Экзистенциально – аналитическая теория личности

Экзистенциально – аналитическая теория личности

АЛЬФРИД ЛЭНГЛЕ

Доктор медицины и философии.

Президент Международного общества экзистенциального анализа и логотерапии (GLE-lflternational). вице-президент Международной федерации психотерапии (IFP). В течение многих лет работал психотерапевтом в психиатрической клинике, ведет частную практику. Профессор университетов Вены и Инсбрука (Австрия), автор многочисленных публикаций.

,,И здесь мы подходим к глубочайшей точке персонального бытия (бытия Person), источнику Я. Речь идет о моменте зарождения аутентичности. Если мы хотим получить доступ к самому подлинному в нас, к тому, чем мы являемся в своей сути, то нам следует «отпустить себя», дать себе быть и, открывшись внутрь себя, спросить: «Чувствую ли я, что так для меня — правильно?» И обратить внимание на интуитивное чутье, которое при этом начинает звучать как ответ на вопрос.

Научно-популярное издание

Альфрид Лэнгле Person:

Экзистенциально-аналитическая теория личности

Перевод с немецкого

Директор издательства Е. А. Мухаматулина Главный редактор О. В. Сафуанова Корректор Т. Ю. Барышникова Дизайн обложки А. В. Гушина Верстка С. Л. Тарутин

129366, Москва, ул. Ярославская, д. 21 тел./факс: 282-51-35 e-mail: [email protected] www.genesis.ru

Подписано к печати 14.12.2004 Формат 84 х 108/32. Печать офсетная. Гарнитура «Оптима». Усл. печ. л. 8,40. Тираж 1000 экз. Заказ № 2057.

Научно-популярное издание

Альфрил Лэнгле Person:

Экзистенииально-аналитическая теория личности

Перевод с немецкого

Директор издательства Е. А. Мухаматулина Главный редактор О. В. Сафуанова Корректор Т. Ю. Барышникова Дизайн обложки А. В. Гушина Верстка С. Л. Тарутин

129366, Москва, ул. Ярославская, д. 21 тел./факс: 282-51-35 e-mail: [email protected] www.genesis.ru

Подписано к печати 14.12.2004 Формат 84 х 108/32. Печать офсетная. Гарнитура «Оптима». Усл. печ. л. 8,40. Тираж 1000 экз. Заказ № 2057.

Альфрид Лэнгле

PERSON

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНО-АНАЛИТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ ЛИЧНОСТИ

Сборник статей

Перевод с немецкого

Генезис

МОСКВА, 2005

УДК 128+159.9 ББК 87.2+88.3 Л 926

Вступительная статья научного редактора

Научное редактирование

С. В. Кривцова, В. Б. Шумский

Перевод с немецкого О. Ларченко

Рукопись полготовлена к печати совместно с Институтом экзистенииально-аналитической~ психологии и психотерапии

Лэнгле А.

Л926 Person: Экзистенциально-аналитическая теория личности: Сборник статей: Пер. с нем. / Вступ. ст. С. В. Кривцовой. — М.: Гене~чс, 2005. — 159 с. — (Теория и практика экзистенциального анализа).

ISBN 5-98563-026-9

Сборник статей выдающегося психотерапевта и теоретика экзистенциально-аналитической психотерапии профессора Альфрида Лэнгле (Вена) посвящен вопросам психологии личности. Природа человеческой индивидуальности, нарушения личности, возможность для человека оставаться самим собой — эти вечные вопросы важны сегодня не только для специалистов — психотерапевтов и психоло­гов, — но для многих людей.

Книга будет интересна всем, кто всерьез задумывается о жизни, о душе, о своей личности и глубинных истоках человеческой индивидуальности.

