Краткое сведение о св. максиме исповеднике

Св. Максим, Цареградец, рода знатного. Получив полное образование, и богословское, и философское, и всякое другое, какое требовалось в то время, он был взят Императором Ираклием в придворные и исправлял дела первого секретаря с успехом и достойной похвалою.

Когда поднялась монофелитская ересь, в порождении которой виновен был и царь с патриархом, и начались смуты, и во дворце, и в городе, и в других областях царства, Св. Максим почел это благословным поводом к удовлетворению всегдашнего своего желания оставить мир и поступить в какую-либо обитель. Уволившись от дел, поступил он в Хрисопольскую обитель (641 г.), и со всею ревностью предался аскетическим подвигам, по строгим отеческим уставам, являя в себе для всех и во всех отношениях пример достойный подражания. Почему, когда потребовался новый настоятель в обители, он единодушно всеми избран был на сие служение, которое и исправлял достодолжно, не поблажая себе и не человекоугодничая.

Между тем ересь монофелитская все росла и росла, поддерживаемая двором и патриархом; росли вместе с нею и смуты. Не терпя смут, Св. Максим оставил обитель и направился в Рим. Мимоходом, он останавливался на время в Карфагене, в Африке, где, на бывшем там соборе, обличил не состоятельность монофелитства в лице случившегося там патриарха Константинопольского Пирра, бывшего не у дел. За тем переплыл в Рим, где также скоро принял участие в соборе против монофелитов, собранном Св. папою Мартином, по случаю повеления царева – принять и подписать типик, или составленное им изложение исповедания веры, куда внесено было и монофелитское зломудрие. На сем соборе осудили и прокляли монофелитство, и типик царский, и всех приемлющих это еретическое учение. За тем такое соборное определение разослали всюду, по Западу и Востоку.

Разгневанный тем царь распорядился схватить и папу Св. Мартина, и Св. Максима, и привезти в Царьград. По доставлении их сюда, Св. Мартина, после неимоверных истязаний сослали в заточение в Херсонес, где он и скончался (655 г.). А Св. Максима принялись склонять на свою сторону, что и делали очень усердно: сначала в царских палатах; потом в узилище в Цареграде; далее в Фракийском городке, Визие, месте первого заточения Св. страдальца; затем, по вызове оттуда, опять в Цареграде, в обители Св. Феодора, где он был помещен, – в более торжественной и грозной обстановке. Дело производили сенаторы, присутствовали при сем иной раз и архиереи. Целью имелось убедить Св. Максима согласиться на их учение, или хоть подписать типик, или хоть молчать. Ничто не удалось. Истина православия в устах Св. Максима являлась всякой раз победоносной, и заставляла не молчать только, но и преклоняться противников. Мужество поборника истины покушались поколебать, и обещаниями, и угрозами, и указаниями, как обойти истину не заметно для других, наконец на последнем собрании и побоями. Ничто не помогло; и Св. Максима сослали во второе место заточения чрез Селимврию в Перверу, в прибрежиях Мраморного моря к западной стороне.

Но врагам истины не спалось; и Св. Максим снова вызван был в Царьград для увещаний, окончательных, кои и велись с большей настойчивостью, но также безуспешно, в трех приемах: в царских палатах, в узилище, и опять в палатах, где постановлено было и последнее решение: оставить страстотерпца в живых, но наложить ему муки, тягчайшие смерти. И предали его с сею целью в руки градского епарха.

Этот – же бесчеловечный мучитель, взяв преподобного, ввел его в претор, повелел обнажить и, простерши на земле, бить острейшими жилами. И били старца Божия столь бесчеловечно, что не осталось ни одного целого места на теле его, и кровью обагрилась вся земля под ним. – За тем едва дышащего ввергли его в темницу.

На утро взяли Святого опять в претор, – и еще жесточайшей подвергли казни: отрезали ему язык, богоглаголивый и ересеобличителный, и отсекли руку правую ножом и млатом за писание учительных и обличительных книг. Потом, извлекши из претора, раздетого и разутого, влачили по торжищу на поругание, показывая народу отрезанные – язык и руку.

Наконец после таких бесчеловечных мучений и поруганий отослали Святого в далекое изгнание, в Мингрелью; и там заключили в Схемарскую темницу, где, прострадав три года, всякую терпя нужду. Св. Максим отошел ко Господу, утешен быв пред смертью неким известительным видением. Это было в 662 году. Память Святого Максима совершается 21 января.

Св. Максим оставил много писаний, и догматических и обличительных, более же нравоучительных и аскетических. В Греческом Добротолюбии помещены из них: главы о любви, числом четыреста; семьсот глав о Пресвятой Троице, и о воплощении Бога – Слова, – более же о добродетелях и страстях; и толкование о молитве Господней.

Мы заимствуем из сего в свой сборник: – главы о молитве все, как есть; из семи же сот глав делаем выборку более удобопонятных, и более нравоучительных и аскетических глав. – В замен опускаемого здесь, вносим, по изданию Migne: подвижническое слово.

