История создания романа. Критики о романе

Натуральная школа и критический реализм

«Натуральная школа» - условное название начального этапа развития критического реализма в русской литературе 1840-х годов, возникшего под влиянием творчества Н.В. Гоголя.

Термин «натуральная школа» был впервые употреблён Фаддеем Булгариным в качестве пренебрежительной характеристики творчества молодых последователей Николая Гоголя, но был переосмыслен В.Г. Белинским: «натуральное» в такой интерпретации стало означать безыскусственное, строго правдивое изображение действительности.

Основной тезис «натуральной школы»: литература должна быть подражанием действительности. Здесь прослеживается аналогия с философией деятелей французского Просвещения, провозгласившей искусство «зеркалом общественной жизни», в обязанности которого вменялось «обличение» и «искоренение» пороков.

Наиболее общие признаки, на основании которых писатель считался принадлежащим к «натуральной школе»:

- общественно значимая тематика, захватывавшая более широкий круг, чем даже круг социальных наблюдений (зачастую в «низких» слоях общества),

- критическое отношение к социальной действительности,

- реализм художественного выражения, боровшийся против приукрашивания действительности, самоцельного эстетства, романтической риторики.

Три течения «натуральной школы»

Первое течение (Тургенев, Григорович, Гончаров и др.) представлено либеральным, капитализирующимся дворянством и примыкавшими к нему социальными прослойками. Оно отличалось поверхностным и осторожным характером критики действительности: это или безобидная ирония по отношению к отдельным сторонам дворянской действительности или прекраснодушный, взывающий к добрым чувствам и дворянски-ограниченный протест против крепостного права. Круг социальных наблюдений по-прежнему ограничивается барской усадьбой. Это литература господствующего класса в лице передовой его группы, учитывающей новые явления в социальной жизни и пытающейся приспособиться к ним через внесение поправок в существующий строй.

Второе течение (наиболее яркий представитель – Ф.М. Достоевский) опиралось преимущественно на городское мещанство 40-х годов, ущемленное, с одной стороны, еще цепким крепостничеством, а с другой — растущим промышленным капитализмом. Творчество писателей этого течения отличается гораздо большим своеобразием, новизной социальной проблематики, новизной изображаемого ими мира — мелкого чиновничества, городского мещанства и т. п., ставшего здесь центральным объектом художественного изображения. Социально направленный, обращенный к «низкой» действительности реализм, отрицание отдельных сторон социальной действительности, эти черты качественно новой «самобытной» литературы «натуральной школы» как будто бы даны в произведениях данного течения (напр. в «Бедных людях» Достоевского). В то же время вместо решительной и последовательной борьбы с существующей действительностью в этой литературе присутствуют сентиментальный гуманизм, покорность, позднее — религия; вместо изображения существенных сторон социальной жизни — углубление в хаос и смятение человеческой психики.

Третье течение (Некрасов, Салтыков-Щедрин, Герцен и др.) представлено «разночинцами», идеологами революционной крестьянской демократии. Оно даёт в своем творчестве наиболее ясное выражение тенденций, которые связывались современниками с именем «натуральной школы» (своего рода «чистая» «натуральная школа»). Жгучий, бичующий протест против крепостного барства, темные углы городской действительности, простое изображение которых является резким обвинением против богатых и сытых, герои из «низких» сословий, беспощадное обнажение изнанки действительности и стирание с нее эстетических прикрас дворянской культуры – характерные черты литературы этого течения.

К 1860-м годам размежевание между писателями, причисляемым к «натуральной школе», резко обострилось.

История создания романа. Критики о романе

Роман «Обломов», по сути своей, является центральной частью условной «трилогии» Гончарова («Обыкновенная история» (1847), «Обломов» (1859), «Обрыв» (1869)).

В 1838 году Гончаров написал юмористическую повесть под названием «Лихая болесть». Речь там идет о странной эпидемии, зародившейся в Западной Европе и попавшей в Петербург: пустые мечты, воздушные замки, хандра – основные симптомы этой болезни. Эта «лихая болесть» - прообраз обломовщины.