ISBN 5-98563-026-9

© LangleA., 2005

© Ларченко О., перевод, 2005

© Издательство «Генезис», 2005

Перед нами книга, в которой представлена теория лич­ности австрийского психотерапевта и психолога про­фессора Альфрида Лэнгле. С подошью этой теории он подводит нас к пониманию динамики развития здоро­вой личности взрослого человека, описывает антропо­логическую сущность нарциссизма, раскрывает суть сложнейшего для современной психологии личности по­нятия аутентичности. Перед нами концепция челове­ческой личности, которая поражает точностью по­нимания самых сложных глубинных персональных проявлений и вместе с тем удовлетворяет строгим тре­бованиям, предъявляемым к академическим теориям. Эта концепция вступает в особый диалог с нами, рус­скими читателями, будоражит и вызывает удивительное двойственное чувство. Читаешь, и появляется еще не позабытое с юности ощущение опасности — понима­ешь: эта книга — увлекательный, но... диссидентский роман, даже для сегодняшнего времени. Таким, каким предстает в ней человек, действительно являемся мы все, в ней нет идеализации, но нет и упрощения, редук­ции души до какой-либо абстракции вроде «субъекта деятельности» или «совокупности всех общественных отношений». Рассуждения автора поглощают тебя, и в какой-то момент ты начинаешь резонировать с ними. И в этом резонансе вновь появляется опасливое чув­ство: нужно ли заходить так глубоко, выдержу ли я это? Читатель попадает под гипнотическое действие текста, потому что этот текст — о нем. Необычайно важным становится дочитать и найти ответы на вопросы, кото-

рые ты не смог бы даже сформулировать, но которые, оказывается, у тебя были и есть. Текст вызывает щемящее чувство, словно ты давно, всегда это знал и только теперь вернулся к этому родному и близкому, но поче­му-то забытому. Теория Лэнгле как будто вышла из рус­ской литературы, из Толстого и Достоевского. Кто из нас не помнит нравственных исканий князя Андрея и Пьера? Кто, оборачиваясь теперь на свою жизнь в эпо­ху перемен, не согласится с тем, что Алеша Карамазов сказал о брате Иване: «Душа его бурная. Ум его в пле­ну. В нем мысль великая, неразрешимая. Он из тех, ко­торым не надобно миллионов, а надобно мысль разре­шить». Теперь, когда каждый из нас не по книгам может знакомиться с нравами и особенностями сознания дру­гих наций, ясно понимаешь — это о нас, о русских. Или вот другой важнейший вопрос: «Тварь я дрожащая или право имею?» При чтении этой научной книги, написан­ной психотерапевтом, вы с удивлением обнаружите, что этому раскольниковскому вопросу посвяшена вся тео­рия самоиенности, являющаяся одной из важных частей экзистенциально-аналитического учения о личности.

Эта разработанная по канонам современной запад­ной психотерапии концепция личности опирается на идеи персонализма и экзистенциализма. Автор — Альф-рид Лэнгле — ученик Виктора Франкла, который учился у выдающегося философа XX века Макса Шелера. М. Шелер и М. Хайдеггер были, в свою очередь, учени­ками Эдмунда Гуссерля. Так развивалось направление экзистенциализма, связанное с человеком, его персо­нальным бытием-в-мире.

Но еще до того как началась Первая мировая война, после которой экзистенциализм попал в Европу, а имен-

но в Германию¹, он получил развитие в России. Это же можно сказать и о персонализме. Оба направления сформировались на базе русской религиозной фило­софии. Персонализм — в конце XIX века, а экзистен­циализм — в начале XX. Одновременно с Россией персонализм получил развитие в США и лишь позд­нее — во Франции². Идеи о личности как высшей духовной ценности развивали в России Н. А. Бердяев, Л. И. Шестов, Н. О. Лосский. Утверждение свободной воли человека, принципиальная невозможность познать его сущность до конца, противопоставление личности обществу и его притязаниям определять всю ее жизнь, оппозиция человеческой судьбы историческому про­грессу, примат нравственных оценок над рациональным познанием — вот краткий перечень основных положе­ний этой философии. Вместе с этим Шестов и Бердя­ев— первые русские экзистенциалисты, считающие своим предшественником Ф. М. Достоевского. Ради­кальная субъективность, а именно — переживание че­ловеком собственной жизни, было для них изначальным и подлинными феноменом³, оно являлось некой нерасч-лененной целостностью субъекта и объекта, противопо­ставлявшейся картезианскому разделению духа и тела.

¹ После Первой мировой войны экзистенциализм получил разви­
тие в Германии (М. Хайдеггер, К. Ясперс, М. Бубер), а в период Вто­
рой мировой войны— во Франции (Ж.-П. Сартр, Д.Марсель,
М. Мерло-Понти, А. Камю, С. де Бовуар), и лишь в 60-е годы — в США
(У. Лоури, У. Баррет, Дж. Эди).

² Основоположниками американского персонализма были Б. Бо-
ун, Дж. Ройс, а также Дж. Хауисон, М. Калкинс и др. Французские пер­
соналисты во главе с Э. Мунье и Ж. Лакруа группировались вокруг
журнала «Esprit» (1932).

³ «Я страдаю, значит, я существую. Это вернее и глубже декар­
товского cogito», — пишет Бердяев в книге «Экзистенциальная диа­
лектика божественного и человеческого» (1947).

