Глобально-экологического мышления
История философии как процесс есть развитие философии, которое носит закономерный характер. В ней одновременно существует множество принципиально различающихся и даже несовместимых теорий. Прогрессирующая дивергенция учений, их поляризация и конфронтация имеют место в истории всех наук. Но в естествознании научное сообщество в конце концов выходит к более или менее удовлетворительной теории, которая позволяет максимально полно объяснить исследуемый феномен и предсказать его поведение в будущем. Со временем лидирующая теория может быть подвергнута модернизации или замене на более емкую и фундаментальную, которая, кстати, может быть разработана и в лоне конкурирующего научного сообщества. В случае с философией изучение всех, а не только конфронтирующих (материализм и идеализм, диалектика и антидиалектика) [73, с. 10] учений дает не просто более богатое представление о развитии содержания науки, а позволяет найти возможное «золотое сечение» в имеющихся точках зрения, которое в случае сопряжения с практикой даст эффективное решение или выход к нему, в том числе и при изучении глобальных проблем современности.
Проблемы современной глобалистики в определенном смысле были также проблемами предшествующей философии, хотя не формулировались в том виде, как это имеет место во второй половине XX века. Известно суждение Ф.Энгельса о том, что в многообразных формах греческой философии уже имеются в зародыше, в процессе возникновения, почти все позднейшие типы мировоззрений. Многие из основных проблем современной философии возникли уже на ранних этапах цивилиза-
19 ции, там же имеют место и основные варианты их решений, в том числе те, которые по разным причинам не получили признания и реализации в последующие времена, несмотря на то, что содержали явно «рациональные зерна». Историко-философское исследование позволяет отыскать эти «рациональные зерна».
Историю философии интересует эпоха, условия, в которых творил философ, обстоятельства его личной жизни, сведения об общении с другими философами и учеными, о его отношении к теориям своего времени - критическом или позитивном, - о том, как создавались крупнейшие произведения философа, как они были восприняты современниками. При этом надо руководствоваться «исторической шкалой ценностей», соответствующей эпохе и ее последующими изменениями [154, с.8].
Данное исследование в целом посвящено развитию философской мысли России в сопряжении с научной, литературно-художественной и культурологической по глобально-экологической проблематике. Задача данной главы - акцентировать некоторые теоретико-методологические аспекты исследования. Возникновение, развитие, гносеологическая и социальная обусловленность учений, самосознание и критическое осмысление учеными - важные составные части историко-философского изучения современной глобалистики.
Главная задача истории философии заключается в том, чтобы это учение понять, критически осмыслить, выявить его связь с другими философскими учениями, обусловленную общественно-историческим процессом [73, с.10-11]. Задача истории философии состоит в открытии в философском наследии имплицитных выдающихся идей, гениальных прозрений, предвосхищений будущих знаний, которые самими создателями не были высказаны эксплицитно.
Историко-философская наука путем теоретического исследования фактов воспроизводит сложный и противоречивый процесс становления научно-философского знания[343, с. 195]. Это восстановление действи-
тельного пути, пройденного философией, является необходимым условием ее дальнейшего творческого развития. Многовековая философская традиция, поднимаясь над обыденным сознанием и тем самым над личностными субъективными человеческими оценками, мнениями, рассматривает все существующие точки зрения вечности с позиций всеобщего человеческого разума, который возвышается над антропологической ограниченностью отдельных человеческих индивидов[295, с. 142]. Философия есть «внутренняя жизнь человечества»[394, с. 45].
Философское мировоззрение никогда не является суммированием, простым обобщением данных естествознания; оно представляет собой своеобразную интегральную интерпретацию этих данных с определенных философских позиций. Мировоззренческие выводы из естественнонаучных открытий нередко делаются и самими естествоиспытателями [73, с. 12]. Научно-философское мировоззрение, теоретически подытоживая историю познания и его перспективы, предотвращает тем самым абсолютизацию тех выводов, к которым приходят науки на каждом данном исторически ограниченном этапе своего развития. Для любой науки необходимо сознание исторических горизонтов, перспектив, методологических предпосылок ее будущих состояний. Таким образом, систему мировоззрения совместными усилиями создают философы и ученые. Мировоззрение не создается одними философами чисто умозрительным путем; равно и ученые без глубокого обдумывания философской стороны научных проблем не в силах создать фундаментальные теоретические построения.
