Неделя двадцать четвёртая
6.02.12 - 12.02.12
Понедельник, шестое февраля.
Ну, честно говоря, спал я как-то не очень. Да и утро доброе одарило меня новой порцией прыщей. На лопатках.
-Чёрт возьми.
Я стою перед зеркалом в ванной и через плечо смотрю на свою спину. Меня это уже начинает порядком раздражать.
Я слегка не рассчитал времени, и на первый урок пришлось бежать. В последнее время совсем ничего не успеваю.
Я влетаю в класс, я вижу краснеющее лицо математика, который вот-вот начнёт брюзжать по поводу моего опоздания.
Но мой взгляд цепляет кое-что другое: отросшие волны волос, аккуратный лёгкий макияж, глаза чуть прищурены, отчего мне кажется, что я проваливаюсь в ущелье ненависти.
Августа.
-Айроне!
Я невольно поворачиваю голову.
-Вас в детстве не знакомили с таким понятием как пунктуальность?
Выпаливаю, не задумываясь:
-Простите, пожалуйста. Впредь я буду приходить до начала урока.
Вперив взгляд в пол, я иду к своему месту. Агата смотрит перед собой, и я решаю, что пока стоит помолчать. Я спиной чувствовал, как меня буквально прожигали. Прожигали насквозь два голубых глазных яблока.
-Почему она здесь?
Я смотрю в окно в раздевалке.
Агата грызёт ноготь:
-Кость срослась, больше нет нужды находиться в больнице.
-Это слишком неожиданно, - а снег за окном подтаивает. – Я думал, она как-нибудь свяжется с тобой.
-Нет, ты что, - фыркает. – Она не ответила ни на одно моё сообщение. Она ещё какой-то бред снесла перед уроком. Я так и не поняла, что она хотела этим мне сказать.
-Что сказала? – я нахмурился.
-Ну, она подошла и сказала, что голубей пора разгонять.
Я прыснул.
-Наверное, хотела съязвить, но не придумала, как.
-Вполне возможно, - я смотрю на экран своего телефона. – Скоро звонок, пошли.
На информатике я думал о том, что мне сказала Агата. Вряд ли Августу беспокоит скопление птиц в городе.
Литература прошла так, словно такого предмета и не существует. Мисс Кельвелине отрешённо болтала сама с собой об итальянских классиках, тайно надеясь, что хоть кто-то её слушает. Ну, надежда умирает последней.
Вместо истории был подарок в сорок пять минут – замена. И всё бы ничего, если бы к нам не приставили завуча. Завуча. Человека, который детей только в могиле видеть желает. И его извечный лиловый костюм. Лиловый. Ненавижу этот цвет.
-Эй, Зелёнка.
Я оборачиваюсь:
-Доброе утро, семпай. Крайне рад встрече с Вами.
-Да, я тоже, ши-ши, - кладёт руку мне на плечи, заставляя идти за ним. – Дело срочное, объясню по дороге.
Агата лишь пожала плечами и продолжила свой бренный путь к кабинету биологии.
-Так вот, что я узнал. На этой неделе прибудет пробная работа. Ты понимаешь, что это означает?
-Хм, - преодолели второй этаж. – Надо подготовиться?
-Не только. Работу буду проверять не я. А значит…
-Если я облажаюсь, Вы меня выпотрошите дважды?
-Это и сделаю.
Хлопает дверь кабинета.
-Я дам тебе тестов, и ты их прорешаешь до завтра.
-Сколько хоть? – заглядываю в лаборантскую.
-Немного, - и суёт мне в руки, наверное, тестов пятнадцать.
Поставил рюкзак на стол и еле всё запихнул внутрь.
-Семпай, мне кажется, ты слегка не рассчитал мои силы.
-В твои годы я за вечер мог две-три таких стопки решить.
-Одно дело - ты в мои годы, другое – я в свои.
Он одаривает меня всепожирающим взглядом и быстро целует в щёку:
-Ничего, всего добьёмся.
-Это надежда или уверенность?
