции живого организма, охватывающие все формы проявления его в отношении окружающей среды.

• В составе реакции можно выделить 3 компонента

- сенсорный

Раздражение воспринимающего органа

- центральный

Процессы в ЦНС

- моторный

Импульс двигательного характера.

Как сенсорный, так и моторный моменты бывают даны в скрытой форме.

НО!

Реакция – единое, законченное целое, из которого только путем анализа и абстрагирования мы отделяем различные моменты, давая им специфические названия.

• Энергетическая основа реакции. Реакция по своей сути – трансформация энергии и постоянное нарушение энергетического баланса между индивидом и окружающей средой.

Любая реакция – функция взаимодействия организма и среды. Это взаимодействие принимает различные формы, но в своей основе имеет, ни что иное как разряд, потребление и трансформация различного рода энергий друг в друга.

Протекание энергетических процессов, влекущее за собой под влиянием особой структуры НС изменения в смысле быстроты, напряженности и направления разрядов энергии и вызывает то, что мы субъективно воспринимаем, как психические процессы, но что объективно является ничем иным как особым проявлением все той же физической энергии.

• Все многообразие реакций человека можно свести лишь к нескольким основным типичным формам. 7 основных форм:

- натуральная реакция

Наблюдается в условиях наиболее близких естественному состоянию человеку, если предосталять ему работать наиболее удобным для него способом.

- мускульная реакция

Наблюдается, когда у испытуемого создается установка произвести движение тотчас же, как только будет воспринято раздражение (внимание концентрируется по преимуществу на движении).

- сенсорная реакция

Определяется установкой производить движение лишь после отчетливого восприятия раздражения (внимание концентрируется преимущественно на раздражении)

- реакция различения

При предъявлении испытуемому 2х заранее известных ему раздражения (простое различение) или же несколько таких раздражений (сложное различение), движение следует только после отчетливого их различения.

- реакция выбора

Испытуемому предъявляют 2 заранее известных ему раздражения, предлагая на одно реагировать, а на другое нет (выбор между движением и покоем).

- реакция узнавания

Предлагается реагировать только после узнавания ранее не предъявляемого раздражения.

- ассоциативная реакция

Движение следует только после того, как предъявленное раздражение вызвало по ассоциации первое появившееся в сознании представление (свободная ассоциация) или же представление, стоящее в определенной логической связи с данным впечатлением.

• Принцип однополюсной траты энергии

Мыслительная деятельность и внешнее проявление движения находятся в обратном отношении друг к другу. Чем более интенсивней становится мыслительный процесс, тем менее интенсивным становится внешнее выявление движения.

• Антитеза воли и интеллекта

Согласно Корнилову, первична воля (вообще, конечно, первична реакция, а не интеллект или воля. Но если выбирать между интеллектом и волей, то воля), т.к. быть живым – значит проявлять себя в действии, только по этому можно заключить о наличии эмоций и интеллекта, фактом наличия волевого акта и обуславливается активный характер всей нашей душевной жизни.

И вообще: «Интеллект есть не что иное, как заторможенный волевой процесс, не превратившийся в действие».

• Нахождение меры психических процессов

Вводилось понятие коэффициента работы: это величина, являющаяся продуктом отношения интенсивностей мускульной и сенсорной реакций. Чем больше коэффициент, тем с большим трудом осуществляется переход от одного вида реакции к другому.

Мера, при помощи которой возможно сравнение психической работы, произведенной различными лицами.

• Трудовая деятельность рассматривалась как частный вид реакций. Есть гамма трудовых реакций и гамма трудовых профессий. Были сделаны выводы для психотехники— отбора рабочих для той или иной профессии; утверждалось, что переход от умственного труда к физической работе легче, чем от физической работы к умственному труду: создать из интеллигента представителя физического труда легче, чем из рабочего — интеллигентного человека.
• Критика

- В реактологии Корнилову не удалось осуществить задачу перестройки психологии на основах диалектического материализма. Это направление отличали крайний механицизм, натурализм и биологизаторский подход к пониманию поведения человека, его психики. В 1931 г. в Москве в Государственном институте педагогической психологии и педологии (теперь НИИ общей и педагогической психологии АПН СССР) состоялась дискуссия по реактологической психологии. В итоговом документе («Резолюции») давалась оценка ситуации в психологии, причем эта оценка получила характерную для науки тех лет политическую окраску.

Реактология критиковалась за отрыв теории от практики, что выразилось в ряде «неверных и порой вредных для практики социалистического строительства положений» (имелся в виду прежде всего закон однополюсной траты энергии).

- Во всех своих опытах Корнилов попытался доказать истинность своих представлений — о том, что центральные и периферические компоненты реакции находятся в обратно пропорциональной зависимости, а между скоростью и силой реакции существуют прямо пропорциональные отношения. Но уже с самого начала эта попытка была обречена на неудачу. И не только из–за ошибочности исходных теоретических представлений. Корнилов, человек определенно практической, а не теоретической ориентации, был более склонен давать ответы, важные для конкретного применения, нежели от одного вопроса идти к другому. И в тех данных, которые он получал в экспериментах, он видел лишь то, что соответствовало его гипотезам, а все остальное или просто не воспринимал, или (после знакомства с диалектикой) трактовал как проявление диалектического противоречия.

- Фактически, не было получено никаких серьезных подтверждений исходных гипотез, но разбиение исследования на циклы — исследование „натуральных“, „сенсорных“, „моторных“ и прочих реакций — позволило ему анализировать лишь те циклы, в которых было хотя бы какое-нибудь согласование с исходными положениями.