Краниологической основе

Восстановление внешнего облика Мироншаха усложнялось тем, что не было абсолютной уверенности в том, что останки, вскрытые в мавзолее Гур-Эмир, действительно принадлежали ему. Ряд фактов, как-то: смерть Мироншаха во время военного похода в южном Азербайджане, транспортировка тела из Тебриза в Самарканд, вторичное захоронение в мавзолее Гур-Эмир и вместе с тем как будто правильное положение костяка, отсутствие геральдической плиты над мо- гилой, — все это с точки зрения ряда исследователей Средней Азии заставляет относиться к дан- ным костям с особой осторожностью. Автору необходимо было с исчерпывающей ясностью дока- зать их подлинную принадлежность Мироншаху. Отсутствие иконографического материала ис- ключало возможность идентификации костных останков обычно принятой методикой. Имеющие- ся в моем распоряжении биографические сведения о Мироншахе, почерпнутые из работ Бартольда и Клавихо, а затем подтвержденные ценными свидетельствами Семенова и Петрушевского, всё же крайне скудны и, конечно, абсолютно не дают возможности составить себе представление о внеш- ности Мироншаха.

Мироншах, третий сын Тимура, родился в 1366 г. Летопись не сохранила имени матери Ми- роншаха. От своего великого отца Мироншах мог перенять личную храбрость и жестокость. Уже с 14-летнего возраста Мироншах правит Хорасаном, с резиденцией в Герате. К 20 годам специаль- ным указом Тимура Мироншах назначен наместником обширнейшей области «от границ Рума до Хамадана, от Багдада до Дербента бакинского». Под его правлением были объединены: Армения, Грузия, Азербайджан, Курдистан, Ирак Арабский и Ирак Персидский (т.е. западный Иран). В 1393 г. эта область, получившая официальное название «Трон Хулагу-хана (Тахт и Хулагу-хан)», быта признана наследственным уделом Мироншаха. По приказу Тимура (своего отца) Мироншах уча- ствовал в ряде крупных военных походов. В возрасте 30 лет в 1396 г. Мироншах во время осенней

охоты упал с лошади. Результаты этого падения не замедлили сказаться, начались проявления ум- ственного расстройства (Шарафудин-Язаи, Зафар-Нимэ, нек. тексты, том 1, стр. 781—784). Одной из форм этого умственного расстройства явилась мания разрушения. Клавихо уверяет, что Миро- ншах, будто бы, разрушил здание только для того, чтобы о нем говорили. «Мирза Мироншах не сделал сам ничего, а велел разрушить лучшее творение мира».

Летом 1397 года Мироншах пошел на Багдад, в то время все еще находившийся в руках сул- тана Ахмеда Джелаирида. Но узнав о недовольстве среди населения Тебриза, вернулся туда и су- ровыми мерами подавил восстание. Осенью этого же года Мироншах совершим поход в область Щеки и опустошил ее. Зимою 1397—1398 гг. в уделе Мироншаха вновь начались волнения, при подавлении их в Тебризе Мироншах принял крайне жестокие меры: казни людей, разрушения па- мятников искусства и, наконец, совершенно непонятный акт надругательства над телом умершего историка Рашид-ад-Дина. Рашид-ад-Дин не был современником Мироншаха. Он был казнен в 1318 г. за 48 лет до рождения Мироншаха и ко времени осквернения его останков пробыл в могиле около 90 лет. Следовательно, личных мотивов к осквернению памяти праха одного из крупнейших историков Средней Азии у Мироншаха, как будто, не могло быть. И тем не менее тело его Миро- ншах приказал вырыть из могилы и закопать на еврейском кладбище, совершив, таким образом, надругание над прахом.

Эти чрезмерные жестокости, сопровождавшиеся актами разрушений, вновь вызвали толки о ненормальности Мироншаха (Шара-фудин, т. II, стр. 206, 213).

По словам Клавихо, все красивейшие светские здания в Тебризе были разрушены по приказу Мироншаха (Клавихо, цит. стр. 179).

Однако сообщения о ненормальности Мироншаха вызывают некоторые недоумения: либо она была кратковременна, либо это были какие-то периодические припадки; во всяком случае ис- торики дают об этом противоречивые сведения.

