Долгая дорога с майлзом
Легенды, том 2
Любительский перевод
Примечание: Перевод является любительским и предназначен только для ознакомления. Оригинал Вы можете приобрести в обычных и онлайн-магазинах.
Переводчики не несут ответственности за "правильность" переведённых материалов и допускают, что в тексте присутствуют неточности, пропуски, обобщения и т.п.
Все права на оригинал принадлежат автору и компании Blizzard Entertainment, Inc.. Все права на данный перевод принадлежат переводчикам и их сайтам. Полное или частичное воспроизведение или размножение каким бы то ни было способом данного перевода допускается только с разрешения авторов перевода.
Оглавление
Страх
Воин. Воссоединение
Долгая дорога с Майлзом
Семейные ценности
Страх
Траг искренне надеялся, что ему удастся незамеченным проскользнуть через орочьи земли, ровно как и убежать от голоса, постоянно звучащего в его разуме. Но божества и духи не слышали больше его безмолвных молитв. Все труднее и труднее Трагу становилось избегать убийств атакующих его орков... все труднее и труднее оставаться самим собой, не стать тем монстром, коим желал бы видеть его Король Мертвых.
Оглушив двух орков-охотников, удача к которым сегодня явно благоволила, Траг пустился бежать, подавляя в себе желание прикончить их, устремляясь в северном направлении, ибо именно там находился Нортренд, его конечная цель. Каждый раз, когда он останавливался передохнуть, возвращались воспоминания о дружбе с бароном Валимаром Мордисом - добрым и справедливым человеком в смертной жизни... а в нежизни - злобным, алчущим могущества созданием. Траг знал, что у него не было иного выбора, как воспрепятствовать исполнению замыслов бывшего друга, но все чаще и чаще задавался вопросом, разбил бы он Сферу Нер'зула, если бы знал, к каким последствиям это приведет. И что это может означать для тех, кто встретится ему на пути случайно... или сознательно.
Однажды таурен ощутил, как некто следует за ним, и решил избавиться от преследователя до того, как шепот Короля Мертвых зазвучит вновь. Увы, лишь подступил к нему одинокий орк, как в разуме прозвучал приказ "Убей! Убей!" Не в силах противиться воле властителя Нортренда, Траг взмахнул секирой, и орк едва успел отпрыгнуть в сторону, чудом оставшись в живых, и молотом парировал следующий удар неживого таурена.
"Выслушай меня, доблестный таурен!" - попытался воззвать орк к несчастному. - "Я не враг тебе! Общаясь с духами сих земель, я ощутил твое полное боли существование и пришел, чтобы выяснить правду... и помочь, если сумею! В твоем разуме пребывает иной враг... Я знаю, кто он такой... Ты можешь противостоять этой тьме, отринуть его чудовищную волю!.. В тебе есть сила... В тебе есть воля..." "Нет..." - выдохнул таурен, и орк швырнул его наземь и, вырвав из рук секиру, занес ее для удара: "Ты не оставляешь мне выбора!"
Удар вполне мог отделить голову таурена от тела, но Траг знал, что если метнется в сторону, секира просто вонзится в тело, а нежить не чувствует боли. Да, орку следовало бы бежать, пока у него была такая возможность... Но тут противник таурена совершил неожиданный поступок, намеренно вонзив секиру в землю.
"Возможно, мы сможем поговорить вместо того, чтобы сражаться", - изрек он. "Поговорить?!" - воскликнул Траг. - "Лучше бы ты бежал, глупый орк! Беги, пока зло не подчинило меня вновь!" "Я не побегу... и не стану сражаться с тобой", - отвечал орк. - "Я знаю кое-что о ярости - и о страхе - в твоей душе". "Ничего ты не знаешь!" - выкрикнул таурен. - "Беги! Голос снова становится все громче!.." "Неудивительно", - кивнул орк. - "Мало кого Король Мертвых так желал бы увидеть среди мертвых, как повелителя орков... меня, Тралла!" "Тралла?!" - не веря ушам своим, выдохнул Траг. И, действительно, голос становился все более безумным. "Убей! Убей!" - надрывался он.
