Концепция оплаты труда и обмена

К. Менгер считает ошибочным ставить в вину «социальному строю» возникающую якобы «возможность... отнимать у рабочих часть продукта труда». Он пишет, что труд представляет собой толь­ко один элемент производственного процесса, который «является не в большей степени экономическим благом, чем элементы про­изводства». Поэтому, по его мнению, владельцы капитала и земли живут не за счет рабочих, а «за счет пользования землей и капита­лом, которое для индивида и общества имеет ценность так же точ­но, как и труд».

Автор «Оснований» подвергает серьезной критике и теорию за­работной платы «классиков», по которой цена простого труда тяго­теет к минимуму, но она при этом должна «прокормить» рабочего и его семью, «иначе, – отмечает К. Менгер, – представление его (рабочего) в распоряжение общества не будет продолжитель­ным...». По мнению лидера «австрийской школы», такой подход неправомерен, поскольку идея о заработной плате как источнике «для поддержания жизни» будет всегда приводить к увеличению числа работников и снижению цены труда до прежнего (минимального) уровня. Поэтому во избежание регулирования цены простого труда по принципу минимума средств существования им рекомендуется сведение более высокой цены остальных видов труда на затрату капи­тала, на ренту с таланта и т. д.

Проблематике обмена К. Менгер посвятил четвертую главу «Ос­нований», возвращаясь затем к ней и в последующих главах. Сущ­ность этой категории сведена в книге ученого преимущественно к индивидуальному акту партнеров, результат которого якобы обоюдо­выгоден, но не эквивалентен. По его словам, всякий экономический обмен благ для обменивающихся индивидов означает присоедине­ние к их имуществу нового имущественного объекта, и поэтому об­мен можно сравнить в хозяйственном смысле с продуктивностью про­мышленной и сельскохозяйственной деятельности. Вместе с тем об­мен, по Менгеру, – это не только выгода, но и экономическая жертва, вызванная меновой операцией, отнимающей «часть экономической пользы, которую можно извлечь из существующего менового отноше­ния», что нередко делает невозможной реализацию там, где она была бы еще мыслима.

Высоко оценивая место и роль обмена в экономической жизни, глава «австрийской школы» осудил негативное отношение к заня­тым в этой сфере людям со стороны представителей классической политической экономии, особенно американца Г. Ч. Кэри. «Если Кэри изображает людей торговли хозяйственными паразитами, – пишет К. Менгер, – потому что они берут себе некоторую часть выгоды, являющейся результатом реализации находящегося нали­цо случая экономического обмена, то это основано на его ложных представлениях о продуктивности обмена». Все, кто способствует обмену, т. е. экономическим меновым операциям, продолжает автор «Оснований», являются такими же производителями, как земледельцы и фабриканты, ибо цель всякого хозяйства состоит не в физическом увеличении количества благ, а в возможно более полном удовлетворе­нии человеческих потребностей.

В попытке предостеречь от представления о том, что величина цен на товары «есть существенный момент обмена» и что количества благ в акте обмена являются «эквивалентами», К. Менгер утверж­дает: «...исследователи в области явлений цены напрягали свои уси­лия для решения проблемы сведения предполагаемого равенства между двумя количествами благ к его причинам, и одни искали эти причины в затрате одинакового количества труда на данные блага, другие – в равных издержках производства, возникал даже спор о том, отдаются ли блага в обмен одно на другое, потому что они – эквивалентны, или блага потому эквивалентны, что в акте мены отдаются одно за другое, тогда как в действительности нигде не бывает равенства в ценности двух количеств благ (равенства в объек­тивном смысле)».

Прежде чем перейти к освещению научного вклада в «австрий­скую школу» продолжателей учения К. Менгера – О. Бём-Баверка и Ф. Визера, представляется уместным привести небесспорное, хотя и нелицеприятное для главы этой «школы» высказывание М. Блауга, в котором говорится: «...можно найти значительно больше основа­ний, чтобы увязать Джевонса и Вальраса скорее с Госсеном, нежели с Менгером, и единственный довод в пользу стандартной версии состоит в том, что к имени Менгера непрерывно взывали его ученики – Визер и Бём-Баверк, каждый из которых был полон решимости убе­дить своих коллег в том, что экономическая теория австрийской школы есть фрукт особого сорта».

