Метод эвристического моделирования 3 страница

2. «Рабочие» потребности-критерии, обслуживающие сами механизмы развитого разума как аппарата управления. К ним относятся производные от сложных рефлексов И.П. Павлова: рефлекса свободы, цели (чувство «надежда») и потребность в информации — любознательность. Сюда же можно отнести потребности, управляющие программами разума, например, переключение этапов Функционального Акта.

3. «Произвольные» — самые разные, целиком созданные творчеством: чистый продукт самоорганизации!

4. Обобщающие критерии, суммирующие компоненты «приятного» и «неприятного» от всех частных критериев-чувств. Для разума-личности это условный показатель «Уровня Душевного Комфорта» (УДК), главный «внутренний вход» на сознание, по которому выбираются поступки и все поведение.

В механизмах разума участвуют еще три вспомогательных , но очень важных критерия , имеющих свое выражение в специальных моделях-центрах.

А. «Коэффициент реальности » (от 0 до 1), учитывающий степень связи модели в разуме с объектами, реально воспринимаемыми рецепторами в данный момент. Иначе говоря, действительно ли существует объект модели или он «придуман» и не воспринимался органами чувств. Естественно, что «Центр реальности» связан с центрами настройки рецепторов, как и с центром сознания. Выключение этого центра знаменует потерю сознания, а торможение — его ослабление: реальность исчезает.

Б. «Коэффициент будущего » показывает снижение «значимости» данного события, если оно произойдет в будущем, — для удовлетворения потребности настоящего времени. Уменьшение обоих коэффициентов сокращает мотивы для ФА.

С. «Критерий риска» — показатель достаточной вероятности, при котором заканчиваются распознавание или планирование (требующие напряжения и времени) прежде чем включить действие.

Сочетание нескольких качеств (соотнесенных с критериями Разума) характеризует объект управления. Модель такого объекта, который должен получиться в результате акта управления, можно обозначить как «цель» . Соответственно, набор и ранг потребностей характеризует субъект разума.

Речь. До сих пор слово «модель» использовалось для отражения естественных материальных объектов и функций. Это код образов . Предполагалось некоторое структурное сходство модели и объекта. Однако, в процессе обобщения конкретных моделей, их структуру можно упрощать и в результате получить «знак» , который сохраняет связь с моделью-структурой, с образом. В процессе социальной эволюции первичной человеческой стаи самое большое развитие получили именно модели-знаки, выраженные звуковыми сигналами, которые существуют у животных и птиц. Их сочетания стали пригодными не только для обозначения предметов, их качеств, но и действий, времени и пр. В результате сформировался язык , знаками которого можно описывать картины внешнего мира, а также собственные модели разума. Произнесенные одним человеком слова становятся реальностью для других разумов, как истинные объекты при их восприятии и отражении в памяти. С течением времени люди научились механически отражать знаки-звуки речи буквами письменности . Так код отвлеченных моделей-знаков стал в один ряд с физическими объектами, сделался их двойником. И, одновременно, средством внешнего отражения процессов мышления, деятельности разума.

Значение изобретения речи в развитии разума огромно. И не только для высшей системы — общества, но и для каждого разума. Ее главное качество — экономное кодирование обобщенных моделей-образов и отношений. Речь проложила путь к абстрактным понятиям и счету.

Развитие речи и общение людей породили еще один критерий: правда , правдивость. Он обозначает степень соответствия моделей образа и произнесенных для его обозначения слов. Само по себе описание словами всегда должно бы быть правдивым: это всего лишь действие по «считыванию» модели образа движениями мышц речевого аппарата, как любое движение, то есть — Функциональный Акт (ФА).

Однако при планировании каждого движения субъектом Разума учитывается реакция «адресата», чтобы подсчитать эффективность ФА: выгодно или нет. Потом делается выбор: выгодно — включай «действие», невыгодно — оставь ФА в мыслях. В этом изначальная «правдивость» мышечных действий, например, у животных.