"Думаю, я познал страх - и ярость - куда большие, нежели ты", - промолвил Тралл. - "Страх, начавшийся с того мгновения, как родители мои были убиты, как я позже узнал, у лагеря Оргрима Рокового Молота сразу же после того, как отец мой предупредил его о предательстве чернокнижника Гул'дана. И страх усилился тысячекратно, когда под их мертвыми телами меня обнаружил он - человек, поработивший меня, Эделас Блэкмур. Он сделал из меня своего пса, своего гладиатора. И подобно тому, как некоторые хозяева относятся к своим животным, он бил меня за каждую провинность. Действительную или воображаемую... или бил вовсе без причины... Страх продолжал жить во мне... я страшился того, что действительно могу обратиться в животное, которым он и считал меня. Я хотел умереть и молился об этом... но затем в моей жизни появилась человеческая девочка Тарета, с которой мы сдружились. Она подарила мне надежду... и помогла бежать. Свобода моя оказалась недолгой... люди схватили меня и поместили в один из трудовых лагерей. Впервые я встретился с иными представителями моего народа... некогда легендарными воинами, теперь же - покорными рабами, страдающими от страшной летаргии, вызванной - как я позже узнал - разрывом с демоническими энергиями, долгое время питавшими их души. Там я повстречал старика по имени Келгар. Он Келгара я узнал об одиноком вожде, которого не коснулась летаргия и который все еще исповедовал старый уклад бытия орков - шаманизм. Гром Адский Крик - воин, который стремился спасти наш род. И я сумел бежать вновь, преследуемый по пятам солдатами Блэкмура, и отыскать Грома, который каждый день боролся с подступающей летаргией. Он не только приветил меня, но и узнал символ, который был нанесен на старую ткань, в которую я был завернут, когда Блэкмур нашел меня. То был символ клана Снежных Волков. Мне все еще было все равно, выживу ли я или умру, если бы я только смог узнать больше о себе до того, как страх и ярость поглотят меня... И я узнал о своем будущем от шамана, Дрек'Тара. Он поведал, что отец мой был вождем, но какое право я имел претендовать на его наследие, не доказав прежде, что достоин? Если бы я попробовал сделать это, Дрек'Тар бы наверняка затравил меня волками. Более того, в моей душе шаман разглядел нечто, имеющее огромное значение! Он не видел подобного давным-давно - связи с великими духами, которые оставили орков после того, как те поддались на посулы демонов. Он считал, что я могу стать путем к искуплению для нашего народа... к возвращению к старому укладу... к шаманизму..."
"И так ты стал шаманом", - фыркнул Траг. - "История эта ведома мне, ровно как и твой чудесный и славный путь. Думаю, рассказом своим ты просто высмеиваешь то состояние, в котором я пребываю!" "Чудесный и славный?" - пророкотал Тралл. - "Вот что все вы о нем думаете? Блэкмур вытащил из мешка и швырнул мне под ноги голову моей единственной подруги из рода людей, которая спасла меня. Но перед тем, как я убил его, он сказал, что в основном это он сделал меня таким, какой я есть. Я убивал и сам чуть не был убит сотни раз. Я наблюдал, как Гром проиграл свое сражение против демонической порчи, но обрел искупление в последние мгновения своей жизни. Безумие казалось самым простым способом позабыть о страхе. Страхе, что однажды я утрачу контроль над собой и обращусь в яростную обезумевшую тварь. Но, на самом деле, безумие лишь прикроет собой страх, а он продолжит поедать меня. Лишь обретя мир душевный, сумел я выжить и обрел собственное искупление... Никакая порча не бывает вечной! Гром доказал это! А теперь позволь мне помочь тебе, воин... Лишь волею своей сможешь превозмочь ты нашептывания Короля Мертвых!.."
"Нет!" - схватив с земли секиру, таурен направил оружие на Тралла, не сделавшего и попытки защититься. - "Ты ничего не можешь для меня сделать! Это твой последний шанс! Беги!!! Спасайся! Останешься со мной... и я убью тебя!" Молот Тралла лежал на земле, но он даже не посмотрел на него; взгляд вождя орков был направлен на Трага. "Я не буду сражаться с тобой", - медленно проговорил он. - "И не оставлю тебя подобной судьбе".
Голос Короля Мертвых звучал в разуме Трага все громче и громче. "Стало быть, ты глупец..." - выдохнул таурен, устало закрыв глаза, не в силах противиться чудовищной воле. - "Мертвый глупец!" "Что ж, тогда убей меня", - вымолвил Тралл. - "Я лишь прошу о том, чтобы ты смотрел при этом мне в глаза, чтобы знал я своего палача".
"Таков твой выбор!" - взревел Траг, занося секиру над головой. - "А не мой! Забери знание это с собой в могилу!" Траг стремился покончить с противником одним ударом и чувствовал предвкушение Короля Мертвых, который, однако, предпочел бы, чтобы кончина вождя орков была куда более мучительной. Траг взглянул Траллу в глаза, уважая его последнюю просьбу... и увидел в них все испытания и лишения, через которые прошел вождь Новой Орды. А - самое главное - увидел понимание. Спокойствие, которое помогло Траллу избавиться от своих страхов. Спокойствие, из которого таурен почерпнул силы.
