Групповые ценности и программы

Переходя от отдельного человека к коллективу, мы сталкиваемся с проблемой согласования индивидуальных энергий и воль в рамках той или иной групповой программы. В принципе это согласование происходит по тем же законам, что и согласование акцентов ценностей внутри буддхиального тела одного человека, но, конечно, групповые программы часто гораздо проще, чем индивидуальное развитие, по крайней мере, их основные тенденции просматриваются яснее; с другой стороны, любая группа может рассматриваться как модель Вселенной и внимательное изучение обнаружит в ней все возможные мыслимые и немыслимые проблемы и трудности.

* * *

В качестве небольшого отступления от основной темы автор предлагает вниманию читателя нумерологический экскурс, а именно: некоторые соображения о возможном значении числа 365, несущем, по-видимому, главную информацию о земной карме в рамках кармы солнечной системы. В качестве основы для нумерологических выводов автор использует интерпретации, предложенные в его книге «Каббала чисел».

Итак, число 365; оно находится на 26 уровне пирамиды чисел и разлагается на простые сомножители так: 365 = 5 ´ 73.

Двадцать шестой уровень сам по себе очень высок, и не следует судить о нем слишком прямолинейно, опираясь на свойства числа 26; тем не менее, ясно, что сюжет грехопадения Адама и последующих суровых испытаний вне рая, а также эсхатология как постоянный фон существования человечества не случайны. Основной смысл этого числа — жесткая до жертвенности чистка плотного плана, и по видимости, незаслуженные его страдания, смысл которых — высветление тонкого плана, не сумевшего справиться со своей кармической программой и породившего плотный с тяжелым проклятием, отрабатывая которое, последний высветляет не только себя, но также и тонкий. Число 73 также многозначительно: оно находится на 11 уровне, что означает прогрессорские методы и подходы, ускоренную эволюцию неподготовленных систем и объектов, сопровождающуюся резко дисгармоничными эффектами, другое имя которых — мученичество. Пятерка дает живость и оживление косной материи, способность к приспособлению и выживанию в, казалось бы, абсолютно непригодных для этого условиях.

Все это хорошо согласуется с концепцией Д. Андреева об эйцехоре — сатанинском проклятии в виде семени зла, содержащемся в любом живом существе на Земле, и, конечно, в любом коллективе и эгрегоре (кроме самых высоких, приближающихся к обители Планетарного логоса, о которых автор судить не смеет). Планетарный демон исказил сами законы кармы, сделав слабое и низшее существо пищей сильного и высшего, таковы биологические законы, но также и законы человеческого общежития там, где люди эволюционно недостаточно отошли от животных.

Итак, если не ходить вокруг да около, а сказать неприкрытую правду о земной карме в целом, то получится примерно следующее. Мы, как это ни прискорбно, находимся не в лучшем месте Вселенной: оно никак не курорт и гораздо больше похоже на каменоломню или, точнее, алмазные копи, спрятанные глубоко под землей, причем изредка находимые драгоценности тут же отбираются неведомыми, но могущественными силами, не имеющими даже отдаленного представления о том, что такое добро и справедливость. Основной закон жизни — это жестокая эксплуатация: сильными — слабых, а всеми вместе — Матери-Земли.

С другой стороны, 26, и вместе с ним 365, означают возможность необычайной концентрации узкой полосы света в совершенно темном царстве: человек или группа, истребившие в себе эйцехоре, открывают новые информационно-энергетические каналы, значимые не только для Земли, но и для объемлющих ее миров. Похоже на то, что усилия Земли по очищению себя от имманентно присущего ей зла, то есть по развязыванию удивительно тяжелого проклятия, наложенного на нее при создании, представляют большой интерес для всего Космоса, так как это своего рода эксперимент Абсолюта по познанию Себя, поставленного в экстремальные условия. Итак, нам есть чем гордиться и чего опасаться, не хватает только понимания происходящего.