Таким образом, из Св. Максима предлагаются:

1. Подвижническое слово, в вопросах ученика и ответах старца.

2. Четыреста глав о любви (в новом переводе).

3. Умозрительные и деятельные главы, выбранные из семисот глав Греческого Добротолюбия.

1.
Слово подвижническое, в вопросах и ответах

Брат и старец

1. Брат спросил старца: прошу тебя, отче, скажи мне, какая была цель воплощения Господня? – Старец сказал ему в ответ: удивляюсь тебе, брате, что каждый день слушая символ веры, ты спрашиваешь меня о сем. – Скажу впрочем тебе, что целью воплощения Господня было наше спасение.

Брат сказал: объясни мне, отче, как это? – Старец ответил: поелику человек в начале сотворенный от Бога и помещенный в раю, преступив заповедь, подвергся тлению и смерти; потом не смотря на то, что многоразличным промыслом Божиим во всяком роде и роде был направляем на добро, постоянно преуспевал только в худшем, множеством страстей плотских влекомый в отчаяние: того ради, единородный Сын Божий, предвечное Слово, еже из Бога Отца, источник жизни и бессмертия явился нам, во тьме и сени смертной седящим (Ис. 9, 2. Мф. 4, 16), воплотившись от Духа Святого и пресвятой Девы, – и показал нам образ Богоподобной жизни, дав св. заповеди с обетованием Царства Небесного тем, кои будут жить по ним, и угрозою вечными муками тем, кои будут преступать их; потерпев же спасительные страсти и из мертвых воскресши, даровал нам надежду воскресения и жизни вечной, послушанием разрешив вину прародительского греха и смертью уничтожив власть смерти, да якоже во Адаме вси умираютъ, такожде о Немъ вси оживутъ (1 Кор. 15, 22); а наконец вознесшись на небо и седши одесную Отца, ниспослал Св. Духа, в залог жизни, – в просвещение и освящение душ наших, и в помощь подвизающимся спасения ради исполнять заповеди Его.

Вот, говоря кратко, какая была цель воплощения Господня!

2. Брат сказал: желал бы я, отче, вкратце услышать, какие заповеди должен я исполнять, чтобы спастись? – Старец ответил: Сам Господь сказал Апостолам по воскресении: шедши, научите вся языки крестяще ихъ во имя Отца и Сына и Св. Духа, учаще ихъ блюсти вся, елика заповедахъ вамъ (Мф. 28, 19. 20). Так, что все, заповеданное Им, должно соблюдать всякому человеку, крещенному во имя Животворящей и Богоначальной Троицы. Господь неразрывным союзом сочетал с правою верою и соблюдение всех заповедей, зная, что при разделении одного от другой, невозможно спастись человеку. Почему и Давид, имея правую веру (не довольствовался ею одной), но говорил к Богу: ко всемъ заповедямъ Твоимъ направляхся; всякъ путь неправды возненавидехъ (Пс. 118, 128). Против всякого пути неправедного даны нам от Господа противоположные тому заповеди; – и если кто оставляет какую-нибудь из них, то вместе с тем вступает на противоположный ей путь неправды.

3. Брат сказал: кто же, отче, может исполнить все заповеди, – когда их столько?! – Старец ответил на это: тот, кто подражает Господу, и последует Ему шаг за шагом. Брат сказал: а Господу кто может подражать? Господь был Бог, хотя и соделался человеком, а я человек грешный, порабощенный бесчисленным страстям. Как же могу я подражать Господу? Старец ответил: из тех, которые порабощены миру и суетностям его, никто не может подражать Господу, те же, которые могут сказать: се мы оставихомъ вся и вледъ Тебе идохомъ (Мф. 19, 27), получают силу подражать Господу, и по всем заповедям Его направляться. Брат говорит: какую силу? – Старец ответил: Его самого послушай, что говорит: се даю вамъ власть наступати на змею и на скорпию и на всю силу вражию: и ничесоже васъ вредитъ (Лк. 10, 19).

4. Таковую силу и власть получив Ап. Павел говорил: подражатели мне бывайте, якоже и азъ Христу (Флп. 3, 17). И опять: ни едино убо ныне осуждение, сущимъ о Христе Иисусе, не по плоти ходящимъ, но по духу (Рим. 8, 1). И еще: а иже Христови суть, плоть распяша со страстями и похотьми (Гал. 5, 24). Также: мне миръ распяся и азъ миру (Гал. 6, 14).