И поскольку представители экзистенциализма были од­новременно персоналистами, сам экзистенциализм именно в работах русских философов получил разви­тие в направлении к Персоне, личности, индивидуаль­ности. Подразумевающаяся под этими взглядами картина человека — философская антропология — от­личалась присутствием духовного, персонального изме­рения. Тайна человеческого духа, его неповторимой индивидуальности провозглашалась наиболее актуаль­ным объектом научного исследования, важнейшее мес­то занимали проблемы персональной этики, тема уважения и благоговения перед сущностью отдельной личности.

В XX веке в тоталитарном государстве эта антропо­логия не прижилась. После революции на много лет она была забыта отечественной философией и психологией. В последние десятилетия в облике гуманистической па­радигмы в психологии она стала возвращаться к нам с Запада. Гуманистическая парадигма объединила ши­рокий спектр подходов, в том числе клиент-центрированную терапию К. Роджерса, экзистенциальную психо­логию и психотерапию. На фоне этих подходов теория личности и психотерапия экзистенциального аналитика Альфрида Лэнгле выделяются наибольшей рефлексив­ностью и полнотой. Точные определения понятий, соот­ветствие методологии теории и метода, тончайшее структурирование с использованием феноменологичес­кого метода — все это разработано автором на самом высоком уровне. И одновременно чувствуется ее связь с русскими корнями. Многими и многими узами эта те­ория связана с русской свободной мыслью XX века: не только с персонализмом Николая Бердяева и экзистен-

циализмом Льва Шестова, но также с символизмом Павла Флоренского, концепцией диалога и антрополо­гией нравственного поступка Михаила Бахтина.

В предлагаемом вам сборнике статей Альфрид Лэнг­ле пытается «разрешить мысль» о природе челове­ческого духа и человеческой души. Но перед нами не метафизика и не образец христианской психологии, а современная научная теория личности, не выходящая за пределы науки и психотерапевтической практики в религиозность и использующая выверенные методы познания. И это на сегодняшний день — самая глубин­ная и одновременно самая «вершинная» теория личнос­ти из известных автору этих строк.

Экзистенциальный анализ

Современный экзистенциальный анализ А. Лэнгле — это теория личности и вместе с тем психотерапевтическая теория, описывающая в собственных терминах болезни личности и способы их терапии.

Альфрид Лэнгле — доктор медицины и психологии, известный психотерапевт и президент IFP — Междуна­родной федерации психотерапии, старейшего европейс­кого психотерапевтического сообщества, президент созданного им когда-то вместе с Виктором Франклом GLE-international — Международного общества экзистенциализма и логотерапии. Сегодня эта организация разви­вает идеи экзистенциально-аналитической психологии и психотерапии и ведет образовательные программы во многих странах мира, с 1999 года — ив России. Лэнгле 10 лет проработал с Виктором Франклом, однако его те­ория — самостоятельная разработка, во многом полеми­зирующая с франкловской теорией личности.

Ключевым понятием экзистенциального анализа яв­ляется не личность, а экзистенция, в переводе с латинс­кого— «существование». По иронии, в контексте русской речи слово «существование» имеет смысл, про­тивоположный понятию «экзистенция», которое озна­чает настоящую жизнь, полную глубоких чувств, реализованных начинаний, собственных решений, пусть даже ошибочных, в общем, трудную, конечно, но хоро­шую жизнь. Прожить настоящую жизнь удается не каждому. И если удалось «жить так, чтобы не было му­чительно больно за...» —это будет исполненная экзис­тенция. Экзистенциально-аналитическая психотерапия как раз и помогает человеку вносить в свою жизнь больше чувства исполненности⁴. Как же этого достичь?

Если человек черпает из той наличной ситуации, которая есть, если он, не сетуя на отсутствие идеальных условий, все же делает то, что считает в этих условиях самым правильным, наилучшим, — говорит В. Франкл, — значит, он может найти смысл и через это прожить чув­ство исполненности. А что есть правильное? То, что со­гласуется со мной, к чему у меня лежит сердце, и то, что подсказывает мне моя совесть. Этот рецепт Виктора Франкла предлагает изменить установку по отношению к жизни, как бы совершить экзистенциальный поворот. Почему моя жизнь не такая, какой должна была бы быть?