Абдур-Реззок Самарканди, Мирхонд повторяют сведения о жестокостях Мироншаха. Дау- летшах, биограф поэтов XV века, говорит, что Мироншах был прост, ласков и покровительствовал искусству, в частности, персидскому поэту Кемалю Ходженди, жившему в Тебризе с 1393 по 1403 г. Даулетшах рассказывает о том, что Мироншах запросто бывал у поэта. Однажды поэт и его по- велитель, увлекшись беседой, не заметили, как юные пажи Мироншаха оборвали абрикосовое де- рево в саду поэта. Узнав о том, что весь урожай плодового сада предназначается для уплаты долга поэта кредиторам, Мироншах распорядился выплатить Кемалю 10 тыс. динаров, — подарок, зна- чительно превышающий стоимость всего урожая сада (Даулетшах, Тезклерет-ош-шу'ара. Перс. текст. Биография Кемаля Ходженди — изд. Е. g. Broune).

Армянский историк Тавма (Фома) Мецопский в своем труде «История Ленктимура и его преемников» (изд. 1870 г., стр. 42) называет Мироншаха правителем «очень милостивым и мягко- го характера», особо отмечая его терпимость к христианам. Весьма вероятно, что жестокость Ми- роншаха никак не связана с его умственным расстройством, а просто является результатом враж- дебного настроения тебризских граждан к тимуридам. Особенно ненавидели Мироншаха сторон- ники крайней шиитской секты хуруфитов за то, что по его распоряжению в 1401—1402 гг. был убит основатель и святой патрон этой секты Фазлуллахаол-Хуруфа. За этот акт хуруфиты назвали Мироншаха «антихристом» (Од-Даджжаль) и переделали его имя «Мироншах» в «Мархан-шах», т.е. «змеиный царь».

Внучка хана Узбека, Севин-бек, была женою старшего брата Мироншаха Джехангира; это ее сын Мухамад-султан был любимейшим внуком Тимура и погребен в построенном для него мавзо- лее Гур-Эмире. После смерти Джехангира, по существующей монгольской традиции, Севин-бек стала женою Мироншаха, младшего брата умершего.

Письменные источники сохранили свидетельство о крайне ревнивом и жестоком отношении Мироншаха к своей жене. В конце концов эта жестокость побудила Севин-бек бежать и искать по- кровительства и защиты при дворе своего могучего тестя — Тимура.

Три года прошло с момента падения Мироншаха с лошади, и на протяжении всего этого времени постоянные волнения в Тебризе и небывалая жестокость при подавлении этих волнений привели к полному упадку возглавляемую им область. Это-то, вероятно, и явилось причиной того, что на 33 году своей жизни (в 1399 г.) Мироншах был низложен своим отцом (Тимуром) с престо- ла (трон Хулагу). Однако это отнюдь не является свидетельством сумасшествия Мироншаха, так как в его ведении все же осталась обширнейшая область. Из письма Шахруха к Мироншаху явст-

вует, что он остался правителем Аррона (область между нижним течением реки Куры и Араж), Мугана (Мугань), Армении и, кроме того, номинально еще и Гуруджистана (Грузия) (см. у Аб- дурр-Реззок Самарканди).

Клавихо видел Мироншаха в Султании примерно в эти годы, причем у него не создалось оп- ределенного впечатления о том, что он ненормален. Во всяком случае, внешне, лишенный престо- ла царевич не проявлял никаких признаков умственного расстройства. Одновременно Клавихо указывает на то, что в это время Мироншах страдал болезнью ног (Клавихо, стр. 176). После смер- ти Тимура, весною 1405 г. Мироншах в союзе со своим сыном Абу-Бекром начал междуусобную войну с другим сыном Омаром из-за своего бывшего удела. Начались беспрерывные войны с пе- ременным успехом. В 1408 г. глава туркменского союза кочевых племен Кара-Койунлу Кара- Юсуф совместно с султаном Ахмедом в южном Азербайджане разбил войско Мироншаха. Сам Мироншах сначала был ранен, а потом и убит. Туркменский нукер, не зная, что он убил Миро- ншаха, ограбил, раздел его, а затем отрезал ножом голову (Абдурр-Реззок Самарканди, цит. изд., стр. 135. Мирхонд, цит. изд., том VI, стр. 261—263).

Несколько подробнее описывает смерть Мироншаха немецкий авантюрист Шильдбергер. Шильдбергер, бывший в рядах крестоносцев в битве при Никополе (1396 г.), попал в плен к осма- нам. В 1402 г. Тимур разбил османов в битве при Анкаре. В числе пленных был бывший крестоно- сец Шильдбергер. В бою при Сордруе Шильдбергер находился в рядах воинов Мироншаха. По его рассказу, рассказу очевидца, основные сведения совпадают с персидскими авторами, но далее он говорит, что Кара-Юсуф туркменский приказал отрубить голову Мироншаха, одеть на копье и вы- ставить перед стенами Тебриза, дабы побудить горожан к сдаче (Шильдбергер, путешествие, пе- ревод Ф. Вруна, записки Новороссийского университета. Одесса, 1857 г., стр. 28).

