Государственная принадлежность юридических лиц
Юридические лица — один из основных субъектов МЧП. Их правовое положение определяется как внутренним правом отдельных государств и создаваемыми на его основе учредительными документами юридического лица, так и, в отдельных случаях, международными нормативными соглашениями. В МЧП следующие два понятия являются наиболее существенными для любого юридического лица.
1. Личный статут (закон). Им определяется, как правило, внутренняя организация юридического лица, формы, сферы его деятельности и правоспособность, обязательный вклад учредителей и других участников, начальный капитал и его форма, права и обязанности учредителей и членов, состав и компетенция руководящих органов юридического лица и т. д.
Так, например, п. 2 ст. 1202 ГК РФ устанавливает, что на основе личного закона юридического лица определяются, в частности: 1) статус организации в качестве юридического лица; 2) организационно-правовая форма юридического лица; 3) требования к наименованию юридического лица; 4) вопросы создания, реорганизации и ликвидации юридического лица, в том числе вопросы правопреемства; 5) содержание правоспособности юридического лица; 6) порядок приобретения юридическим лицом гражданских прав и принятия на себя гражданских обязанностей; 7) внутренние отношения, в том числе отношения юридического лица с его участниками; 8) способность юридического лица отвечать по своим обязательствам.
2. Национальность. Она отличается от понятия гражданства физических лиц — института государственного права, в основе которого лежат принципы «права крови» и «права почвы». В МЧП под национальностью юридического лица следует понимать его принадлежность к определенному государству.
Национальность юридического лица определяет его личный закон. Поэтому вопрос о том, является ли вообще данное объединение лиц юридическим лицом или нет, решается, прежде всего, исходя из его национальности. Так, например, по праву Великобритании и США полное товарищество (partnership) не является юридическим лицом, а по законодательству Франции, Японии, России оно обладает таким статусом со всеми вытекающими отсюда последствиями. Национальность юридического лица дает представление об объеме прав, которые оно может иметь.
Правильное установление национальности юридического лица необходимо также для разрешения ряда проблем МЧП. Например, если в торговом договоре указывается, что юридическим лицам соответствующих государств предоставляется режим наибольшего благоприятствования, то необходимо установить, какие предприятия могут рассматриваться как юридические лица данного государства. Определение национальности юридических лиц имеет значение и при решении проблемы их признания в других государствах. Наконец, в ряде случаев в международных отношениях юридическим лицам оказывается необходимая дипломатическая защита, для чего, естественно, необходимо знать их государственную принадлежность.
Доктриной МЧП подавляющего большинства стран признано, что юридические лица подчиняются национальным законам, т. е. законам государств, к которым они принадлежат. Основное содержание дискуссии здесь сводится к установлению критерия, который бы позволил определить национальность. Различные государства решают этот вопрос по-разному, опираясь на следующие основные критерии определения национальности юридического лица.
1. Критерий инкорпорации. Используется в странах англосаксонской системы права, России, странах Восточной Европы и др. В данном случае правовое положение юридических лиц и организаций, юридическими лицами не являющихся, определяется правом государства их учреждения (инкорпорации). В российском законодательстве этот принцип закреплен в п. 1 ст. 1202 и абз. 1 ст. 1203 ГК РФ. При этом факторы, имеющие отношение к месту осуществления юридическими лицами и другими организациями хозяйственной деятельности и управлению ими, во внимание, как правило, не принимаются.
Доктрина, согласно которой правовой статус юридического лица определяется в соответствии с правовыми нормами страны, в которой это лицо было учреждено, логична и разделяется многими юристами из разных стран. Действительно, подавляющее большинство юридических лиц начинает свое существование с момента и в силу их государственной регистрации, которая должна отвечать требованиям закона о юридических лицах данной страны. Признание какого-либо образования юридическим лицом в стране инкорпорации служит во многих случаях основанием для его признания таковым и в других странах.
Однако, несмотря на всю привлекательность данного критерия, он не решает в полной мере проблему определения национальной принадлежности юридических лиц, которая сложнее, чем представляется на первый взгляд. Трудность здесь, в частности, состоит в том, что акционерное право или право о компаниях практически всех стран мира помимо определения внутреннего устройства юридического лица содержит нормы, регулирующие его внешнюю деятельность. В то же время нормы государства, где юридическое лицо зарегистрировано, могут существенно отличаться от соответствующих норм страны, где это юридическое лицо фактически действует.