⁴ Термин чувство исполненности не слишком хорошо звучит по-русски, его могло бы заменить словосочетание «чувство глубокого удовлетворения», если бы не ироничный оттенок, который оно по ис­торическим причинам получило. Важно, что исполненность — это не просто и не обязательно получение удовольствия или удовлетворение потребности, скорее — переживание глубокого внутреннего согласия с тем, что имеет место быть, или с тем, что сделано; переживание соответствия этого, с одной стороны, своей сущности и с другой — обстоятельствам.

Разве я не заслуживаю лучшей доли? В. Франкл описыва­ет сетования такого рода как ведущие в тупик. Смысл можно обрести, только сделав поворот на 180 градусов: вместо того чтобы недоумевать, почему жизненная ситу­ация не соответствует твоим ожиданиям, спроси себя, соответствуешь ли ты сам ожиданиям ситуации. Такой «поворот» в отношении к жизни актуализирует чело­веческую способность быть запрошенным жизнью -расслышать запрос наличной жизненной ситуации, соот­нести ее с собой и найти единственно правильный для

себя ответ на него.

Виктор Франкл создал основы экзистенциальной ан­тропологии, но он не был персонологом. Его гениальная модель обретения смысла содержала в себе парадокс и ловушку (подробнее экзистенциальный антагонизм опи­сан в начале второй статьи, посвященной аутентичнос­ти) Если вдуматься, человек, имеющий «хороший слух» к запросам, исходящим из жизни, легко откликающийся на них, рискует потерять себя, даже будучи включен­ным в многочисленные осмысленные виды деятель­ности⁵. Не это ли сегодня испытывают большинство работающих людей: много интересной работы, много возможностей карьерного и финансового роста, при этом очень мало времени для чего-то другого. Когда люди выбирают, куда вложить свои способности и душу, для них очевиден смысл их начинаний, им нра-

"ТТэтой сознательной отдаче себя делу, работе, людям легке.ви­деть параллели с теорией деятельности А. Н. Леонтьева.^Франк и Леонтьев были людьми одного поколения, возможно, так°^^каль ный отказ от себя был веянием этого трудного времени^ ^™м пережитых социальных драм, а возможно, и ^ическим принципом жи'зни. Вспомним созданную в конце 20-х годов концепцию асо лютного-себя-исключени*» как критерий нравственного поступка у М. М. Бахтина.

вится то, что они делают, но этого так много, что часто они испытывает осушение потери себя: я себе не при­надлежу, у меня нет времени на себя, я должен, должен не кому-то, а себе. В какой-то момент человек сам для себя становится проблемой. Он должен теперь расслы­шать и понять запрос, который не внешние обстоятель­ства, а он сам посылает себе. «Если честно, вопрос о том, как, оставаясь успешным, не потерять себя и стать аутентичным, волнует меня в 35 лет так же силь­но, как волновал вопрос о сексуальности в 15 лет», — сказал как-то один клиент.

Когда человек сам для себя становится проблемой? Оказывается, не только в тяжелые моменты жизни, ког­да нужно мобилизовать силы и мужество⁶. На фоне благополучных обстоятельств, когда твоя жизнь тобой же хорошо налажена, имеет смысл, направлена на дело и других людей, человек тем не менее все реже чув­ствует внутреннее согласие, гармонию. Это вызывает не просто дискомфорт, но страдание. В этот момент ос­новную роль начинает играть самопознание, в возмож­ности и необходимости которого В. Франкл, однако, сомневался. Он обосновал свою точку зрения и поки­нул созданную им же GLE-international. С этого момента расхождения взглядов между Франклом и Лэнгле начи­нается оригинальная теория личности автора этой кни­ги — теория Person, которой и посвяшено данное издание⁷.

⁶ Логотерапия —■ созданная В. Франклом психотерапия смыс­
лом— помогает человеку найти смысл в чрезвычайных ситуациях,
которые кажутся безвыходными.

⁷ Нужно уточнить, что экзистенциальный анализ Альфрида Лэнг­
ле— это не только теория личности, но также теория эмоций, кон­
цепция четырех фундаментальных мотиваций и т. д.

Мы попробуем кратко сформулировать ее основные положения, однако начнем с метода.