История философии критически анализирует многообразные философские концепции, находящиеся в движении, развитии (по предмету, методам, функциям, выводам). Речь идет об аналитическом выявлении самой логики развития философской мысли, ибо освещение исторического прошлого философии способствует решению современных проблем, либо уточняет, корректирует проблему, содействуя ее творческому разреше-
21 нию в будущем. «Мудрость существует, ибо существуют великие, жизненно важные для человечества (и для каждого отдельного человека) вопросы; эти вопросы осознаются, формулируются и не могут оставаться без ответа. Пусть эти ответы и не являются окончательными решениями, они все же (если это мудрые ответы) способствуют более правильному пониманию проблем, а тем самым и решению, которое рано или поздно станет возможным» [295, с.43].
Если на определенный вопрос имеется множество ответов и ни один из них не может считаться абсолютно правильным, то решение не может быть сведено к выбору наиболее правильного из ответов, и целесообразно исследовать все это множество, соотнося его с еще более многообразной реальностью. Но в данном множестве есть и некоторое число несовместимых друг с другом ответов, следовательно, они не могут содержать абсолютной истины и потому вызывают непрекращающиеся возражения в свой адрес. Такое отрицание учениями и учеными друг друга в пределах одного исторического отрезка времени сопровождается другим процессом по постоянному возрождению и развитию на новом уровне и материале прошлых философских решений. Иными словами, «друг другу противостоят не только философские учения данной исторической эпохи, но все когда-либо существовавшие философии» [295, с.50]. Появляющийся ответ постоянно обогащается и насыщается содержанием, то есть обсуждаемый вопрос сохраняет свое значение длительное время и имеет глубокие корни в истории. Это и есть ее «вечные проблемы».
Философия как наиболее общая система из всех форм теоретического знания близка науке, которая возвышается до теоретических обобщений и интенций о будущем [155, с.86]. Наука, как и философия, способна к свободному движению теоретического познания, а в случае с анализом движения глобально-экологического мышления проблематика философии и науки смыкается необычайным образом.
С середины XIX века начинается философско-научное становление и развитие проблематики глобально-экологической направленности. Это был процесс поступательного движения, в котором постоянно происходит возвращение к исходным теоретическим позициям, но вместе с тем и продвижение вперед, формирующее предпосылки для вызревания проблематики в изменяющихся социально-экономических условиях, с накоплением исторического опыта и развития наук как о природе, так и о об обществе.
Становление - процесс синкретичный, содержащий переход от одного состояния к другому, трансформацию качества, при которой осуществляется (соприсутствуют) как возникновение, так и уничтожение, как отрицание, так и преемственность. Становление - этап, на котором еще возможен возврат к прошлому, обратимость, но с определенного момента движение характеризуется необратимостью, вызреванием иного качественно определенного бытия. Становление органически включено в процесс поступательного развития проблематики. Завоеванное не отбрасывается, а ассимилируется, осваивает «смежные территории», совершенствует методы исследования, учитывает достижения наук, в том числе и смежных, углубляется в предмет, в трактовку его сущности.
Любое теоретическое познание включает элемент умозрительности. В любом научном представлении содержатся интуитивные убеждения, постулирования, имеется элемент воображения. Интуиции в философии проявлялись на разнородной базе: на основе чувственного созерцания действительности в форме убеждения; в форме императивного мистического утверждения, «озарения»; как принятие на веру «самоочевидных истин»; как непосредственное усмотрение истины; как «ускоренное умозаключение», ведущее к ошибке. Таковы полюса интуиции. Плодотворная интуиция - посередине.
В историко-философском исследовании огромное место занимает интерпретация. Она может осуществляться в форме анализа фактов,
23 оценки фактов, выявления отношений фактов, определения значения
фактов, наконец, применения имеющихся знаний. Интерпретация используется для анализа данных наблюдения, пояснения к математическим данным, расшифровки знаковых систем, наконец, истолкования впервые открытых фактов. Так, в истории науки нередки случаи, когда философы делали великие открытия в науке. В условиях незавершенной дифференциации науки и философии многие философы прошлого имели энциклопедическую подготовленность во многих отраслях современного им знания, и потому, обращаясь к общетеоретическим вопросам, нередко предвосхищали или формулировали в спекулятивной форме выводы и интенции, становившиеся впоследствии выдающимися естественнонаучными открытиями [394, с.66]. Нынешняя философия перестала делать открытия, но присущая ей методика интерпретации имеет большое значение как для самой философии, так и для естествознания.