Ребенок, когда учится говорить, поступает так же: он кодирует словами то, что видит и чувствует и все воспроизводит в примитивной речи («поток слов»). Когда немного подрастет, научится тормозить произнесение, оставив слова в мыслях. (Если быть точными, то наши словесные мысли всегда отражаются в минимальных нервных импульсах, посылаемых на органы произнесения слов — гортань и язык. Просто они настолько слабы, что звуков не вызывают. Но их регистрируют физиологи.)

Проходит еще год-два, и ребенок изобретает сознательную ложь.

Ложь — это целенаправленные искажения первичной модели в разуме в процессе выражения ее словесным кодом. Обычно это касается передачи образа словами речи. Ложь используется как действие, направленное на другое разумное существо, чтобы получить некоторую выгоду для себя. Ложь, обман, дезинформация, утаивание, искажение — понятия одного порядка. В конце концов, они замыкаются на более общее качество, характеризующее любое перекодирование: точность соответствия различных моделей одного объекта, выраженных разными кодами. «Правдивость» — это критерий такого соответствия. В принципе, он органически присутствует при всяком перекодировании, например, при переводах с одного языка на другой, слов — в математику, образов — в рисунки.

Понятие «правда» я использую как показатель соответствия словесных и образных моделей. Или вообще одних моделей другим. В связи с этим еще одна тема: истина и вера . Кажется, что понятия эти несопоставимы, не перекрещиваются. Но это только кажется. Вспомните: «Разум управляет объектами, а чувства управляют разумом». Истина, как и разум, субъективна. Ее приходится проверять все время: чтобы модели правдиво отражали объект. Как проверить, когда зрительный образ модели из знаков совершенно непохож на образ — предмет описания? Нужно, чтобы в памяти были таблицы соответствия: фразы, слова-образы. Но точного совпадения не бывает, если объект сложен. А идентичность (часто) необходима, чтобы принимать решение. Для этого «неполную» истину нужно принять за «полную».

Неполнота компенсируется верой . Она присуща всякому живому разуму. И обязательно понадобится искусственному, ИИ.

Сущность веры : механизм расширения сферы «правды» на неполноту отражения объектов в модели. Иначе говоря, механизм повышения вероятности соответствия знаковой модели — объекту, через пренебрежение неточностью, когда нет возможности доказать их тождество. В том смысле, что вера позволяет признать модель правдой, даже когда этого нет. Вера заменяет знание. То есть, она — произвольный акт. Без нее большинство действий со сложными системами были бы невозможны, поскольку разум ограничен в создании моделей, в познании истины.

«Легковерие» или, наоборот, «скептицизм» — это рабочие качества-критерии из числа обслуживающих мысленные этапы (процедуры) ФА. Это количественная мера расширения или сужения «допусков» правдивости. Вера или доверие присутствуют при всех операциях ФА с моделями. Они индивидуальны для каждого разума. Возьмем, например, понятие «риск» . Это когда «решение» о действиях принимается при «неполной правде», то есть неточном распознавании объекта, приблизительном его прогнозировании, сомнительной эффективности будущего действия. Процент допускаемой неполноты есть качество личности — степень ее приверженности к риску.

В большинстве случаев разум человека сравнивает не модель с объектом, непосредственно воспринимаемым органами чувств, а одну модель с другой, которая каким-то другим разумом уже проверялась на соответствие с объектом. Культурный человек живет больше в мире моделей, чем в мире предметов. Даже за каждой вещью, которую видим, стоит сонм моделей — знания о ней. Большинство их получено не из своего опыта, а из книг или рассказов учителей. Мы верим этим моделям (считаем их правдой) в той степени, в которой считаем надежным источник информации. Признание его надежности — это признание авторитета. Авторитет — это «стоящий выше». Здесь мы уже входим в сферу Коллективного Разума (КР). Авторитетны не только люди, но и корпорации, наука, религия, любые источники информации.

Предельно формализовать разум можно в терминах лингвистики .

