Путь к истине не прямолинеен

Мнимые глобальные риски как продукт околонаучного мифотворчества

Цель статьи – попытаться оценить реальность так называемого «глобального экологического кризиса». Представление о кризисных явлениях в масштабах природы всей Земли широко пропагандируется СМИ, популярной, отчасти, научной литературой и определенными политическими силами. Однако эти представления не всегда точно отражают ситуацию, имеющую место в масштабах биосферы. Ставится задача – разбить представление о глобальном кризисе на составляющие и оценить реальность каждой из них. Делаются следующие выводы. 1. Локальные экологические кризисы возможны, но глобальный маловероятен. 2. Проблема перенаселения планеты надумана и ресурсный потенциал планеты достаточен для обеспечения устойчивого развития. 3. Глобальные изменения климата и толщины озонового слоя имеют место. Их причина – процессы в системе «Земля – космос». Влияние человека на них незначительно.

Введение

Цель настоящей работы – попытаться оценить реальность так называемого «глобального экологического кризиса». Представление о кризисных явлениях в масштабах природы всей Земли широко пропагандируется СМИ, популярной, отчасти, научной литературой и определенными политическими силами. Однако эти представления не всегда точно отражают ситуацию, имеющую место в масштабах биосферы. Задача статьи – разбить представление о глобальном кризисе на составляющие и оценить реальность каждой из них. Особо остро вопрос о глобальном кризисе ставится в современных СМИ России. Когда в результате негативных социальных процессов конца ХХ века рухнула идеология, основанная на Марксизме-Ленинизме, возникла тенденция заполнять брешь в общественном сознании идеологией катастрофизма. В этом смысле идея глобального экологического кризиса оказалась востребованной. Отношение разных ученых к глобальным проблемам различно. Крайние точки зрения таковы.

Абсолютизация глобальных проблем и фатализм, сводящийся к мнению о невозможности решить глобальные проблемы, проповедь идей катастрофизма и неизбежности гибели человечества.

Отрицание существования глобальных проблем и признание лишь проблем локальных.

Истина лежит между крайними мнениями. Однако, где та “золотая середина”, близь которой находится правильное понимание глобальных проблем современности? Ответу на сей вопрос посвящена статья.

Путь к истине не прямолинеен

Наука – это генерация и борьба идей. Критерий истины, позволяющий отличить правильные идеи от неправильных - практика. Относительно справедливой и эффективной можно считать ту теорию, которая позволяет предсказать неизвестные прежде события, объекты и явления. Даже самые глубокие теории и учения не могут быть лишены недостатков и не забронированы от критики. Одна из методологических основ современных биоэкологических наук – эволюционизм в дарвиновском понимании. Предельная логика и красота эволюционного учения Ч.Дарвина не защищала его от нападок, попыток ревизии и даже полной отмены. Основания для этого достаточно. Как известно, несмотря на все успехи и достоинства учения об эволюции мы не видели или почти не видели появления новых видов. Справедливо и то, что новое в науке не отвергает старое, а лишь ограничивает область его применения. Современное эволюционное учение полагает, что теория этого великого ученого блестяще объясняет формирование новых подвидов и рас. В отношении же видов (напомним, что книга Дарвина называлась «Происхождение видов»), теория объясняет лишь некоторые аспекты видообразования.

Величайшее обобщение ХХ века – теория биосферы В.И.Вернадского. В целом она, безусловно, верна хотя бы потому, что предсказала многие экологические процессы и события, ставшие известные уже после смерти Вернадского. Однако учение не безукоризненно, требует уточнений. Ученый утверждал [Вернадский, 2002], что масса и другие основные характеристики биосферы на протяжении 1.5 миллиардов лет оставались стабильными. Современной наукой показано, что полтора миллиарда лет назад существовала лишь гидробиосфера, которая отличалась от наземной биосферы кардинально, имела массу меньшую на 2-3 порядка.

Ошибочные и ложные ходы поисков истины позволяют определенным силам, далеким от науки, искаженно представлять результаты научного познания, раздувать в политических целях ошибки и неточности, неизбежно возникающие в ходе работы профессиональных ученых. Но если ученый, в конце концов, выходит на истину, реакционный политик может извлечь из ошибки определенный капитал и затормозить поиски объективной истины. Если мы откроем печально знаменитые “Протоколы сионских мудрецов” (1896, предполагаемый автор - политик и публицист Ушер Гинцберг), то в 2-м протоколе найдем оригинальное высказывание: “обратите внимание на подстроенные нами успехи Дарвинизма, Марксизма. Растлевающее значение для гоевских умов этих направлений нам-то, по крайней мере, должно быть очевидно”. Это не совсем очевидно. Наверное, Дарвин в гробу перевернулся от подобной трактовки и политического использования его учения. Впрочем, в защите реакционных политиков он не нуждался. К Дарвину можно относиться как угодно, но из истории мировой науки его не выкинуть. Учение об естественном отборе навсегда обогатило разум человечества.