Понимание - более глубокое постижение явлений - предполагает эйдетическое, сущностное их видение. Понимание коррелирует с бытием уже в самых начальных формах, а в формах философской рефлексии или научного теоретизирования представляет «бытийное понимание».
Философия синтезирует, критически анализирует, интерпретирует многообразные типы человеческого знания и опыта. Это - способ не только постановки философских проблем, но и их решения, характеризующийся синтетичностью.
Сложившаяся в течение тысячелетий дивергенция философских учений, систем, течений и концепций закономерно приводит к плюрализму в основных понятиях философии, изменению смысла, проблематики ее вопросов, но основное содержание константно. Действительная сущность многогранна: она может предстать и как тождество, и как различие, и как противоречие.
Гегель, например, считал, что развитие философии представляет гармонический процесс поступательного движения знания, синтезирова-
24 ние предшествующих философских учений [79, с.70]. Между тем, действительное отношение любого философского учения к предшествующим несравненно сложнее: преемственность, прогресс, развитие философии путем критического освоения предыдущих достижений не исключает противоположности, несовместимости некоторых из философских учений. «Философия стремится познать бесконечное, всеобщее, непреходящее, познать сущность сущности, в силу чего совершенно неизбежно для определенных этапов ее развития наличие взаимоисключающих концепций, учений, конвергенция философских учений принципиально невозможна[295, с. 136].
К числу проблем, вызревших исподволь в недрах многих наук и самой философии, относятся, в частности, в полный голос заявившее о себе к концу XX века глобально-экологическое мышление.
Глобально-экологическое мышление - стиль философско-научного теоретизирования, образованный путем коллективных и последовательных усилий многих мыслителей и ученых, дополняющих, исправляющих, поддерживающих друг друга в движении и наполнении идеи. При этом отдельные фрагменты и составные элементы этого стиля мышления не нуждаются в субординации, они лишь координируются друг с другом.
Глобально-экологическое мышление затрагивает содержание всех наук. Его философские грани в своей первоначальной форме возникли в донаучную историческую эпоху и могут квалифицироваться как научные догадки, гипотетические предвосхищения, своего рода интуитивные «пробы», которые обнаруживают свою безошибочность лишь теперь. Так, принцип единства мира никогда не станет завершенным, он будет лишь дополняться новым содержанием. Рискнем утверждать, что эксплицированные глобальные проблемы современности стали и останутся «вечной» проблемой философии и всегда будут значимы для человека, человечества, истории познания и практики. В каждый исторический период рассмотрение глобальных проблем современности философией и
25 частными науками будет не простым продолжением традиции, но новым
уровнем понимания их существа и практического разрешения, выявления перспектив. Нет неизменных в своем содержании проблем, как нет и проблем неразрешимых. «Непреходящие проблемы получают свое решение в каждую эпоху в соответствии с уровнем достигнутых знаний и характером социальных преобразований» [295, с. 172].
Философия - сфера осмысливающей себя человеческой субъективности, в том числе посредством постановки, интерпретации и разрешения глобально-экологических проблем современности. Последние выступают весьма специфическим объектом исследования. Вычленение объектов как предметов определенной науки сопровождается обязательным определением их качественного отличия, учетом диалектико-системно-синергетического характера. Но всякая формулировка объекта и предмета науки не окончательна, приблизительна, ориентировочна. Следовательно, глобальные проблемы современности - философская интерпретация комплекса реальных специфически противоречивых отношений в системе «природа - человек - общество».
Немаловажное значение в истории философии придается роли мыслителя. «Индивидуальность философа как социального субъекта, теоретически разрабатывающего определенную систему воззрений, является следствием развития, и притом не только индивидуального, но и социального» [295, с.222]. «Именно то, что данный философствующий индивид в несравненно больше мере, чем кто-либо другой, выразил известную \/ социальную потребность, и свидетельствует о его самобытности, то есть способности высказать нечто большее, чем просто относящееся к его единичному существованию» [295, с.222]. Философ, остающийся в летописях науки, преклоняясь перед авторитетом предшественников, превосходит их. Он может осмыслять социальные потребности глубже других. Это может быть вариант развития смутно осознаваемых другими идей; но при
26 этом все его мысли характеризуются необыкновенной энергией, страстью
и смелостью, мужеством и решительностью.