-Уверенность в завтрашнем дне. Иди учиться, - подталкивает меня к двери.
-Давай погуляем сегодня.
Бельфегор останавливается:
-Ну и где мы будем гулять?
-В парке, - щёлкаю пальцами.
-Морозить яйца на улице? Нет, я не хочу, - продолжает теснить меня к выходу.
-Родители сегодня уезжают к деду – можно ко мне.
-Почему мне кажется, что ты врёшь?
Я оказываюсь прижатым к двери. Где-то совсем рядом, где-то на уровне пояса брюк, дверная ручка.
-А я не вру.
Химик тяжело выдыхает, кладёт руки мне на талию и наклоняется ниже:
-Может, в другой раз как-нибудь? Я хочу сегодня весь день проваляться на диване, а не с тобой беситься.
-Можешь проваляться у меня, - задрал голову. – Беситься не обязательно.
-У тебя мерзкая собака.
-Я запру его на балконе, - подался вперёд, прижимаясь к чужому телу и почти касаясь губ.
-Ну на всё пойдёшь ради собственных целей, - усмехнулся.
Ладони плавно скользят по спине, обхватывая крепче, а я целую тонкие губы. Если чуть привстану, то с него ростом буду. Дожили.
Резко отстраняется:
-Так, всё, иди на урок.
-Так что насчёт «погулять»?
-Ладно, ладно, посижу у тебя немного.
Чувствуя очевидную победу, напоследок смачно прикладываюсь к губам и выскакиваю из лаборантской, на ходу закидывая рюкзак на плечо. Вслед лишь услышал: «Прекрати мной манипулировать, маленькая болотная дрянь!».
Еле успел на биологию. День вновь быстро омрачился пилящим взглядом Августы. Мистер Бернетто повторяет строение человека.
-Путь к сердцу человека лежит через рваную грудную клетку. Все остальные утверждения – ересь.
В последнее время он превышает свой лимит «фразочек биолога» за урок. Не дела.
-Айроне, Вы явно витаете в облаках. Поведайте-ка мне: какие биологические роли у углеводов?
-Ну, их семь.
-Кого «их»?
-Функций, - невольно сел ровно.
-И какие же?
Я шумно выдохнул:
-Структурная, рецепторная, энергетическая. Потом, пластическая. Защитная у растений. Хм… Запасающая.
Биолог загибает шестой палец:
-А ещё одна? Если назовёте, я поставлю Вам «пять», не назовёте – «два».
-Но разве это честно?
Что-то он совсем в раж вошёл.
-Я жду.
Лишняя двойка мне не нужна, поэтому я заставляю себя думать.
Я же знаю. Я точно знаю. Мы с семпаем это прогоняли как-то. Он же заставлял меня учить. Что-то… Что-то на букву в середине алфавита.
Кто-то с первых парт пытается подсказать.
-Тишина! Иначе и подсказчику, и ответчику поставлю «два» и исправить не разрешу.
Агата пишет на листке букву «О».
-Осмотическая, - произношу по слогам.
-Ну надо же. «Пять» Вам.
Я даже слегка удивился, что всё назвал верно.
Вскоре прозвенел звонок.
-Так что тебе семпай сказал? – мы с Агатой идём к кабинету истории.
Сейчас будет обществознание.
-На этой неделе буду писать пробную работу. Слушай, сходишь со мной в столовую?
Агата закатывает глаза:
-Ну что за глупый вопрос? Естественно, схожу, - тянет меня вперёд. – Мы пробник писали недели две назад. Как ты себя чувствуешь на этот счёт? Готов?
-Да вроде бы готов. А у тебя как с литературой?
-Всё хорошо, - кивает. – Твёрдая четвёрка.
Я толкаю плечом дверь столовой и обнаруживаю, что соперников в покупке булочки у меня нет. Вскоре я уже делился булочкой с вишнёвым вареньем с подругой.
-Эта булочка чертовски вкусная, - говорит с набитым ртом.
-Заметил, - стряхиваю крошки с колен; опять сидим на подоконниках.
-Сегодня же шестое?