Метод

Экзистенциально-аналитическая психотерапия и психо­логия используют феноменологический метод. Этот ме­тод восходит к Канту, разработан как научный метод познания Э. Гуссерлем, применялся в области филосо­фии существования М. Хайдеггером, в области этики — М. Шелером, — оба были учениками Гуссерля. В конце XIX — начале XX века этот метод успешно противостоял принципу объективизма в исследованиях, выдвинутому позитивистской парадигмой науки. Он основывается на радикальном субъективизме, а следовательно, на дове­рии исследователя собственным впечатлениям. Гуссерль призывал вернуться назад «к самим вешам», к понима­нию предмета познания «из него самого», но при этом предъявлял довольно строгие требования к тому, кто познает. Строгие, но выполнимые. В противополож­ность позитивистской установке, согласно которой на­блюдатель должен быть предельно объективен, то есть полностью исключить эмоции и субъективные сужде­ния, в феноменологии речь идет об установке эмо­циональной открытости по отношению к предмету исследования. Так воспринимать можно лишь то, что не вызывает страха, не заставляет невольно защищаться. Феноменолог беспристрастен и предельно доверчив. Он верит всему, что предъявляет предмет восприятия, но он также верит и своим чувствам, которые возника­ют в ответ на впечатление. Сочетание способности к ли-станиированию, без которой не может быть спокойного принятия, с глубокой и полной эмоииональной валю-

ченностью и является парадоксальным требованием к опытному феноменологу. Настроившись принять все, что придет, исследователь далее интениионально погру­жается в объект познания. Что это? Полное внимание и сосредоточенность на другом. И терпение: в ходе тако­го погружения неизбежно раньше или позже приходит впечатление, но момент его возникновения невозможно контролировать, это не вопрос воли. Задача исследова­теля — не пропустить впечатления и дать ему время для того, чтобы оно развилось и стало рельефным (для этого главное — ничего не делать, просто оставаться в про-иессе). Как это для меня? На этот вопрос отвечает впе­чатление, как будто из глубины поднимается чувство, но можно ли ему доверять? Чувства обманчивы, поэтому важнейшим шагом феноменологического восприятия является проверка впечатления: так ли это? И здесь тре­буется хорошее знание собственных эмоциональных проблем, страхов, желаний, чтобы не ошибиться, при­няв идущее от моего Я за сущность познаваемого. От­куда идет это впечатление: от меня и моих проблем, невольно затронутых внешним, или все-таки ко мне это не имеет отношения и, следовательно, это сущностная характеристика того, что я пытаюсь постичь? М. Хайдег-гер четко выделил три вопроса метода:

- Что это? - Как это? - Так ли это?

Кажущийся неискушенному читателю весьма ненадеж­ным, метод феноменологического понимания сегодня, в начале XXI века, является проверенным методом, позво­ляющим получать научные знания о тех сферах, которые не может исследовать метод эксперимента или объектив-

ного наблюдения. С помошью этого метода структурируют глубинные переживания, относящиеся к внутреннему миру личности⁸. Познание сущности веши, того, что нахо­дится за внешней кажимостью, проникновение сквозь фактичность к сути возможно разными путями, но иногда только напрямую — феноменологически. Критерием на­учности метода является то, что сущность эта неизменна, сколько бы разных феноменологов ее ни обнаруживали. Это также характерно для внутреннего мира личности: несмотря на неповторимость индивидуальностей, процес­сы печали, прошения, обработки вины, волевого решения и др. подчиняются одним и тем же законам, проходят одни и те же стадии. При индивидуальной неповторимос­ти сущность сохраняется.

Если бы в своей сущности работа моей души не была подобна той, что протекает в душах других людей, как могли бы люди понимать друг друга, чувствовать бли­зость, сопереживать?

Работая феноменологическим методом, великий фи­лософ XX века Макс Шелер дал точные и аккуратные определения таким категориям, как уважение, проше­ние, совесть. Он создал феноменологическую этику, а Виктор Франкл, будучи его учеником, свою экзистенци­ально-аналитическую антропологию.

Антропология

Триединая модель человека, включающая Дух, Душу и Тело, появилась в XIII веке, в трудах Фомы Аквинско-

⁸ Кстати, этим методом пользуется и тот ученый, который работа­ет в объективистской парадигме, порождает гипотезы, которые затем проверяются в эксперименте. Диалог методов, субъективных и объек­тивных, продолжался весь XX век, он не закончен и сегодня, особен­но в академической среде, отличающейся консервативностью.