Ойген фон Бём-Баверк (1851 – 1914). Принадлежность к дворян­скому роду, дружба с детства с Ф. Визером и совместная с ним учеба в университетах Германии и на юридическом факультете Венского университета, а затем увлечение и пристрастие к экономическим воззрениям К. Менгера (правда, его лекции слушать им не дове­лось) – вот некоторые начальные штрихи к биографическому пор­трету О. Бём-Баверка.

Однако в отличие от К. Менгера и Ф. Визера период сугубо пре­подавательской деятельности у О. Бём-Баверка был не столь про­должительным, хотя и чрезвычайно продуктивным. Он занял всего одно десятилетие (с 1880 по 1889 г.), когда, работая приват-доцентом политической экономии в Венском (1880) и профессором в Инсбрукском (1881-1889) университетах, О. Бём-Баверк подготовил диссертацию на тему «Права и отношения с точки зрения учения о народохозяйственных благах» (1881), издал с интервалом в пять лет первую (1884) и вторую (1889) части книги под названиями соот­ветственно «Капитал и прибыль» и «Позитивная теория капитала», а в промежутке между публикацией ее частей – еще одну работу «Основы теории ценности хозяйственных благ» (1886). И только одна из его крупных работ «К завершению марксистской системы» вышла в свет спустя год после прекращения преподавательской работы, т. е. в 1890 г. С 1905 г. он профессор Венского университета.

Значительный период жизни О. Бём-Баверка был охвачен служ­бой в ряде высших государственных инстанций Австрии: он трижды удостаивается поста министра финансов; назначается председате­лем Верховного апелляционного суда и президентом Академии наук; получает статус пожизненного члена верхней палаты парламента.

Имя этого ученого, практика и государственного деятеля широ­ко известно мировой экономической науке прежде всего тем, что он в составе знаменитой триады «австрийской школы» продолжил во многом небезуспешный «поиск» решения проблемы ценообразова­ния на факторы производства «без математики», сконцентрировав внимание на одной из основополагающих идей своего учителя – факторе времени превращения благ отдаленного порядка в благо пер­вого порядка. В сферу исследования в отличие от К. Менгера он вклю­чил не только категории индивидуального обмена, но и категории целостного рынка, в том числе такие звенья, как производство и распределение. При этом нельзя, конечно, отрицать, что даже в сво­ей нашумевшей «теории ожидания» О. Бём-Баверк целиком опира­ется на характерные для «австрийской школы» принципы субъек­тивизма, выдвинув в рамках этой теории положение о происхождении процента на капитал как о процессе ожидания, т. е. когда «будущее благо» превратится в «настоящее благо».

Теория стоимости

В упомянутых «Основах» О. Бём-Баверком поставлена одна главная задача – обосновать «закон величины ценности вещи», и для ее решения обозначена нематематическая «простейшая формула» в следующей трактовке автора: «Ценность вещи измеряется величиной предельной пользы этой вещи». В соответствии с обозначенной «простейшей формулой» возможно, по мнению ученого, полагать, что величина ценности материального блага определяется важностью конкретной (или частичной) потребности, за­нимающей последнее место в ряду потребностей, удовлетворяемых имеющимся запасом материальных благ данного рода. Поэтому осно­вой ценности, заключает О. Бём-Баверк, служит не наибольшая или средняя, а наименьшая польза, позволяющая в конкретных хозяйст­венных условиях употреблять эту вещь рациональным образом, и «мы принимаем за мерило ценности наименьшую пользу, ради по­лучения которой представляется еще выгодным с хозяйственной точки зрения употреблять данную вещь».

Затем следует пример, ставший в буквальном смысле слова хрес­томатийным. В нем речь идет об одиноком поселенце, избушка кото­рого изолирована от остального мира первобытным лесом, и о том, как этот поселенец рассчитывает употребить запас собранного со своего поля хлеба в количестве пяти мешков. Расчет поселенца таков: первый мешок ему необходим, «чтобы не умереть с голода до следу­ющей жатвы»; второй – чтобы «улучшить свое питание настолько, чтобы сохранить свое здоровье и силы»; третий – чтобы «к хлебной пище прибавить несколько мясной пищи... он предназначается для откармливания птицы»; четвертый – «должен пойти... на приготов­ление хлебной водки»; пятый – чтобы «употребить его на корм для нескольких штук попугаев, болтовню которых ему нравится слу­шать».