Я утвердительно киваю:
-А что?
-Да удивляюсь, как время быстро летит.
-Это да.
-Пошли потихоньку, звонок вот-вот будет.
На обществознании я пару раз поднял руку, но оказался в пролёте.
За пятнадцать минут до конца последнего урока, физкультуры, меня снова отпустили.
Я спешно натягиваю куртку, завязываю ботинки, закидываю на плечо рюкзак и выбегаю из школы. Шапку я решил не надевать, поэтому, как только я дошёл до машины, уши начали гореть.
-Почему без шапки? – слышу я вместо приветствия.
-И тебе привет, ага.
-Кстати, - отъезжаем от школы, - ты же помнишь, что за событие в четверг?
Я задумался.
-В четверг будет пробная работа? Но ты не говорил, если что так.
Бельфегор тормозит на светофоре резче, чем надо бы:
-Ты совсем идиот?
-Н-нет, - я даже слегка растерялся.
-У твоей подружки день рождения, совсем память плохая?
Что?
Я озвучиваю свои мысли вслух.
-Только не говори, что она тебе этого не сообщала.
Я отрицательно мотаю головой:
-Ты-то откуда знаешь?
-Недавно опять копался в школьных архивах и наткнулся на папку с её именем. В твоей я тоже порылся, ши-ши.
-Давай начистоту: ты всю подноготную школы уже знаешь?
-Типа того, - хитро улыбается. – И ещё. Неделю-две я на квартире.
-Чего это так?
-Проверка труб, электропроводки, прочих шуток.
Поворот к моему дому.
-Чёрт, я теперь даже не знаю, что делать, - чешу щёку.
-С четвергом-то?
-Да.
Хлопает дверца машины, я забираю с заднего сиденья рюкзак.
-Придумаем.
На этот раз мы едем в лифте. Я нажимаю на кнопку. Бельфегор прислоняется спиной к стенке кабинки и что-то быстро печатает на телефоне.
Дома никого не было, поэтому собака буквально вылетела нас встречать.
Химик тут же кривит лицо:
-Уйди. Уйди, ради всего святого. Сгинь!
-Да чем он тебе не угодил? – я подхватываю собаку на руки. Это не так легко, как кажется.
-Всем.
Я буквально пихаю ему в руки Мистера Буппи. Он его на пол не бросает, держит на вытянутых руках и морщит нос. А потом громко чихает.
-У тебя что, аллергия? – сказано это было как-то с долей непонятной радости, я этого не ожидал.
-Немного, - Бельфегор ставит собаку на пол.
-Я запру его в туалете, - собираюсь выполнить сказанное.
-Не-не-не, а если я захочу в туалет? Если закроешь его в ванной, то может понадобиться помыть руки, а на кухне я принципиально не мою: иначе руки будут пахнуть лимоном от жидкого мыла для мытья посуды, либо мерзкой влагой с кухонного полотенца. Лучше закрой его на балконе, вот туда я точно не пойду.
С десять секунд я смотрю на его чёлку в упор.
-Ну, ладно, я слегка переборщил, но и так всё ясно. Отнеси его на балкон.
-Слушаюсь и повинуюсь, Ваше Аллергичество.
Буппи идти не хочет, его приходится тащить за ошейник. Он упирается лапами в пол, отчего ковёр бугрится и съезжает к окну. Как только я закрываю балконную дверь, он тут же встаёт на задние лапы и смотрит на меня. Мне остаётся лишь вздохнуть и вернуться к семпаю, перешагивая через складки ковра, похожие на глубокие старческие морщины.
-Слушай, - говорит Бельфегор, - а может, его выпустить всё-таки?
-Знаешь, что? Выпускай его сам, - я вешаю куртку на вешалку и иду мыть руки.
-А если я зачихаюсь до смерти?
Я фыркаю.
-Ну и ладно. Я же Принц, я смогу его выпустить.
Я уже одной ногой в коридоре, но всё ещё с полотенцем в руках:
-Почему это для тебя такой подвиг?