5. Об этой же власти и помощи, пророчествуя, Давид говорил: живый въ помощи Вышнего, въ крове Бога небеснаго водворится. Речетъ Господеви: заступникъ мой еси и прибежище мое, Богъ мой и уповаю на Него (Пс. 90, 1. 2). И немного ниже: на аспида и василиска наступиши, и попереши льва и змия... Ангеломъ своимъ заповесть о тебе сохранити тя во всехъ путехъ твоихъ ( – – 11–13). Те же, которые к плоти пристрастились и любят суетность мира, послушай, что слышат от Господа: иже любитъ отца или матерь паче Мене, несть Мене достоинъ (Мф. 10, 37). И еще: иже не носитъ креста своего и въ следъ мене грядетъ, не можетъ мой быти ученикъ (Лк. 14, 27). Также: иже не отречется всего своего имения, не можетъ мой быти ученикъ (33). И так желающий быть Его учеником, и явиться достойным Его, и силу от Него получить против духов злобы, отстает от всякого плотоугодливого обычая и обнажает себя от всякого пристрастия к вещественному; и таким образом подвизается против невидимых врагов за заповеди Господни, – как Сам Господь подал нам образец тому в Себе, и тогда, как был искушаем в пустыне от начальника их, и тогда, когда явясь в мир (во время всенародного служения), был искушаем от тех, кои действовали под влиянием их.

6. Брат сказал: но, отче, заповедей Господних много; и кто может все их иметь в уме, чтобы подвизаться за все, особенно я, человек небольшого ума? – Почему желал бы я услышать краткое слово (немногосложное правило), чтобы содержа его, содевать мне свое спасение. Старец ответил: хотя и много заповедей, брат; но все они совмещаются в одном слове, – следующем: возлюбиши Господа Бога твоего.... всею крепостию твоею, всемъ помышлениемъ твоимъ; и ближняго своего, яко самъ себе (Лк. 10, 27). Подвизающийся соблюдать сие слово, исправляет все зараз заповеди. Но кто не отрешится, как сказано впереди, от всякого пристрастия к вещественному, тот не может настоящим образом любить ни Бога, ни ближнего. Вместе – и к веществу быть пристрастну, и Бога любить – невозможно. И это внушал Господь, когда говорил: никтоже можетъ двема господинома работати (Мф. 6, 24). И: не можете Богу работати и мамоне (Лк. 16, 13). Ибо на сколько ум прилепляется к вещам мира сего, на столько порабощается им и презирает заповедь Божию, преступая ее небоязненно.

7. Брат сказал: к каким это вещам пристрастие разумеешь ты, отче? Старец ответил: к яствам, к деньгам, к имуществу, всякого рода, к славе, к родным, и другим подобным. – Брат сказал: да, не Бог ли создал все сие, отче, и дал людям на употребление? Как же Он теперь не велит и касаться этого! Старец ответил: точно – Бог создал все это и дал людям на употребление, – и все от Бога происшедшее, хорошо (Быт. 1, 31) (и затем нам дано), чтобы мы хорошо тем пользуясь, угождали Богу. Но мы, будучи немощны и оземленены помышлением, предпочли вещественное заповеди о любви, и пристрастившись к тому, ведем из-за того брань с людьми. Надлежит всему видимому и даже самому телу предпочитать любовь ко всякому человеку, которое служит признаком и любви к Богу, как, Сам Господь показывает в Евангелии, говоря: аще любите мя, заповеди моя соблюдите (Ин. 14, 15). Какая же это заповедь, соблюдши которую мы окажемся любящими Его, послушай, что говорит Он опять: сия есть заповедь моя, да любите, другъ друга (Ин. 15, 12). Видишь – взаимная друг к другу любовь составляет любовь к Богу, которая есть исполнение всякой Божией заповеди (Рим. 13, 10)? Вот почему и повелевает Господь не только не пристращаться к вещам мира, но отрекаться и от всякого имущества своего тому, кто искренно желает быть Его учеником.

8. Брат сказал: ты сказал, отче, что, всему видимому и даже самому телу надлежит предпочитать любовь ко всякому человеку; но как могу я любить того, кто меня ненавидит и отвращается от меня? Кто завидует мне, сплетает клеветы, строит козни, покушается сделать зло, – как могу я любить такого? – По естеству судя, мне кажется, отче, что это невозможно; ибо чувство скорби естественно заставляет отвращаться от того, кто причинил скорбь. – Старец ответил: для пресмыкающихся и зверей, водящихся естеством, точно невозможно не отмщать, сколько силы есть, за причиненное им озлобление; но для созданных по образу Божию, водящихся разумом, удостоенных познания Бога, и закон от Него принявших, возможно не отвращаться от оскорбляющих и любить ненавидящих. Почему и Господь, говоря: любите враги ваша, добро творите ненавидящимъ васъ и прочее (Мф. 5, 44), заповедует сие, конечно, не как невозможное, но как возможное; иначе не полагал бы Он наказания преступающему эту заповедь. Что такая любовь возможна, самым делом показали то Господь и ученики Его, которые за любовь к ближнему подвизались даже до смерти, и тепло молились за тех, которые убивали их. А мы, поелику вещелюбивы и сластолюбивы и предпочитаем (вещи и удовольствия) заповеди; то потому самому не можем любить ненавидящих нас, и не только это, но часто из-за них отвращаемся даже от любящих нас, оказываясь по нраву худшими зверей, и пресмыкающихся. Не могши же таким образом последовать стопам Божиим, не можем мы познать и цель Его, чтоб отсюда заимствовать силу себе.