В 1968 г. был создан так называемый "Римский клуб" - международная научная организация, занимающаяся составлением экологических и социологических прогнозов. В значительной мере она стала идеологическим и консультативным центром мирового финансового капитала. Именно там родилась идеология неомальтузианства. Сотрудники клуба - ведущие ученые и политики мира - предлагают стабилизировать социальную обстановку на Земле путем постепенного сокращение производства и потребления. В том же 1968 году американский эколог Пол Эрлих опубликовал заказную работу «Бомба народонаселения», доказывающую, что все население свыше одного миллиарда является лишним. Книга выдержала множество изданий и вышла тиражом более 5 миллионов. Фактически она стала манифестом идеологии неомальтузианства и катастрофизма. Эрлих получил великое множество премий, в том числе премию Кроуфорда (аналог Нобелевской для экологов), стипендию фонда Мак Артура, выплачиваемой «за гениальность». Сегодня Эрлих – один из самых оплачиваемых ученых мира. Его основной оппонент – не менее известный, но менее богатый профессор университета Мэриленд Джулиан Саймон, подверг обоснованной критике идеи катастрофизма и неомальтузианства. В 1980 г этот ученый предложил Эрлиху и его сторонникам пари. Он заявил, что сырьевой кризис связанный с перенаселением и нехваткой ресурсов – миф. Ученый готов спорить на сколь угодно большую сумму, что через 10 лет стоимость всех основных ресурсов на Земле упадет. К 90 году стало ясно, что Саймон оказался прав, и пари выиграно. Снижение цен на ресурсы продолжилось и в нынешнем веке. Оказалось, что никакие глобальные дефициты человечеству не грозят [Тайерни, 1992].

На сегодняшний день самым последовательным сторонником и продолжателем идей Саймона является датский математик и эколог Бьерн Ломборг [Lomborg, 2002]. Ниже о его работах мы поговорим более обстоятельно. Здесь заметим лишь то, что работы, проповедующие идеологию глобального кризиса и катастрофизма, финансово поддерживаются гораздо значительнее, чем идеология «рога изобилия».

Политическое давление на науку усилилось в конце ХХ века в условиях так называемой «антинаучной революции» [Сапунов, 2004]. Темпы научно-технического прогресса (НТП) стремительно росли в XIX веке, когда человечество овладело паром и электричеством. Ускорение продолжилось в ХХ веке, к середине которого была достигнута предельная скорость социально-технического развития. Наиболее впечатляющее достижение этого периода - выход в космос. В середине ХХ века НТП трансформировался в качественно новое явление - Научно-техническую революцию - НТР. Однако во второй половине прошлого века наметился противоположный процесс - снижение интенсивности и эффективности научной работы, замедление внедрения разработок в практику. Особенно заметным спад в науке и технологии стал в 90-х гг прошлого столетия. Среди трибун, с которых дальновидные люди стали бить в набат, не последней оказалась такая специфическая, как сессия Академии наук Ватикана. Именно с нее 15 октября 1998 г прозвучал термин "антинаучная революция" и были названы ее основные критерии [Арнольд, 1999, Гинзбург, 1999]. Этой сессии предшествовало распространение энциклики Иоанна Павла II [John Paul II, 1998]. Понтифик писал "Сам Бог заложил в сердце человека желание познать истину и, в конечном итоге, сущность Его, чтобы тот, познавая и любя Его, мог достигнуть понимания истины в самом себе". "Человека можно определить как того, кто ищет истину"... "Истина, которую Бог открывает в Иисусе Христе, отнюдь не находится в противоречии с истиной, достигаемой философским путем. 2 порядка познания ведут к истине в ее полноте". "Вера и разум - два крыла, на которых дух возносится к созерцанию истины".

Не будет вдаваться в тонкие нюансы взаимоотношения церкви и науки. Безусловно, между ними есть и точки соприкосновения и непреодолимые антагонизмы. Принципиально другие - голос в защиту науки от дискредитации и подавления прозвучал с одной из самых высоких трибун мира.

Перечислим с позиций начала XXI века основные признаки такого настораживающего явления, как антинаучная революция:

1. Снижения общего темпа НТП.

2. Закрытие многих перспективных научных направлений.

3. Снижения престижности и оплаты научной работы.

4. Упрощение среднего и высшего образования.

5. Пропаганда лженаучных представлений и взглядов.

6. Игнорирование научного потенциала ряда стран (Россия, Куба, арабский мир) или использование его наукоемкой продукции на кабальных условиях.

Именно в таких условиях облегчилось внедрение в общественное сознание околонаучных мифов. В статье не анализируется вопрос о причинах этих негативных явлений и можно ли им противодействовать? Цель данной работы – рассмотреть основы экологического мифотворчества и попытаться дать более или менее объективную оценку идее так называемого «глобального экологического кризиса».