-Потому что, как только у меня выявили аллергию на собак, я к ним ближе, чем на пять метров, не подходил. Кстати, Занзас завёл себе кота. Он омерзительный. Такой большой, норвежский и наглый. А мне не нравятся существа наглее меня. Когда в пятницу поедем снимать тебе гипс, заценишь. Ты представляешь, - я прохожу мимо него обратно в гостиную, не закрывая дверь, чтобы слушать, - этот гад всех гоняет! Ходит по пятам, набрасывается со спины, пытается оцарапать, но я ему покажу, кто тут из нас Принц, а кто – большой норвежский кот, ши-ши. Его зовут Арчи. Нет, ну ты представляешь! Назвать этот танк «Арчи»! Этого кота на войну отправь, и он за тебя её выиграет. Я серьёзно, не кот, а машина для убийств. Нашёл недавно в подвале мышь, - я тем временем возвращаюсь с собакой в коридор, - поймал, словно всю жизнь только этим и занимался, и сожрал без задней мысли. Больше всех он любит Занзаса, чем-то они похожи, кстати. Луссурию и Скуало он слушается через раз.
Тяжело вздыхаю:
-Ну а с тобой что?
-А от моих ножей он только успевает уворачиваться, - победоносно улыбается.
-Слушай, это всё чертовски интересно, но я устал и хочу есть.
Я ойкаю от лёгкого укола в руку. Бельфегор вертит один из своих ножей.
-Подожди, - я тряхнул головой, - мы же на выходных к ним ездили, и никакого кота не было.
-Так и Занзаса не было. Он уезжал в город и это чудовище с собой забирал.
-Занзаса не было?
-Ну да. Из-за этого и было тихо: некому было орать на Скуало, и тот не распалялся по пустякам.
Мы заворачиваем на кухню.
-И как давно, значит, кот этот у них?
-Неделю, - садится за стол.
-Большой?
-Огроменный! Я таких котов не видел ещё.
Я усмехаюсь:
-Какой ужас.
Разложив спагетти, ставлю тарелки на стол.
-Тебе сейчас смешно, а потом будет не до шуток, когда он тебя на стены загонять будет.
-Не будет. Это же всего лишь какой-то жирный Арчи, - сажусь напротив.
-Он не жирный, он сам по себе большой.
-Я думал, ты скажешь: «он не жирный, у него кость широкая».
Бельфегор тихо хихикает.
После обеда меня напрягли поправлять ковёр в гостиной, а потом мы валялись там же на диване. Семпай лицезреет какую-то программу по телевизору.
-Так что с Агатой делать?
-По сути, можно устроить небольшую посиделку с чаем и тортом у меня на квартире. Пару часов посидим, а потом вернём её родителям. Осталось решить с подарками, если ты не против моего варианта.
-Да, неплохая идея, - закидываю руку назад, забираясь ладонью за ворот и начиная потихоньку ковырять прыщи. – А какие идеи насчёт подарка?
Он вытягивает ноги вперёд, закидывая одну на другую:
-Это же всё-таки твоя подруга, тебе виднее.
Задумчиво стучу пальцами по подлокотнику:
-Может, деньги ей подарить?
Чувствую на себе взгляд «ты даун?».
-Нет, - тряхнул головой. – В смысле, а если я ей подарю собрание сочинений Шекспира?
-Она литературу сдаёт?
Я киваю.
-Тогда идеально. А я подарю, - он тоже? – наверное, коллекционный диск с лучшими фильмами Вуди Аллена. Недавно заприметил. Как думаешь, заценит?
-Конечно! Что я вспомнил.
Я быстренько вскакиваю с дивана и бегу в комнату. Найти бы ещё, а то давно же купил.
Я довольно долго рылся в комнате, но семпай в дверном проёме не объявился. Цель поисков оказалась на верхней полке шкафа.
Прикрываю за собой дверь в гостиную, отпихивая ногой Буппи в коридор, и подхожу к дивану. У меня в руках магазинный пакет из плотной бумаги, который я тяну Бельфегору.