9. Брат сказал: вот, отче, я оставил все, родство, имение, утехи и славу мира, так что у меня ничего нет кроме – этого тела; и однако же брата, ненавидящего меня и отвращающегося от меня, любить не могу, хотя и нужу себя на деле не воздать ему злом за зло. Скажи мне, что должно мне сделать, чтоб я возмог от сердца любить такого, – да и всякого, каким-либо образом оскорбляющего меня и наветующего на меня. – Старец ответил: невозможно любить оскорбляющего даже тому, кто отрекся от мира и всего что в мире, если он истинно не познает цель Господню. Когда же даст ему Господь познать ее, и он возревнует ходить по указанию ее, тогда возможет он от сердца любить ненавидящего и оскорбляющего, как любили и Апостолы, знавшие ее.

10. Брат сказал: какая это цель Господня, растолкуй мне, прошу тебя, отче. – Старец ответил: если хочешь познать цель Господню, слушай разумно. Господь наш Иисус Христос, естеством Бог сый и человеком сделаться благоволивший по человеколюбию, родившись от жены, был под законом, по божественному Апостолу, чтобы соблюдши заповеди, как человек, уничтожить древнюю Адамову клятву. Зная, что весь закон и пророки висят на двух заповедях: – возлюбиши Господа Бога твоего отъ всего сердца твоего и ближняго, какъ самаго себя – Он так положил действовать от начала до конца, чтоб в совершенстве, по человечески однако же, соблюсти сии заповеди. Но, прельстивший в начале человека и чрез то возимевший державу смерти, диавол, видя, как во время крещения свидетельствовал о Нем Отец, и как Он, приняв с небес, яко человек сородного Духа Святого, исшел потом в пустыню искуситься от него – диавола, всю брань обратил на него, не успеет ли сделать, чтобы и Он блага мира предпочел любви к Богу. Зная же что есть три вещи, около которых кружатся все человеческие (желания и утехи), т.е. яства, деньги и слава, которыми он всегда и ввергает людей в бездну погибели, этими тремя покушался он обольстить и Господа; но Господь, явясь выше всего этого, грозно повелел: иди за мной, сатана.

11. Это и есть признак любви к Богу (т.е. чтоб стоять выше тех вещей) и сатана, не могши склонить Христа Иисуса Господа преступить ее из-за того, что обещал, всячески покушался потом, когда выступил Господь для всенародного действования, довесть Его до нарушения заповеди о любви к ближнему, действуя чрез беззаконных иудеев. Для сего, когда Господь учил путям жизни и делом показывал образец небесного жития, возвещал воскресение мертвых и верующим обещал жизнь вечную и царство небесное, а не верующим угрожал вечным мучением, в подтверждение же истины словес Своих творил дивные божественные знамения, призывая народ к вере, – он возбуждал беззаконных фарисеев и книжников к разным против Него наветам, чтоб не стерпевши, как им чаялось, искушений, подвигся Он ненавистью к наветникам, – и он злокозненник, достиг бы таким образом своей цели, показав Его нарушителем заповеди о любви к ближнему.

12. Но Господь, яко Бог, зная его замыслы, не воспринимал ненависти к возбуждаемым от Него фарисеям (ибо как это возможно, когда Он естеством благ), а напротив любовью к ним поражал его самого, возбудителя их. Так, как они, подвергаясь вражескому возбуждению, могли не принимать Его, и если принимали, то потому, что произвольно, по не вниманию и беспечности, склонялись на внушения возбудителя; то Господь вразумлял их, обличал, укорял, оплакивал и в тоже время не переставал всячески им благодетельствовать, злословимый благодушно сносил, страдая терпел, – показывал в отношении к ним всякие дела любви. Таким человеколюбием к возбуждаемым против Него Он поражал возбудителя. Дивная брань! Вместо ненависти показывает Он любовь, и благостью низвергает отца злобы. Претерпев, от них столько зол, истиннее же сказать, ради их, до смерти по человечески подвизавшись за заповедь любви, и одержав совершенную над диаволом победу, восприял Он наконец ради нас венец воскресенья; – и таким образом новый Адам обновил ветхого. – Вот что значит слово, изреченное божественным Апостолом: сие да мудрствуется въ васъ, еже и во Христе Иисусе, и проч. (Флп. 2, 5).