"Я не могу... не убью тебя..." - выдавил он, опустив секиру. Голос все еще взывал к нему, требовал крови Тралла, но теперь Траг обрел силы и волю противиться ему. "Ты доказал, что воля твое сильнее его", - одобрительно промолвил Тралл. - "Он не может тебя принудить стать тем, кем ты не хочешь быть. Но... Король Мертвых изыщет иные пути, дабы получить власть над тобой. Позволь мне и дальше направлять тебя... Я предлагаю тебе жить в мире и согласии среди своего рода..." "Нет!" - отрезал таурен, и Тралл изумленно переспросил: "Нет?!" "Теперь я понял, что если не он, то мой собственный страх обратил бы меня в монстра", - попытался объяснить Траг. - "Но я все еще не могу полностью доверять самому себе. Есть лишь один способ убедиться в том, что я никогда не стану слугой Короля Мертвых". "Ты намереваешься продолжить путь в Нортренд", - пришел ко вполне очевидному выводу Тралл, и таурен кивнул: "Это единственный способ. Какова бы ни была цена, я должен полностью освободиться от его влияния... или, если это окажется невозможно, уничтожить самого себя".
"Ну, если я тебе не могу помочь одним, помогу другим", - отвечал Тралл, протянув таурену металлический кругляш с выгравированной на нем волчьей головой. - "Флот Орды собирается в скором времени направиться к Нортренду. Возьми мой символ, он пригодится тебе, если решить ты поговорить с моим народом..." "Я ни с кем не буду говорить, ведь тем самым подвергну их опасности", - отмахнулся Траг. - "Но... спасибо. Ты слишком добр к тому, кто мог убить тебя". "Ну, если бы ты действительно попытался это сделать, я бы не сидел, сложа руки", - усмехнулся Тралл. - "Но все же я предугадал твои действия верно. Я попрошу духов оберегать тебя... Траг".
Траг никак не выдал своего удивление, хоть и точно знал, что не называл Траллу своего имени. Теперь таурен не только знал способ добраться до Нортренда, но и обрел новую цель. Под покровом ночи добрался он до флотилии Орды, должной отправиться к северному континенту, и, забравшись по якорной цепи на один из кораблей, схоронился в трюме.
А когда морской вояж завершился, таурен вновь продолжил свой путь к тому, чем голос непрерывно звучал в его разуме. Он знал, что, скорее всего, потерпит поражение и погибнет, но, как бы то ни было, он встретит свою судьбу... без страха.
Путь до Ледяной Короны не близок, но Траг был полон решимости пройти его до конца, посему и устремился к сердцу Нортренда через безжизненные просторы Северной Тундры. Не то, чтобы Король Мертвых не желал встречи с мертвым тауреном... Напротив, судьба одинокого воина очень занимала владыку Ледяной Короны. Трагу необходимо было узнать, почему. Он хотел встретиться с Королем Мертвых, но на своих условиях... если подобное вообще возможно. Тем не менее, таурен был полон решимости преодолеть все препятствия, что возникнут у него на пути.
Воин: Воссоединение
Клан дворфов Диких Молотов весьма косо смотрит на чужаков, но один из дворфов - Кардан, растил девочку-человека по имени Лиерен. О прошлом ее он не рассказывал никому, в том числе и самой Лиерен. Последняя чувствовала себя чужой среди дворфов и стремилась во что бы то ни стало узнать о своем происхождении.
Однажды ночью Лиерен тайно последовала за Карданом в селение Высших эльфов Квел'Данил, где узнала, что есть у нее сестра-близнец, Лоания. Воспитываемая Высшей эльфийкой Вольданой, Лоания тоже не ведала ровным счетом ничего о своем прошлом.
Исполненные раскаяния, Кардан и Вольдана поведали девочкам, что наряду с их отцом - паладином Дуганом - отправились в проклятую башню Каражан, дабы спасти селян. Однако лишь доблестных сердец и благих намерений оказалось недостаточно, чтобы одержать верх над угнездившимся в башне злом, и они были вынуждены отступить... но сам Дуган погиб. Когда об этом узнала супруга Дугана, она обезумела и не могла растить своих близняшек-дочерей. Посему Кардан и Вольдана почтили память своего павшего товарища, взяв на воспитание его дочерей.
Хоть Лиерен и Лоания в корне отличались характерами, обе решили отправиться к своей матери. Однако довольно скоро узнали, что мать их умерла и восстала в обличье нежити. Близняшки избавили душу матери от мучений... обезглавив ее изуродованное тело.
Лиерен и Лоания поклялись на могиле матери - "Когда мы повзрослеем, то отправимся в Каражан и освободим душу отца так же, как освободили душу матери. Ведь это... наше наследие".