Всякая модель представляет структуру из элементов некоего кода «букв» условного алфавита. Алфавитов существует много. Модели — это «слова» и «фразы». Их объединяют в «словари».

«Грамматика» и «синтаксис» предусматривают правила манипуляций с моделями по требованиям логического, то есть целесообразного мышления образами. Сущность манипуляций состоит в активации моделей слов и фраз. «Буква активности» присутствует в каждой модели. Она отражает участие модели в функции разума через генерирование сигналов.

«Язык» включает алфавиты, словари, грамматику, то есть весь аппарат знаков — моделей, пригодных для описания и управления объектами (примеры: языки речи, образов, математики).

«Семантика» данного языка определяет соответствие его элементов (моделей) знакам другого языка. Иначе говоря, определяет значение текстов, написанных на одном языке, через тексты на другом. (Пример — соответствие речевого описания картине образов.)

Разум в такой трактовке представляет собой набор процедур (или операций) с моделями, с использованием различных языков. Он может быть реализован в мозге индивида (человека или животного), в совокупности разумов коллектива (стаи) или в Искусственном Интеллекте (ИИ).

Перечислю типы важнейших операций с моделями в естественных Разумах (и очень желательных в ИИ).

1. Кодирование. «Описание» физических объектов и процессов на выбранном языке с использованием для восприятия рецепторов или технических устройств, с целью получения «Первичной модели». Она представляет собой структуру из дискретных элементов-точек. Например, зрительного образа в коре мозга, в виде возбужденного (активированного) ансамбля из нейронов.

2. Декодирование — обратная процедура перевода модели в физические процессы (и объекты) через так называемые «эффекторы», например, мышцы. В этом выражаются любые двигательные акты.

3. Обозначение активности структурной модели в разуме своей «буквой», как во временной, так и в постоянной памяти. Существуют количественные характеристики уровня активности модели в зависимости от получаемой энергии на ее «входах» от других моделей, или от рецепторов, воспринимающих внешний мир.

4. Тренировка модели — повышение ее активности при частом использовании. Детренированность ее при покое. (Изменение характеристик в зависимости от использования.)

5. Запоминание — перевод временной модели, представленной активированными (возбужденными) знаками, в структуры постоянной памяти за счет образования связей между активированными (возбужденными) нейронами-знаками. Обычно для этого необходимо повторное возбуждение модели.

6. Забывание — быстрое стирание модели из временной памяти и медленное разрушение структуры связей в постоянной памяти.

7. «Вспоминание» — активирование модели из постоянной памяти при поступлении на ее элементы активности (раздражения) с других моделей или центров критериев потребностей.

Возможны следующие манипуляции с активированными детальными моделями:

8.1. «Огрубление», «обобщение» модели — выделение важнейших элементов (букв, слов) из детальной модели и объединение их в новой упрощенной «обобщенной» модели. Иначе говоря, выделение одного из «смыслов» по содержанию или по другим показателям.

8.2. Выделение «значимых» фрагментов из общей «картины» по некоторым критериям, заданным в программе процедуры («фигура-фон»). Часто они отражают качества. (Пример: обведенная нужная деталь на общем чертеже машины.)

8.3. Развертывание обобщенной модели в детальную — по вертикальным связям между ними. Возможность нескольких вариантов, в зависимости от активности частных моделей и проходимости связей.

8.4. «Привязка» модели связями к координатам времени, пространства, выраженным тоже моделями различной обобщенности («близко — далеко» и «сейчас, недавно, давно» или цифры).

8.5. Такая же «привязка» к моделям потребностей, с различной проходимостью связей. Этим определяется значимость модели, оцениваемой по различным чувствам-критериям.

Существует еще несколько операций с моделями, используемых Разумом.

1. «Обобщение» ряда разнородных моделей путем выделения из них элементов, общих для всех — выделение модели «понятия».

2. Сравнение моделей путем наложения. Выделение общих и различающихся элементов. Отображение их в моделях общего и различий.