Кара-Юсуф казнил за своевольный поступок туркменского нукера, убившего Мироншаха, а голову и тело Мироншаха с извинениями отослал к брату Шахруху в Самарканд.

Сколько понадобилось времени дервишу, везшему останки Мироншаха из Тебриза в Самар- канд, неизвестно. Не располагаю я сведениями и о том, когда же, наконец, останки были погребе- ны в мавзолее Гур-Эмир.

Вначале мною было уже упомянуто, что в среде исследователей Средней Азии нет единого мнения о достоверности обнаруженных костей Мироншаха. В частности, крупнейшие исследова- тели и знатоки эпохи тимуридов — М.Е. Массой и член-корреспондент Академии наук А.Ю. Яку- бовский — в ряде выступлений в связи с работами в Гур-Эмире неоднократно выражали сомнение в подлинности обнаруженного костяка на следующих основаниях:

1) Обстоятельства самой смерти Мироншаха (то, что он был обезглавлен, а тело его раздето) позволяют допускать всякие случайности, даже прямую подмену трупа, когда возникла необходи- мость доставки его в Самарканд. 2) Отсутствие над прахом традиционной династической плиты с посвятительной надписью. 3) Как будто правильное, ненарушенное трупоположение обнаружен- ного костяка, а между тем ведь останки, вероятно, были погребены прежде, чем им пришлось со- вершить свое последнее путешествие из Тебриза в Самарканд. Кроме того, казалось бы, что сам по себе колоссальный путь, проделанный на осле, должен был способствовать полному распаду ос- танков на отдельные кости.

Прекрасно оценивая выдвигаемую аргументацию и понимая всю осторожность, проявляе- мую обоими крупнейшими исследователями, я все же считаю возможным не согласиться с их до- водами и постараюсь в меру сил своих доказать, опираясь исключительно на данные изучения са- мого остеологического материала, подлинную принадлежность останков, погребенных в Гур- Эмире, сыну Тимура Мирон-шаху.

Прежде всего считаю возможным напомнить, что все тимуриды, погребенные в центральном склепе в Гур-Эмире (Тимур, Шахрух, Улуг-бек, Мухамад-султан, а равно и интересующий нас в настоящее время Мироншах), все погребены повторно с большим или меньшим сроком со време- ни их первого захоронения. И не только прах Мироншаха, но и останки Шахруха, проделали гран- диозное посмертное путешествие из Герата в Самарканд. Причем прах последнего перевозился сыном его Улуг-беком в крайне тяжелом положении, при отступлении, почти бегстве после не- удачного похода. И вот, однако, его правильное трупоположение не вызывает никаких сомнений в его подлинности. Между тем внимательный анализ положения костей Мироншаха красноречиво свидетельствует о том, что данные останки, несомненно, находятся во вторичном захоронении. Основной костяк (это сразу бросается в глаза) действительно лежит, сохраняя свое правильное со-

отношение костей. Голова, т.е. череп с примыкающей к нему нижней челюстью, лежала как-то за- прокинутой вверх, в то же время покоясь на правой щеке, и находилась как-то слишком далеко в стороне от шейных позвонков, которые хотя и сохраняли между собою естественную связь, были слишком запрокинуты, как бы сведены к спине, образуя некоторое подобие дуги. Мелкие кости кистей рук, а равно и стоп, явно потревожены, причем при погребении даже и не пытались прида- вать этим костям нормального положения. Часть фаланг обеих рук сохраняла правильное взаимо- отношение как между собой, так и с мелкими костями кис-

ти, а равно и с лучевыми и локтевыми костями, т.е. они бы- ли ненарушенными. Другие же кости кистей рук были пере- путаны с фалангами и мелкими костями стоп, образуя еди- ную кучку неправильной формы в ногах костяка, близ нор- мального местонахождения ступней. Интересно, что обе пя- точные, а равно и таранные кости, сохраняют естественное взаимоположение как между собою, так и с костями голени. Возможно единственное объяснение этого факта (рис. 98).

Кара-Юсуф, как это и указывают историки, воспользо- вался, может быть, случайной смертью Мироншаха. Вы- ставленная перед стенами Тебриза голова их жестокого по- велителя безусловно побудила горожан к сдаче города. Бо- ясь возбудить гнев Шахруха, Кара-Юсуф туркменский счел возможным переслать прах Мироншаха его брату в Самар- канд. Нечего и говорить, что труп был подвергнут частич- ной мумификации (это видно по погребениям как самого Тимура, так и тимуридов Шахруха, Мухамад-султана и жен- ских погребений из мавзолея Биби-ханум). Мумификация в эпоху тимуридов высокопоставленных лиц была делом обычным.