* * *

Однако и безо всяких дополнительных указаний типа тяжести глобальной земной кармы совершенно ясно, что внутреннее несовершенство человека, неизжитые программы его низшего «я» материализуются во всякой его внешней жизни, в частности, в коллективах, в которых он добровольно или принудительно оказывается. Значительная часть душевной тяжести большинства людей связана с их плохой адаптацией в коллективе, и в первую очередь здесь важны не внешние обстоятельства и мелкие подробности отношений, а рассогласование систем ценностей, то есть буддхиальных тел человека и коллектива. Это связано, конечно, с соответствующим эволюционным уровнем самих людей, но не только: существенную отрицательную роль играют штампы общественного подсознания, навязывающие коллективам часто совершенно чуждые им бутафорские ценности и не позволяющие осознать свойственные им настоящие.

Очень важно различать этику человека и этику коллектива, поскольку им соответствуют совершенно разные эгрегоры. В конечном счете судьбой человека распоряжаются его высшее «я» и программа, заложенная в атманическое тело, которая здесь именуется миссией. Если человек преступает писаные или неписаные законы коллектива, в котором он находится, то причины нарушения, с точки зрения самого человека, могут быть разными и, вообще говоря, никак с коллективом не связанными — например, отзовется преступление, совершенное пару воплощений тому назад и до сих пор не искупленное. Однако коллектив должен судить человека, оставаясь на своих позициях и с точки зрения нарушения собственных законов, подобно тому как, по понятным причинам, резко различаются военный трибунал и офицерский суд чести.

Однако у групповой этики есть и противоположная сторона — поддержка членов коллектива, осуществляющих самые важные и ответственные для него программы, и здесь часто возникают большие недоразумения и искажения, в результате чего грубо нарушается естественный баланс организма коллектива, то есть рассогласуются его тела.

Люди, как известно, плохо понимают самих себя. Однако свои коллективы они понимают гораздо хуже, даже если находятся и работают в них десятками лет. Первое, с чего начинается постижение коллектива, — это открытие, что он создан по воле Божьей и, как и все остальные Его творения, имеет организм, то есть семь тел, довольно сложно связанных между собой, и вполне определенную миссию, закодированную в атманическом теле. В соответствии с миссией формируется этика коллектива, как внутренняя, то есть правила взаимодействия людей внутри него, так и внешняя, касающаяся его отношений с внешней средой, а также система ценностей, определяющая приоритеты различных долговременных программ его деятельности. Так должно быть, но далеко не всегда так бывает, в первую очередь потому, что очень плохо осознается самими членами коллектива.

Вообще ценности и этику люди обсуждают неохотно — буддхиальные объекты и энергии плохо передаются словами, и, кроме того, достаточно интимно переживаются. Поэтому по большей части этика отдельных участников коллектива плохо согласована с его собственной (последняя никем чаще всего толком не осознается; так называемые «интересы дела» никогда не исчерпывают ценностей группового эгрегора, чьи функции еще и обучающие и координирующие и т. д., но все это еще только предстоит открыть и описать), в результате чего на буддхиальном плане идут постоянные конфликты, материализующиеся в борьбе за власть, интригах, склоках и прочих явлениях, находящих отражение в известном определении «нездоровая атмосфера в коллективе» (читай — больное буддхиальное тело).

Главная причина недоразумений необычайно проста, но упорно игнорируется общественным подсознанием, и заключается она в том, что все люди и коллективы совершенно различны и даже при, по видимости, одинаковых возложенных на них социальных программах имеют разные миссии и разную, как по качеству, так и по тяжести, карму.

Создавая очередной институт, Академия Наук в первую очередь бывает обеспокоена научным направлением, которое он будет разрабатывать; однако вместе с изыскательскими целями институт незаметно берет на себя фрагменты как государственной, так и этнической миссий, которые регулируются не академическим начальством, а государственным и этническим эгрегорами, что может доставить коллективу института много неприятных (а иногда и приятных) сюрпризов.

Эгрегор коллектива сам подбирает себе личный состав, но разобраться, какова миссия коллектива, последний может, лишь постепенно самоорганизуясь, внимательно следя за собственной жизнью и помня, что вывеска — это еще не содержание, и что выполнять придется миссию, а не только возложенные начальством поручения (которые, безусловно, представляют материализацию некоторой части миссии, однако их тоже нужно уметь правильно понимать, во всяком случае, не всегда буквально).

Общая тяжесть земной кармы ложится на все коллективы, хотя и неравномерно, и на каждого человека в коллективе — и тоже неравномерно. Поэтому в любой группе есть человек, жертвенно затыкающий собой дыру в преисподнюю или, наоборот, активно ее расширяющий, и этих людей коллективы часто совершенно неправильно оценивают.

