Эрик Ван Эгераат. «Русский Авангард»
Амбициозный проект «Русский Авангард» стал событием с позиции столь масштабного художественного подхода к созданию, как правило, коммерческой архитектуры небоскребов. Предложение Эгераата представляет пять башен в честь пяти мастеров отечественного авангарда. Архитектор выбрал художников, которые для него важны эмоционально – это А. Родченко, В. Кандинский, К Малевич, Л. Попова и А. Экстер. «Но моя задача не состояла в том, чтобы продолжать архитектуру русского авангарда. Я интерпретировал живопись. И мне кажется, что в живописи Малевича – именно такой образ пространства. Его геометрические фигуры – это образы, они парят в пространстве. Я хотел передать именно эту идею, я хотел, чтобы они стали не чертежами из учебника геометрии, а облаками», – поясняет свою цель автор на примере башни «Малевич», в которой словно воплощается мечта художника об «освобождении от веса» и парящих супрематических объектах будущего.
При том, что здания в проекте отмечены подчеркнутой, даже чрезмерной визуальностью, концептуальный посыл далеко не столь прямолинеен. Автор попытался интегрально решить как минимум две важные задачи. Во-первых, чисто архитектурную, состоящую в стремлении к пространственному разнообразию уровней, сложно достигаемому в этом типе здания. Во-вторых, архитектурно-художественную, понятную из названия. Представляется, что здесь стояла еще одна задача, заключающаяся в связи первого и второго. Таким интегративным элементом здесь послужил сам живописный мир, в котором Эгераат не только увидел узнаваемые образы, но и почувствовал органический мотив, помогающий синтезу. Не случайно в интервью Г. Ревзину он декларирует: «В случае вэтим проектом – «Русский авангард» – я бы мог сказать: «Смотрите, как сделана живопись». Произведения русских авангардистов точно так же создают неповторимость пространства, как цветы. Мне хотелось создать уникальные по характеру пространства, которые бы интерпретировали эту живопись».
Сложно дать оценку этому проекту, на данный момент так и не реализованному и более тяготеющему войти в число утопий. Возможно, это обусловлено неопределенностью с местом строительства, которое кардинально изменилось, сместившись от района Большой Якиманки на Крымский Вал. Однако и само решение далеко не бесспорно, являя художественный жест, пренебрегающий иными контекстами, кроме содержательного. Быть может, что и самого устремления «сделать архитектуру из живописи» (по формулировке Ревзина), действительно, не достаточно для полноценной архитектуры.
«Пластика. Пластическое поле». Скульптурные качества архитектуры
Переход от приоритета плоскости к значимости объема явился одним из показателей зарождения современной культурной парадигмы в художественных и архитектурных направлениях начала ХХ века. Скульптурность архитектурной композиции, восприняв многие открытия современного искусства, окончательно утвердилась в творческих принципах Ле Корбюзье, спроецированных в дальнейшем на архитектуру разных периодов. Приоритет «объемности» во многом развивали модернисты, сохранили деконструктивисты, отчасти – постмодернисты, представители новых архитектурных течений. Пластическая трактовка пространства и формы, неотъемлемое качество архитектурной профессии, распространяется и на работу с отдельной поверхностью, не «замыкающейся» в объем (табл. 22).
Относительно недавно плоскость вновь стала фигурировать наравне с объемом. Это совпало с появлением новой эстетики фасада – «второй оболочки», медиа-экранов и медиа-графики, а также с популярностью «игровых» приемов, намеренно нарушающих трехмерность архитектуры. Выбор приоритета объема или плоскости обозначает актуальную оппозицию «скульптурности» или «экранности» в современной архитектуре. Наряду с этими «полюсами» очевидной тенденцией является архитектура оболочек, поверхностей, мембран, решенных пластически. Архитектурно-пластический синтез, являясь исконным для архитектуры, открывает широкий спектр свобод формообразования на основе компьютерного моделирования. В свою очередь живописно-графический потенциал рождает подчеркнутую визуальную ориентированность, «картинность» архитектуры. Таким образом, интеграция пространственных искусств одновременно дает дополнительные возможности художественной выразительности, с одной стороны, и обозначает проблему чрезмерной увлеченности внешней эффектностью, с другой.