Тип дискурса и проблема понимания

Для отнесения к типу социального производства и типу дис­курса мы использовали метод «grid-group analysis». Коммуникаци­онный конфликт выступает как столкновение разных типов дис­курса, которые оказываются трудно совместимыми не столько в силу лингвистических особенностей, сколько по причине своей

Раздел 111. Прикладные исследования

социально-культурной детерминированности, обусловленности дивергентными интересами и целями субъектов инновационного процесса.

Субъекты как функции социальной группы, как тип • дискурса

Б. Бернстайн, один из основателей социолингвистики, эмпи­рически установил и теоретически осмыслил тот факт, что пред­ставители разных социальных групп практикуют особые способы артикуляции своих психических состояний так, что используемые дискурсы задают разные картины мира и способы деятельности. Следуя этой идее, мы полагаем, что субъекты инновационного процесса выступают в коммуникационном пространстве как но­сители некоторых дискурсивных особенностей и эти особенности определяют особенности коммуникации.

Так, деятельность ученых, которые занимаются выдвижени­ем и разработкой идей (теорий, гипотез, законов, понятий) в рамках своей индивидуальной культурной лаборатории или кон­гениального научного коллектива, будет пониматься нами как изобретение социальных смыслов на уровне внутренней соци­альности. Поэтому практикуемый ими дискурс носит черты сильно выраженной внутренней структурности, т.е. будет сильно теоретически нагружен, понятен только узкому специалисту. Одновременно он лишь в малой степени определяется задачами использования этих идей в технике, производстве или обществе целом. Мы обозначим этот дискурс как high text, low context (группа В на рис. 3).

Инженеры, занятые применением научных идей для изобре­тения некоторого прибора или технического приспособления, ис­пользуют социальные смыслы на уровне внутренней социально­сти, т.е. на уровне конструирования экспериментальной установ­ки. Последняя применима исключительно для решения научных задач, не может быть лицензирована или продана как рыночный продукт и даже едва ли может быть произведена повторно. Поэто­му инженеры сами по себе остаются в том же коммуникативном пространстве, что и ученые, практикуя совместимый с научным дискурс high text, low context (группа В на рис. 3).

Глава 19. Субъекты инновационного процесса

Сложнее охарактеризовать тот тип дискурса, который отлича­ет политиков и бизнесменов. В принципе, коль скоро политики и бизнесмены получают специальное образование, проходят осо­бую школу рационального мышления, политико-экономический дискурс должен использовать стандарты языка науки (экономи­ки, политологии, теории управления и проч.). Одновременно он призван отвечать определенным общественным реалиям и соци­альным целям (политической эффективности, экономической выгоде). Отсюда политики и бизнесмены должны принадлежать к группе А (см. рис. 3) и практиковать дискурс high text, high context, отличающийся высокой внутренней структурированностью тек­ста и одновременно определяемый жесткой контекстуальной, или социальной, привязкой. Однако на деле, что в полной мере де­монстрирует российская ситуация, это не совсем так. Деятель­ность политика — это использование социальных смыслов, изо­бретенных экономистами, политологами и прочими «высоколо-быми», уже за пределами науки, на уровне внешней социальности для выработки и реализации стратегии. Он практикует поэтому дискурс ненаучного типа. Действительно, контекстуальная со­ставляющая такого дискурса выражена в большой мере; структур­ность же имеет неожиданные параметры — она выражена доста­точно слабо. Алогичность, необоснованность, эмоциональная на-груженность, художественная суггестивность, апелляция не столько к реальным аргументам, сколько к социальным ожиданиям населе­ния, — вот что отличает речь политика. Пусть в его глубинных пред­посылках и коренится трезвый расчет на захват и удержание вла­сти, но не только и не столько этой технической способностью расчета отличается успешный политик от неуспешного.

Дискурс бизнесмена, имея под собой в качестве конечной це­ли максимизацию прибыли, также не может удержаться в рацио­нальных рамках. Бизнесмен занят применением результатов ра­боты ученого и инженера, но уже за пределами науки. И одновре­менно он не только использует, но и изобретает социальные смыслы, правда, на другом уровне, уровне внешней социально­сти, производя и продавая некоторый рыночный товар. Настоя­щее предпринимательство — делотворческое, в котором правит не только и не столько расчет, сколько чутье, страсть и воля. Доклады и дискуссии на конгрессе предпринимателей или на совете круп­ного банка будут поэтому по форме вполне рациональны, аргу-

Раздел III. Прикладные исследования

ментированны, логичны. Однако их подоплекой все равно оста­нется тонкое понимание экономической конъюнктуры и способ­ность к риску, обязанные интуиции, опыту и инсайдерской информации, а вовсе не логике и не научным исследованиям.

Поэтому ни бизнесмены, ни политики не могут быть однознач­но позиционированы в одну из групп нашей классификации. Они работают не в специализированном и локальном сообществе, а в многообразной и противоречивой внешнесоциальной среде, и единственно подходящая стратегия для них - это миграция между группой А и группой С(см. рис. 3), которая представляет собой худо­жественный дискурс. И политик, и бизнесмен не могут обойтись в своей речи и мышлении без творческого вдохновения, без особого индивидуального стиля, который не укладывается в унифицирован­ные стандарты. Постоянные переходы туда и обратно от полити­ко-экономического дискурса к дискурсу художественному и образу­ют тот язык, на котором разговаривают политики и бизнесмены.