Специальное историко-биографическое исследование помогает понять формирование взглядов, особенности учения и формы его изложения, что не исключает методолого-теоретического, логико-исторического анализа и понимания того или иного наследия и его автора. Философия всегда есть интеллектуальное самовыражение выдающейся индивидуальности. Согласно Гегелю, философия представляет собой субстанциальное содержание исторической эпохи и одновременно интеллектуальное выражение коренных изменений общественной жизни. Фейербах настаивал на том, что философия коренится не в мышлении, а в чувстве, и философ как человек, которому ничто человеческое не чуждо, мыслит лишь потому, что он чувствует, переживает вместе с такими же, как и он сам, людьми определенной исторической эпохи [158, с. 15].
«Историко-философское исследование призвано прежде всего понять философию как эпохальное сознание, вскрыть ее социальную направленность, ее специфическую проблематику, которая в ходе последующего развития общества наследуется новыми философскими учениями, отделяется от породивших ее исторических условий, становится элементом философской традиции и тем самым получает новое истолкование, независимо от эпохи, которая его породила» [295, с.231].
По Марксу, философы не вырастают как грибы из земли, они -продукт своего времени, своего народа, самые тонкие, драгоценные и невидимые соки которого концентрируются в философских идеях. Маркс считал, что тот же самый дух, который строит железные дороги руками рабочих, строит философские системы в мозгу философов. Философские системы каждой эпохи заключают в себе непреходящие устремления, помогающие не просто пережить свое время, но и заглянуть в будущее, предостеречь или настроить потомков. Тем самым всякое философское учение прошлого помогает решать современные проблемы.
27 Чем значительнее философское учение, тем глубже оно отражает
коренные интересы социального прогресса, подытоживает развитие не только философии, но и науки, техники, морали, всех форм культуры. «Каждый этап всемирной истории получает свое кульминационное выражение в истории определенных народов и стран, где и формируется новое эпохальное сознание» [295, с.236]. Таким «эпохальным мировоззрением» стала духовная культура России, где с середины XIX столетия начали формироваться важнейшие элементы глобально-экологического стиля мышления, необходимого всему человечеству в конце XX - начале XXI столетий. Соответственно, изучение исторических условий, «осознание своего единства со всем более чем тысячелетним древом отечественной культуры» [104, с.265], познавательного содержания, смысла и значения философских и научных учений насущно необходимо.
Одно из важнейших методологических требований состоит в исследовании глобально-экологического мышления как целостной системы взглядов, разрабатывавшихся тем не менее отдельными мыслителями, учеными и писателями, изучение наследия коих требует индивидуального подхода. Именно такой комплексный подход позволяет понять, что за счет разработки важных элементов будущего глобально-экологического мышления «материк русской мысли» (С.Л.Франк) перемещался от периферии к центру мирового философского развития, несмотря на явную «молодость» философских исследований в России.
Почему в России столь основательны истоки глобально-экологического мышления, каковы они, что они дают мировому научному сообществу и человечеству в целом?
Интуитивный онтологизм, присущий отечественной философской мысли [242, с.468], а также ее «МЫ-ориентация» при решении всех проблем, - «несущие» характеристики своеобразия отечественной мысли, способствовавшие постановке и решению многих вопросов, вошедших позднее в структуру глобально-экологического мышления. В этом ряду
28 детерминант можно отметить и всю русскую культуру с присущими ей
морально-эстетическими космическими критериями [242, с.473]. «Личность несущая русское классическое мироотношение», «идентифицирующая себя с национальной общностью, с великой культурой и историей» [9, с. 138] обеспечивает высшие, духовные потоки ментальности, одухотворяет и саму повседневность. Отечественный философ, будучи одновременно государственным деятелем, писателем или ученым, как раз и проводил своим творчеством подобное одухотворение [390, с.З].
