О. С.: Что ты стал сообщать, не относящееся непосредственному быту?

Н. Д.: Первое, что я начал выкладывать, не относящееся к быту, были мысли по поводу моего положения. Очень я тогда его переживал и очень надеялся, |что уроки в школе мне помогут от него избавиться.

Декабря 1992 года

H. Д.: Я очень хочу понять, почему так получилось, что я не смог жить нормальной жизнью. И, может быть, если я это пойму, у меня появится больше возможностей преодолеть то, что мне мешает. Я пытаюсь вспоминать, как и когда началась у меня утрата речи Очень я хорошо все это помню. Когда я был совсем маленьким, у меня никогда не было желания говорить. Я отвечал довольно умно на вопросы родителей, однако никакого удовольствия мне это не доставляло. Очевидно, я не был расположен к активному общению с самых первых моих шагов в жизни, а после тяжелой болезни у меня появился уже и страх перед речью. Этот страх распространился и на многие другие явления жизни, вообще я сам не понимал, чего я боюсь, но боялся все время. Этим все свои жизненные возможности я резко уменьшил. Мучительно я все это переживал, но ничего не мог с собой поделать.

Теперь о моих нынешних ощущениях. Очень я хотел бы лучше в них разобраться. Чувствую я много такого, чего не чувствовал раньше, и это новое очень хорошо на меня воздействует. Например, я лучше, чем раньше, умею преодолевать мрачные мысли, а удается мне это потому, что я немного больше надеюсь на свое выздоровление. Самое важное заключается в том, что у меня нет больше страха ни перед чем, кроме того, что может причинить мне реальную неприятность. Мне кажется, что я теперь

Совершаю иногда ненормальные поступки не из-за нервного состояния, а из-за желания развлечься.

Февраля 1993 года

Н. Д.: Очень я вообще уверен в том, что все, что вам рассказываю, для меня очень важно вспомнить, так как это помогает мне понять, что происходит со мной в настоящее время, а мне это очень важно. А еще я хочу сказать, что очень у меня мало таких моментов в жизни, о которых я мог бы так вспомнить как о реальном движении вперед и приобретении какого-то нового качества. То, что я хочу рассказать, как раз является таким моментом.

Очень мне важно понять, отчего я именно в этот момент смог такой прыжок осуществить и почему у меня таких прыжков больше не было.

Ну, теперь буду рассказывать. Прежде всего я могу точно вспомнить, что вызвало у меня такие изменения в самоощущении. Прежде всего они объяснялись моими уроками в школе.

Ноября 1997 года

Н. Д.: Еще у меня были воспоминания о том, как я, когда я был еще совсем маленький, хотел пойти в школу. Я даже не знал, как называется, но я понимал, что это дом, где дети собираются, моего возраста или постарше, и что-то интересное там делают, я тянул отца в это здание... Я действительно ужасно хотел попасть в школу и когда я уже постарше попал в эту школу, в ту, которую вы основали, мне это было чрезвычайно радостно и приятно. И именно после этого я начал писать буквами и вообще у меня прошло желание убегать от людей, прятаться, избегать общения с ними. Я стал, по-мо-

ему, в этом смысле, то есть в смысла гитшнюсти к общению, нормальным человеком, но я не смог восстановить инструментов общения.

Н. Д.: На этих уроках я ужасно ясно увидел, что у других детей такие же проблемы, как у меня. И что я могу их в чем-то даже лучше решить, чем они. Тогда я увидел, что ужасно нас природа обидела. Насколько мы лишены всего того, что другие нормальные дети имеют. Это меня ввергло в большую тоску. Я даже думал о самоубийстве и конце концов, все это ясно осознав, тем самым я как бы лучше все свои проблемы понял, и у меня полнилось настоящее стремление их решить

Я все это, наконец, на свои места поставил, И тогда у меня прошло тоскливое состояние, и я решил, что я просто буду вместе с моими родителями и с вами делать все, чтобы себе помочь, и буду надеяться. В конце концов мне еще немного лет, не надо думать, что я на всю жизнь без этого останусь. Ну и в результате я стал еще охотнее ходить в школу. И был доволен, когда у меня там что-нибудь получалось и меня там хвалили.

Еще я хочу сказать о том, чгго ни вы, ни мои родители пока не слышали. Я хочу скапать, что тогда я умел без труда раагадыиать мысли людей, меня окружавших. Это касается моих родителей и двух бабушек и дедушки. Я таким образом очень много ото всех них узнавал. Хочу уточнить, что все это относится не ко всему, что они думали и чувствовали, но к тому, что имело прямое отношении ко мне. И это мне, как я потом понял, было крайне вредно во время разных учебных уроков. Я знал ответ на любой вопрос, так как я читал его в мыслях папы, мамы или бабы Наташи.