Трансакционные издержки и институты

Роль институтов в рыночной экономике заключается в снижении трансакционных издержек. Минимизация трансакционных издержек ведет к повышению степени конкурентности рыночной структуры и, следовательно, в большинстве случаев к росту эффективности функционирования рыночного механизма. Наличие институциональных барьеров на пути конкуренции хозяйствующих субъектов ведёт к противоположному результату. Поэтому их исследование предполагает чёткую содержательную характеристику категории «конкуренция».

Как показали Д. Норт и Дж. Уоллис, развитие рыночных отношений в переходной экономике обусловливает возникновение и развитие трансакционного сектора[16]. Согласно их трактовке, к трансакционному сектору относятся отрасли, основная функция которых заключается в обеспечении перераспределения ресурсов и продукции с наименьшими средними трансакционными издержками.

В развитых странах наблюдается тенденция снижения удельных трансакционных издержек, что детерминирует увеличение количества сделок, и поэтому объём совокупных издержек в экономике может расти[17]. Однако в России вследствие существования неэффективных институтов, административных барьеров и ограничений средние трансакционные издержки остаются на недопустимо высоком уровне, что ограничивает объём и количество сделок, приводит к увеличению предельных издержек предприятий, подвергающихся их воздействию.

Таким образом, воздействие растущих трансакционных издержек на рыночное равновесие осуществляется по механизму введения дополнительных налогов. Как видно из рисунка 1, на рынке отдельного товара это ведёт к росту цены и снижению объёмов продаж. Это положение модели согласуется с реалиями хозяйственной практики России, где наблюдаются относительно высокие цены по сравнению с доходами населения.

Рисунок 1. Смещение равновесия под действием роста трансакционных издержек

Смещение кривой предложения будет тем сильнее, чем выше уровень трансакционных издержек TC.

Использование трансакционных издержек как инструмента экономического анализа даёт возможности для интерпретации институционального равновесия и его модификации в переходной экономике[18].

Спрос на институты предъявляют индивиды, группы или общество в целом, так как общественные или групповые затраты по созданию и существованию института должны быть меньше затрат, возникающих при его отсутствии. Величина трансакционных издержек становится не только количественным показателем степени несовершенства рынков, но и количественным выражением издержек отсутствия института[19]. Поэтому, чем выше величина трансакционных издержек, тем выше спрос на институциональное регулирование, которое дополняет и даже заменяет рыночное.

Согласно современной институциональной теории, эффективность функционирования того или иного института определяется величиной экономии на трансакционных издержках. Поэтому расходы по инженерии обществом институтов на рынке труда будут соотноситься с величиной трансакционных издержек (ATС), что позволяет выразить через них функцию спроса на институты, и издержками коллективного действия (CAC), которые характеризуют предложение институтов «на институциональном рынке».

Рис. 2. Институциональное равновесие

В представленной традиционной модели институционального равновесия принципиальный характер может иметь разная степень переговорной силы сторон, если рассматривать со стороны спроса на институты все общество, а со стороны предложения – государство как монополиста, производящего формальные институты и осуществляющего не только принуждение к выполнению устанавливаемых им правил и норм, но и формирующего в силу этого, а также определенного контроля над информационными потоками, общественное мнение.

Государству выгодно осуществлять своеобразную ценовую дискриминацию на институциональном рынке, т.е. ограничивать доступ к определенным правам и институционализированным формам экономической деятельности в зависимости от групповой принадлежности. В свою очередь, это детерминирует как способы получения дохода, так и их величину, в зависимости от уплаченной “цены” в виде преодоления барьеров, выраженных в высоких трансакционных издержках использования институтов.

Таким образом, корректировка модели конкурентного рынка институтов в условиях переходной экономики состоит в учёте монопольной власти государства, предлагающего на институциональном рынке формальные институты, что оказывает существенное влияние на асимметричность распределения доходов.

Рис. 3. Модификация институционального равновесия

В таком случае кривые спроса и предложения институтов меняют свою форму и наклон. Кривая предложения (или кривая издержек коллективного действия, т.е. общественных издержек на создание институтов, collective action cost – СAC) становится горизонтальной, т. к. созда­ние института сопряжено с фиксированными затратами на поддержание госу­дарственного аппарата. Кривая спроса (или кривая совокупных трансакционных издержек – aggregate transaction cost – АТС) принимает положительный наклон вследствие распределительной природы создаваемых институтов. Поэтому при увеличении количества включенных в сферу его действия индивидов (N) их сравнительные выгоды снижаются из-за роста трансакционных издержек, блокирующих вход к распределению тех или иных благ[22].