Есть люди, которые, кажется, всей своей судьбой обречены на страдания — инвалиды, тяжело больные, мучимые разнообразными (увы) неизлечимыми болезнями всех тел — от физического до атманического — и организма в целом. Какова цена и ценность их страданий? Мнение, что страдание очищает, в высшей степени сомнительно: на самом деле страдание лишь направляет человека на путь, ведущий к высшему «я», в подсознательной надежде, что оно облегчит страдания, и оно действительно их облегчает (попутно очищая весь организм), балансируя тела друг с другом и более точно направляя человека к исполнению его миссии. Однако эта миссия может быть довольно своеобразной, например: защитить мир от вторжения того или иного жесткого эгрегора, и тогда человек посылается если не в адские пространства, то, во всяком случае, туда, где происходит их атака, и они хорошо ощущаются — так сказать, просвечивают (пример — койка в онкологическом диспансере). Когда уровень страданий человека превышает определенную величину, так что они доносятся уже до буддхиального тела, он должен понять: то ли это сигнал сильного дисбаланса в организме, и нужно срочно принимать меры, то есть менять экзистенциальную картину мира и пересматривать ценности, но он, так сказать, сам виноват в происходящем, — то ли испытываемые им неприятные ощущения входят в программу его жизни как необходимый жертвенный элемент. В последнем случае облегчение от страданий достигается единственным образом: уточнением своей миссии и включением в нее определенного взаимодействия с адскими пространствами и эгрегорами. Если миссия найдена точно, то даже крайне дисгармоничные эффекты в телах сами по себе могут быть сбалансированы и скомпенсированы организмом так, что страдания как таковые исчезнут, заменившись ощущением очень тяжелого пути, который, однако, не вызывает у человека протеста, и он не захочет прожить вместо своей чью-то чужую жизнь.

Однако глазами коллектива, особенно в целом преуспевающего, эта ситуация может смотреться совсем иначе: общественное мнение часто состоит в том, что все несчастные, страдающие и плохо социально адаптирующиеся люди сами виноваты в своей судьбе. В каком-то смысле (с точки зрения Абсолюта) это, вероятно, так и есть, но с точки зрения коллектива именно тяжелые судьбы наименее благополучных его членов удерживают его от распада или резкой деградации (в результате прямой агрессии жестких эгрегоров), и на них должна быть направлена соответствующая их фактическому, а не поверхностно видимому вкладу в успехи коллектива часть его буддхиальной энергии. Инвалиды держат на своих плечах здоровых, неблагополучные — благополучных, а несчастные — счастливых, и без понимания этого обстоятельства нормальная жизнь коллектива невозможна.

* * *

Каждый коллектив, как и отдельный человек, должен постоянно решать проблему распределения своей буддхиальной энергии в двух планах: внутреннем и внешнем, то есть как между своими членами и программами, так и в качестве элемента окружающей его среды. И точно так же, как для индивида, первичным для коллектива является внутренний целостный баланс, а отношения с внешней средой являются его следствием. Это справедливо в самых жестких ситуациях: например, А. Солженицын неоднократно высказывает следующую непреложную лагерную истину: «Если бы не сучились зэки друг с другом, не имело бы над ними силы начальство».

В государственном эгрегоре распределением буддхиальной энергии ведают высшие эшелоны власти, как исполнительной, так и законодательной. Общая экономическая политика: главные направления капиталовложений, налоговая система, финансирование приоритетных направлений развития и т. п. — все это проблемы буддхиального тела государства, как страны. Сюда же относится и внешняя политика, точнее, ее основные, достаточно длительные программы.

Сложность заключается в том, что экономические ценности, такие, например, как уровень жизни населения страны, вовсе не имеют прямого отношения к ценностям этнического эгрегора, о которых и сам народ может судить, лишь поднимаясь над собственным эгоизмом, и потому они для него довольно смутны. Функция интеллигенции заключается в создании определенной культуры, но было бы неправильно считать, что ей лучше (или хуже) видна миссия этноса, чем, скажем, крестьянству или рабочим.