Резюме О. Бём-Баверка по этому примеру почти такое же, как у его учителя К. Менгера, – чем больше в наличии однородных мате­риальных благ, тем меньше «при прочих равных условиях» ценность отдельной их единицы, и наоборот. Но важно при этом уточнение автора «Основ» о том, что обладание пятью мешками не означает возможность удовлетворить сумму равнозначных потребностей, поскольку «удовольствие держать попугаев + употребление хлебной водки + употребление мясной пищи + сохранение здоровья + под­держание жизни – сумма, которая не в пять раз, а бесконечно боль­ше удовольствия держать попугаев». Кроме того, здесь, вероятно, уместна еще одна обобщающая фраза ученого: «Простой человек применял учение о предельной пользе на практике гораздо раньше, чем формулировала это учение политическая экономия».

Подобно К. Менгеру, О. Бём-Баверк характеризует цену товара как следствие субъективных оценок материальных благ участника­ми обмена, т. е. он убежден, что и ценность и цены возникают по­средством субъективных оценок готовых продуктов их потребите­лями. Причем спрос на эти продукты обусловлен, на его взгляд, также субъективными оценками этих продуктов. Одновременно, подчеркивая бескомпромиссность своей позиции, автор «Основ» заявляет: «Дуалистическое объяснение явлений ценности и цены двумя различными принципами «пользы» и «издержек производства «представляется и ненужным и неудовлетворительным».

Теория ожидания

Центральная идея «теории ожидания» – возникновение прибыли (процента) на капитал – была вкратце изложена О. Бём-Баверком еще в «Основах». Там, в частности, говорится, что в связи с продолжительностью времени, в течение которого производительные средства, т. е. материальные блага более отдаленного порядка, превращаются в ее продукт, возникает разница в ценности этих средств и продукта и что «величина этой разницы в ценностях бывает то больше, то меньше, смотря по продолжительности периода времени...». Отсюда ученым делается главный вывод: «Эта-то разница и представляет со­бой ту складку, в которой скрывается прибыль на капитал».

Однако целостная «Теория ожидания» О. Бём-Баверка, разра­ботанная в книге «Позитивная теория капитала», несмотря на свою субъективную основу, содержит немало «острых» положений. Под их влиянием, как выразился Дж. Хикс в своей книге «Стоимость и капитал» (М.: Прогресс, 1988), всякий, «кто занимается изучением капитала, рано или поздно становится жертвой теории Бём-Баверка», но затем «большинство исследователей, в конце концов, от­казываются от этой теории, даже если им нечем ее заменить». Эта теория привлекает читателя формальной идеей отказа происхожде­ния процента на капитал благодаря производительности последне­го. По версии ее автора, рабочие в отличие от капиталистов недо­оценивают свое будущее, не стремясь к ожиданию плодов своего труда. Капиталисты, напротив, предпочитают «окольные», а не «пря­мые методы» производства, требующие сравнительно большего времени, в течение которого прирост совокупного продукта от воз­действия «первичных» факторов производства уменьшается. Поэто­му, по Бём-Баверку, чем больше «капитализирована» экономика, т. е. чем выше степень «окольности», тем ниже норма прироста продукции и соответственно норма процента, так как ее определение рассмат­ривается им как результат обмена труда на предметы потребления.

Итак, О. Бём-Баверк, отрицая «теорию вознаграждения» Н. Сениора, подобно К. Марксу, как бы признает возникновение «при­бавочной ценности» в процессе переноса капиталом (как произве­денного средства производства) своей ценности на продукт, но в от­личие от него обращается к другой, хотя также мнимой причине «са­мовозрастания стоимости», а именно ко времени, в течение кото­рого оборачивается капитал. Более того, в отличие от К. Маркса О. Бём-Баверк утверждает, что процент на капитал являет собой об­щеэкономическую категорию, которая возникает не только при ка­питализме, но там и тогда, где и когда имеет место обмен товарами текущего и будущего потребления.