13. Такова была цель у Господа, чтоб Отцу быть послушну даже до смерти, как человеку ради нас, храня заповедь любви, а диавола поражать, страдая от него чрез возбуждаемых им книжников и фарисеев. Так свободно, давая будто над собою победу, победил Он чаявшего победить Его и исторг мир из его тиранства. Так Христос распятъ былъ отъ немощи (2 Кор. 13, 4), но сею немощью умертвил Он смерть и упразднил имущего державу смерти (Евр. 2, 14). Так и Павел немоществовал сам в себе, и хвалился въ немощахъ, да вселится въ него сила Христова (2 Кор. 12, 9).

14. Изучив образ сей победы, Св. Павел говорил, пиша к Ефесеям: несть наша брань къ крови и плоти, но къ началомъ, и ко властемъ, и проч. (Еф. 6, 12). И тем, которые имеют брань с невидимыми врагами заповедал взять броню правды, шлем упования, щит веры и меч духовный, да возмогутъ все стрелы лукаваго разженные угасити ( – – 11–14). Делом же показывая образ сей брани, говорил: азъ убо тако теку, не яко безвестно: тако подвизаюся, не яко воздухъ бияй: но умерщвляю тело мое и порабощаю, да не како инымъ проповедуя, самъ неключимь буду (1 Кор. 9, 26. 27), и опять: до нынешнего часа и алчемъ, и жаждемъ, и наготуемъ, и страждемъ (1 Кор. 4, 11), еще: въ труде, и подвиге, въ бденияхъ множицей, въ зиме и наготе (2 Кор. 11, 27).

15. Такой же бранью воевал он и с демонами, возбуждающими похоти плотские, отгоняя их измождением своего тела. Показывая же нам, самым делом, образ победы над теми демонами, которые борют на ненависть, и для того нерадивейших воздвигают против благочестивых, чтобы будучи ими искушаемы, они возненавидели их и тем преступили заповедь любви, – говорил: укоряеми благословляемъ, гоними терпимъ, хулими утешаемся: якоже отребия миру быхомъ, всемъ попрание доселе, (1 Кор. 4, 12. 13). Демоны для того внушали укорять, злословить и гнать Апостола, чтоб подвигнуть его на ненависть к укоряющему, злословящему и гонящему, – имея в цели довести его до преступления заповеди о любви. А Апостол, не неведая умышлений их, укоряющих благословлял, гонящих терпел, хулящих умолял отстать от возбуждающих на это демонов и присвоиться благому Богу; и сим образом брани демонов, научающих злу, поражал он всегда, благим побеждая злое, по подражанию Спасителю, Сим образом он и прочие Апостолы весь мир отторгли от демонов и присвоили Богу своим поражением побеждая тех, которые думали, что одержали победу. И так, брат, если и ты будешь держать туже цель, то возможешь и ты любить ненавидящих тебя; а если не будешь, то не возможешь; ибо иначе это невозможно.

16. Брат сказал: по истине, отче, так есть, а не иначе. – И для этого то Господь, поносимый, по ланитам ударяемый и другим подвергаясь страданиям от Иудеев, – все сносил, – об этих, как творящих по неведению и прельщенных, сожалея, как и на кресте говорил: отче, отпусти имъ, неведятъ бо что творятъ (Лк. 23, 34), над вселукавством же и прелестью диавола и князей его торжествуя на Кресте победу; так как даже до смерти выдержал против них подвиг за заповедь любви, как сказал ты. Сию над ними по беду Он нам подарил; и разрушив державу смерти, воскресение Свое всему миру даровал в живот. Но помолись обо мне, отче, чтоб я мог совершенно познать цель Господа и Апостолов Его, и потом трезвиться во время искушений, не неразумевая умыслов диавола и демонов его.

17. Старец сказал ему на это: если будешь всегда иметь в мысли сказанное, то возможешь не неразумевать (умышлений лукавого). Но когда уразумеешь, что как ты искушаем бываешь, так и брат твой искушается; то искушаемому брату прощай, а искушающему диаволу, желающему ввесть тебя в ненависть к брату искушаемому, противостой, не поддаваясь его козням. Это самое внушает и Иаков, брат Божий, когда говорит в послании: повинитеся Богу, противитеся же диаволу и бежитъ отъ васъ (4, 7). И так, если, как сказано, будешь ты всегда содержать в трезвенной мысли изложенное выше, то возможешь познать цель Господа и Апостолов Его, и людей любить, сострадая им, когда они неправо действуют, а лукавым демонам всегда противоборствовать посредством любви. Если же мы с тобою будем распущенны, беспечны, нерадивы, и помысл свой предадим плотским удовольствиям; то не против демонов будем вести брань, а против себя и братий, демонам же угождать будем, ради их воюя с людьми.