Техника мумификации мне неизвестна, но во всяком случае труп сильно просушивался во избежание гнилостных процессов. Кроме того, безусловно, в большом ходу были канифоль, камфара и ряд других неизвестных мне дезин- фекторов. Напомню, что при вскрытии гроба Тимура в мо- мент поднятия крышки распространился сильно одуряющий запах каких-то смолистых веществ. Этот запах был терпким, сладковатым и напоминал одновременно ладан и камфару. Сила запаха была такова, что ощущалась на протяжении не- скольких дней после вскрытия. В.В. Кононов, ученый рес- тавратор, член правительственной комиссии, склонен был считать этот залах продуктом распада кристаллической камфары, ростного ладана и каких-то неизвестных ему дру- гих смол.

Итак, труп Мироншаха перед отправкой был подверг- нут Мумифицированию. Естественное высыхание шейных мускулов повело за собою их сокращение, что в свое время привело к замеченному в момент вскрытия костяка неесте- ственному сведению шейных позвонков.

Как это было принято в ту пору при подобных случа- ях, мумифицированный труп Мироншаха был зашит в кожу. Это должно было защитить высохший прах от столь воз- можных механических повреждений в дороге. Из этих же

соображений, вероятно, голова была упакована отдельно, что подтверждается свидетельством очевидцев, говоривших, что одна только голова Мироншаха была отправлена в Самарканд к Шах- руху. Многие дни потребовались дервишу на транспортировку праха Мироншаха. В дороге, есте- ственно, труп еще больше высох и, несмотря на принятые меры, некоторые наиболее хрупкие час- ти этой мумии были обломаны; так оказались повреждены почти все пальцы рук и обе ступни. Эти

обломанные, частично скрепленные между собою, а иногда и отдельные кости были тщательно собраны и погребены, и тем не менее некоторые концевые фаланги были утеряны. Своевременно напомнить, что некоторых фаланг не хватало и у Тимура, Шахруха и более всего их утеряно у Мухамад-султана. Общая сохранность скелетов исключает возможность их утраты в результате разрушения (сохранность костей так хороша, что во всех случаях сохранились даже такие хруп- кие, легко распадающиеся части, как щитовидные хрящи). Из всего только что сказанного очевид- но, что в том, что скелет Мироншаха сохранял в основном правильное положение костей, нет ни- чего опорачивающего, т.е. того, что указывало бы непременно на их недостоверность. Таким обра- зом, сама по себе фактическая сторона событий, сопровождавших смерть, а затем и вторичное за- хоронение праха Мироншаха, не расходится с данными, прослеженными в момент вскрытия по- гребения. Однако этого мало, чтобы с полной очевидно-

стью считать обнаруженный костяк непременно принад- лежащим только Мироншаху и больше никому. Прежде чем перейти к рассмотрению скелета с точки зрения ан- тропологии, позволю себе сделать ряд замечаний архео- лого-следовательского порядка (все захоронения в Гур- Эмире были вскрыты и разобраны только автором). Эти замечания должны в равной степени осветить некоторые чисто археологические детали и одновременно ответить на некоторые вопросы, поставленные скептически на- строенными исследователями Средней Азии. В верхнем парадном зале мавзолея Гур-Эмир, в специально огоро- женном мраморной резной решеткой центральном месте находится ряд парадных надгробий. Центральное место занимает легендарное надгробие Тимура из темнозелено- го нефрита. Вокруг него в известном порядке расположе- ны остальные надгробные камни с посвятительными над- писями. Все надгробия в верхнем зале топографически