Методология в самом широком значении этого слова есть наука об оптимальном построении человеческой деятельности. Наиболее развитой ее областью является методология познавательной деятельности и науки. До тех пор, пока методология работает с типичными задачами науки и практики, она не проявляет своей значимости. Но как только обнаруживается недостаточная эффективность или узость устоявшихся систем методов, приемов и средств деятельности, во главу угла встают вопросы о трансформации, сдвиге, смене регулятивов деятельности, выносимые на обсуждение научным сообществом или социумом.
Научное исследование развивается благодаря формированию и функционированию таких методологических форм интеграционного качества как парадигма (когнитивное ядро науки), познавательные модели (исследовательские программы и стратегии), методы, приемы и средства научного поиска, который осуществляет определенное научное сообщество в пределах некоего проблемного поля.
XX век наполнен практически постоянным, перманентно протекающим в различных науках сдвигом методологии. При этом осуществляется переход от методологического монополизма к методологическому плюрализму. Несмотря на то, что еще недавно в науках господствовал материализм (естествознание, техника) или идеализм (социально-гуманитарное знание), это не давало представления о целостности мира, о действительном месте человека в мире; зачастую человек, даже продекла-
29 рированный в качестве высшего предмета или цели познания, выпадал из
поля зрения исследователей и практиков, в особенности его уникальный жизненый опыт. А за счет превратно понятого активизма человека он либо помещался в эпицентр мира и Вселенной, либо растворялся в социум-ных образованиях, за которыми виделось грандиозное будущее. Марксистский социоцентризм стал своеобразной формой историософского титанизма.
Уже во второй половине XIX века критически оценивалась и диалектика, несмотря на стоящий за ней гигантский авторитет Гегеля. Теоретико-методологические возможности диалектики из-за детерминистски линеарного истолкования исторической логики и нарочитого прогрес-сизма оборачивались в иных моделях общества финализмом. А выдвиже-ние закона единства борьбы противоположностей в качестве непременно- у го ядра диалектики (В.И.Ленин) императивно требовало видеть мир прежде всего через доминирование в нем отношений борьбы, их тотальности, что зачастую провоцировало эскалацию в обществе именно такого рода отношений - насилия, ломки, «перевоспитания».
Конечно, отказ от одномерно понятых принципов и универсалий диалектики повлек распространение индетерминизма, феноменологизма и субъективного идеализма, эвристическая ценность которых также оспаривается. Однако в целом усиление методологических поисков уже в первой половине XX века привело к развитию личностного, ментального, системного и виртуалистического подходов, которые во второй половине XX века не только не укрепились в науках, но и были дополнены законами и положениями синергетики и теорией самоорганизации. Благодаря данным теоретико-методологическим обретениям стали возможны исследования суперсложных и супер динамичных систем, ситуаций кризиса и катастроф, конвергентных процессов, диалога и полилога культур и народов. Так, в ткань современной истории, философии истории, истории философии и социальной философии вплетаются представления об исто-
30 рическом процессе, охватывающем все человеческое общество в планетарных (глобальных) масштабах (В.С.Барулин). При этом начинает складываться иная историческая логика, когда общность проблем, интенсивные и многоканальные взаимодействия стран и народов являются более значимыми, нежели различия и иерархия между ними. Общая историческая форма бытия мирового человеческого сообщества есть не что иное, как гиперсистемное образование, которое может быть более адекватно описано лишь синергетикой с ее концептуально-понятийным компендиумом.
Восхождение к «наддиалектическому инструментарию» сопровождается усилением споров об онтологическом материале науки. Вопрос, что именно претерпевает изменение в ходе истории, решался объективистски или материалистически. Ответ был однозначен: развитие осуществляется в государствах, общественных институтах, в экономике, в крупных социальных субъектах исторического действия (классах, партиях, народах). А где же личность, в глубине натуры которой «шевелится хаос» (Ф.М.Достоевский); где личность, остолбеневшая от ужаса вдруг обнаруженного «космического одиночества» (Б.Рассел); где та «песчинка истории» (Б.Пастернак), создавшая величие проекции «осевого времени» (К.Ясперс); где «пассионарии-личности» и «пассионарии-этносы» (Л.Н.Гумилев)? Каждый человек есть не только продукт (следствие), но и вектор (причина) истории, именно в нем выкристаллизовалась и сконцентрировалась «духовность эпохи» (Гегель). Конечно, не все люди вносят в сокровищницу человечества вклад эпохального или общемирового значения. Но каждый, буквально каждый, вкладывает в историю свою лепту, свой уникальный жизненный опыт. В связи с этим хотелось бы заметить, что традиции исследования объективированной истории очевидны, тогда как традиции исследования субъективированной истории еще только нарабатываются. Тем заметнее накапливаемый опыт, например, в истории отечественной философии.