Долгая дорога с Майлзом
Кова Широкорогая, молодая таурен из Громового Утеса, все свободное время посвящала занятию алхимией, вот только прогресса в оном покамест не наблюдалось. Дело в том, что помощь со стороны иных, старейших и более опытных алхимиков она считала "нечестной", посему стремилась руководствоваться исключительно собственными изысканиями и ошибками.
Однажды Кова была призвана в шатер Магаты Зловещий Тотем. Робея, молодая таурен перешагнула порог, приветствовала старейшину. Та обернулась к ней с загадочной улыбкой. "Давай-ка выйдем наружу, дитя", - предложила Магата. - "Нам нужно обсудить важное дело. Дело, для которого ты подходишь идеально". "Я?" - изумилась Кова, но тут же взяла себя в руки: "Конечно же... госпожа".
Покинув шатер, Магата сообщила молодой женщине, зачем та понадобилась ей. "Я весьма ценю мнение и проницательность одной провидицы", - молвила старейшина клана Зловещий Тотем. - "Ее зовут Дамбила, и она странствует по земле три сезона из четырех. Сейчас мне нужен ее совет, и, по слухам, ее видели к югу отсюда в далеких, полный опасностей землях. Здесь-то и начинается твоя роль". "Правда?" - недоумевала Кова. - "И что же я должна буду сделать? У меня есть несколько зелий, которые могут пригодиться тем, кто отправится на ее поиски..." "Ты отправишься на ее поиски, Кова", - плутовато улыбнулась Магата. - "Найди ее и приведи ко мне".
"Что? Но..." - Кову задание, мягко говоря, ошарашило. - "Я? Я... не могу..." "Можешь, конечно же", - отмахнулась старейшина. "Но я не искательница приключений!" - доказывала алхимик. - "Я никогда прежде не покидала Мулгора!" "Просто прими эту идею", - Магата похлопала совершенно обескураженную девушку по плечу. - "Как бы то ни было, тебе не придется отправляться в путь... вот еще целый час!" "Госпожа Магата", - вздохнула Кова, - "со всем уважением к вам, я не представляю выбор более нелепый! Я изучаю природу... собираю цветы!"
"Ты делаешь куда больше, нежели просто собираешь цветы", - Магата разом посерьезнела. - "Я знаю, что ты сделала у Красных Гор. Благодаря тебе мы одержали победу в той битве. В твоей душе сталь, ее просто нужно закалить". "Но... одна?" - с растущим отчаянием вопрошала Кова. - "Как я сумею отыскать путь? Куда я вообще отправляюсь?" "Я, я и не говорила, что ты выступаешь в путь одна", - вновь улыбнулась Магата. - "У тебя будет спутник... пусть и не совсем такой, как ты можешь ожидать".
Следуя указаниям Магаты Зловещий Тотем, Кова верхом на кодо пересекла Пустоши, ступила в гоблинский город Ратчет. Старейшина говорила, что именно там она встретит своего спутника, которого узнает по "пылающим когтям", после чего они пустятся на поиски Дамбилы, руководствуясь картой, которую девушке передала Магата.
В Ратчете Кова чувствовала себя донельзя неуютно. По улицам бродили люди, дворфы, Ночные эльфы... А затем таурен наткнулась на неистового чернобородого гнома, ростом едва доходившего ей до колена, и замерла в изумлении - доспехи гнома украшал рисунок пламенных когтей.
Позже, в таверне, Кова узнала имя своего будущего спутника - Майльс Корбендер, ровно как и тот факт, что он узнал о странствии, которое им надлежит предпринять, из грез. "То есть, я приснилась тебе?" - уточнила таурен. "Мне приснилась широкорогая корова с черными пятнами", - честно отвечал гном, - "и еще какая-та миссия, которую я должен исполнить. Думаю, это все следует понимать скорее метафорически, нежели буквально".
"Ну, уж я тогда не ожидала отыскать "пылающие когти" Магаты на гноме", - честно призналась Кова, - "потому, думаю, мы квиты". "Это идиотизм", - вздохнув, согласился Мальс. - "Гном и таурен..." "Не обижайся, господин Корбендер", - таурен смерила компаньона взглядом, - "но как ты собираешься не отстать от меня?" Тот советовал ей заглянуть в стойло, где он оставил "величайшее творение инженерии гномов" - механическую курицу, основой которой служил паровой двигатель, а хвост заменяли выхлопные трубы. Подобное творение вызвало у Ковы искренний смех, а Мальс разом набычился.
Следуя указаниям Магаты, пара направилась в Каньон Тысячи Игл, где встали лагерем на ночь. "Мне здесь нравится ночью", - поделился гном, когда вместе с Ковой они устроились к весело потрескивавшего костерка. - "Прохладно. Думается лучше. К тому же, мне нужно написать последние строфы". "Какие еще строфы?" - заинтересовалась таурен. - "Что ты пишешь?" "Песнь о Майльсе Корбендере", - гордо произнес гном. - "Историю нынешних поисков".