-Я, вообще, давно ещё купил, но забыл совсем, - он заглядывает в пакет, а я наполняю лёгкие воздухом. – У тебя такая же есть, но там с голубым, что ли, цветом ещё. Эта попроще слегка. Шарф ещё полосатый, он под твой любимый джемпер подойдёт, по сути.
Он задирает голову:
-Откуда ты узнал, что тот джемпер мой любимый?
-Не сложно догадаться, поверь. Вот. Ещё там перчатки есть. Кожаные.
Бельфегор находит на дне перчатки и тут же надевает.
-У тебя руки вечно холодные, а меня бесит, когда руки холодные, - я моргаю, широко раскрыв глаза. – Поэтому и зонты никогда с собой не ношу. Я тебе это уже говорил когда-то, но ты вряд ли помнишь.
Да, я всё-таки вспомнил про чёрную шапку с плетёными фиолетовыми косичками, шарф в чёрно-фиолетовую полоску и перчатки. Судя по реакции, ему нравится.
Широко улыбается:
-Да, я помню. Я тебя ещё потом до дома довёз.
-В четверг какой-то, кажется, - поджал губы.
Химик прикладывает перчатки к носу и смачно вдыхает:
-Обожаю запах кожи. А ты?
-Не, - покачал головой, - как-то не фанат.
-Ну, что я могу тебе сказать? Я доволен, спасибо.
Я чуть отвернулся, скромно улыбаясь.
-Засмущалась барышня наша. Заслужил поездку ко мне на завтра. Как раз всё подготовим.
-Да, хорошая идея.
Он тянет меня за руку, и я сажусь сбоку него на диван. Семпай чуть наклоняет шею на бок, отчего та звонко хрустит.
-Фу, - я морщусь.
-Ши-ши, не любишь, когда кости хрустят?
-Да, хотя у меня пальцы хрустят, колени, шея тоже, даже локти!
-Я позвоночником хрустеть умею.
-Я уже слышал, - усмехнулся.
-Это, кстати, плохо, когда хрустит.
-Да? Почему? – всматриваюсь в чёлку.
-Лу говорил что-то про отложение солей или что-то подобное. Я не помню. Хотя единого мнения я на этот счёт не слышал, и некоторые мои знакомые говорят, что это наоборот хорошо. Но я больше верю Луссурии, он же врач как-никак.
-Весомый резон.
У меня звонит телефон.
-Выключи звук, - махнул на телевизор, прикладывая сотовый к уху. – Алло?
Говорит Меди:
-Слушай, Фран, мы уже едем домой. Минут через сорок будем, по-быстрому в магазин забежим по пути. Пропылесось. В холодильнике на нижней полке стоит суп, поставишь его на плиту разогреваться. Ладненько?
-Да, конечно. Пока, - вешаю трубку. – Подъём! До приезда родителей меньше часа.
-Вот чёрт, - вскакивает.
-Ты сейчас поедешь уже или подождёшь немного? – подхватываю с дивана пакет и опять ему всучиваю.
-Подожду, думаю, - махнул пакетом. – Кстати, с чего это ты мне подарюшки делаешь?
-Я же сказал уже, что давно купил.
-И насколько же давно?
-Ну, - мельком смотрю на потолок, - в январе ещё.
-А конкретнее?
-Ещё до психоаналитика, кажется. Я не помню, - мотнул головой.
-Ну ладно. Докапываться до тебя не буду и лишь скажу спасибо. А, насчёт твоей художки. Ездить будешь сам.
Я не понял:
-То есть? Почему?
-Я же дополнительные веду в тот день. А у меня с пяти пятнадцати до шести пятнадцати. А у тебя в шесть вроде бы занятия.
-Блин, точно.
-Но я тебя буду забирать. Всё-таки в девять заканчивается, поздновато слегка.
-А потом к тебе с ночёвкой? – я выключаю телевизор, а семпай идёт в прихожую.
-Ага, размечтался. И домой к родителям.
-Эй!
-Всё честно, - невинно улыбается. – Чем сейчас займёшься?
-Да мне тут указания по мелочи дали, - почесал голову.