го. Persona — «per se una» — «единая сама по себе» — в соответствии с этой этимологией человек создан по образу и подобию Божьему, а поскольку Бог триедин, в человеке есть три начала: дух, душа и тело. Фома Ак-винский отводил персональному началу роль «совер­шеннейшего во всей природе». «Имя persona в наи­большей степени подобает именно Богу», — пишет он (ST, I, quest. 29, art. 3)⁹. Персональное измерение явля­лось для него синонимом совершенного в человеке и было связано с разумом. Так, изначально в картине че­ловека присутствовала идея Духа Божьего, она ро­дилась в религиозной среде, но впоследствии вооду­шевляла не только религиозную, но всю немецкую классическую философию. Человек — триединство, система трех измерений:

• телесного, подчиняющегося законам болезни или здоровья,

• психического, или, точнее, психолинамического, подчиненного законам сохранения себя любой ие­ной, а следовательно, законам удовлетворения по­требностей,

• луховного, называемого Person, тою, что ничем не детерминировано, то есть своболного в человеке. Персональное измерение человека не может бо­леть, но может быть блокировано, тогда Person приходит в отчаяние, экзистенция не исполняется, человек страдает¹⁰.

⁹ 1_1ит. по Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры.
М.: Искусство, 1984. С. 305

¹⁰ Этот особый тип страдания на фоне социально приемлемой и
вполне благополучной жизни нам хорошо известен хотя бы по рома­
нам Достоевского и Толстого. ,

В. Франкл: «Духовность человека — это не просто его особенность: духовное не просто присуше человеку наряду с телесным и психическим, которое свойственно и животным. Духовное — это то, что отличает человека, что присуше только ему и ему одному. Самолет не пе­рестает быть самолетом, когда он движется по земле, хотя он может и ему постоянно приходится двигаться по земле! Но лишь поднявшись в воздух, он доказывает, что он самолет. Точно так же человек начинает вести себя как человек, лишь когда он в состоянии преодолеть уровень психофизически-организмической данности и отнестись к самому себе, не обязательно противостоя самому себе. Эта возможность и есть существование (экзистенция), а существовать — значит постоянно вы­ходить за пределы самого себя»".

Свобода, ответственность, совесть, исполненность экзистенции — все эти персональные проявления, не объяснимые в рамках детерминистской психологии, строго говоря, не нужны ни для выживания, ни для удовлетворения потребностей, ни для успешной адапта­ции к условиям жизни в определенном социуме. Крити­куя современные ему теории личности, В. Франкл писал: «Быть человеком — значит всегда быть направ­ленным на что-то или на кого-то, отдаваться делу, кото­рому он себя посвятил, человеку, которого он любит, или богу, которому он служит. Такая самотрансценден-ция выходит за пределы всех тех образов человека, ко­торые в духе монадологизма представляют человека не как существо, выходящее за пределы самого себя, тяну­щееся к смыслу и ценностям и ориентированное тем са-

" Франкл В. Духовность, свобода и ответственность // Франкл В. Человек в поисках смысла. М.: Прогресс, 1990. С. 93.

мым на мир, а как существо, интересуюшееся исключи­тельно самим собой, поскольку для него важно лишь со­хранение гомеостаза»¹².

Франкл показывает, что и психоанализ Фрейда, и индивидуальная психология Адлера остаются на уровне плоскостной системы измерений, где есть лишь психо­динамика и телесность. Далее Франкл замечает: «Фрейд был достаточно гениален, чтобы осознать при­вязанность своей теории к определенному измерению. Он писал Людвигу Бинсвангеру: "Я остановился лишь на первом этаже и подвале всего здания"»¹³. Желая со­здать детерминистскую, «научную» по критериям того времени психологическую теорию, Фрейд, как и пола­галось честному исследователю, отказывается от «тре­тьего измерения». Он исчерпывающе описывает психо­динамическую модель личности и... провоцирует мошное развитие альтернативных направлений, стано­вясь объектом критики всех последующих психологов личности XX века. Каждый из них как в зеркало смот­релся в теорию 3. Фрейда, и каждый видел свой недо­статок. Очень точной была критика психоаналитичес­кой теории мотивации молодым тогда еше Виктором Франклом¹⁴: стремление к уловольствиям, так же как и адлеровская воля к власти, по Франк • > являются не­удовлетворительными объяснительными принципами, в том числе и потому, что оставляют в стороне основ­ную тему человеческих страданий — потерю смысла. Смысл не выводится из концепции либидо, но вместе

^,2 Там же. С. 51

¹³ Там же.

¹⁴ Виктор Франкл состоял в переписке с мэтром, был ему хоро­
шо известен, Фрейд лаже рекомендовал к публикации некоторые его
статьи.