2. Критерий местонахождения юридических лиц (теория оседлости). Его в основном придерживаются страны континентальной системы права (ФРГ, Франция, Австрия, Швейцария и др., а также Польша). Данный критерий в большинстве своем означает, что определение национальности юридического лица ставится в прямую зависимость местонахождения его органа управления. Установление личного закона на основании этого критерия достаточно удобно, так как место фактического пребывания корпорации легко проверить и, следовательно, не возникает сложностей относительно получения сведений о ее право- и дееспособности.
Так, например, ст. 10 Закона о международном частном праве Австрии 1978 г. устанавливает: «Личным законом юридического лица или какого-либо другого объединения лиц или имуществ, которое может быть носителем прав и обязанностей, является право того государства, в котором этот носитель имеет фактическое местонахождение своего главного органа управления». В свою очередь, в соответствии с п. 2 ст. 21 Закона о международном частном праве Швейцарии 1987 г. «местом нахождения товарищества считается место, указанное в уставе или договоре товарищества. При отсутствии такого указания местом нахождения считается место, из которого осуществляется фактическое управление товариществом».
Однако использование рассматриваемого критерия, также как и в случае с критерием инкорпорации, не помогает избежать всех трудностей, поскольку местонахождение органа управления юридического лица может не совпадать с местом его основной деятельности.
3. Критерий основного места деятельности юридического лица (теория центра эксплуатации). В данном случае определяющим для установления национальности является место осуществления юридическим лицом своей основной деятельности. В МЧП под местом основной деятельности обычно понимается страна, где официально ведутся дела предприятия, административные документы, бухгалтерские книги, постоянно проводятся переговоры с партнерами и т. д.
«Этот критерий весьма свойственен практике развивающихся стран для целей объявления «своими» всех образований, которые ведут свои деловые операции на территории данного государства. Это имеет определенные корни как политического, юридического, так и экономического характера. Дело в том, что именно развивающиеся страны заинтересованы в привлечении иностранного капитала для развития национального хозяйства и, следовательно, облечении его в соответствующие отечественные организационно-правовые формы. С другой стороны, поскольку за счет повышенной нормы прибыли функционирование в пределах их юрисдикции является достаточно выгодным и для иностранных контрагентов, их приток оказывается весьма существенным»[69].
Вместе с тем теория центра эксплуатации не получила широкого распространения из-за своих очевидных недостатков: а) здесь не учитывается, например, что организационная деятельность, порождающая юридические последствия, довольно часто совершается в стране местонахождения юридического лица; б) нередко компания может обладать несколькими эксплуатационными центрами с равным объемом совершаемых операций. Поэтому этот критерий, как правило, используется лишь в сочетании с другими принципами определения национальности.
В мировой практике неоднократно предпринимались попытки сделать определение национальности юридических лиц единообразным. Так, в частности, в ст. 1 Гаагской конвенции о признании прав юридического лица за иностранными компаниями, ассоциациями и учреждениями 1956 г. был использован комбинированный критерий инкорпорации и места уставного расположения правления. Однако эта конвенция в силу не вступила.
Возможность определения национальности юридических лиц на основе сочетания указанных выше критериев предусматривается также в ст. 48 Римского договора об учреждении ЕЭС от 25 марта 1957 г. В ней говорится, что «компании или фирмы, которые учреждены в соответствии с законодательством какого-либо государства-члена, и зарегистрированное местопребывание, центральное управление и основная предпринимательская деятельность которых находятся внутри Сообщества, приравниваются, с точки зрения целей данной главы, к физическим лицам, являющимся гражданами государств-членов».
Исторический опыт показывает, что рассмотренные выше критерии не всегда положительно оценивались в зарубежной правовой доктрине и судебной практике. Они рассматривались в качестве слишком формализованных и не отражающих действительную принадлежность капитала. Ведь возможны ситуации, когда компания образуется по законам одной страны, имеет местонахождение в другой, а осуществляет свою основную деятельность — в третьей. Определить национальность такого предприятия с использованием указанных критериев будет достаточно сложно. Так, например, компания, образованная по законам Франции, но имеющая местонахождение в Англии, может при определенных обстоятельствах стать «безродной». И, наоборот, компания, образованная по законам Англии и имеющая местонахождение во Франции, станет, по сути, обладательницей двух национальностей.