-Помочь, может?
-Да не, я справлюсь, не маленький уже.
-Зато быстрее получится, - возвращает пальто на вешалку. – Так что там?
-Пропылесосить и поставить суп на плиту. Оказывается, мы могли есть суп, а не спагетти.
-Меня устроили и спагетти. Ну и что же ты мне поручишь?
-Хмм, - раздумываю. – Пылесос в гостиной в углу.
И побежал на кухню.
Я открываю холодильник, нахожу кастрюлю и ставлю её на конфорку. В это время начинает гудеть пылесос.
Сев на стул, я погружаюсь в мысли.
Знаете, это, должно быть, очень странно, когда ближе всех становится тот человек, которого ты на дух не переносишь. Не лучшая подруга, понимающая с полуслова, не родители, даже если они приёмные, не друг, с которым ты прошёл огонь и воду. Тот, кто ураганом врывается в твою жизнь, начиная всё крушить и ломать, закапывая останки и строя заново, базируясь на собственных принципах и плевав на твои. А что, пожалуй, самое странное, так это то, что мне даже нравились такие перемены. Мне нравилось быть нетипичным Франом, просыпаться по выходным в огромной и тёплой кровати, изучать химию и познавать новое от человека, с которым никогда не захотел бы иметь ничего общего. Странно всё это. Мы же такие разные. Я такой неказистый и глупый, а он такой безумный и умный. Противоположности притягиваются?
Щелчок.
Я моргаю.
-Я убавил с «шестёрки» на «четвёрку», - Бельфегор отходит от плиты.
-Да, хорошо, - отрывисто киваю.
-В облаках витаешь, что ли?
Он подходит ко мне и опирается одной рукой о спинку стула, другой – о стол.
-Немного.
-Не хорошо это: упустишь суп, и он убежит.
Я ухмыляюсь.
-Да, не дела.
-Совсем не дела.
-Да, а то супы тут бегают.
Мы копошимся в прихожей: Бельфегор пытается собраться, а я – придать квартире такой вид, словно никого, кроме меня, не было.
-Занят вечером? – он накидывает пальто.
-Не знаю ещё.
-Тогда позвонишь мне, если свободен будешь, ладно?
-Ну, у меня слегка денег нет на телефоне.
Семпай раздумывает:
-Я тебе оплачу.
-Не-не, не надо.
-Надо.
На считанные секунды он прижимает меня к себе, после чего переступает порог. Я остаюсь наедине с ожиданием.
Родители приезжают минут через пятнадцать. Если Меди к разговору расположена, то Карл на меня даже и не смотрит.
Естественно, меня это совсем поставило в тупик, и за ужином, когда мы все вместе ели домашнюю пиццу, я не удержался от вопроса: «В чём же дело?». Огрёб я по полной и от мачехи, и от отчима.
«Где ты пропадаешь по выходным?»
Играю у друга в приставку.
«Ты вообще в школу-то ходишь?»
Да, конечно.
«С кем ты общаешься?»
С Агатой и другом-из-параллельного-класса.
«Почему нам кажется, что ты поступил в художественную школу?»
Так и есть.
«Когда?»
Недавно.
«Ты хотя бы помнишь об экзаменах?»
Да, я готовлюсь.
«Ты совсем забыл про своего деда!»
Я недавно его навещал. Тайно.
Балаган длился около часа. У меня из носа вытек мозг.
-Всё! Я больше не намерен это терпеть! – вопит Карл. – Ты под домашним арестом!
-Я уже не маленький, можно обойтись без этого, - фыркаю.
-Нет, ты ведёшь себя как ребёнок. Ты мог нас хотя бы немного оповещать о своих делах. Меди с ума сходит от этих твоих загулов!
-Я не ухожу в загулы. Просто играю с другом в приставку.
-Твоя мать волосы на себе рвёт от волнения!
На этом я не выдерживаю:
-Она мне не мать.
За что получаю хорошую такую, крепкую мужскую пощёчину.
-Она тебе не мать? Не мать, да? Что, захотел к родной мамочке? Уже не живётся на этой земле спокойно?