31 История делается внутриличностно, глубинно, интимно, а, следовательно, и уникально. Индивидуальность исторического значения возникает именно в том случае, когда индивид «преодолевает свою атомарность», свою одинаковость с другими людьми. Опыт показывает, что преодолеть свою «заброшенность в мир» (М.Хайдеггер) бывает возможно лишь в «пограничной ситуации» (Ж.-П.Сартр); в том случае, когда человек «ведом по жизни благим идеалом» (Н.А.Бердяев); наконец, в случае отчаянного бунта против обыденности, «абсурдности жизни» (А.Камю), когда человек взламывает «бастионы отчуждения» (Г.Марсель). Подобные уроки можно извлечь из судьбы большинства исторических личностей. В еще большей мере мы извлекаем их из судьбы отечественных мыслителей, подлинных «пассионариев». Весьма популярная ныне экзистенциальная методология эвристична и не позволяет «методологическому маятнику» вновь качнуться в сторону марксистского социоцентризма, в сущности, лишившего человека субъективности и даже субъектности (К.Н.Любутин, Д.В.Пивоваров). Но тем не менее, и она вряд ли может быть признана «истиной в последней инстанции», так как за вниманием к субъекту теряетаинтерес к глобальным проблемам взаимодействия человечества с природой, космосом, техникой. Именно личность как «симфонический человек» (К.Н.Леонтьев), как «драгоценность мира» (Ж.Лакруа) есть не просто средоточие мировых процессов, в ней и именно в ней, вызревает идеал, цель, непосредственная гармония жизни и мира. Исследователю важно научиться воссоздавать условия, совокупность которых некогда инспирировала истоки какой-либо идеи, поступка, достижения, ее предыстории и непосредственной среды [137, с. 12-13]. В этом лишь случае выявляется адеквация, совпадение универсума жизни с уникумом личности. Сам же исследователь субъективно, человечески воспринимает такое открытие истины (исторической правды) с изумлением, восторгом, как некое чудо открытия.
32 Любое явление - как об этом писал Гегель [79, с. 75], - имеет свою
внутреннюю историю (развитие содержания идеи, характер народа и его интеллектуалов, их судьбы [363, с. 11]) и внешнюю историю (развертывание форм своей организации, связь с другими явлениями целостной общественной жизни [79, с.75]). Мы слишком долго писали внешнюю историю. Может ли она стать учителем для людей? В какой-то мере может, но скорее всего урок такого «учителя» будет слабо, поверхностно, нетвердо усвоен. История не просто «складирует» и «хранит» события, имена, идеи и достижения, то есть время. Лишь будучи формой реконструкции внутренней - людской - истории явлений мира, она, безусловно, будет содействовать самопознающему и самопроектирующему уму как более верное средство самозащиты перед лицом искушений современности, опасность которых еще не явлена в полной мере. Лишь история внутренняя обладает «эффектом коррегирующего устройства» для чувства, разума и воли современников и потомков и как способ концентрации подлинного духовного опыта позволит им ответить на новые «вызовы времени».
Резюмируя размышления о содержании и движении методологии и науки в XX веке, следует отметить, что методология обогащается, и расширение ее эвристически значимых программ немыслимо без широкого использования историко-научных методов. «И может быть, одним из самых значительных результатов философского творчества многих поколений русских мыслителей стал столь характерный для национальной культурной традиции духовный реализм, соединивший способность к глубочайшему постижению всей трагичности человеческого бытия в мире и в истории с верой в высшее значение личности, народа, общества» [360, с. 142]. Этот исконный реализм помогает современной отечественной философии отвественно и глубоко исследовать глобально-экологические реалии на новом рубеже веков и тысячелетий и сохранить «традицию веры» [79, с.71] в способность человека разрешить их в перспективе.
ГЛАВА ВТОРАЯ