В действительности текущие этнические ценности ощущаются примерно одинаково всем народом, исключая тех его представителей, которые имеют прямой канал к этническому эгрегору, — их можно называть пророками, народоводителями и т. п., но к интеллектуальному или культурному уровню человека эти качества прямого отношения не имеют.

Политические достижения, такие, например, как свобода собрания и печати, демократические выборы и т. п. на самом деле суть не ценности, а сиддхи, показывающие, что данный народ развязал определенные кармические узлы, и потому ограничил влияние на свою судьбу жестких эгрегоров. А пока этого не произошло, непосредственно бороться за «демократию» и «права человека» бессмысленно — это можно делать только косвенно, упорным и жертвенным трудом преодолевая наложенное на этнос проклятие, в первую очередь заключающиеся в низком эволюционном уровне населения и всех групп и коллективов, его объединяющих. Тогда и демократические выборы, и суд присяжных, и свободная торговля наркотиками и эротическими изданиями появляются в жизни народа без кровопролития и существенного вреда для нации.

Сейчас, на рубеже эпох Рыб и Водолея, эволюционный уровень наиболее развитых народов вырос настолько, что раздирающие их хаотические силы существенно ослабли, и не особенно жестокий государственный эгрегор оказывается в состоянии объединить этнос. Государства приобрели приличный вид, но, конечно, не стали «демократическими» в том смысле, что их идеалы вовсе не совпадают с идеалами этноса. Если народ сравнить с человеком, то его политическую организацию следует уподобить скелету, что снимает с нее многие несвойственные ей функции и ответственность. Не нужно возлагать на президента страны обязанности народоводителя и пророка — последние появляются не так часто и пользуются стихийным атманическим авторитетом, основанном на харизме этнического эгрегора, а не влиятельном кабинете министров и прочих аксессуарах (буддхиальной) власти. Гораздо важнее сознательно отделить функции скелета от миссии человека, то есть функцию (миссию) государственной власти от миссии этноса, которая, безусловно, первична и очень сложна, и хорошая государственная система помогает народу ее выполнять, но подавляющая часть атманической работы этноса происходит практически без участия государства, хотя без него она было бы невозможна. Поэтому ценности государства следует формировать с учетом ценностей этноса — настоящих, а не бутафорских, и к этому привыкнуть нелегко, потому что практически все те ценности, к которым человечество привыкло: свобода, процветание, богатство, повышение жизненного уровня за счет эксплуатации окружающей среды, — все это ценности эго или, в лучшем случае, сиддхи и, значит, бутафорские ценности. Эпоха Водолея выдвигает совершенно иные и непривычные цели и программы, как для людей, так и для коллективов, и понять их будет возможно лишь при условии прямого диалога между членами коллектива и его эгрегором — и этому придется учиться в первую очередь.

* * *

Переходя к проблемам семейного эгрегора, следует заметить, что одно из ключевых понятий для буддхиальной энергии — это власть, то есть сила, способная организовать трудные и длительные программы действий (на низком уровне это сила принуждающая, на высоком — вдохновляющая и направляющая в определенное русло).

Показателями буддхиального потенциала семьи являются ее социальное положение, дом (квартира), в котором она обитает, фамильные драгоценности, среднемесячные доходы и расходы, социальный уровень мест обучения детей и работы родителей. Буддхиальный уровень это то, чем гордятся и хвастаются, чему завидуют и о чем мечтают, но зарабатывается он, как правило, длительными усилиями. Как, например, стать генеральшей? Сложность заключается в том, что генералы редко бывают холостыми и почему-то крайне неохотно разводятся со своими старыми и совершенно неинтересными женами. Поэтому приходится искать подающего надежды лейтенанта, а потом долго-долго ездить вместе с ним и детьми по разным отдаленным гарнизонам, пока он не получит — если повезет — столь желанного обоим чина.

Но, конечно, не все ценности семейного эгрегора, даже из числа осознаваемых ее членами, вписываются в социальные стандарты. В интеллигентных семьях безусловными ценностями считаются таланты детей (и родителей), разносторонние образование, хорошие отношения внутри семьи и многое другое, к чему общественное подсознание относится подозрительно. Однако и очень невнимательному наблюдателю бросается в глаза контраст между обстановкой в благополучных и неблагополучных семьях даже примерно одного социального уровня: почему-то в одном доме все идет как у людей, а в соседнем — не умолкают скандалы, как из рога изобилия сыплются разнообразные несчастья, которым нет конца и, главное, непонятна их причина.