18. Брат сказал: так, отче; всегда от нерадения моего берут демоны случай против меня восставать. Но прошу тебя, отче, скажи мне, как должен я стяжать трезвение. Старец ответил: совершенное беспопечение о земном и всегдашнее поучение в Божественном Писании приводит душу в страх Божий, страх же Божий приводит трезвение. И тогда душа начинает видеть, как демоны воюют против ней посредством помыслов, и отражать их: о чем говорил и Давид: и на враги моя воззре око мое (Пс. 53, 9). К такому противоборству демонам, возбуждая учеников своих и верховный Апостол Петр, сказал: трезвитеся и бодрствуйте, зане супостатъ вашъ диаволъ, яко левъ рыкая ходитъ, иский кого поглотити, ему же противитеся тверди верою (1 Пет. 5, 8). И Господь сказал: бдите и молитеся, да не внидите въ напасть (Мф. 26, 41). Также и Екклезиаст говорит: аще духъ владеющего найдетъ на тя, места твоего не остави – (10, 4). Место же ума есть добродетель, ведение и страх Божий. Дивный наконец Апостол, очень трезвенно и мужественно подвизавшийся, говорил: во плоти ходяще, не по плоти воинствуемъ: оружия бо воинства нашего не плотская но сильна Богомъ на разорение твердемъ: помышления низлагающе, и всяко возношение взимающееся на разумъ Божий, и пленяюще всякъ разумъ въ послушание Христово, и въ готовности имуще отмстити всяко преслушание (2 Кор. 10, 3 – 6). – Так если и ты будешь подражать святым и притрудно упразднишься от всего для Бога, то будешь трезвен.

19. Брат сказал: что должно делать, отче, чтоб возмочь непрестанно быть с Богом? Старец ответил: невозможно уму всегда быть с единым Богом, если не стяжает он следующих трех добродетелей: любви, воздержания и молитвы. Любовь укрощает гнев, воздержание иссушает похоть, а молитва, отрешая ум от всех помышлений, нагим представляет его самому Богу. Эти три добродетели совмещают в себе все правды; и без них ум не может пребывать с единым Богом.

20. Брат сказал: прошу тебя, отче, научи меня, как любовь укрощает гнев? Старец ответил: дело любви – миловать ближнего и благодетельствовать ему, долготерпеть на нем и сносить все, причиняемое им, как часто было говорено. Имея такие свойства, любовь естественно укрощает гнев в том, кто стяжал ее. Брат сказал: не малы дела ее; но блажен тот, кто возмог стяжать ее. Я же по истине далек от нее. однако же прошу тебя, отче, скажи мне, что значит долготерпеть?

21. Старец ответил: быть тверду духом в несчастиях, сносить всякое зло и ждать конца искушению, не позволяя проторгатся гневу, или сказать неразумное слово, или заподозрить что, или подумать что не приличное благочестивому человеку, как говорит Писание: до времене стерпитъ долготерпеливый, и последи воздастъ ему веселие: до времене скрыетъ словеса своя и устне верныхъ исповедятъ разумъ его (Сир. 1, 23. 24).

22. Таковы свойства долготерпения! – И не это только но еще и то, чтобы себя самого считать причиной искушения есть свойство долготерпения. А может быть и в самом деле так есть (т.е. что причина в нас). Ибо много из случающегося с нами случается в научение нас, или во очищение прошедших грехов, или в исправление настоящего нерадения, или в предотвращение будущих падений. Кто помышляет, что искушение случилось с ним для чего-либо одного из показанного, тот не станет гневаться, будучи бием, – особенно, когда сознает при сем за собою грехи; не станет обвинять того, чрез кого искушение: ибо чрез него или чрез другого, всячески он должен был пить чашу судов Божиих; – но к Богу воззрит умом и возблагодарит Его, попустившего искушение, обвиняя себя одного и охотно принимая вразумление, как поступил Давид, в отношении к Семею и Иов в отношении к жене. А неразумный часто просит у Бога милости, когда же приходит милость, не принимает, потому что пришла не так, как ему хотелось, а как судил полезным Врач души. Почему малодушествует, мятется, – и то на людей гневается, то на Бога изрыгает хулу; и таким образом и неблагодарность обнаруживает, и врачевства от вразумительного жезла не получает.

23. Брат сказал: хорошо истолковал ты, отче. Но прошу тебя, скажи мне и о том, как воздержание иссушает похоть. Старец ответил: воздержание учит воздерживаться от всего, что не необходимой потребности удовлетворяет, а только доставляет удовольствие, не позволяет касаться ничего, кроме необходимого для жизни, не дает гоняться за приятным, а велит искать лишь полезного, и пишу и питие соразмерять с нуждою, не допускать в теле собираться излишней мокротности, и только жизнь тела поддерживать, соблюдая его свободным от похотных стремлений. Вот как воздержание иссушает похоть. – Напротив удовольствия, обилие пищи и питья разгорячают чрево и возжигают сильнейший позыв срамной похоти, и влекут человека, как неразумное животное к беззаконному смешению. Тогда глаза бывают бесстыжи, руки не обузданы, язык говорит только то, что чешет слух и ухо охотно слушает только суетное; ум небрежет о Боге, и душа, не только мысленно содевает блуд, но и тело увлекает к неподобному деянию.