"О, понятно", - кисло промолвила Кова. - "То есть, насчет лично тебя? Насчет твоих поисков?" "Конечно", - ничуть не смутился Майльс. - "Ведь очевидно, что без меня у тебя ничего не выйдет. Ведь иначе Магата не отправила бы с тобой меня. Я давным-давно хотел, чтобы обо мне исполняли эпические баллады. Именно к этому я и стремился".
Последнее вывело Кову из себя и, скрестив руки на груди, таурен заявила, что не нуждается в помощи наглого, зажравшегося... Излияния ее пресекла стая гарпий, атаковавшая путников. Выхватив меч, гном устремился в атаку, разя крылатых бестий одну за другой. Кова по мере сил помогала компаньону, творя молнии, однако гном не преминул заявить, что не нуждается в помощи "говорящей коровы" и, вообще, чем она думает, создавая электрические разряды, "когда на нем сорок фунтов металла". "Не ори на меня, недоросток!" - взбеленилась Кова, пораженная столь вопиющей неблагодарностью. - "Я прибила последнюю гарпию за десятую часть того времени, которое бы на это потратил ты!"
Новые гарпии летели к ним, но гном, разъярившись, обернулся к Кове; борода его гневно топорщилась. "Может, и дольше, но, по крайней мере, я никого случайно не пырну мечом!" - проорал он. - "Теперь мне понятно, почему тебя послали вместе со мной! Потому что твоя старейшина хотела, чтобы тебя сопровождал кто-то, у кого достаточно опыта в подобных делах!"
Гном и таурен набросились друг на друга, к вящему изумлению гарпий. Впрочем, когда в дело пошли огненные шары и метательные кинжалы, те поспешили ретироваться, от греха подальше...
Все еще дуясь друг на друга, они продолжали путь по пустошам южного Калимдора, а на горизонте замаячили стены гномьего города, называвшегося просто - Прибамбас. "Могла бы и заранее рассказать мне про этот свой шаманизм", - буркнул Майльс. "Повода не было", - отвернувшись в сторону, процедила Кова. "О, да, это как раз из тех вещей, упоминать о которых нет необходимости", - едко заметил гном. - "Это смешно!"
"Хочешь - верь, хочешь - нет", - молвила таурен, которую совместное путешествие начало донельзя тяготить. "Действительно... что мне вообще за дело?" - риторически вопросил Майльс. - "Это должны были быть мои поиски! Ведь именно так я должен был прославиться? Помнишь? "Песнь о Майльсе Корбендере"? Как я могу надеяться на заслуженное призвание, если обречен странствовать с тобой?" "Да ты просто мелкая ошибка природы!" - вновь распалилась Кова, нависая над гномом, на что тот парировал: "Зато про меня не пишут в меню в тавернах".
Продолжая переругиваться, они достигли города, спешились, отыскали ближайшую таверны. Посетители ее, в число которых входили представители самых разнообразнейших рас Азерота, немедленно уставились на столь странную пару, но гном, пребывавший в донельзя скверном настроении, немедленно оскалился. "Что, делать нечего, остолопы!" - рявкнул коротышка с порога. - "Своими делами занимайтесь!"
Кова отправилась в стойло, чтобы накормить своего кодо, и, быть может, узнать у горожан более подробные сведения о местности, ибо карта Магаты оставляла желать лучшего. Майльс же проследовал к барной стойке, плюхнулся на табурет, потребовал у гоблина трактирщика самой дорогой выпивки. Осушив первый бокал, он немедленно принялся за второй, дабы выпивкой заглушить снедающую душу злость.
"Мастер Физзграмбль", - услышал гном чей-то голос над ухом. - "Я буду то же самое, что и этот достопочтенный искатель приключений. Запишите его заказ на мой счет!" Майльс оторвался от кубка, бросил взгляд на опустившегося на соседний табурет человека в темных доспехах. Тот приветствовал его лучезарной улыбкой. "Ты ведь не возражаешь, если я проставлю тебе выпивку, странник?" - полюбопытствовал человек. - "Беллтазор из Даркшира, к твоим услугам". "Спасибо", - пробурчал гном. - "Хоть кто-то в этом мире еще способен на добрые поступки".
"Доброта!" - немедленно подхватил Беллтазор, кивая. - "Доброта движет миром, верно? Она есть у всех... только не все ее проявляют. Это как истории, верно? Ведь у каждого есть свои истории?" Слово "истории" заставило Майльса более внимательно взглянуть на человека по-иному. Быть может, высшие силы наконец-то послали ему благодарного собеседника?..