Прежде всего, у каждой семьи своя миссия, и она может быть легче или тяжелей, а также больше или меньше согласована с социальными программами. Семья — это модель социума, и на ее трудностях и болезнях можно понять многие истины, остающиеся пока тайной за семью печатями для экономистов, социологов, политологов и специалистов по международным отношениям. Посвящая следующие страницы буддхиальным проблемам семьи, автор оставляет читателю возможность проинтерпретировать их содержание применительно к социально-политическим проблемам. При этом следует иметь в виду, что семья как часть рода может быть уподоблена этносу, а семья как зарегистрированная пара родителей, владеющих домом, с детьми и престарелыми родственниками — народу с определенной политической организацией (то есть государству).

Миссия семьи может быть какой угодно, и условия, в которых ее приходится исполнять, также могут быть самыми разнообразными.

Первое, с чем приходится столкнуться молодоженам, — это открытие, что они мало что могут сделать для уменьшения бремени, которым на них ложится вновь образованная семья. Вначале основными проблемами кажутся давление со стороны внешнего мира и рассогласование действий супругов, но эта иллюзия постепенно исчезает, не заменяясь, впрочем, ничем. Попытки договориться на ментальном и каузальном планах требуют почему-то огромных усилий и помогают на день-два, а то и меньше; появляющиеся дети не облегчают тяжести ситуации, а ее скорее усугубляют.

Такова может быть (далеко не полная!) картина трудностей неблагополучной семьи, которой, кажется, ничто не идет впрок: даже откровенное счастье быстро оборачивается в ней новыми неприятностями, осложнениями и потерями. Нужно, однако, отличать семьи, так сказать, запущенные и находящиеся существенно ниже своего естественного уровня по причинам неправильного поведения членов семьи, от семей с тяжелой миссией, где большая тяжесть неизбывна, и может лишь быть более или менее гармонично распределена по членам семьи и семейным программам.

С этой точки зрения и внешне вполне благополучная семья может быть в запущенном состоянии просто потому, что не выполняет своей миссии на должном уровне; проще говоря, норовит халтурить и жизнью жуировать как раз там, где нужно засучить рукава и несколько попотеть.

Главнейшее условие правильной жизни семьи — согласование идеалов ее членов друг с другом и с семейным эгрегором. Аналогично, на буддхиальном плане возникает и обязательно должен быть как-то решен вопрос о согласовании ценностей, иначе в буддхиальном теле семьи возникают раны (трещины), сквозь которые, во-первых, уходит значительная часть семейной энергии, а во-вторых, проникают чужеродные и хищные буддхиальные сущности: вампиры и паразиты самого неприятного вида и свойства. Семья в целом делается более равнодушной к делам всех ее членов и к любым своим коллективным положительным медитациям — скажем, вечернему чаю, зато расцветают всевозможные склоки, препирательства, унылые и злобные взгляды и интонации, казалось бы, ничем не мотивированные. Осложняются финансовые обстоятельства: денег хронически не хватает, хотя совершенно непонятно, куда они деваются; тяжело и как-то хлопотно болеет то один ребенок, то другой, и ко всему прочему на длительный срок прибывает никем особенно не любимая тетушка из Краснодара, жирная и болтливая.

Все эти признаки — тяжелая психологическая обстановка в семье, постоянные недоразумения и ложь, бедность еды и обстановки, совершенно не соответствующая уровню доходов, неуправляемые, а иногда и откровенно обуянные бесом дети и фрустрированные взрослые — недвусмысленно указывают на утечку буддхиальной энергии вследствие расхождения систем ценностей членов семьи, и ничем меньшим, нежели их тщательное совместное согласование, здесь не обойтись.

