Войсками Восточного военного округа в части исключения его из

Списков личного состава воинской части ввиду увольнения с военной

Службы в связи с организационно-штатными мероприятиями без

Обеспечения жилым помещением по избранному месту жительства.

Вместе с тем, установив, что обстоятельства, связанные с

сохранением за заявителем служебного жилого помещения до

обеспечения жильем в избранном месте жительства, в судебном

заседании первой инстанции выяснены не были, Судебная коллегия по

делам военнослужащих направила дело на новое рассмотрение в

гарнизонный военный суд.

Определение No 208-КГ15-6

2. Наличие у членов семьи нанимателя либо собственника

жилого помещения права пользования всеми имеющимися в их

распоряжении жилыми помещениями предопределяет обязанность

жилищного органа по их учету при определении уровня

обеспеченности общей площадью жилого помещения.

Апелляционным определением Восточно-Сибирского окружного

военного суда от 11 декабря 2014 г. отменено решение Иркутского

гарнизонного военного суда от 23 сентября 2014 г. об отказе П. в

Удовлетворении заявления, в котором она просила признать незаконным

Утвержденное командиром решение жилищной комиссии воинской

Части от 20 августа 2014 г. о снятии заявителя с учета нуждающихся в

Жилых помещениях.

По делу принято новое решение, которым признаны незаконными

действия командира и председателя жилищной комиссии воинской

части, связанные со снятием П. с жилищного учета, на указанных лиц

возложена обязанность по рассмотрению вопроса о восстановлении

заявителя на учете с составом семьи из 4 человек (она, муж, сын П.А. и

невестка П.Е.).

Рассмотрев материалы дела по кассационной жалобе командира

воинской части, Судебная коллегия по делам военнослужащих нашла,

что судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела допущена

ошибка в применении норм материального права, что выразилось в

следующем.

Из материалов дела следует, что П., проживающая по месту

военной службы в г. Иркутске вместе с мужем и двумя сыновьями в

квартире общей площадью жилого помещения 42 кв. м и жилой

площадью 27,5 кв. м на основании решения жилищной комиссии с

1 апреля 1988 г. признана нуждающейся в улучшении жилищных

условий ввиду обеспеченности жильем ниже учетной нормы,

установленной решением исполкома областного Совета народных

депутатов Иркутской области от 1 апреля 1990 г. No 180 (менее 12 кв. м

жилой площади на одного члена семьи). Впоследствии, в июне 2010

года, квартира была передана им в общую долевую собственность, с

долей каждого в праве 1⁄4.

Решением Думы г. Иркутска от 5 июля 2005 г. учетная норма

жилого помещения в целях принятия на учет граждан, нуждающихся в

улучшении жилых помещений, установлена в размере 15 кв. м общей

площади жилого помещения на одного человека.

В январе 2007 года один из сыновей П., П.А., прибрел в том же

населенном пункте в собственность по договору купли-продажи

квартиру общей площадью жилого помещения 61,2 кв. м, жилой

площадью 44,7 кв. м.

В марте 2011 года П.А. распорядился приобретенной в

собственность квартирой. В том же месяце в квартире, занимаемой

заявителем, была зарегистрирована супруга ее второго сына, которая

впоследствии, 6 марта 2012 г., на основании судебного решения была

признана членом семьи собственника жилого помещения.

После поступления в воинскую часть информации о нахождении у

сына заявителя в собственности в период с января 2007 года по март

2011 года жилого помещения решением жилищной комиссии от 20

августа 2014 г. П. была снята с учета нуждающихся в жилых

помещениях в связи с утратой оснований, дающих право на получение

жилого помещения по договору социального найма, и умышленным

ухудшением жилищных условий.

Признавая названное решение законным, суд первой инстанции

исходил из того, что после приобретения сыном заявителя квартиры П.

подлежала исключению из списков нуждающихся в улучшении

жилищных условий, поскольку на каждого члена ее семьи, исходя из

суммарной площади двух квартир, приходилось более учетной нормы

как жилой, так и общей площади жилого помещения.

Отменяя решение и принимая новое − о признании решения

жилищной комиссии незаконным, суд апелляционной инстанции

пришел к выводу о том, что наличие у сына заявителя в собственности

жилого помещения не могло явиться основанием для снятия П. с

жилищного учета, а могло повлиять лишь на количество членов семьи,

состоящих на данном учете совместно с заявителем.

Такой вывод окружного военного суда основан на неправильном

толковании закона.

В суде установлено, что сын заявителя П.А., являющийся членом

семьи нанимателя жилого помещения и признанный вместе с ней

нуждающимся в улучшении жилищных условий, в январе 2007 года

приобрел в собственность жилое помещение, не поставив об этом в

известность жилищный орган и сохранив тем самым за собой вместе с

П. и другими членами семьи право состоять на жилищном учете.

Наши рекомендации