И гном принялся изливать первому встречному душу, не забывая по ходу дела как следует прикладываться к кубку. "Вот так я был обречен оставаться... с этой коровой... вот уже несколько дней, занимаясь своими поисками..." - жаловался он, - "и все из-за какой-то провидицы, за которую я крысиного хвоста не дам". Вдоволь посмеявшись, Беллтазор распрощался с новым знакомым и покинул таверну...
Вскорости Майльс и Кова покинули Прибамбас, продолжив путь по пустошам. Таурен наконец-то узнала от мастера-конюшего название места, на которое указывала карта Магаты - кратер Ун'Горо.
Пустоши сменили пески пустыни, где изредка показывались гиены и скорпионы, но никакого кратера покамест путники не заметили. До тех пор, пока не додумались оглядеться по сторонам. Кратер был воистину огромен, и то, что они посчитали обычной пустынной равниной, было на самом деле его дном. Что удивительно, пески пустыни резко сменялись зелеными джунглями.
"Что же создало этот кратер?" - выдохнул Майльс. "Не знаю", - Кова покачала рогатой головой. - "Что-то большое". "А как получилось, что джунгли соседствуют с пустыней?" - недоумевал гном. И вновь у таурена не было ответа на этот вопрос.
Гигантские москиты и кроколиски бледнели в сравнении с означившемся на горизонте силуэтом гигантского ящера, и путники, сверившись с картой, поспешили как можно скорее достигнуть цели, лишь бы не оказаться у него на пути. Путь, указанный на карте, привел их к небольшому лагерю в пещере на краю кратера, у которого таурена и гному встретил молодой человек, из-за спины которого опасливо выглядывала девушка.
"Нечасто здесь появляются путники", - улыбнулся юноша, представившись Маршалом. - "Что привело вас в этот забытый богами зеленый ад?" "Если вы столь ненавидите это место, почему же остаетесь здесь?" - полюбопытствовала Кова, спешившись. "Кристаллы", - пожал плечами Маршал. - "Редкие растения. Исследования. На всем этом можно сколотить неплохие барыши. Поверьте, если бы не это, я бы со всех ног бежал обратно в Штормвинд".
"Мы тут кое-кого ищем", - перешла к делу таурен. - "Провидицу. Ее зовут Дамбила". "Да, она проходила здесь несколько недель тому", - кивнул мужчина. - "Она направлялась на юг, за смоляные ямы. Но не думаю, что стоит возлагать большие надежды на то, что отыщете ее там. Твари, облюбовавшие дно кратера... именно из-за них мы здесь, наверху. Птеродактили, диметрадонтры... дьяволозавры особенно. Самый худший из них - Король Мош. Будьте предельно осторожны, если собираетесь спуститься в кратер. Назад вернуться непросто".
Оставив кодо и механическую курицу в Укрывище Маршала, таурен и гном спустились в кратер Ун'Горо, и, скрываясь от вездесущих динозавров, направились на юг, где в сердце джунглей высилась гора, на вершине которой они разглядели лагерь, а на склонах - стихийных духов огня. Быть может, именно там отыщут они провидицу?..
Но, не успел Майльс и шагу ступить в направлении утеса, как ощутил сталь у своего горло. Скосив глаза, разглядел он старого знакомца - Беллтазора из Даркшира, вот только сейчас этот приятный молодей человек почему-то приставил нож к его горлу. "Твой маленький друг рассказал мне о вашей тайной миссии, когда предавался обильным возлияниям в Прибамбасе", - объяснил Беллтазор разъярившейся Кове, в то время как Майльс стыдливо прятал глаза. - "Говорите, провидицу ищите, да? Должно быть, она весьма драгоценна, если старейшины Громового Утеса посылают за ней, а?" "Ты... рассказал ему?" - таурен не могла поверить в услышанное. - "Ты рассказал первому встречному о наших поисках?" "Я рассказал ему о моих поисках, коровьи мозги", - огрызнулся Майльс. - "Но ты права... это не его дело!"
Извернувшись, он ударил ногой незадачливого Беллтазора в пах, а когда тот согнулся от боли, яростный порыв ветра, призванный Ковой, отбросил негодяя далеко прочь. Не зная, встретится ли он им еще на пути, таурен и гном продолжили путь к скале, и, отыскав пещеру у основания ее, ступили внутрь, тем самым избежав необходимости противостоять стихийным духам... Добравшись по пронизывающим скалу тоннелям до лагеря, путники лицезрели пожилую орчиху с копной длинных седых волос, перехваченных на макушке.