Такое положение дел обусловило появление критерия контроля, впервые сформулированного в английской судебной практике, в частности, в рамках процесса по делу Даймлера в 1916 г. Во время его рассмотрения встал вопрос о национальности компании по производству шин, подавляющее большинство акций которой принадлежало германским собственникам. Компания была зарегистрирована в Великобритании в соответствии с ее законами и, следовательно, с точки зрения английского права должна была рассматриваться в качестве английского юридического лица. Однако суд решил, что в данном случае гораздо важнее установить, кто контролирует компанию, и в соответствии с этим определить ее истинную национальную принадлежность. Вполне понятно, что при таком подходе это юридическое лицо было признано германским. К критерию контроля обращались в своей практике и США для определения национальности иракских и ливийских компаний в целях применения против них санкций[70].
Нетрудно заметить, что данный критерий отличает попытка более широкого, неформального подхода к определению личного закона юридического лица, с учетом всех многочисленных аспектов, его характеризующих: места регистрации и осуществления основной деятельности; национальности акционеров и служащих; государственного происхождения патентов и товарных знаков, используемых компанией, и т. д.
Несмотря на кажущуюся простоту такого подхода, применение критерия контроля для определения национальности юридических лиц в чистом виде чрезвычайно затруднено, так как в данном случае:
а) при перераспределении уставного капитала между акционерами из разных стран юридическое лицо может получить другую национальность;
б) в анонимных компаниях, действительные собственники которых неизвестны, вообще невозможно определить национальность акционеров, а следовательно, и данного юридического лица;
в) в одной компании штатные работники, доли в акционерном капитале, используемые технологии могут происходить из разных государств.
Таким образом, следует признать, что ни один из существующих критериев определения национальности юридических лиц не является безусловным. Отдавая себе в этом отчет, некоторые государства пошли по пути использования нескольких критериев. Так, например, ст. 18 Указа Венгрии о международном частном праве 1979 г. предусматривает три критерия определения национальности юридических лиц, которые должны применяться последовательно: а) инкорпорации; б) право страны местопребывания юридического лица в соответствии с его уставом; в) право страны местонахождения центрального органа управления юридического лица.
Пункт 1 ст. 25 Закона о международном частном праве Италии 1995 г. также исходит из правила об использовании множественности критериев при выборе права, применяемого для определения правового положения юридических лиц. Он гласит, что «общества, товарищества, ассоциации, фонды, а также любые другие правовые образования, как открытые, так и закрытые, даже если они не обладают характером юридического лица, регулируются правом страны, на территории которой был завершен процесс их учреждения. Однако в случае, когда орган управления таких правовых образований находится в Италии или когда их основная деятельность осуществляется на территории Италии, применению подлежит итальянское право».
Сегодня все большую роль в определении национальности юридических лиц играют судебные органы. Причем в данном случае судебная практика также нередко прибегает к использованию нескольких критериев. Это означает, что в одном и том же государстве в зависимости от обстоятельств может применяться то один, то другой принцип. Например, в случае выяснения вопроса о том, какой закон применяется к конкретному юридическому лицу, в судебной практике Франции используется критерий местонахождения предприятия. Если же выяснение национальности связывается с вопросом о пользовании правами конкретным юридическим лицом, то судебная практика нередко использует критерий контроля. В ряде стран, например в США, для определения подсудности применяется критерий инкорпорации, а для целей налогообложения — принцип места деятельности[71].
Отсутствие единых четких критериев определения национальности юридического лица, а также наличие не совпадающих коллизионных привязок в законодательстве различных стран, посвященных этому вопросу, обусловливает необходимость установления согласованных принципов определения национальности юридических лиц на межгосударственном уровне. Как правило, это происходит в рамках двусторонних договоров о защите иностранных инвестиций и торговых договоров.
Так, например, ст. 1 Соглашения между Правительством РФ и Правительством Королевства Таиланд о поощрении и взаимной защите капиталовложений от 17 октября 2002 г. определяет: «Термин «инвестор» в отношении каждой Договаривающейся Стороны означает... юридических лиц, включая компании, корпорации, деловые ассоциации и другие организации, которые учреждены или должным образом созданы в соответствии с законодательством этой Договаривающейся Стороны и имеющие местонахождение и осуществляющие экономическую деятельность на территории этой Договаривающейся Стороны». А ч. 4 ст. II Соглашения о торговых и коммерческих отношениях между Российской Федерацией и Канадой от 19 июня 1992 г. устанавливает, что «лицо» какой-либо страны означает... юридическое лицо, учрежденное в соответствии с законами этой страны или осуществляющее большую часть своей деловой деятельности на территории этой страны».