-Карл, перестань, - Меди быстренько его от меня отводит. – Фран, иди в свою комнату, нам надо поговорить с твоим отцом.
С красной щекой в гордом молчании покидаю кухню.
Чуть позднее пришло смс, что мне пополнили баланс. Сто евро.
Наркоман поганый.
Я слушаю гудки и выпаливаю сразу, как только они прекращаются:
-Тебе не кажется, что это всё-таки многовато?
-Ты о чём? – едет в машине.
-Сто евро.
-И?
У меня немного срывается голос:
-Много же.
Секундная заминка.
-Что-то случилось?
-Нет, всё в порядке.
-Я точно знаю, что случилось, но докапываться до тебя - себе дороже. Сам расскажешь, когда созреешь.
Опять пару секунд тишины.
-Ты чего молчишь?
-Не знаю. Я думал, ты трубку повесишь, - сажусь на стул и начинаю мыском пинать ламинат. – Домой едешь?
-Да, а то надо было по делам заскочить в пару мест.
-И как? Удачно?
-Ага, более чем. В последнее время моя помощь в фирме требуется немного. Даже Леви на месте не сидит.
-Ого, воистину много работы.
Хихикает.
-Я пойду позанимаюсь немного.
-Уже заканчиваешь разговор? – он довольно сильно удивился.
-Я, правда, слегка разговаривать не настроен.
-Ну тогда ладно. Пиши, как скучно станет. Я сегодня относительно свободен.
-Хорошо. Спасибо за деньги.
Бельфегор вешает трубку.
Некоторое время я бездумно смотрю в одну точку, сковыривая прыщи на предплечье.
Ладно, надо лишь ещё немножко подождать. Это последний год. Скоро я окончу школу, скоро я поступлю в университет, скоро мне стукнет восемнадцать.
Только вот куда мне поступать-то?
Уж явно не в химический.
Или всё-таки в химический?
Не, куда угодно, но только не в химический. Определённо не туда.
Весь вечер я сижу за уроками, тестами по химии и всяческими книгами. Лишь бы не выходить из комнаты.
Нет, я не боялся возмездия Карла, я не боялся скандалов. Просто хотелось спокойно дожить ещё один день моей чёртовой жизни.
Собственно, так я и сделал.
Вторник, седьмое февраля.
В кои-то веки я встал вовремя. Меди уже не спала.
-Доброе утро, - сажусь за стол.
-И тебе, - ставит передо мной тарелку. – Давно пироги не делала, решила яблочный испечь.
Я смотрю на кусок яблочного пирога.
-Класс. Люблю яблоки, - почему-то от этого стало как-то тепло.
-Фран.
Меди присаживается сбоку меня.
-Я понимаю: как мы в своё время обращались с тобой, так и ты расположился к нам. Я тебя ни в чём не виню, нет. Ты не подумай. У Карла сейчас сложный период на работе, он постоянно злой и на всех срывается. Постарайся не обращать на него и его слова внимания, ладно?
Я молча слушаю, внимательно всматриваясь в её лицо.
-И я тебя хотела бы кое о чём попросить, - она кладёт свою ладонь на мою. – Сейчас очень неспокойное время. И дома, и на улице. Если куда-нибудь уходишь на несколько дней, то хотя бы напиши мне об этом, ладно? Карлу можешь не сообщать, с ним я сама разберусь. Но меня хотя бы оповещай. Договорились?
-Хорошо, - я киваю.
-Вот и славненько. Ешь, а то остынет, - взъерошив мои волосы, ретируется с кухни.
Я сижу в ступоре и глазею на пирог.
Чертовщина какая-то происходит.
Быстро съев пирог, продолжаю собираться.
В школе всё как обычно: кто-то списывает домашнее задание, кто-то опаздывает на первый урок, а кто-то ждёт, когда учитель откроет кабинет. Я же сидел с Агатой за столом в так именуемом кабинете музыки и хорового пения. Вчера вечером, перед сном, я задался несколькими вполне себе хорошими вопросами. Они относительной важности, но один касался моей лучшей подруги.