Истинное согласование ценностей означает их взаимное приятие, то есть то, что значимо для одного из членов семьи, должно быть ценностью и для остальных, хотя, возможно, с меньшим акцентом. Достичь такого согласования нелегко, и оно само по себе должно быть одной их главных ценностей семьи. Как же достигается правильный баланс буддхиальной энергии? По идее им занимается семейный эгрегор, и нужно просто ему не мешать, а когда он отчетливо чего-то просит, это делать, не ссылаясь на высокие налоги или личную занятость. Даже любовница понимает, что такое ответственные семейные обязанности, и не станет мешать в их исполнении отцу семейства, чувствуя, что иначе может лишиться своего статуса и его любви одновременно (читатель, конечно, понимает, что завести роман на стороне можно только с благословения или, по крайней мере, при попустительстве семейного эгрегора).

Здесь автор касается очень важной темы — ревности, и должен заметить, что само по себе это чувство далеко не всегда свидетельствует об эгоизме или низком эволюционном уровне ревнивца; недаром совсем рядом располагается другое слово той же грамматической парадигмы — ревнитель, что служит чаще всего положительной характеристикой. Вообще чувство ревности означает утечку энергии из эгрегора — и не более того (кстати говоря, утечка энергии из тонкого тела сопровождается чувством специфического разряжения). Эгрегор недоволен, и сообщает человеку на доступном последнему языке: у меня появилась дыра, и неплохо бы тебе ее заткнуть. Если это сообщение эгоического эгрегора, то человек испытывает эгоическую ревность, семейного — семейную, этнического — национальную и т. д. При этом причиной утечки (собственно предметом ревности) может быть не человек, а эгрегор, и в случае семьи такая ситуация обязательно возникнет в очень деликатном ее варианте.

Дело в том, что при создании семьи, в самом начале, существует очень тонкий и нежный эгрегор — он называется парным — который выделяет будущих супругов из социума, представляет их друг другу и (опять-таки на доступном им языке) объясняет, что жить один без другого они не могут и не должны. Иногда это проявляется как пылкая любовь, иногда как чувство общей судьбы, но главное, что в минуты включения парного эгрегора будущие супруги ощущают себя парой, отделенной от всего остального мира невидимой, но непроницаемой стеной.

В эти минуты — первые совместные медитации будущих супругов — происходят таинственные процессы в атманическом плане и формируется атманическое тело будущей семьи, то есть определяется совместная судьба пары и во многом их будущих детей, о чем влюбленные и не подозревают. Однако как только происходит регистрация брака, возникает новый эгрегор — семейный, который по мере роста семьи играет все большую роль в жизни супругов, постепенно оттесняя парный — в лучшем случае вверх, в худшем — в сторону или вниз.

Производя на свет первенца, жена изменяет с ним парному эгрегору, что выражается в ревности отца к младенцу. Однако еще раньше счастливый жених может быть отчасти обескуражен вниманием, которое невеста уделяет своему приданному или устройству будущего гнезда, — фактически она изменяет парному эгрегору с семейным. Точно так же ежедневная любимая работа мужа является его изменой парному эгрегору, и бедняга, не выдержав всех этих ударов, надолго скрывается в недоступные слои тонкого мира.

Конечно, автор утрирует, но тем не менее совершенно ясно, что парный эгрегор — это одно, а семейный — другое, и отношения между ними супругам тоже нужно регулировать. И слишком сильный, и слишком слабый акцент на парном эгрегоре в рамках семейного нехороши, хотя и совершенно по-разному (читатель может вообразить это сам). Но в любом случае, если один их супругов спрашивает другого: «Скажи, ты меня любишь?» — он (она) имеет в виду именно нежное дыхание парного эгрегора, а не ответственно-заботливое семейного, и не стоит в качестве аргументов положительного ответа приводить дрожжевые домашние пироги или более чем приличный общий счет в банке. «До безумия» — вот ответ, которого втайне дожидается вопрошающий.

* * *

Представление о ценностях завода или института дает его основное деление на цеха, отделы и т. д. Говоря о некотором архетипическом институте, можно выделить основные ступени иерархии: дирекция — отделы — лаборатории, представляющие, соответственно, его атманическое, буддхиальное и каузальное тела. Лаборатория занята конкретными исследованиями, отдел — некоторым общим направлением, как-то вписывающимся в генеральную линию, определяемую дирекцией.