Задумка романа – 1847 год. В 1849 году был опубликован «Сон Обломова». Затем писатель на долгое время «позабыл» о романе, и только в 1857 году Гончаров продолжил работу над «Обломовым» и очень быстро закончил его.

Первоначальное название романа, по задумке Гончарова, - «Обломовщина». Сначала писатель думал отобразить в романе историю русского дворянин-помещика, от колыбели до могилы, в его деревенском и городском быте, со свойственными этому классу понятиями и нравами, однако идея такой монографии о помещичьем быте оказалась весьма ограниченной, узкой. В результате Гончаров вышел за рамки первоначального замысла и занялся созданием духовно развитой, идеально настроенной личности в современном мире.

Интересный факт: «Сон Обломова» Гончаров назвал «увертюрой» всего романа, однако позже он призывал всех, кто заинтересовался его романом, не читать первой части, считал ее слабой и вялой.

Роман сразу был воспринят современниками как произведение яркое, незаурядное. Л.Н. Толстой считал, что успех «Обломова» – «здоровый, капитальный и невременный в настоящей публике». Как плод огромного творческого обобщения оценил роман и Тургенев, благодушно отозвался о романе молодой Д. Писарев. Позже Д.С. Мережковский в статье «Начала нового идеализма <…>» (1893) пишет о том, что, несмотря на все бытовое правдоподобие созданных Гончаровым образов, они представляют собой самые общие типы, способные «возвысить читателя от созерцания частного явления к созерцанию вечного».

Н.А. Добролюбов высоко оценил сам роман, но он увидел в Обломове «современный русский тип, отчеканенный с беспощадной строгостью и правильностью», а сам роман назвал знамением общественно-политического состояния России той поры. То есть идейная суть романа для Добролюбова – явлением временное, эпохальное. В свою очередь, Обломов для Добролюбова – отрицательный персонаж, который в условиях зарождающегося нового этапа общественного прогресса не находит ничего лучше, как "на печке лежать да чаи попивать".

Другой современник Гончарова, А.В Дружинин в те же самые годы заметил, что «Обломов любезен всем нам и стоит беспредельной любви». Главным же в "обломовщине" для Дружинина оказывается ее национальная основа - то, что ее корни романист "крепко сцепил <…> с почвой народной жизни и поэзии". В "обломовщине", какой она проявилась в жизненной позиции Ильи Ильича, критик увидел не только "злую и противную сторону", но и "поэзию", и "комическую грацию", и "откровенное сознание своей слабости". Дружинин первым заметил, что "в слишком обширном развитии" "обломовщина" - "вещь нестерпимая", но "к свободному и умеренному" ее проявлению "не за что относиться с враждою" - как всегда, все дело лишь в дозе: в капле - лекарство, в стакане - яд, отрава.

Однако именно концепции и оценкам Добролюбова следовала отечественная критика на протяжении всего ХIХ столетия. В начале ХХ столетия, на сломе эпох, роман Гончарова привлек внимание уже не столько читателей и критиков, сколько философов: на фоне апокалиптически мрачных пророчеств по поводу дальнейшей судьбы капитализирующейся и европеизирующейся России патриархальная Обломовка казалась центром неизбывного благодушия и неизменной стабильности.
И наконец, в те года советского уже периода истории России, которые ныне именуют "застойными", Илья Ильич вдруг стал восприниматься как герой сугубо положительный, выразивший своей жизненной позицией кредо недеяния в условиях скверной действительности. Сентиментальную трактовку центрального образа романа Гончарова в мы видели в фильме Никиты Михалкова "Несколько дней из жизни Обломова". Иначе говоря, в эту эпоху Обломов предстает как "положительно прекрасный человек.

На рубеже ХХ-ХХI вв. Обломов и вовсе воспринимается "героем, о бездействии которого говорят как о поступке, более того, как о противостоянии наступающему прогрессу (в его бесчеловечной ипостаси)".

Споры об этом произведении не угасают и по сей день.