расположены в соответствии с местами могил в склепе. Так вот, над могилой, приписываемой Мироншаху и вскрытой археологической экспедицией 1941 г., находится плита, покрытая посвя- тительной надписью. Член-корреспондент Уз. Академии наук А.А. Семенов, читавший эту над- пись, свидетельствует о том, что данная плита, несомненно, принадлежит Мироншаху. Наверно, чересчур скептически настроенные ученые вспомнят, что верхний зал мавзолея Гур-Эмир был приведен в порядок Вяткиным при некотором участии Бартольда, и заметят что здесь-де могли быть допущены некоторые ошибки. Следует ли мне говорить о том, что Вяткин и Бартольд до сих пор, безусловно, являются непревзойденными авторитетами в вопросах, связанных с изучением эпохи тимуридов, так что разговоры о возможности ошибки в связи с данными именами неумест- ны. Кроме того, имеются объективные свидетельства точности их реконструкции. Плиты надгро- бий очень индивидуальны по своим размерам. Исходя из этого, Вяткин ставил их в соответствии с размерами древнего пятна ганча (гипсовый раствор, употребляемый в Средней Азии) на полу зала. Исходя из топографического принципа, автор вскрыл могилу, находящуюся в склепе под плитою Мироншаха в верхнем парадном зале. Эта могила, в отличие от остальных, не имела традицион- ной, династической плиты с надписью. Ее ганчевое надгробие, безусловно, позднего происхожде- ния. При разборке этого надгробия, состоящего из ряда кирпичей на ганчевом растворе, стало оче- видным, что только самая верхняя часть этого надгробия действительно позднего происхождения. Кирпичное перекрытие погребальной камеры, несомненно, произведено в момент захоронения. Под этим последним рядом кирпича было обнаружено двойное перекрытие из перекрещивающих- ся балок (арчевых), между которыми сохранились остатки камышовых циновок-бердан. К момен- ту вскрытия могилы часть этого перекрытия разрушилась, свод осел, земля и строительный мусор заполняли на две трети погребальную камеру. Она представляла собой прямоугольное помещение, вырытое прямо в грунте, с тщательно заганчёванными стенами и дном. Костяк лежал непосредст- венно на дне камеры. По всем данным, тело было положено без гроба. Оно было вплотную прижа- то левым боком к стене камеры, так что его левое плечо было несколько приподнято, несомненно, что под него была присыпана, как полагается по Шариату, земля. Свободная циркуляция подпоч- венных вод через тонкую ганчевую обмазку камеры способствовала разрушению всей органиче-

ской ткани. Никаких следов одежды, покровов, а равно и мышечной ткани, найдено не было. Кос- ти в большей своей части сохранились плохо; сильно пострадал череп, свод которого распался на отдельные фрагменты. Принятые меры консервации и замедленное извлечение костей обеспечили их сохранность. После сложной манипуляции предварительной консервации и еще более сложной камеральной обработки череп стал доступен для изучения. При ближайшем рассмотрении черепа оказалось, что весь лицевой раздел сохранился хорошо, уцелели даже тонкие носовые косточки. Свод фрагментарен. В процессе склейки его выяснилось, что обе теменные сильно разрушены. Глубокие трещины от центра свода способствовали частичному распадению обеих теменных в медиальной их части. Лобная кость, обе височные и затылочная совершенно целы. Такое состоя- ние черепа делало крайне загадочным причины разрушения теменных. Исторические данные о ги- бели Мироншаха и дальнейшей судьбе его головы проливают некоторый свет на это, казалось бы, поистине непонятное явление. Благодаря тому, что лицевой скелет и основание черепа, а равно и прилегающие к нему обе височные, затылочная и лобная кости образовали нечто единое, вклейка отдельных кусков теменных костей хоть технически и была довольно сложна, но обеспечивала точность реконструкции свода (рис. 99). Реконструированный череп, кроме двух крупных выпадов в области теменных, почти цел. Лобная кость слегка выщерблена с правой стороны. Весь лицевой скелет совершенно цел. Отсутствуют тонкие кости внутренней части глазницы. Обломана и уте- ряна средняя часть дуги скуловой левой стороны. Как в верхней, так и в нижней челюсти нет мно- гих зубов. В верхней челюсти отсутствуют оба передних резца. С правой стороны нет первого ко- ренного, на левой отсутствует третий коренной. На нижней челюсти сохранились оба клыка и с левой стороны первый и второй коренные. Все зубы, несомненно, утрачены после смерти, о чем свидетельствуют хорошо сохранившиеся ячейки их. Кроме этих ярких, бросающихся в глаза, де- фектов черепа, был обнаружен еще ряд совершенно особых повреждений, заслуживающих специ- ального описания. Эти повреждения все располагаются на нижней стороне черепа (обычно защи- щенной от случайных повреждений). В первую очередь бросается в глаза, что совершенно отсут- ствует острая грань Crista occipitalis externa, которая удалена посредством ступеньчатого скользя- щего среза. Такое же ступеньчатое скольжение острого лезвия отчетливо можно видеть на сустав- ных поверхностях затылочной кости. Чуть впереди слабо выступающего Tuberculum pharyngeum глубокая зарубка с занозистым краем. Оба шиловидных отростка отсутствуют, причем правый сломан, а левый имеет гладкую поверхность среза. Все только что описанные повреждения могли быть получены только в процессе обезглавления Мироншаха. В Средней Азии очень распростра- нен был обычай обезглавливания побежденного врага. Производилось это следующим образом: победитель левой рукой хватал поверженную жертву за лицо, запрокидывал резким движением голову назад и сильным ударом кинжала (ножа), воткнутого сбоку, перерезал горло, после чего отделял голову от шейных позвонков скользящим ударом ножа. Повреждения изучаемого черепа красноречиво свидетельствуют о том, что голова была удалена именно этим старым азиатским приемом. Исключительно интересные повреждения отмечаются на внутренней поверхности заты- лочного отверстия: это четыре углообразные вмятины, расположенные крестообразно. Поверхно- сти этих вмятин имеют смятую, сглаженную фактуру. Такое нарушение кости возможно себе представить при условии насаживания головы на острие ромбовидного сечения. Следствием на- саживания на такое острие и были зарубки внутренней поверхности затылочного отверстия и раз- рушения свода данного черепа. Все эти повреждения на черепе весьма красноречиво подтвержда- ют свидетельства историков-летописцев о смерти Мироншаха. Таким образом, факты, почерпну- тые в результате изучения деталей захоронения и повреждений скелета и черепа, убеждают нас в полной возможности приписать данные останки Мироншаху. Несмотря на некоторую дефектность изучаемого черепа, его всё же следует рассматривать как целый, а следовательно, пригодный для идентификации посредством сравнений с достоверными тимуридами, а равно и для последующей работы, т.е. для создания его портрета.