24. Брат сказал: истинно так, отче. Но прошу тебя научить меня и молитве, как она отрешает ум от всяких помышлений. Старец отвечал: помышления наши суть мысли о предметах, из которых одни чувственны, а другие умственны. Занят будучи ими, ум носит в себе и перебирает мысли о них. Благодать же молитвы, с Богом сочетает ум, и – сочетая с Богом, отрешает от всех помышлений. Тогда ум, нагим беседуя с Богом, делается боговидным. Ставши же таковым, он просит у Бога боголепного, и никогда не погрешает в прошении своем (всегда получает просимое). Апостол потому и заповедует непрестанно молиться (1 Фес. 5, 17), чтобы чаще сочетавая ум свой с Богом, мало-помалу отбросили мы пристрастие к вещественному.

25. Брат сказал: но как ум может непрестанно молиться? Ибо когда поем или читаем, когда беседуем с кем, или служим кому, тогда естественно развлекаем его многими помышлениями и представлениями. Старец ответил: Божественное Писание не повелевает ничего невозможного. Сам Апостол, чрез коего изречено сие, и пел, и читал, и исправлял дела служения своего (апостольского), – и однако же непрестанно молился. – Непрестанно молиться значит – содержать ум прилепленным к Богу с великим благоговением и теплым желанием, висеть на уповании на Него, и о Нем дерзать во всем, – в делах и приключениях. Так расположен будучи Апостол, говорит: кто ны разлучитъ отъ любве Божия; скорбь ли, или теснота, – и прочее (Рим. 8, 35). И не много спустя: известихся, яко ни смерть, ни животъ, ни Ангелы (38). И опять: во всемъ скорбяще, но не стужающе си: не чаеми, но не отчаиваеми: гоними, но не погибающе: всегда мертвость Господа Иисуса въ теле носяще, да и животъ Иисусовъ въ теле нашемъ явится (2 Кор. 4, 8 – 10).

26. Так расположен будучи, Апостол непрестанно молился: ибо во всех, как сказано, делах и приключениях своих, висел на надежде Божией. Да и все святые всегда радовались скорбям, в чаянии чрез них притти в навыкновение божественной любви. Посему-то Апостол и говорил: сладце, убо похвалюся – въ немощахъ моихъ, да вселится въ мя сила Христова (2 Кор.12,9). И не много ниже: егда немоществую, тогда силенъ есмь ( – 10). Но горе нам бедным, что оставили путь святых Отцов, и от того пусты от всякого духовного дела.

27. Брат сказал: от чего это, отче, не имею я сокрушения? Старец ответил: от того, что у нас с тобою нет страха Божия пред очами нашими. От того, что сделались мы убежищем всякого зла, и страшные Божии прещения презираем, как пустые представления. Иначе как не сокрушаться бы, слушая, как напр. Моисей говорит от лица Божия о грешниках: яко огнь возгорится отъ ярости моея, разжется до ада преисподнего: снесте землю и жита ее, попалитъ основания горъ (Втор. 32, 22-23). И еще: поострю, якоже молнию мечь мой, и приметъ судъ рука моя, и воздамъ месть врагамъ моимъ, и ненавидящимъ мя воздамъ ( – – 41). Или как вопиет Исаия: отступиша, иже въ Сионе беззаконницы, приметъ трепетъ нечестивые: тщетна будетъ крепость духа вашего; огнь вы поястъ. Кто, возвеститъ вамъ, яко огнь горитъ? Кто возвеститъ вамъ место вечное (Ис.33,14)? И опять: и изыдутъ и узрятъ трупы человековъ преступившихъ мне: червь бо ихъ не скончается, и огнь ихъ не угаснетъ и будутъ въ позоре всякой плоти (Ис.66,24). Или как говорит Иеремия: дадите Господу Богу вашему славу прежде даже не смеркнется, и прежде даже не преткнутся нозе ваша къ горамъ темнымъ: и пождете света, и тамо сень смертная, и положени будете во мракъ (Иер. 13, 16). И опять: слышите сия, люде буии и не имеющии сердца: иже имеюще очи, не видите, и уши, и не слышите. Мене ли не убоитеся, рече Господь, или отъ лица Моего не устыдитеся? (Иер. 5,21.22). И еще: накажетъ тя отступление твое, и злоба твоя обличитъ тя: и увеждь, и виждь, яко зло и горько ти есть, еже оставити мя, глаголетъ Господь... Азъ насадихъ тя виноградъ плодоносенъ, весь истиненъ: како превратился еси въ горесть виноградъ чуждый (Иер. 2, 19-21)? И опять: не седохъ въ сонме ихъ играющихъ, но бояхся отъ лица руки Твоея: наедине, седехъ, яко горести исполнихся (Иер. 15,17). Кто также не ужаснется, слыша, что говорит Иезекииль: пришелъ есть конецъ тебе, и испущу ярость мою на тя, и отмщу тебе по путемъ твоимъ, и дамъ на тя вся мерзости твоея. Не пощадитъ око мое и не помилую... и познаеши, яко азъ Господь бияй (Иез. 7,3.9). Кто не сокрушится слыша, как Даниил описывает день страшного суда, говоря: зряхъ, дондеже престоли поставишася, и Ветхий деньми же седе, и одежда Его бела аки снегъ, и власы главы Его аки волна чиста, престолъ Его пламень огненный, колеса его огнь палящъ. Река огненная течаше исходящи предъ Нимъ: тысяща тысящъ служаху Ему, и тмы темъ предстояху Ему: судище седе, и книги отверзошася (Дан. 7, 9. 10), т.е. дела каждого. И опять: во сне нощию, и се на облацехъ небесныхъ, яко сынъ человечь идый бяше, и даже до Ветхаго денми дойде, и предъ него приведеся: и тому дадеся власть и честь и царство, и вси людие, племена, и языцы тому поработаютъ: власть Его, власть вечная, яже не прейдетъ, и царство Его не рассыплется. Вострепета духъ мой въ состоянии моемъ, азъ Даниилъ, и видения главы моея смущаху мя (Дан. 7, 13-15).