Таким образом, по Бём-Баверку, в отличие от К. Маркса не неоп­ределенность денежной «стоимости рабочей силы» создает «приба­вочную стоимость» с участием при этом капитала, а, наоборот, спе­цифический ресурс «капитал», который участвует в процессе про­изводства во времени, не поддается точному денежному измерению, и поэтому в зависимости от размера капитала и продолжительнос­ти производственного процесса складывается больший или меньший процент на капитал как заслуга тому, кто позволяет себе подобное «ожидание».

Чтобы доказать свою «версию», О. Бём-Баверк рассматривает ситуацию выпуска продукции при фиксированных параметрах коли­чества труда и оборотного капитала (имея в виду питание, одежду и другие предметы потребления для рабочих) и при средней продол­жительности «периода производства» (так как реальная структура производственных фондов неодинакова). Но при этом очевидны не толь­ко статический подход исследования, но и ошибочное допущение неот­вратимости удлинения среднего периода производства в результате пер­манентного внедрения достижений научно-технического прогресса со всеми вытекающими отсюда негативными последствиями.

Тем не менее, О. Бём-Баверк верен субъективизму, заявляя о су­ществовании трех независимых «причин» или «оснований», кото­рые склоняют людей выразить готовность приобрести блага имен­но сегодня, а не завтра, из-за чего, в конечном счете, и создается про­цент на капитал. Первую он связывает с существованием в общест­ве всегда малообеспеченных людей, одни из которых надеются на обогащение, а другие нет, но в целом и те и другие сегодняшние блага предпочитают будущим. Вторая причина распространяется на ту часть общества, которая, на его взгляд, имеет недостаточно воли, воображения и веры, чтобы предпочесть не настоящие блага, а буду­щие. И согласно третьей причине, людям свойственно стремление к «окольному» производству сегодня, чем к «непосредственному» производству в будущем, к надежде получить больше продукта (со­ответственно выгоды) теперь же, тем более что, по его мысли, отдача в дальнейшие периоды производства будет якобы снижаться.

Одно из критических осмыслений теории ожидания О. Бём-Баверка заслуженно связывают с именем Ф. Хайека, доказавшего в отличие от своего соотечественника, что в течение экономического цикла в фазе подъема период производства имеет тенденцию к со­кращению, а в фазе спада – к увеличению. В экономической лите­ратуре подобного рода эффект именуют обычно «эффектом гармош­ки», как предложил его назвать Н. Калдор, хотя сам Ф. Хайек назы­вал его «эффектом Рикардо», указывая на ссылку последнего на об­щий рост денежной платы как на следствие замещения труда ма­шинами.

Фридрих фон Визер (1851-1926). Не менее именитый предста­витель «австрийской школы», один из ближайших сподвижников К. Менгера барон Ф. Визер, получив университетское образование, почти целиком посвятил себя научно-исследовательской и препо­давательской деятельности. Государственная служба заняла в его биографии незначительный промежуток времени, когда в 1917-1918 гг. ему довелось быть министром торговли (коммерции) Австро-Вен­грии. Как и О. Бём-Баверк, он был удостоен чести пожизненного членства в верхней палате парламента.

Ф. Визер пропагандировал, совершенствовал и популяризиро­вал учение «австрийской школы» во всех своих публикациях, включая следующие: «О происхождении и основных законах эко­номической ценности» (1884), «Естественная ценность» (1899) и «Те­ория общественного хозяйства» (1914). К заметным заслугам ученого на поприще экономической науки следует отнести «внедрение» в научный оборот и соответственно в сокровищницу «школы» терминов «законы Госсена», «предельная полезность», «вменение». Примечательно также, что субъективное восприятие ценности, цены, издержек производства и прибыли, приоритетное отношение к микроэкономическому анализу, неприятие математических методов решения экономических проблем и другие теоретико-методологические позиции менгеровского учения Ф. Визер воплощал в жизнь с профес­сорской кафедры на протяжении 42 лет (1884-1926): вначале (1884-1902) в Праге, а затем (1903-1926) на унаследованной им кафедре К. Менгера в Вене.