Кризис, практика антикризисных мер и экономическая теория

Наступление острой фазы экономического кризиса осенью 2008 г. быстро прекратило всякие разговоры о том, чтобы положиться на волю рыночной стихии, дать спокойно умереть инвестиционным банкам и т.д. Вместо этого опять были предприняты нестандартные политические действия, вновь мало связанные с господствующей академической ортодоксией. Новой принципиальной особенностью этих действий стала их международная координация в рамках G-20 в условиях новой взаимосвязанной глобальной экономики (причем данный поворот в США произошел еще при республиканской администрации Дж.Буша-младшего).

Правительства предприняли меры по поддержке совокупного спроса посредством инструментов фискальной политики, оказали разнообразную финансовую помощь крупнейшим компаниям, приняли дополнительные меры по социальной поддержке населения, центральные банки удовлетворили стремительно увеличившийся спрос хозяйственных агентов на деньги в условиях панического бегства ликвидности посредством инструментов монетарной политики. Особое внимание было уделено проблемам устойчивости всего финансового сектора и поддержке системообразующих финансовых институтов. Следует отметить, что на практике ни одно правительство в группеG-20 не решилось положиться на целительные силы рыночной стихии и предоставить исключительно ценовым механизмам преодолевать экономический спад и восстанавливать экономический рост.

Подобное расхождение практических действий с mainstream экономической науки, которое повторяется во второй раз в ситуации глубокого экономического кризиса, поставило вопрос о том, насколько академическая экономическая наука в рамках господствующих представлений равновесного анализа способна вообще выполнять свою практическую функцию. В наиболее резкой форме основные критические замечания были сформулированы одним из крупнейших экономистов-международников нобелевским лауреатом Полом Кругманом. Он отметил, что сформировавшаяся новая макроэкономика не может:

· предсказывать наступление экономических спадов (они сведены к экзогенным шокам в динамических стохастических моделях общего равновесия);

· объяснять их экономическую природу;

· формулировать содержательные рекомендации по их преодолению (ведь это суть равновесный феномен, где интересы всех экономических агентов так же сбалансированы, как в любой другой фазе экономического цикла!).

В эмоциональной форме Кругман назвал последние тридцать лет «темной эпохой в макроэкономике», в течение которой были забыты ранее накопленные знания о депрессивной экономике¹¹.

Отдельным направлением критики стало неадекватное понимание роли финансового сектора в экономических процессах рыночной экономики и особенностей его собственного функционирования¹². Финансовые потрясения всегда сопровождали циклический процесс, но в последнее десятилетие эти потрясения приобрели качественно иной масштаб. Они приобрели во многом автономный характер, стали оказывать значительное и быстрое воздействие на реальные процессы в экономике, стремительно распространяться между взаимосвязанными национальными хозяйствами в глобализирующейся мировой экономике.

Сторонники новой макроэкономики сделали ряд выступлений в защиту господствующих идей, но при этом вся аргументация осталась стандартной. Во-первых, они указывают, что теоретически в принципе невозможно предсказывать экономические шоки, поэтому такой возможности нет сейчас, и ее не будет в обозримом будущем¹³. Во-вторых, с эмпирической точки зрения предпринимаются попытки связать рецессию (во всяком случае, в экономике США) с негативным шоком предложения труда¹⁴. В-третьих, проблемы нестабильности в рыночной экономике (которые в кризисных условиях вряд ли возможно игнорировать) предлагается решать с помощью выбора стабильных регулирующих норм¹⁵. Так, нобелевский лауреат профессор Эдмунд Фелпс считает, что правильное государственное регулирование в состоянии снизить издержки нестабильности, в том числе, связанные с явлениями финансовой нестабильности (остается лишь сформулировать нормы такого правильного регулирования!)¹⁶.

3. Новые макроэкономические идеи для экономической политики?

Развитие науки предполагает конструктивную критику существующих представлений, которая идет вместе с формированием и обсуждением новых идей. Данные процессы затронули и макроэкономику в период настоящего экономического кризиса. При этом участники дискуссий обращаются и к идеям, которые были сформулированы ранее, но в значительной степени остались за рамками mainstream, имея определенные перспективы дальнейшей разработки. Каковы же идеи, которые могут послужить новыми блоками в развитии макроэкономики?

Необходимо заметить, что само существование макроэкономики как науки не является общепризнанным в мировой экономической мысли. Так, представители неоавстрийской школы политической экономии (Л.Мизес, нобелевский лауреат Ф.-А.Хайек) на основе принципа методологического индивидуализма вообще отрицали существование каких-либо устойчивых закономерностей на уровне всей хозяйственной системы, которые могли бы быть подвергнуты строгому научному анализу. Теоретики данного направления ставят в фокус исследования индивидуальные решения автономных индивидов, которые выбирают наилучшие средства для достижения своих целей в условиях децентрализованных хозяйственных процессов. Но данная позиция является крайней (хотя и более активно артикулируемой в кризисных ситуациях) и не разделяется большинством экономистов¹⁷.