Судя по четкому рисунку швов черепа и только что завершенному процессу формирования основания его, а в равной степени и по состоянию слабой еще стертости зубов, следует думать, что обладатель этого черепа был убит в возрасте около 40 лет. Трудно одним словом охарактери- зовать этническую принадлежность данного черепа. Европеоидные и монголоидные признаки здесь так тесно переплетаются, что трудно дать каким-либо из них предпочтение. Среди совре- менных узбеков и таджиков очень часты такие смешанные европеоидно-монголоидные типы. Ес- ли взять все выкопанные черепа в мавзолее Гур-Эмир и сравнить их между собою, совершенно

отчетливо выявится физиономическое сходство индивидуальных черт данного черепа с черепом Шахруха. То же узкое лицо, тонкий, сильно выступающий нос, с крайне специфическим рисунком профиля — глубокие собачьи ямки, высокие округлые орбиты и т.д. Сильной помехой при срав- нении этих черепов является гипертрофия мозгового черепа у Мироншаха и значительная разница возрастов. Горизонтальная проекция черепа Мироншаха по своей форме занимает промежуточное положение между сфероидальной и сфероидальной формами. Сильная прижизненная деформация черепа морфологически связана с неправильным сращением венечного шва. Это типическая фор- ма так называемой левосторонней плагиоцефалии. Эта деформация в силу болезненной гипертро- фии черепа выражена еще резче, чем у родоначальника тимуридов — самого Тимура (рис. 100). Совершенно несомненно, что гипертрофия мозгового черепа Мироншаха явилась результатом ка- кого-то болезненного явления. Сильно выступающие лобные бугры на широком куполообразном лбу поражают своей несоразмерностью по сравнению с тонким скелетом лица. Тонкие кости свода черепа со слабо выраженным внутренним рельефом как будто свидетельствуют о вторичном его разращении уже после процесса формирования, в результате какого-то болезнетворного состоя- ния. При большой величине череп легок, кости свода излишне истончены и рыхлы. Рельеф всего свода черепа как-то излишне нивелирован. Надпереносье не выступает, надбровные дуги очень слабы, коротки, выклиниваются кверху. Лицо сильно асимметрично, как бы повернуто в правую сторону. По общим своим очертаниям оно овоидно. Орбиты высокие, но относительно небольшие. Глазные камеры, судя по сохранившимся частям их, открытые; край орбиты тонкий; подглазнич- ный край ее, сильно выступая вперед, образует широкий, мягко очерченный гребень. Несмотря на это, скуловые кости сильно профилированы, со сглаженными с боков отростками верхнечелюст- ных костей. В результате сильная волнистость фронтальной части скуловых и глубокие собачьи ямки. Корень носа высок, крышевиден. Удлиненные носовые кости волнисты, с перехватом в верхней трети длины. Межглазничное расстояние небольшое. Узкое, резко профилированное но- совое отверстие, пожалуй, более грушевидной, чем сердцевидной формы. Носовая ость резко очерчена, невелика, чуть приспущена; усиление ее рельефа связано с сильной профилировкой аль- веолярного отростка. Стенки грушевидного отверстия тонки, но притуплены, имеют тенденцию к развернутости в своем направлении в нижней части. Верхняя челюсть, относительно широкая в альвеолярной части, резко суживается вверху, что придает впечатление общей прогнатности верх- ней челюсти. Нижняя челюсть слабая, с тонкими, узкими, сильно выямчатыми восходящими вет- вями, с легким основным телом, слабо развитым, очень мало выступающим, тонким подбородком. Несмотря на отсутствие большинства зубов, судя по альвеолярной части обеих челюстей, резцы были значительно прогнатны, причем прикус, вероятно, был щипцообразным. Лицо резко профи- лировано. Зубы почти не стерты, не имеют и следов кариоза. При наличии очевидной брахикефа- лии, типичной монгольской вертикальной профилировки высоких орбит с