Вопрос о буддхиальной энергии — это вопрос о власти и распределении основного потока финансирования программ отделов. Таким образом, выражение «взять власть в свои руки» не вполне точно. Правильнее говорить «подчинить своему буддхиальному эгрегору», но во всяком случае это в первую очередь тонкоэнергетическое, и лишь во вторую — организационное понятие. В конечном счете организация подчиняется воле своего эгрегора, и хороший директор находится на канале связи эгрегора с коллективом и переводит волю первого на язык, понятный второму: создает различные приказы, распоряжения, управляет перемещениями, карает и милует.

Начальник отдела заинтересован в буддхиальной энергии сотрудников, и для него первостепенное значение имеет то, насколько цели отдела становятся ценностями сотрудников — только тогда их буддхиальная энергия поступает в отдел и увеличивает его потенциал. По идее, начальника отдела не должны интересовать конкретные достижения его подчиненных (каузальный план), точнее, за их успехами и неудачами он должен уметь видеть буддхиальную динамику и ориентироваться на нее. Следуя принципу единства буддхиального плана, начальник отдела должен быть также хорошим психологом и уделять какую-то часть своего времени (и буддхиальной энергии) психологическим консультациям сотрудников, а также помощи при кардинальных поворотах в их жизни. Аналогично директор и его замы должны иногда консультировать сотрудников по общим религиозно-философским вопросам, помогая им в выработке идеалов и поисках главного направления жизненного пути.

* * *

Если атманическое тело книги символизируется ее названием, то символ ее буддхиального тела — деление на части или, в случае тонких книг или брошюр, оглавление. Буддхиальную энергию несут главные сюжетные линии и основные черты героев и окружающего их жизненного фона, то есть природного и социально пейзажа. За ней охотятся литературные критики, пытаясь передать читателю своих работ буддхиальную энергию критикуемого романа, пропущенную через собственное ментальное тело. Иногда взбешенный результатом подобной деятельности писатель вступает в дискуссию с критиком, пытаясь охранить от него свое детище, но фактически подвергая его той же экзекуции. Романы диктуют даймоны (или музы), и не дело «автора», то есть писателя или поэта, искать в них смысл — если бы даймон мог сказать короче и яснее, он бы это делал.

Энергия книги вступает во взаимодействие с буддхиальным телом читателя, помогая ему формировать систему ценностей, а иногда просто жить, открывая прямой канал в сильный буддхиальный эгрегор. В последнем случае человек может начать ему служить, и тогда книга для него расширяет свой первоначальный смысл, становясь источником постоянных медитаций, в которых ее главные герои и сюжеты приобретают широкий спектр значений и становятся центрами ассоциативных полей.

Можно ли научиться жить по книгам? Совершенно ясно, что нельзя научиться жить по телевизору, по крайней мере, в его нынешнем варианте, ориентированном исключительно на ментально-каузальные потоки.

С другой стороны, по-видимому, нельзя научиться жить без книг, которые со времен изобретения письменности служат основным носителем буддхиальной энергии. Другое дело, как человек их читает, то есть что он в книге ищет и какие медитации при этом у него возникают.

Квинтэссенцией буддхиальной энергии служат афоризмы и стихи, конкретный «прозаический» смысл которых (то есть каузальная энергия) явно не соответствует их воздействию на читателя. В хороших стихах за счет чрезвычайной концентрации и повышенной связности текста (рифмы, ритмы, аллитерации, многозначные образы) словам возвращается теряемая в бытовой (каузальной) речи, но первоначально свойственная им буддхиальная энергия:

Их протираем, как стекло,

И в этом наше ремесло.

Д. Самойлов

Глава 3
КАУЗАЛЬНОЕ ТЕЛО

Ключевые слова: события, поступки, стоимости; текущая жизнь

— С добрым утром, Бах, — говорит Бог.

— С добрым утром, Бог, — говорит Бах.

А. Галич

Основные понятия, связанные с каузальным телом, суть событие, поступок и стоимость. Первое слово отражает пассивное положение человека в мире, второе — активное. Совокупность двух высших тел организма (буддхиального и атманического) в просторечии называется душой; поэтому, переходя к рассмотрению каузального тела и плана, мы, так сказать, спускаемся на грешную землю.

