Выход, 10.54 утра, 31 мая 1985 года

– Подождите, – попросил Билл. – Дайте мне подумать… отдохните.

– Давай я тебе помогу нести её, – снова сказал Ричи. Они оставили Эдди в логовище Его, и никто не хотел об этом говорить. Но Эдди был мёртв, а Одра всё ещё жива, по крайней мере, физически.

– Я сам, – сказал Билл, едва переводя дыхание.

– Идиот. Заработаешь себе сердечный приступ. Давай я помогу, Большой Билл.

– Как твоя гголова?

– Болит, – сказал Ричи. – Не уходи от разговора. С облегчением Билл отдал её Ричи. Могло быть и хуже. Одра была высокой, и нормальный её вес был 180 фунтов. Но роль, которую она должна была играть в «Комнате на чердаке», роль молодой женщины, ставшей заложницей психа, считавшего себя политическим террористом, предполагала, что Фрэдди Файерстоун сначала снимет все эпизоды на чердаке. Поэтому Одра села на строгую диету: варёное мясо птицы, прессованный творог, рыба – и потеряла 20 фунтов. Но всё-таки после такой прогулки в темноте с Одрой на руках (полмили или три четверти мили, кто знает) её сто двадцать фунтов показались двумястами.

– Ссспасибо, парень, – сказал он.

– Не стоит. Ты следующий, Соломенная Голова.

– Би-би, Ричи, – сказал Бен, и Билл нехотя улыбнулся. Это была усталая улыбка и улыбался он недолго, но лучше меньше, чем ничего.

– Куда, Билл? – спросила Беверли. – Звуки воды громче, чем раньше. Мы можем здесь и утонуть.

– Прямо вперёд, потом налево, – сказал Билл. – Может быть, попробуем пойти немного быстрее.

Они шли ещё четверть часа. Билл изучал все повороты. Шум воды продолжал нарастать, пока не стало казаться, что вода окружает их со всех сторон. Билл на ощупь искал путь, одной рукой дотрагиваясь до влажных кирпичных стен, и внезапно вода потекла у него под ногами. Ручей был мелкий и быстрый.

– Давай мне Одру, – сказал он Бену, который громко пыхтел.

– Сейчас вверх по ручью.

Бен осторожно передал её Биллу, который положил её на плечо, как пожарник. Если бы она только запротестовала… задвигалась… сделала что-нибудь.

– Как там у нас со спичками, Бев?

– Немного, штук шесть, наверное. Билл… ты знаешь, куда идёшь?

– Думаю, что знаю, – сказал он. – Пошли!

Они последовали за ним за угол. Вода плескалась у Билла под ногами, доходя до лодыжек, а потом до колен, а потом до бёдер. Шум воды превратился в рёв. Туннель, по которому они шли, постоянно колебался. С минуту Билл думал, что ручей течёт слишком сильно и им трудно идти против течения, но потом они прошли отводную трубу, которая наполняла их туннель огромным потоком воды, и он удивился, что вода покрыта белыми барашками, хотя поток воды ослабевает, но становится всё глубже и глубже. Это…

Я видел, как вода поступает из трубы, видел!

– Эй! – закричал он. – Парни, вы что-нибудь вввидите?

– За последние пятнадцать минут стало светлее! – прокричала Беверли в ответ. – Где мы, Билл? Ты знаешь?

– Я думал, что знаю, – почти сказал он.

– Нет, пошли дальше!

Он полагал, что они приближаются к забетонированной части Кендускеага, которая называется Канал… та часть, которая идёт под окраиной города и называется Бассей-парк. Здесь внизу был свет, но под городом в Канале не могло быть света. Но он продолжал также светить.

У Билла начались серьёзные проблемы с Одрой. Но не из-за течения, а из-за глубины. Очень скоро она у меня поплывёт, подумал он. Он видел Бена слева от себя, а справа Беверли, а немного повернув голову, он смог видеть Ричи, который шёл следом за Беном. Идти становилось очень трудно. Дно туннеля было засыпано какими-то обломками кирпичами, как он чувствовал. А прямо впереди что-то торчало из воды, как нос корабля, который тонет.

Бен шёл к этому предмету, дрожа от холодной воды. В лицо ему ударилась коробка с сигарами. Он оттолкнул её от себя и схватился за предмет, торчащий из воды. Он вытаращил глаза. Это оказалась большая вывеска. Он смог прочитать буквы: Ал и внизу Буд…

И внезапно он понял.

– Билл! Ричи! Бев! – он смеялся от изумления.

– Что это, Бен? – прокричала Беверли.

Схватив обеими руками, Бен потащил её назад. Раздался скребущий звук – это вывеска скребла по стене туннеля. Сейчас они могли прочитать: «АЛАДДИ», а внизу: «НАЗАД В БУДУЩЕЕ».

– Это шатёр от «Аладдина», – сказал Ричи. – Как…

– Улица провалилась, – прошептал Билл. Он широко открыл глаза от удивления. Он смотрел в туннель. Свет впереди становился ярче.

– Что, Билл?

– Что там, чёрт подери, случилось?

– Билл, Билл, что?