с тем все мы понимаем, что жить без смысла даже ко­роткий период— мучение. Поэтому человек стремится к смыслу и, лишь не имея возможности найти его, в ка­честве заменителей начинает стремиться к власти или уловольствиям. Так в полемике с Фрейдом основатель экзистенциального анализа В. Франкл в 30-е годы про­шлого века отстаивает трехмерную модель человека, содержащую в горизонтальной плоскости два измере­ния — телесное и психодинамическое, и третье, духов­ное, измерение — вертикаль, противопоставленную первым двум. Оппозиция духовного психофизиологи­ческому — это ключевой момент франкловского пони­мания персонального измерения. Он говорил, что толь­ко обитатели сумасшедшего дома живут, подчиняясь принципу «нравится — не нравится». Нормальные люди используют также измерение «хорошо — плохо».

Но что такое это «хорошо — плохо»? Сводится ли оно к описанному Фрейдом Супер-эго или отличается от него? Это требовало дальнейшей разработки. Так же скрупулезно и научно честно, как Фрейд исследовал психодинамическое измерение человека, обнаруживая в нем определенные повторяющиеся солержания, экзи­стенциальный анализ исследует персональное, духовное измерение человека, то самое начало, которое мыслит­ся как «Бог в тебе», или «Внутреннее Я» (Inner Self)¹⁵. А еше это то, что называют «человечностью»¹⁶... Вклад экзистенциального анализа в развитие этой не новой идеи состоит в том, что он исследует обнаруживаюшие-

¹⁵ Боуэн М. Духовность и личностно-иентрированный подход //
Вопросы психологии, 1992, №3-4.

¹⁶ Братусь Б. С. К проблеме человека в психологии // Психология
личности. М.: Вопросы психологии, 2003. (Б-ка журнала «Вопросы
психологии»),

ся в этом духовном измерении темы, солержания. Мно­гообразие содержаний духовной работы, совершаемой человеком во внутреннем мире, могли быть описаны только при систематическом использовании феномено­логического метода. Опираясь на экзистенциальную философию Хайдеггера и предшествующий опыт глубинной психотерапии, Альфрид Лэнгле создает иерархическую систему четырех фунламентальных мо­тиваций, обобщающую данные содержания.

Концепция Person

И Макс Шелер, и Виктор Франкл искали подходы к оп­ределению Person. Поскольку речь идет о самотранс-

иендируюшем, выходяшем за собственные пределы сво­бодном начале, дать определение Person невозможно. Однако нам уже ясно, что это — центральное понятие экзистенциального анализа для обозначения духовного измерения человека и его способности к экзистенции. Франкл определял Person как «своболное в человеке» и помешал на противоположный каузально-детерминиро­ванному психодинамическому (которое по определе­нию свободным не является) полюс. Духовное может находиться в оппозиции по отношению к психодинами­ческому: «Person — это то, что говорит "НЕТ"» (М. Ше-лер). Но это также и то, что занимает позицию и говорит «ДА», добавляет А. Лэнгле, персональное фено­менологически проявляется как чувство внутреннего согласия по отношению к своим чувствам, желаниям, поведению. Если Person есть свободное, то ее нельзя улержать, она всегла больше, чем то, что мы о ней зна­ем или можем о ней сказать (К. Ясперс), и по своей сути она всегда другая. Так как она — свобода, она всегда способна удивлять, быть непредсказуемой и уникаль­ной, ни с чем не сравнимой.

Вместе с тем уникальность Person проявляется в «ошеломляющем феномене тождества как для других, так и для себя самого. Person всегда узнается как "та же самая"»¹⁹. Когда бы человек ни осуществлял себя как Person, он переживает себя как Я. «Если я вслушиваюсь в себя самого, нахожусь наедине с собой, я чувствую в своей глубине что-то постоянное, неизменное. Per­son — это способность быть Я»²⁰...

¹⁹ Материалы семинаров по экзистенциальному анализу, прове­
денных А. Лэнгле в Москве (1 999-2004).

²⁰ Там же.

Свобола традиционно считается критерием персо­нального в человеке, но сегодня — и это смешение ак­центов делает уже А. Лэнгле²¹ — главное отличие p_erson — это способность к лиалогу. Феноменологичес­ки точно о наличии Person можно судить, потому что она говорит мне и во мне. Этот внутренний голос слы­шал, наверное, каждый как голос совести, голос интуи­тивного чутья. Эта способность к диалогу является сущностью Person. Она всегла в Аналоге с лругими или с собой. Можно сказать, что персональное в человеке проявляет себя в том, как он строит этот Аналог и стро­ит ли его вообще.

