Подход Фернана Броделя

В качестве важнейшего предшественника мир-системного подхода, заложившего его основы, обычно рассматривается Ф. Бродель. Поэтому не случайно, что ведущий центр мир-системного анализа (в г. Бингхэмптон, при Университете штата Нью-Йорк) носит имя Фернана Броделя. Бродель писал о взаимосвязывающем все общества «мире-экономике». У неё имеется свой центр (со своим «сверхгородом»; в XIV веке им была Венеция, позднее центр переместился во Фландрию и Англию, а оттуда в ХХ столетии — в Нью-Йорк), второстепенные, но развитые общества и окраинная периферия. При этом торговые коммуникации связывают разные регионы и культуры в единое макроэкономическое пространство.

Мир-экономика существует поверх политических, культурных и религиозных границ (считавшихся границами "локальных цивилиза­ций"). Объединяет такой "мир" его экономика: в любых "мирах", даже в "империях" Востока, государство может быть сильнее общества, "но не сильнее экономики.”[1] Введённый Валлерстайном термин "мир-империя" Бродель не принимал. Миры-экономики существуют с древних времен: Финикия, Карфаген, Рим, Индия, Китай, мир ислама.

Признаков, верных для любого мира-экономики, три. Прежде всего, мир-экономика пространственно ограничен. И границы его меняются редко и медленно. Связано это с тем, что граница между мирами-экономиками представляет собой такую зону, пересекать которую невыгодно ни с той, ни с другой стороны. Поэтому миры-экономики в целом были стабильны до конца XV века, когда “Европа передвинула свои границ” и приступила к покорению остального мира. Второй признак. Каждый мир-экономика имеет свой центр. Таким центром является господствующий капиталистический город. Необходимо пояснить, что для историков школы "Анналов" слово "капитализм" означает не общественно-экономическую формацию, основанную на частной собственности на средства производства и эксплуатации труда капиталом, как для Маркса, а деятельность, связанную с денежным оборотом, безотносительно к производству. Поэтому Ф.Бродель видит капитализм в любой экономике. И.Валлерстайн в русле тех же взглядов будет видеть возможность капитализма в мирах-империях и действительность капитализма в мире-экономике Европы.

Центр мира-экономики может перемещаться. Это может быть следствием политического решения (Пекин в 1421 году становится столицей Китая вместо Нанкина) или экономических причин (пере­мещение центра Европы), но всегда имеет важные последствия для всего мира-экономики. Центр всегда "сверхгород", кото­рому служат другие города. Возможно наличие двух центров (Рим и Александрия, Венеция и Генуя). Это имеет место в краткий период борьбы между ними за лидерство. Успех одного из центров приводит к упадку другого. Центр мира-экономики всегда космополитичен: торговля связывает воедино регионы с разными культурами, и все пути ведут в столицу мира-экономики, становящуюся "Ноевым ковчегом". Это положение требует допущения политических и религиозных свобод, невозможных в других зонах. Одновременно для столицы характерны резкое социальное рас­слоение и дороговизна жизни. Падение старого центра мира-экономики и возвышение нового - крупнейшая из возможных социальных катастроф, последствия котрой ощущаются на всём его пространстве, особенно зримо - на окраинах.

Третий признак - пространство мира-экономики делится на несколько взаимо­зависимых зон. Важнейшей особенностью мира-экономики является иерархия этих зон. “Всякий мир-экономика, - пишет Ф. Бродель, - есть складывание, сочетание связанных воедино зон, однако на разных уровнях. В пространстве обрисовывается по меньшей мере три ареала, три категории: узкий центр, второстепенные, довольно развитые области и в завершение всего огромные внешние окраины... Центр, так сказать, “сердце”, соединяет все самое передовое и самое разнообразное, что только существует. Следующее звено располагает лишь частью таких преимуществ, хотя и пользуется какой-то их долей: это зона "блистатель­ных вторых". Громадная же периферия с её редким населением пред­ставляет, напротив, архаичность, отставание, легкую возможность эксплуатации со стороны других.” [4]

Ф. Бродель колеблется в определении того, что нужно считать центром - только господствующий город или же весь социоисторический организм, в котором этот город находится. В первом случае “зона блистательных вторых” (названная, очевидно, под влиянием И.Валлерстайна, полупериферией) совпадает с социоисторическим организмом, столицей которого является господствующий город (например, Нидерланды вокруг Амстердама), во втором - с группой социоисторических организмов, примыкающей к центру. Полупериферию Бродель считает принадлежностью лишь Европейского мира-экономики. В свою очередь, крестьянские общины с традиционным укладом жизни - "изоляты", находящиеся в преде­лах мира-экономики, но не связанные с ним. Культурное деление человечества совпадало с экономическим лишь отчасти: в пределах одного мира-экономики могли существовать разные миры-культуры, что объясняется относительной автономией культуры - Ф. Бродель не сторонник экономического детерминизма. Внутри мира-экономики культурная столица и экономический центр могут существовать порознь (Флоренция при гегемонии Венеции, Париж при гегемонии Лондона). Тем не менее наука и техника развиваются именно в столице мира-экономики.

Бродель связывает “запаздывание” культурного взлёта по отношению к экономическому. В условиях свёртывания экономической активности, пишет Бродель, деньги, которые их владельцы прежде пускали в оборот, тратятся теперь на меценатство. Такова экономическая основа Ренессанса в Италии конца XV - начала XVI века и “Золотого века” в Испании (XVII век). Таким образом, культурные достижения базируются на экономических, но не порождаются ими непосредственно. Культуре враждебны как бедность, так и стремительно приобретаемое богатство, а благоприятно - богатство, уже накопленное и не находящее иного применения.

Война также протекает по-разному в разных зонах мира-экономики. Центр воюет чужими руками - как только наступает момент, когда он оказывается не в состоянии отвести от себя угрозу войны на своей территории, это свидетельствует о его закате (Итальянские войны XV-XVI веков, захват Голландии армией Пишегрю в 1795 году). “Поблизости от центральных областей” идёт регулярная война - по правилам военной науки, с артиллерией, с осадами, война “шумная” и дорогостоящая. Такая война разорительна - поэтому центр и избегает её. На периферии, напротив, ведутся партизанские войны, которые, как замечает Бродель, подходят для бедняков. В центре такие войны воспринимаются как “неправильные”, но иная война для периферии невозможна. Существуют государства, живущие за счёт войны. Агрессия является для них “единственной возможностью прорыва”. Таковы Швеция Густава-Адольфа и пиратский Алжир. Последний был, возможно, отдельным миром-экономикой на стыке Европы и Турции и мог выжить только за счёт войны и разбоя.

История мира-экономики подчинена временным циклам. Свои циклы у экономики, свои - у демографии, у художественных школ, у преступности, у моды и т.д. Их сложение создает "время мира". Проблематика цикличности и непрерывности лишь намечена Ф. Броделем.

Страны мира в соответствии с мир-системным анализом И. Валлерстайна: центр (core), полупериферия (semi-periphery) и периферия (periphery)