Автор не считает, что низшие тела менее важны, нежели высшие, но разница в вибрациях при переходе на каждое нижележащее тело качественная, и нужно отдавать себе в этом отчет. Как ценности не являются идеалами, так и стоимости — ценностями, хотя первые, вторые и третьи, конечно, друг с другом перекликаются. Добиваясь ценностей, человек совершает поступки и терпит события (или радуется им), и от их потока в большой мере зависит окончательный вид ценности, которую он получает в результате.

Говоря на бытовом уровне, событие — это то, что можно купить за деньги (не слишком большие) и что может слегка украсить или не надолго омрачить жизнь, не меняя ее качественно. Сходить в кино, выпить пару пива, съездить в командировку или отпуск, поругаться, а затем помириться с мужем, улыбнуться хорошенькой птичке-синичке, внезапно севшей на оконный переплет... Все это поток событий, не меняющих жизнь качественно, но составляющих в совокупности ее содержание — для человека, не особенно думающего о своей душе, и, наоборот, для просветленного даоса или бхакта.

Иногда завершение длинного пути по достижению той или иной ценности сопровождается событием — скажем, студент-выпускник получает диплом, но все же ясно, что и такое «большое» событие становится не просто заурядным фактом жизни лишь по причине ее дополнительной буддхиальной нагрузки, то есть перемены акцентов в системе ценностей человека. Если же этого не происходит, то и самые яркие внешние достижения (скажем, золотая медаль на Олимпийских играх) производят лишь кратковременное впечатление, почти не сказываясь на дальнейшей судьбе человека, хотя, конечно, воспоминания о них могут еще долго нежить его ментальное и астральное тела.

Событие так, как оно понимается в этой главе, — есть факт внутренней жизни человека. Ему соответствует некоторый фрагмент каузального тела, представляющий собой субъективное восприятие «объективного» явления, или же просто некоторый эпизод внутренней жизни человека.

Типичный пример события — это начало очередной сцены в пределах театрального действия, сопровождающейся авторской ремаркой типа: «входит такой-то» или «те же и имярек». В хорошо поставленном диалоге любая реплика участников ощущается зрителями как событие, и они не скучают, им интересно. Вообще слово «интерес» означает настройку на каузальный информационно-энергетический поток. Скука, таким образом, есть симптом того, что каузальное тело сидит на диете, исхудало и просит есть; если человек проявляет к чему-то интерес, это означает, что он согласен отдать часть своей каузальной энергии (через сосредоточенное внимание) в надежде получить взамен гораздо больше.

Интенсивность каузального потока (как идущего от человека к объекту, так и противоположного) прямо зависит от уровня концентрации внимания. Так в самых напряженных местах пьесы у зрителей перехватывает дыхание: каузальный поток со сцены столь силен, что полностью поглощает внимание зала, даже ту его (внимания) часть, которая следит за процессом смены вдохов и выдохов. В свою очередь, актерам нужен интенсивный каузальный поток от публики, то есть ее специальным образом настроенное внимание; оно и создает естественную среду существования театрального действия. (При съемке кинофильма роль источника каузального потока играет оператор, а кинокамера служит мощным усилителем).

В общественном сознании имеется скрытое противоречие в оценке относительной роли и значимости (а следовательно, и ценности) буддхиальной и каузальной энергии. С одной стороны, в разнообразных мифологических сюжетах подчеркивается первичная и большая ценность первой: обидно и глупо променять первородство (экзистенциальная, то есть буддхиальная ценность) на чечевичную похлебку (текущая, то есть каузальная ценность или стоимость); настоящий герой всегда неподкупен, то есть не склонен сравнивать буддхиальную ценность преданности своему народу или любимой принцессе с каузальной ценностью кошелька с золотом.

Однако по своему жизненному опыту каждый человек знает, что преданность ценится гораздо выше, чем оплачивается. Существует какое-то малопонятное препятствие, стоящее на пути превращения буддхиальных ценностей в каузальные стоимости. (Эта трансформация управляется Тельцом, знаком длительных усилий, упорства и постоянства, которые приносят результаты не всегда и не сразу, но об этом смотри следующую часть трактата).

Поэтому возникает и противоположное мнение, заключающееся в том, что следует предпочесть синицу в руке журавлю в небе и что платить деньги следует за вещи простые и понятные (производительный труд по К. Марксу под общим лозунгом: «Сколько ни думай, лучше хлеба не выдумаешь»), а об

Наши рекомендации