28. Кто не убоится, слыша что говорит Давид: единою глагола Богъ, двоя сия слышахъ: зане держава Божия, и Твоя Господи милость: яко Ты воздаси комуждо по деломъ его (Пс. 61, 12, 13)? – И опять что говорит Екклезиаст: конецъ слова, все слушай Бога бойся, и заповеди Его храни, яко сие всякъ человекъ: яко все творение приведетъ Богъ на судъ о всякомъ погрешитъ, аще благо и аще лукаво (Еккл. 12, 13. 14)?

29. Кто не вострепещет, слыша подобное же и от Апостола, который говорит: подобаетъ всемъ явиться предъ судищемъ Христовымъ, да восприметъ кийждо, яже съ теломъ содела или блага или зла? (2 Кор. 5, 10; Рим. 14, 10). Кто же не восплачет после сего о неверии нашем и об ослеплении душ наших, – что слыша все это, не каемся и горьких не проливаем слез о таковом нерадении и таковой беспечности своей, которую предзря Иеремия, говорил: проклятъ всякъ творяй дело Божие съ небрежениемъ (48, 10). Если б мы имели заботу о спасении душ своих, то вострепетали бы от слова Господня и поспешили со всем старанием исполнить заповеди Его, от коих спасение наше. Но мы, не смотря на то, что слышим от Самого Господа: внидите тесными враты, вводящими въ животъ (Мф. 7, 13, 14), предпочли путь широкий и пространный, ведущий в пагубу. За то, когда придет Он судить живых и мертвых, услышим от Него: отъидите отъ Мене проклятии во огнь вечный, уготованный диаволу и аггеламъ его (Мф. 25, 41).

30. И это услышим мы, не только когда наделаем худых дел, но если понерадим о добрых, и ближнего своего не будем любить. Если же и худых при том наделаем дел, то как стерпим день тот при таком худом состоянии души? Ведать к тому же надобно, что – не прелюбы сотвори, не укради, не убий, – и прочее, – древним сказано было чрез Моисея (Мф. 5, 28). Господь же, зная, что христианину, для совершенства в жизни, соблюдение этого только недостаточно, сказал: аминь глаголю вамъ, аще неизбудетъ правда ваша паче книжникъ и фарисей, не внидете въ Царствие Небесное. Почему прежде и после тех слов. всегда требовал совершенной святости душевной, ради коей и тело освящается, и законоположил искреннюю любовь ко всем людям, чрез коих можем мы стяжать любовь и к Нему Самому. Образец этому подал Он нам в Себе Самом и в учениках Своих, как не раз говорено было.

31. Какое оправдание можем мы иметь в день тот, имея такой пред собой образец, и в таком оставаясь нерадении? Нас оплакивая, говорит Иеремия: кто дастъ главе, моей воду, и очесемъ моимъ источникъ слезъ да плачуся – день и нощь о народе сем (Иер. 9, 1), – что сподобясь такой благодати, пребываем в таком нерадении, или паче, исполнены всякого зла. О нас, слышу говорит и Моисей: яде Иаковъ и насытися, и отвержеся возлюбленный: уты, утолсте, расшире: и остави Бога сотворшего его, и отступи отъ Бога Спаса своего (Втор. 32, 15). Об нас плачет и Михей, говоря: у, люте мне душе, яко погибе благочестивый отъ земли, и исправляющего несть въ человецехъ; кийждо ближнего своего озлобляетъ озлоблениемъ, на зло руки своя уготовляютъ (Мих. 7, 2. 3). Равным образом и Псалмопевец об нас говорил, молясь: спаси мя Господи, яко оскуде преподобный, яко умалишася истины отъ сыновъ человеческихъ (Пс. 11, 2).