3. Образование альтернативных моделей.

4. Последовательная активация цепи моделей по связям. Представление такой цепи в одной обобщенной «модели смысла». Она в «укороченном виде» объединяет самые активные составляющие цепи моделей.

Функциональный Акт

Разум действует не непрерывно, а «порциями», «единицами действия». Я их назвал Функциональные Акты (ФА). Они являются как бы некими единицами механизмов мышления и требуют подробного рассмотрения.

Процедуры ФА осуществляются с участием как устройств «входов и выходов» — рецепторов и эффекторов, так и моделей из постоянной памяти. Все действия осуществляются отдельными элементами, объединенными в структуры через связи, пропускающие сигналы.

Энергия для сигналов генерируется как самими элементами — моделями, так и получается по связям от центров критериев. (Их другие обозначения: потребности, мотивы, чувства.)

Расчленим ФА на основные операции с моделями.

1. Настройка (активация) рецепторов (органов чувств) в ответ на раздражение от среды (краем глаза увидел животное: настроить зрение!) или возбуждение от сознания («Посмотреть!»)

2. Восприятие: рецепторы получают энергию, исходящую от объекта, и кодируют ее специфическим кодом нервных импульсов или других сигналов, продуцируемых дискретными элементами. Распределение этих сигналов в элементах «рецепторного поля» пространства коры мозга образует временную активную модель (объект, картину, структуру) в кратковременной памяти («Увидел животное»).

За этим этапом следует анализ модели, состоящий из ряда операций.

3. Распознавание: наложение временной модели на серию моделей, имеющихся в постоянной памяти, чтобы выбрать из них (с вероятностью) самую «похожую» и активировать ее. Она уже имеет связи с другими моделями предметов, понятий и качеств. По этим моделям и их связям с другими Разум определяет данный объект в системе других, известных, составляющих его, разума, «картину мира». В том числе и определяет образную модель словесным кодом. Таким образом, активная временная модель объекта приобретает связи, присущие модели-эталону. («Рассмотрел животное: большая собака и, наверное, злая».)

4. Прогнозирование: «высвечивание» вариантов будущих состояний объекта по моделям из постоянной памяти, к которым он уже был привязан в процессе распознавания, включающем и их прошлое (ретроспектива). Выделение двух альтернативных сценариев прогноза для дальнейшей проработки. («Собака бежит ко мне, но еще далеко и может отвернуть».) Выбор наиболее вероятной модели. («Бежит ко мне!»)

5. Оценка объекта и первичный мотив. По связям этих моделей с моделями критериев и потребностей производится автоматическое «возбуждение чувств» и выделение «первичного желания» — мотива для активации всех моделей последующих этапов ФА. («Собака кусачая, очень страшно, нужно убежать. Альтернатива: пугать собаку криком».)

6. Оценка возможностей выполнения альтернативных действий, в смысле мощности эффектов исполнительных органов. («Есть силы бежать!»)

7. Целеполагание: желаемая модель объекта, как результат взаимодействия комплекса моделей: исходной, прогнозируемой, критериев, потребностей и возможностей. («Выбирается бег. Наметил место, куда бежать, где прятаться и рассчитал силы».) В последующем именно расстояние до цели явится мерилом мотивации переключения этапов ФА. Такая же проработка альтернативной цели.

8. Планирование. Стратегия: перебор и оценка вариантов воздействий на объект для достижения цели. То же делается для альтернативного варианта. Выбор направления пути для обеих альтернатив. Расчленение пути до цели на участки с частными целями — «дерево целей». Выбор моделей действий для участков в зависимости от «местности». Определение частных потребностей для участков исходя из их специфики. Так составляются четыре плана: промежуточных целей, действий, усилий, чувств-мотивов. Возможно составление и пересчет планов для нескольких вариантов стратегии с выбором наивыгоднейшего. Сравнение идет по «парам» альтернатив, с бифуркациями. («Оценка расстояний до собаки, направление пути, его трудности, определение необходимой скорости бега и его тяжесть».)