Распознать это говорящее в человеке, собственно, и является задачей Персонального экзистенциального анализа. И поэтому в нем очень важна работа с внут­ренним разговором. Из этой способности к диалогу рождается присущая Person открытость, «распахну­тость» (М. Хайдеггер). Степень этой распахнутости мо­жет варьировать, но, подобно зрачку, который никогда не может совсем закрыться, способность чувствовать, видеть, реагировать персонально никогда не исчезает у человека насовсем, даже если он находится в плену ко-пинговых реакций или психически нездоров.

Person — это внутренняя сила, которую мы не мо­жем постичь, или удержать, или создать, она не под­дается контролю. Человек перед лицом этой силы переживает невозможность до конца постичь самого себя. Эта глубинная духовная первооснова снова и сно­ва приходит ко мне — адресуется мне. Я лишь окаймле-

²¹ Langle А. (1993): Personale Existenzanalyse. In: Langle A. (Hrsg.) Wertbegegnung. Phanomene und methodische Zugange. GLE-Verlag, Wien, 133-160.

ние этого, подобно тому как твердая почва окаймляет источник. Эта глубинная Person — одновременно тоже я, это не кто-то другой, кто говорит со мной. Во мне есть внутреннее чувство полразумеваемости: глубина, которая поднимается во мне (как из источника), имеет в виду меня. В этом заключается и глубочайшее соотне­сение с самим собой, на котором строится кониепиия аутентичности А. Лэнгле, описанная во второй статье. Чувства, идушие из самой глубины, желания и намере­ния, которым я говорю «Да», а также соотнесенные с собой предпочтения и работа совести — органа вос­приятия правильного, — это проявления Person, не­постижимой, текущей, поднимающейся из глубины, говорящей. И все это попадает в руки моего Я, я как Person отлан своему Я — тому, кто принимает решения, определяет и действует. Но... еше один парадокс — Я наделено свободой, поэтому оно также свободно игно­рировать персональное. Однако лишь тогла, когла мое Я берет на себя ответственность за Person, лействует в соответствии с этим, появляется условие экзистенци­ального существования.

Моя Person доверена мне, и единственная ответ­ственность Я — это ответственность за эту таинствен­ную, непостижимую глубину, которая есть я сам²².

Актуальность такого понимания человеческой сущ­ности сегодня не нужно специально доказывать. Если я

²² К. Ясперс: «Мы не можем сделать себе свободу — она дарится нам. Мы не своболны по причине себя самих, мы получаем себя в на­шей свободе себе в поларок и не знаем откуда. Не через себя самих мы есть, дело обстоит таким образом, что мы не можем хотеть нашу волю, что мы не можем планировать то, чем мы сами являемся в на­шей свободе, что в значительно большей степени исходом всех на­ших планов и желаний является то, в чем нам нас дарят» (Chiffren, 1984. S. 48).

азделяю такое понимание себя, то я отношусь к себе с очень скромной позиции — позиции хранителя того непостижимого и глубокого, что я чувствую как соот­ветствующее моей сущности. Если я разделяю эту фило­софию, то я проникаюсь естественным почтением к персональному в других людях. Если все общество признает уникальность личности, в нем присутствует больше уважения к людям, их чувствам, их правам. В общественном сознании естественно развиваются терпимость и милосердие, а нравственные законы пре­валируют над всеми иными.

Павел Флоренский

Уже упоминалось, что этимология Person имеет толко­вание с латинского как «неделимая в своей сущности» «per se una». Однако известны и два других варианта: person переводится как «маска», а также— «звучащая сквозь» («per sonare»).

Первое и третье определения оказываются феноме­нологически точными, а вот второе — «маска» — кажет­ся чем-то противоположным сущности понятия, однако его этимологию углубляет русский религиозный фило­соф и культуролог Павел Флоренский. Аля него Персо­на — лик Божий, который просвечивает, звучит сквозь мирское, человеческое: «Тогда лиио получает четкость своего духовного строения, в отличие от простого лица, ... не в силу внешних себе мотивов и не в изображении, а самой своей вещественной действительности и сооб­разно глубочайшим заланиям собственного своего суше-

²³ Олпорт Г. Становление: основные положения психологии лич­ности // Олпорт Г. Становление личности. М.: Смысл, 2002. С. 185.

тва- Все случайное, обусловленное внешними этому су­ществу причинами, вообще все то в лице, что не есть само лиио, оттесняется здесь забившей ключом и про­бившейся через толшу вещественной коры энергию об­раза Божия: лицо стало ликом. Лик есть осуществленное _в лице подобие Божие»²⁴. Обра