Мировая экономическая мысль вновь обращается к теоретическому наследию Дж.М.Кейнса, и в первую очередь, к тем идеям, которые связаны с факторами неопределенности в экономических процессах. Экономическая среда характеризуется большим разнообразием информационных несовершенств, хозяйственные агенты не обладают и не могут обладать полным знанием об окружающем мире. Они должны строить свои планы и принимать решения на основе своих ожиданий в неопределенной ситуации. Проблема стабилизации ожиданий оказывается тесно связанной со стабилизацией экономических процессов в рыночной экономике. Но исследование ожиданий, процессов их формирования требует исследования ограниченной рациональности и психологических факторов в поведении хозяйственных агентов, явного учета указанных аспектов при анализе реального экономического поведения. Этот путь пытаются использовать для содержательного объяснения феномена пузырей на товарных и финансовых рынках и их последствий для макроэкономических процессов¹⁸.

В рамках вышеуказанных идей Кейнса особое внимание привлекает отдельный вопрос о стабильности финансового сектора и источниках нарушения такой стабильности (гипотеза финансовой нестабильности Х.Мински). Экономисты и творцы экономической политики упорно пытаются сформулировать такие правила регулирования, которые позволили бы гарантировать устойчивость финансового сектора вообще и банковской системы в особенности с учетом финансовых закономерностей рыночной экономики.

Другой круг идей связан с тем фактом, что развитая рыночная экономика по самой своей природе является динамической, неравновесной, развивающейся системой. В ней постоянно возникают новые связи, отношения, формальные и неформальные правила, появляются новые товары и услуги, преобразуются старые и возникают новые технологические процессы, формируются новые организационные структуры. Понятно, что в любой данный момент хозяйственные агенты не могут обладать не только всей информацией о текущих событиях в хозяйственной системе, но они в принципе не могут знать будущие научные, технические и социальные знания, ибо эти знания будут узнаны лишь в процессе практической деятельности в условиях децентрализованных хозяйственных процессов. Попытка понять процессы экономического развития возвращает экономистов к идеям Й.Шумпетера, которые были сформулированы еще в первой трети ХХ века. Указанные идеи служат отправной точкой для развития эволюционной макроэкономики и соответствующего формального моделирования макроэкономических процессов¹⁹.

Наконец, важным самостоятельным аспектом при функционировании и развитии хозяйственной системы является процесс формирования связей между хозяйственными агентами и свойства самого этого процесса. Экономика может быть представлена как сеть участников, которые устанавливают связи и взаимодействуют посредством рыночного обмена (экономическая теория сетей), причем данная сеть может сформироваться различными способами и предопределять различные исходы на макроэкономическом уровне. Именно этот аспект выдвигается на первый план в получившем широкий резонанс «Кильском манифесте», который призывает к пересмотру не только теоретических представлений о рыночных процессах, но и использованию других математических методов в макроэкономических исследованиях²⁰.

Некоторые выводы

Данные идеи пока не сформировались в сколь-нибудь целостные концепции, но они привлекают внимание исследователей с точки зрения перспективы. Становится понятно, что механистическая картина рыночной экономики, которая вытекает из теории общего экономического равновесия и современных динамических моделей общего макроэкономического равновесия, вряд ли может служить интеллектуальным основанием разумной экономической политики. В целом можно сказать, что макроэкономика по-прежнему представляет собой большое поле теоретических и методологических дебатов, причем кризис заметно повысил их остроту по сравнению с предшествующими двадцатью годами. При этом следует еще раз подчеркнуть, что современное состояние макроэкономической теории не позволяет давать каких-либо однозначных рекомендаций для макроэкономической политики без учета конкретно-экономических условий. Любой отдельный механизм координации и управления - ценовой механизм, иерархия, промежуточные формы - в общем случае подвержены многочисленным несовершенствам, они имеют как сильные, так и слабые стороны. Любая попытка выработать некий фиксированный набор рецептов (как, например, сформулированный на рубеже 80-90 гг. перечень рекомендаций «Вашингтонского консенсуса») будет оказываться в общем случаепрактически непродуктивной. Не очень ясной представляется и перспектива нахождения неких не-дискретных правил государственного регулирования, которые будут в развивающейся социально-экономической системе противодействовать явлениям нестабильности. Увы, но человечество пока не нашло Философский камень, а, соответственно, лекарство от всех болезней и универсальную экономическую политику как его частные проявления...