– Все эти канализационные трубы, – зло сказал Билл. – Все эти старые трубы! Здесь был колодец, но сейчас, я думаю…

Он снова стал барахтаться, продвигаясь вперёд, поддерживая вверх Одру. Бен, Бев и Ричи – рядом с ним. Через пять минут Билл посмотрел вверх и увидел синее небо. Он смотрел сквозь трещину в туннеле, трещину, которая уходила больше чем на 70 футов от того места, где он стоял. Вода перемежалась маленькими островками и архипелагами – груды кирпичей, задний бампер «плимута», наполценный водой, шест из парка, прислонившийся к стене, как пьяница; красный флаг для нарушителей поднят.

Идти было почти невозможно – из-за мини-гор, которые образовались по непонятным причинам, грозя сломать им ноги. Вода текла уже у них под мышками.

Сейчас здесь потише, – подумал Билл. – Но если бы мы были здесь часа два тому назад, я думаю, мы бы расстались с жизнью.

– Что же это, чёрт побери, Большой Билл? – спросил Ричи. Он стоял слева от Билла, лицо его сморщилось от удивления, когда он посмотрел вверх на дыру в крыше туннеля. Только это не крыша туннеля, – подумал Билл. – Это Мейн-стрит, по крайней мере была когда-то Мейн-стрит.

– Я думаю, что большая часть окраины Дерри сейчас в Канале и её несёт в Кендускеаг. Очень скоро она будет в реке Пенобскот, а потом и в Атлантическом океане – хорошенькое избавление! Ты не можешь помочь мне с Одрой, Ричи? Я не думаю, что смогу…

– Конечно, – сказал Ричи. – Конечно, Билл.

Он взял Одру у Билла. В этом свете Билл мог рассмотреть её лучше, чем даже хотел, – бледная маска, которую не могла скрыть ни грязь, ни пятна крови, испачкавшие её лицо – лоб и щёки. Её глаза всё ещё были широко открыты… широко открыты и бессмысленны. Волосы свисали прямыми мокрыми прядями. Она была похожа на одну из тех надувных кукол, которые продавались на Улице Удовольствий в Нью-Йорке или на Репербане в Гамбурге. Единственное отличие было в том, что она дышала… но это тоже могло быть тиканье часов, не более того.

– Как мы собираемся выбраться отсюда? – спросил он Ричи.

– Попроси Бена, чтобы он подсадил тебя, – сказал Ричи. – Вы поможете Бев выбраться наверх, а потом вдвоём вытащите твою жену. Бен поможет мне подняться, а мы вытащим Бена. А потом я вам покажу, как выиграть волейбольный турнир для женского университетского клуба.

– Би-Би, Ричи.

– Би-Би твою задницу, Большой Билл.

Усталость накатывалась на него упрямыми волнами. Он поймал взгляд Беверли и удержал его на миг. Она слегка кивнула ему, а он ей улыбнулся.

– Дашь мне твои десять пальцев, Бббен? Бен, который тоже выглядел невыразимо усталым, кивнул. Глубокая царапина пересекала ему щёку.

– Думаю, что смогу сделать это.

Он замолчал и сплёл пальцы вместе. Билл взобрался одной ногой на руки Бена, опёрся на них и подпрыгнул вверх. Этого было достаточно. Бен подтолкнул его, и Билл схватился за край разрушенной крыши туннеля. Он подтянулся и вылез наверх. Первое, что он увидел, был оранжево-белый барьер. Второе – толпа людей, женщин и мужчин, за барьером. Третье – универмаг Фриза – только он выглядел странно укороченным. Но он быстро понял, что почти половина магазина рухнула на улицу и в Канал внизу. Верхняя часть нависала над улицей, и создавалось впечатление, что она вот-вот упадёт вниз, как куча плохо сложенных книг.

– Посмотрите! Посмотрите! На улице кто-то есть! Какая-то женщина указывала на то место, откуда высовывалась голова Билла сквозь прорехи в разрушенном асфальте тротуара.

– Господи помилуй, там кто-то есть! Она хотела было выбежать вперёд, пожилая женщина, повязанная платком по-крестьянски. Полицейский задержал её.

– Здесь небезопасно, миссис Нельсон. Вы знаете. Остальная часть улицы может начать разрушаться в любое время.

Миссис Нельсон, я помню Вас. Ваша сестра сидела иногда со мной и Джорджи. Он поднял руку, чтобы показать ей, что с ним всё в порядке, а когда она в ответ подняла свою, он почувствовал внезапную волну облегчения и надежды.

Он перевернулся и лёг на проседающий тротуар, стараясь распределить вес своего тела как можно более равномерно, как будто на тонком льду; потом потянулся вниз за Бев. Она схватила его за кисти рук, и из последних сил он вытянул её наверх. Солнце, которого до этого не было, вдруг выглянуло из облаков и осветило всё вокруг. Беверли посмотрела удивлённо вверх, поймала взгляд Билла и улыбнулась.

– Я люблю тебя, Билл, – сказала она. – И я молюсь, чтобы с ней было всё в порядке.

– Ссспасибо тебе, Бевви, – сказал он, и его добрая улыбка заставила её заплакать.

Он крепко обнял её, и маленькая толпа, собравшаяся за барьером, зааплодировала. Фотограф из «Дерри Ньюз» сфотографировал их. Фотография появилась в первом июльском выпуске газеты, который был отпечатан в Бангоре, так как вода разрушила типографию «Ньюз». Заголовок был прост и правдив, и Билл вырезал фотографию из газеты и хранил её в своём бумажнике долгие годы. «Спасители» – таков был заголовок. Это было всё, но этого было достаточно.

Было без шести минут одиннадцать в Дерри, штат Мэн.