9. Решение: окончательный выбор между противоположностями и альтернативами. Включение выбранного варианта плана в действие. При акте «решение» значительно повышается активность моделей плана, поскольку нужно возбудить эффекторы — органы воздействия («мышцы»), призванные преодолеть сопротивление объекта. («Бежать! Максимально напрячься!»)

10. Выполнение плана действий, через считывание его структур импульсами высокой активности, направленными на рабочие органы — эффекторы (мышцы). Коррекция действий обратными связями от объекта и рабочих органов, как результат сравнения действительных усилий и результатов с планом. («Бег с оглядкой на собаку и на дорогу впереди».)

11. Окончание ФА: определение степени удовлетворения критериев (или достижения цели), затраченных усилий, запоминание деталей ФА для будущего использования. («Собака остановилась. Зря бежал? Запомнить».)

ФА может начаться не только от восприятия объекта, но и от модели «вспомненной», то есть активированной из постоянной памяти. В таком случае сначала все этапы могут реализоваться «в воображении», с соответствующей «буквой», при отключенном «центре реальности». Если предполагаемые действия обещают успех, тогда включается вспомогательный ФА «поиск» , чтобы найти исходные обстоятельства для начала ФА реального.

Все операции снабжаются энергией (активностью) как от главных критериев разума — мотивов, так и от собственных, вспомогательных, в которых отражена потребность следующего этапа ФА, заложенная в предыдущем (от восприятия, распознавания к прогнозированию, к оценке по потребностям, и так далее.) При этом последовательное включение операций ФА осуществляется по связям между моделями операций через своеобразные «связи-рельсы».

Каждый исполненный этап остается в памяти, присоединяясь к предыдущим, дополняя «модель — текст» всего ФА. Она сверяется с моделями планов и участвует в выборе следующего этапа.

Особенно важны механизмы, обеспечивающие доведение до конца уже начатого этапа — «действие». Для этого часто приходится включать дополнительное усиление (активацию), поскольку все предыдущие мысленные этапы были вероятностные и большинство ФА не обеспечены «мощностями». Кроме того, в ходе данного ФА имеют место «помехи» со стороны других конкурирующих ФА. Источником дополнительной активности является специфический критерий «рефлекс цели» , со своим аппаратом запоминания предыдущих этапов, от которых как бы накапливается потенциал энергии, дополнительно активирующий модели действий и доводящий их до цели. Рефлекс цели описал И.П. Павлов. У человека в том же направлении действует убеждение: «Я должен».

Если энергии оказывается недостаточно для преодоления сопротивления связи к следующему этапу, то ФА останавливается, оставаясь незавершенным. В естественных разумах большинство ФА начинается с активации моделей из постоянной памяти («вспомненных») и останавливается на «мысленных» этапах (распознавание, оценка, прогноз, даже планы), не заканчиваясь действиями. Именно такие ФА составляют основное содержание спонтанного мышления: движение активности, по моделям с меткой «нереально», не связанным напрямую действиями.

Я описал ФА в его типичном, «однолинейном» исполнении, когда он начинается от восприятия объекта и определения цели и завершается окончанием действий. В реальных мыслительных процессах дело обстоит гораздо сложнее. Мысленные и исследовательские этапы ФА осуществляются по альтернативам и по «кругам» , с последовательным приближением к оптимуму. Показателем его является максимально достижимая вероятность успеха, а энергия для его «доведения» черпается не только от основной потребности — критерия, но еще и от специфического, описанного Павловым, «рефлекса цели» , достижения совершенства, чувства «надежда».

Важнейшим критерием, двигающим ФА, является «возможность» выполнения действия. Информация о ней определяется состоянием исполнительных органов, их «силой» — например, мышц. «Опрос» возможностей включается в каждый круг ФА, наряду с потребностями и реальностью достижения цели.

Круги можно себе представить в таком виде.