"Дамбела?" - неуверенно вопросила Кова. - "Это ты?" "Да, это мое имя", - кивнула провидица. - "Я прибыла сюда в поисках уединения, молодые люди. Изложите свое дело или оставьте меня в покое". "Понимаете, мы пришли, чтобы увести вас отсюда", - с излишней прямотой молвила таурен. "Возможно, вы плохо расслышали меня", - процедила Дамбела. - "Я пришла сюда. Я хочу остаться здесь. Почему я должна уйти?" "Я... мы... нас послали сюда", - запинаясь, молвила Кова. - "Старейшина Магата Зловещий Тотем". "Вас послала Магата?" - встрепенулась провидица. - "Что же вы сразу не сказали? Конечно же я пойду с вами!"
Покинув пещеру, трое пустились было в обратный путь, когда неожиданно заметили окровавленный труп небольшого динозавра. Еще недавно его здесь не было... А вскоре стало понятно и назначение тела - приманка! Запах крови привлек Моша, и исполинская рептилия, рыча, нависла над изрядно струхнувшими путниками.
Пока внимание тех было отвлечено, возникший за спиною провидицы Беллтазор приставил нож к горлу орчихи, после чего повел ее прочь, оставив таурена и гнома противостоять исполину. Кова призвала на помощь стихии, обрушила мощь их на Моша, но действия ее не возымели большого эффекта. И тогда Майльс Корбендер, испив загодя приготовленного спутницей зелья, наделившего его огромной силой, бесстрашно атаковал динозавра, вонзив клинок ему в лапу по самое основание. Динозавр споткнулся, упал, и гном и тауреном бросились наутек в тот направлении, в котором скрылся Беллтазор.
Впрочем, опасения их были совершенно излишни. Дамбела, улыбаясь, махала им рукой, восседая на теле оглушенного Беллтазора. "Я ненадолго усыпали этого невоспитанного молодого человека", - заметила провидица.
Безо всяких приключений они добрались до Укрывища Маршала. После сражения с Королем Мошем Кова и Майльс стали поистине неразлучны, прежнее недоверие сменилось искренней дружбой.
"Я... хочу поблагодарить тебя", - молвил гном, когда они с Ковой сидели у ствола пальмы, с аппетитом уплетая баранье жаркое. - "За то, что спасла мою жизнь. Честно говоря, тебе не стоило этого делать. Ведь в эту переделку нас втянул мой болтливый язык". "Но если мы не ты, Король Мош наверняка закусил бы мной", - возразила таурен. - "Спасибо, Майльс. - "А теперь ты уже дописал свою песнь? Свою легенду? Обессмертил свое имя?" "Ну, я думал об этом", - уклончиво произнес Майльс. - "Думаю, мне стоит поразмыслить... над некоторыми изменениями".
По возвращении в Громовой Утес Кова и Дамбела немедленно проследовали к шатру Магаты, и старейшина, выступив им навстречу, тепло приветствовала провидицу. "Не могу выразить словами, как я рада тебя видеть", - понизив голос, добавила Магата. - "Если ты будешь рядом, этот глупец Кайрн так и не поймет, откуда пришелся удар". "Просто скажи, что ты хочешь узнать", - улыбнулась провидица. - "Я к твоим услугам".
Указав провидице на шатер, приготовленный да нее, Магата подошла к смущенно замершей поблизости Кове. "Я знала, что ты справишься", - молвила старейшина. - "Даже не сомневалась в этом". "Ну, честно говоря, госпожа Магата", - засмущалась Кова, - "я ведь была не одна". "Нет?" - плутовато прищурилась Магата. - "То есть, хочешь сказать, что спустилась в кратер Ун'Горо не одна?" "Никоим образом", - покачала головой Кова. - "Если бы не Мальс... меня бы сейчас здесь не было. Ровно как и Дамбелы". "То есть... тебе помогли, и конец свете от этого не наступил", - молвила Магата, прозрачно намекая на их прошлую беседу, и теперь Кова согласилась с ней. "Я усвоила свой урок, госпожа", - кивнула она. - "Нет ничего страшного в том, чтобы принять чью-то помощь. И самое приятное, когда эта помощь исходит от настоящего друга!"
...А в лагере у основания Громового Утеса чернобородый гном, взобравшись на пенек, орал, обращаясь к потенциальным слушателям, в число которых входили искатели приключений множества рас. "Самая эпическая история из слышанных вами!" - надрывался гном. - "История о доблести... сражении... предательстве! Песнь, которую вновь и вновь будут повторять во всем мире... "Песнь о Майльсе Корбендере и Кове Широкорогой!" А теперь слушайте... Все началось одним прекрасным днем, весьма похожим на сегодняшний..."
Семейные ценности
Начало сей истории случилось за год до того, как в далеком Азероте разразился крупномасштабный конфликт между людьми и орками, вошедший в историю того мира как Первая Война.
Здесь, в Дреноре, свирепствующие орочьи кланы, не проследовавшие в Темный Портал, выискивали оставшиеся анклавы дренеи...