Таким образом, существование монополии на институты проявляется в дифференциации доступа к возможностям экономической деятельности в зависимости от критериев, значимых при том или ином государственном устройстве. Это, в свою очередь, детерминирует распределение доходов, создавая определенным группам преимущества для их получения, но в то же время блокируя их для всего остального населения.

5. Экономическая теория права. Права собственности, как «правила игры». Перечень «Оноре».

В современной экономической теории получило разви­тие целое направление экономического анализа, именуе­мое неоинституционализмом. Одной из наиболее извест­ных теорий этого направления является экономическая теория прав собственности.

У истоков теории прав собственности стояли два изве­стных американских экономиста — Р.Коуз, лауреат Нобе­левской премии 1991 г., почетный профессор Чикагского университета и А.Алчиан, профессор Лос-Анджелесского университета. В дальнейшем в разработке и использовании этой теории принимали активное участие Й.Барцель, Г.Де-меец, Д.Норт, Р.Познер и др.

Своеобразие подхода авторов этой, по их словам, «уни­версальной мета-теории» к трактовке собственности и ее использованию в качестве методологической и общетеоре­тической основы экономического анализа состоит в следу­ющем.

Во-первых, в своих исследованиях они оперируют не привычным для нас понятием «собственность», а исполь­зуют термин «право собственности». Не ресурс сам по себе является собственностью, а «пучок или доля прав по ис­пользованию ресурса — вот что составляет собственность»

Полный «пучок прав» состоит из следующих 11 элемен­тов:

1. Право владения, т.е. право исключительного физиче­ского контроля над благами;

2. Право использования, т.е. право применения полез­ных свойств благ для себя;

3. Право управления, т.е. право решать, кто и как будет обеспечивать использование благ;

4. Право на доход, т.е. право обладать результатами от использования благ;

5. Право на суверенитет, т.е. право на отчуждение, потребле­ние, изменение или уничтожение блага;

6. Право на безопасность, т.е. право на защиту от экс­проприации благ и от вреда со стороны внешней среды;

7. Право на передачу благ в наследство;

8. Право на бессрочность обладания благом;

9. Запрет на использование способом, наносящим вред внешней среде;

10. Право на ответственность в виде взыскания, т.е. возможность взыскания блага в уплату долга;

11. Право на остаточный характер, т.е. право на сущест­вование процедур и институтов, обеспечивающих восста­новление нарушенных правомочий.

В хозяйственной деятельности людей известны два ос­новных правовых режима: частной собственности и государ­ственной собственности, а также смешанные (на основе этих двух) правовые режимы.

Право частной собственности означает, что отдельное физическое или юридическое лицо обладает всем «пучком» из 11 прав собственности или, по образному выражению американского экономиста П.Хейне, некоторыми «травинками» из этого пучка. Например, вы можете обладать 1-4 из перечисленных прав, но не обладать остальными права­ми. Комбинации этих прав с учетом того, что ими обладают различные физические и юридические лица могут быть весьма разнообразными. Поэтому можно говорить о раз­нообразии форм частной собственности (см.подробнее гл.8).

Право государственной собственности означает, что всем «пучком трав» или различными его компонентами обладает исключительно государство, причем, чем в боль­шей степени все 11 прав на подавляющую массу ограни­ченных ресурсов реализуются государством, тем в большей степени такая система хозяйствования претендует на зва­ние иерархии.

Современная хозяйственная система западных стран именуется «смешанной экономикой». И все-таки мы не совершим большой ошибки, если назовем эти страны капиталистическими. Во-первых, определяющим способом передачи информации в них является механизм ценовых сигналов, или спонтанный порядок. Во-вторых, в частной собственности находится преобладающая доля редких (ог­раниченных) ресурсов, главным из которых является капи­тал. Поэтому термин «смешанная экономика» отражает всего лишь то обстоятельство, что в чистом виде мы не наблюдаем ни спонтанного порядка, ни иерархии; ни пра­вового режима частной собственности, ни государственной собственности. Речь не идет о некоем «третьем пути», по которому идут такие страны, как США, Великобритания, Швеция, Япония, Южная Корея и т.п. Более того, стрем­ление расширить границы государственного сектора с не­избежностью будет усиливать иерархические компоненты в данной системе хозяйственных связей и чревато нараста­нием трансакционных издержек, которые могут перечерк­нуть благие намерения, с коим и связано усиление роли государства в экономике. В этом смысле и следует пони­мать бескомпромиссное высказывание Л.Мизеса: «Произ­водство может направляться либо рыночными ценами.., либо правительственным советом по управлению произ­водством. Третьего решения не существует.