Первый — «прикидка» . Это нечеткое восприятие объекта, распознавание с низкой вероятностью совпадения с моделью-эталоном, и столь же предположительная возможность действий. «Картина» потребности и возможности позволяет приблизительно определить цель, без четкого разделения на этапы ее достижения. Отсюда, столь же приблизительно, определяется мотив. Если сопоставление плюсов от удовлетворения потребности и минусов от «трудностей» дает большой положительный баланс, повышает уровень приятного, то ФА включается без уточнения деталей, и этапы выбираются в процессе выполнения действий.

Если баланс «за и против» заведомо отрицателен, то ФА обрывается, оставаясь некоторое время во временной памяти — «в мыслях».

Если же «прикидка» обещает успех, но его вероятность недостаточна из-за неточного восприятия, распознавания и приблизительности планирования, то вступает в действие «потребность совершенства», которая тоже органически присуща естественному разуму. В этом случае включается «второй круг».

Второй круг — планирование — выражается в повышении вероятности всех положенных этапов, через их более тщательное выполнение. Но не только в этом. Нужно еще исследовать возможные другие модели-эталоны для распознавания, из которых следуют другие цели, действия и результаты. Все это означает необходимость вернуться к началу ФА: напрячь рецепторы, получить более точную первичную модель, перебрать из постоянной памяти и исследовать на сходство набор похожих. То же касается и оценки возможностей и последующих этапов ФА: они доводятся до такой вероятности, которая удовлетворит требованиям «личности Разума» .

До какой? Ответ не простой. С одной стороны, повышение точности требует времени и энергии — это минус. С другой стороны, затраты могут окупиться уменьшением риска неудачи последних этапов воплощения планов действий и достижения цели — это плюс. Вот здесь появляется тот самый, уже упоминавшийся критерий, и одновременно черта личности: «риск» . Суть его в том, на какой степени неопределенности остановиться и включить действие, даже если уточнение, в принципе, возможно, но заниматься им «не хочется». Наука об управлении и принятии решений разработала теорию допустимого риска, но в основе все равно лежит некий психологический параметр — «рискованность разума».

Так детализируется общий план второго круга: по этапам расписываются действия, промежуточные состояния объекта, затраты энергии от потребностей. Подсчитывается баланс плюсов и минусов, с поправками на вероятности, и только тогда принимается решение .

Оно представляется как активация эффектора по плану действий и рецепторов, воспринимающих объект и затрачиваемые усилия, чтобы контролировать соответствие с этапными планами. При небольших расхождениях подключается дополнительный, критерий цели , добавляющий энергию к главному — от основной потребности. Если расхождение большое, то ФА останавливается: отменяется или пересчитывается на новые цели. Как видно из описания кругов, все этапы ФА сопровождаются многочисленными возвратами к исследованиям, перепланированиям и повторным пересчетам баланса чувств, как главных, так и вспомогательных.

Сложности ФА не исчерпываются тем, что описано. В реальном (или искусственном!) разуме одновременно прорабатываются два пути переключения этапов: путь моделей-образов и путь моделей из слов речи. Оба пути связаны поперечными связями, причем главенство того или другого меняется от этапа к этапу и зависит от специфики деятельности. В ФА словесного общения главным, конечно, является речь, но цепочка образов все равно сопровождает фразы. Кроме того, за каждым этапом следует переключение моделей чувств-критериев. Если к этому добавить отражение «главного пути» в моделях более высокой обобщенности, в ФА высших этажей иерархии, то сложность еще возрастает.

Разумеется, все, что сказано, является лишь гипотезой. Очень трудно вообразить этапы ФА в реальном мозге. Например, как представить себе запоминание во временной активной памяти последовательности картин, воспринятых одними и теми же рецепторными клетками глаза. Для этого нужно, чтобы каждая клетка глаза имела выходы на много клеток коры, которые подключались бы последовательно с отметками по тактам времени. Реализовать это на физических нейроноподобных сетях очень трудно, но возможно. В реальной коре мозга 100 миллиардов(!) нейронов и у каждого — тысячи связей — бесконечные возможности запоминания вариантов моделей.