обнаженной слёзной частью, типично монгольской формой носовых костей, назвать данный череп монголоидным трудно, но в равной степени это совсем, конечно, не череп типичного европеоида. Излишне евро- пеоидный вид черепу придает сильная грацилизация лицевого скелета, которую следует рассмат- ривать как несомненное болезненное образование, имевшее, очевидно, одни истоки с гипертрофи- ей мозгового черепа. Несомненно, что данный череп принадлежал патологическому субъекту, не- дуг которого, вероятнее всего, связан с болезненными явлениями головного мозга. Гипертрофиче- ское расширение свода черепа, в частности, привело к уменьшению височной западины, что несо- мненно, отразилось на ослаблении височной мышцы. Тонкие очертания восходящей ветви нижней челюсти и ослабленные скуловые дуги, связанные с этим вторичным болезненным образованием, свидетельствуют об ослаблении жевательных мышц. Какая-то аморфность основных гребней ли- цевого скелета свидетельствует о дряблости лицевых мышц. Расширенный раструб глазниц и рез- кое выступание нижнего края их дает право предполагать сильное выпучивание глазных яблок, как это бывает при слабоумии или базедовости. Описание черепа как будто подтверждает свиде- тельство историков о болезненном состоянии Мироншаха. Клавихо упоминает о болезни ног Ми- роншаха. Следы некоторой патологии, могущей возникнуть в результате какого-то заболевания ног, были обнаружены в строении обеих ступней изучаемого скелета. Как и у Тимура, здесь было обнаружено сращение клиновидной кости со второй плюсневой. Это патологическое строение обеих ног сопровождалось, вероятно, некоторыми болезненными проявлениями, которые и отме- чает Клавихо.

При рассмотрении черепа Мироншаха резко бросается в глаза сильная асимметрия всего ли-

Рис. 100. Обводы черепов тимуридов: а — Тимур, б — Улуг-бек, в — Шахрух, г — Мироншах. Отчетливо видна одна и та же асимметрия свода черепа, вызванная неправильным сращением венечного шва.

Рис. 101. Мироншах, сын Тимура.

ца и овода. В приведенных описаниях всех черепов тимуридов была отмечена одна и та же осо- бенность: все они оказались асимметричными в результате одной и той же патологической осо- бенности — сращения венечного шва.

Все тимуриды (Тимур, Шахрух, Улуг-бек) страдали одной и той же патологической чертой, а именно — так называемой левосторонней плагиоцефалией, степень которой в общих чертах оди- накова, независимо от возраста и конституционных особенностей (рис. 100).

Описываемый нами череп Мироншаха имел точно такую же форму патологической дефор- мации черепа, которая не была завуалирована позднейшей гипертрофией мозгового черепа. Сле- дует ли говорить, что это свидетельствует с несомненностью об едином, кровном происхождении всех нами изученных черепов тимуридов, в том числе и Мироншаха.

Рис. 102. Узбечка, XV в., княжна из мавзолея Биби-ханум.

Итак, в результате всестороннего изучения костных останков, условно выделенных как при- надлежащих Мироншаху, выяснилось:

1) Скелет, несомненно, находился в состоянии вторичного захоронения. 2) Голова умершего была отделена от туловища посредством ножа или кинжала и посажена на острие (вероятно, ко- пья) ромбического сечения. 3) Единство форм патологии, характерных для тимуридов, т.е. призна- ков, могущих перейти только по наследству.

Таким образом, несомненно, что скелет, раскопанный в грунтовой могиле в мавзолее Гур- Эмир, без династической плиты, действительно мог принадлежать только Мироншаху.

Воспроизведенный портрет по раз принятой системе, на данной краниологической основе, свидетельствует о кровном родстве Мироншаха и Тимура. Несомненно, что Мироншах — сын Тимура и родной брат Шахруха. Европеоидные черты оба сына Тимура унаследовали от одной и той же матери, по своему происхождению, несомненно, таджички (рис. 101).