Великая сеча шла на выжженной равнине; исполненные жажды крови, орки жестоко расправлялись с дренеи. Один из последних, совсем еще молодой по меркам своего народа, оказался в стороне от сражения, когда перед ним вырос здоровенный орк.
"Быстрее, паренек, ты должен беж..." - начал он, но дренеи, исполненный ярости и горести, несколькими ударами поверг орка наземь и, взгромоздившись сверху, возопил: "Ты за все заплатишь, тварь! Я убью тебя за то, что..." "Так сделай это", - тихо прошептал орк, и дренеи осекся, окинул противника внимательным взором и сразу же заметив отличие того от беснующихся воителей Орды.
"Твои глаза..." - медленно молвил дренеи, не рискуя опускать руку с зажатым в ней кинжалом. - "У иных... Глаза красны, как уголья затухающего костра... Но твои... нет?" "Я сказал, сделай это, парень!" - в голосе распластавшегося на земле орка появились повелительные нотки. - "Отомсти за свою семью! Немедленно!"
Дренеи заколебался, и промедление это оказалось роковым, ибо грудь его пронзил палаш подоспевшего орка, глаза которого полыхали алым. "Ты, должно быть, совсем проржавел, если позволяешь этому ничтожеству одержать над собой верх", - ухмыльнулся орк, пинком ноги отбрасывая мертвое тело дренеи в сторону. "Прости меня, Дж'аргг", - процедил недавний побежденный, поднимаясь на ноги и избегая смотреть в глаза своему "спасителю". - "Возможно, расправа над женщинами и детьми притупило мой разум".
"А, возможно, если бы ты топором владел так же хорошо, как языком, мне бы не пришлось выручать тебя", - прорычал Дж'аргг, пристально глядя на родича. - "А теперь поднимай оружие и принимайся за дело!" "Конечно... брат", - отвечал тот, особенно выделив последнее слово.
Вздохнув, Дж'аргг положил руку брату на плечо, заметив очевидное смятение того. "Я знаю, Джарук, твое сердце жаждет большего... как и мое", - вымолвил он. - "Быть может, мы еще найдем то, что ищем, и в славной сече ты сумеешь восстановить свою связь со стихиями. Но до тех пор мы продолжим уничтожать этих тварей, дренеи, как нам приказал Гул'дан!"
И Дж'аргг, очертя голову, вновь бросился в бой, разя дренеи одного за другим. Подоспевший орк сообщил ему, что недалече замечен еще один отряд представителей сей расы, бежавших от ярости Орды. "Прикончим их на месте!" - взревел Дж'аргг, и вопль его подхватили иные воины, всесокрушающей лавиной хлынувшей в означенном направлении.
Джарук Кровавый Огонь из клана Призрачной Луны с великой печалью смотрел, как сородичи его верхом на огромных волках проносятся мимо, объятые жаждой крови. "Я - орк", - размышлял он, - "но я не знаю больше, что означает это слово. Гул'дан и заключенный им союз с демонами обратил мой некогда благородный клан в нечто кровожадное и дикое. В отличие от брата, я отказался испить из Кубка Перерождения. Я обращаюсь к стихиям, которые не отвечают больше... делает ли это меня менее повинным во всем этом безумии... или же более?.. Я... был... шаманом. В задачу мою входил поиск мирного разрешения конфликта до того, как обрушить ярость стихий на противника. Топор я считал лишь презренным орудием войны, но сейчас брат мой вынудил меня взять оное в руки. Хоть я совершенно не умею с ним обращаться. Некогда я чурался насилия... когда же я стал столь искусен в нем?"
Иной дренеи бросился на него, и Джарук схватил его за волосы, бросил на землю и, взяв в руку булыжник, размозжил им голову поверженного врага. После чего пал на колени и уставился на алую кровь, обагрившую его руки. "Чем же мы стали?!" - с горечью вопрошал он себя и не находил ответа. Заметив невдалеке пещеру, он, стараясь не привлекать внимания мастерски орудующего палашом брата и иных сородичей, двинулся к ней, дабы в тишине и уединении хорошенько поразмыслить о хаосе, объявшем Дренор, и о своем месте в нем.
Меньше всего ожидал бывший шаман повстречать в пещере семейство дренеи - раненого мужчину, супругу его и дочь. Мужчина, Алиус, приказал остальным немедленно бежать, сам же набросился на орка, который легко поверг его наземь, однако добивать не стал. "Тебе нет нужды опасаться меня", - улыбнулся Джарук. "Я... не понимаю..." - пробормотал вконец сбитый с толку дренеи, но орк лишь покачал головой. "Тебе и не нужно понимать", - с этими словами он протянул противнику свой топор. - "Возьми. Тебе пригодится".