В принципе, представленный алгоритм ФА присущ разуму животных, разумеется, без словесного сопровождения.

Параллельно усложнению алгоритма ФА, в процессах биологической и социальной эволюции происходило удлинение памяти, образование моделей большой обобщенности по времени и пространству, с возрастанием числа критериев-потребностей, критериев-убеждений и кодов. При этом используются иерархии ФА, объединенных общей целью и взаимозависящих по вертикали. (Пример: иерархия ФА от выполнения студентом домашнего задания до окончания института). Низшие ФА питаются энергией от высших и в то же время подпитывают их в зависимости от успешности в достижении частных целей.

Наверное, стоит остановиться на понятии «метафоричность мышления» . Что такое метафора? Самые простые примеры — это пословицы, поговорки, в упрощенном виде отражающие другие явления, выражаемые сложными, совсем другими словесными моделями. Иначе сказать, метафора — это обобщенная модель, обнимающая целый спектр подробных моделей, из разных контекстов, но объединенных неким обобщенным качеством, которое и выражено короткой фразой — моделью. Основание для фразы лежит не в словах, а в обобщенной, расплывчатой модели-образе, объединяющей (по некоторым признакам-качествам) много (несколько) детальных моделей совершенно различных объектов. По всей вероятности, любая детальная модель в мозге автоматически отражается во множестве обобщенных моделей с акцентами на различных «словах», образуя своеобразный «шлейф». Благо, возможностей для этого достаточно — 100 миллиардов нейронов и по тысяче связей от каждого.

Именно метафоричность естественного разума отличает его от искусственного интеллекта. С этим понятием мы еще встретимся в объяснениях элементов психики.

Сознание

Самым главным достижением эволюции от животного к человеку было формирование речи и совершенствование функции сознания.

Сознание — это механизм разума, обеспечивающий в каждый момент времени выделение себя («субъекта разума»), в координатах времени и пространствах окружающего мира, и определение самого важного раздражителя, чтобы обеспечивать оптимальную реакцию на него. В этом суть «оперативного разума». Термин «сознание» — один из самых спорных в психологии и в философии. Не буду даже пытаться дать обзор мнений. (См. «Философская энциклопедия», т. 5, М., 1970.)

Усложнение органов чувств, поставляющих информацию, обилие объектов во внешнем мире, разнообразие действий, мотивированных разными, иногда противоположными потребностями, породили необходимость выделения в каждый момент времени приоритетного ФА, и даже — его этап. В свое время я предложил для этого механизм СУТ — Системы Усиления — Торможения (см. рис. 13).

Ее принцип действия состоит в том, что в каждый момент времени из некоего центра как бы «опрашиваются» все модели, выбирается самая активная модель и еще дополнительно активируется. Она и становится «мыслью» в сознании. Все другие одновременно тормозятся, переходя в подсознание. В следующий момент обязательно происходит переключение СУТ на другую самую активную модель, выбранную из подсознания по «конкурсу» активностей.

Нейрофизиологическим аналогом СУТ может служить принцип доминирования А.А. Ухтомского. Правда, очень трудно представить его структурное воплощение: чтобы в каждый момент из сотен тысяч моделей выделялась и усиливалась одна самая активная. На помощь может прийти все та же самоорганизация. Если у одной модели высокое возбуждение, то соседние тормозятся в силу принципа «индуктивного торможения». Сама же активная модель обязательно притормаживается за счет так называемого «последовательного» торможения. Этот процесс «выбраковывания» для выделения самой активной стремительно развивается во времени (и «пространстве» мозга!), пока не остается одна самая возбужденная (Мысль!) . Активность всех других соответственно понижается, при сохранении иерархии активности среди приторможенных (это важно для подсознания ). Пройдет момент, и начнется обратный процесс последовательного затормаживания самой возбужденной и повышение активности всех других.

Наши рекомендации