Кончая обзор основных фигур одной из замечательнейших династий Средней Азии — дина- стии тимуридов, следовало бы сказать несколько слов о том, что, как ни различны между собой эти воспроизведенные портреты, не надо быть особенно проницательным, чтобы видеть во всех них некоторую общность семейного родства. Все они — Тимур, оба его сына (Мироншах и Шах- рух) и, наконец, внук Улуг-бек, имеют ряд физиономических и конституционных, а главное— патологических черт, свидетельствующих об единстве их происхождения. Ряд физиономических черт в лицах Мироншаха и Шахруха, единство антропологического их типа (превалирование фер- гано-памирского круглоголового европеоидного типа) убеждает нас в том, что оба они были деть- ми одной матери — европеянки по крови (таджички). Улуг-бек, сын одного из них (Шахруха), явился уже совершенно оформленным типом современного узбека. Рассматривая постепенную изменчивость физического типа представителей данной династии, отчетливо видим, как формиру- ется ныне существующий узбекский этнический тип.

На фоне основного европеоидного; фергано-памирского аборигенного типа внедрение но- вых, пришлых, монголо-тюркских кровей создает новый этнический пласт, представленный ныне

живущими узбеками (рис. 102). Таким образом, династия тимуридов свидетельствует о том, что собственно процесс формирования современного этнического узбекского типа возник незадолго до эпохи тимуридов и ко времени их существования уже получил определенное завершение, что на два века примерно опередило создание собственно узбекского государства, оформившегося лишь в семнадцатом веке с приходом золотоордынских узбеков с Шейбаниханом.

По окончании работ по всестороннему изучению костных останков тимуридов все кости бы- ли тщательно консервированы глубокой пропиткой воском с канифолью. Специально организо- ванная комиссия совершила погребение останков тимуридов. Тимур и тимуриды вновь были по- гребены в мавзолее Гур-Эмир в своих могилах и в том же положении, как они были обнаружены в момент вскрытия. В каждый саркофаг были положены акты вскрытия прахов. Акты написаны древней тушью на старых азиатских пергаментах на трех языках — русском, древне-узбекском и английском. Акты запаяны в стеклянные ампулы и вставлены в специальные мраморные чехлы.

АДМИРАЛ Ф.Ф. УШАКОВ

В 1944 г. 18 августа по распоряжению Народного комиссара Военно-Морского флота в целях выяснения действительного места погребения адмирала Ф.Ф. Ушакова была создана специальная комиссия, начавшая поиски могилы, а затем ее вскрывшая. По хроникам и другим историческим документам было известно, что между гор. Темниковым и Санаксарским монастырем (Мордов- ская АССР) некогда было небольшое родовое поместье Ушаковых. Дворцовые интриги времен царствования Александра I привели к тому, что один из крупнейших государственных умов того времени, умелый дипломат, величайший флотоводец, оказался в отставке и доживал свой век на покое, в отдаленном своем имении, и умер, всеми забытый. Уже при жизни его современники за- были замечательные победы на Средиземном море, до сих пор являющиеся яркими страницами истории русского флота. Умер Ф.Ф. Ушаков на 76 году жизни в 1817 г. и был погребен в ограде Санаксарского монастыря. Впоследствии над могилой были поставлены мраморный памятник и рядом часовенка. В 1916 г. эта часовенка и памятник были сфотографированы на фоне монастыр- ской стены. Это и дало возможность ориентироваться при поисках могилы адмирала, так как к моменту работ комиссии на месте не оказалось ни часовенки, ни памятника. Начав раскопки ши- рокой площадью, на глубине 70 см от поверхности, удалось найти ряд конструктивных деталей и строительный мусор стоявшей часовенки. Непосредственно под остатками пола ее, на глубине 1 м 40 см был обнаружен обвалившийся свод одиночного склепа, сложенного из кирпича. Склеп был сильно разрушен, гроб и останки погребенного нарушены, перемешаны. В результате разборки материала погребения удалось точно установить, что вскрытый прах действительно принадлежал адмиралу Ф.Ф. Ушакову. Фрагментально сохранились остатки морского мундира александровской эпохи, золотое шитье воротника, бортов, манжет. Наконец, был найден совершенно сохранивший- ся адмиральский погон с тремя черными орлами на золотом поле. Это безапелляционно решало вопрос о подлинности найденного праха, т.е. о несомненной принадлежности его Ф.Ф. Ушакову (рис. 103).