Доладини преспокойно доделывала домашнее задание по алгебре, которая будет у нас на втором уроке, а я подпёр голову рукой и пожирал её взглядом.
-Чего ты так на меня смотришь? – отрывается от писанины.
Вопрос я решаю задать по дороге домой.
Урок проходит скупо и бестолково. Лучше бы ко второму пришёл. Зато на алгебре была любимая развлекаловка математика: всех пересадил и дал небольшую самостоятельную работу. Как мне показалось, оценка будет не наилучшая. На химии я пытался сумничать, но из пяти раз ошибся дважды. На перемене семпай меня немного поругал, после чего отправил на следующий урок. На английском услаждал себя мыслями о том, что следующий урок последний. На итальянском же я долго терзал свою голову вопросом к Агате. Я был абсолютно без понятия, как его задать. Вроде бы вполне логичный и объяснимый вопрос. Совершенно нормальный же, ну. Без всяких там пошлостей и подобного. Но я почему-то не мог набраться смелости.
Мы по обычаю идём в сторону её дома. Я поправляю рюкзак на плече, а Агата строчит сообщение на телефоне. Я вроде бы как точно решился.
Мы останавливаемся, она уже собирается попрощаться со мной, но я резко её перебиваю.
-Агат, у меня к тебе есть один вопрос.
Агата молчит, улыбаясь. Я набираю в лёгкие побольше воздуха:
-Почему ты так отреагировала, когда увидела нас с химиком?
Улыбка медленно сползает с её лица. Грозной тучей повисла тишина.
-Ты ответишь?
Меня начинал охватывать страх, что настал тот решающий момент, когда наше с ней общение прекратится навсегда. Она продолжала молчать, но всё-таки вздохнула и опустила взгляд.
-Да, я отвечу тебе.
Внутри меня всё сжимается.
-Когда я тогда вас увидела, у меня пропали все слова, на самом деле. Да, я подозревала, что у вас не школьные отношения, но когда вы меня прямо поставили перед этим фактом, я растерялась. Реакция была тупая и непредсказуемая, я понимаю, - она трёт переносицу, зажмурив глаза, после чего впивается в меня взглядом. – Я надеюсь, ты когда-нибудь простишь меня, и мы сможем возобновить отношения хотя бы лет через десять. Я знаю, я не Бельфегор, вы с ним куда ближе. Я люблю тебя, ты мне как брат. Моей мечтой было найти такого друга, как ты. С которым я смогу делиться абсолютно всем, чтобы между нами не было никаких недомолвок и тайн. А в итоге я сама же изо дня в день притворяюсь чем-то другим. Фран, прости меня ещё раз, но я гомофобка. Я ужасно не люблю всех этих геев, лесбиянок и вообще всё связанное с ними. Ты мне дорог, и я не хотела, чтобы ваши с ним отношения разорвали нашу дружбу. Нет, точнее, я не хотела, чтобы я всё портила. В кои-то веки у меня хоть с кем-то были идеальные отношения, такие, о каких я мечтала, а сама потом всё и порчу, - голос у Агаты дрожит. – Но пойми, мне плевать, кто ты там есть. Да будь ты хоть трансвеститом, Дева Мария, я бы и тогда считала тебя самым лучшим человеком на планете. Даже если я против всего этого, я в любом случае рада за тебя. Я приму тебя любым и всегда, хоть сейчас, хоть через несколько лет. Если ты рад, то я тоже буду. Я бы никогда не хотела тебя обидеть или, не приведи Господь, потерять. Просто я тупая баба, которая не умеет подбирать слова и правильно реагировать. И я пойму, если ты со мной после этого прекратишь общаться.
-Вот дура-то, - я бросаюсь её обнимать.
-И вот как мне это понимать?
Я перестаю сжимать подругу.
-Во-первых, мы не геи, - говорю я. – Во-вторых, я наоборот рад, что прояснился этот момент. Я сам боялся, что разругаемся.
Она облегчённо вздыхает:
-Я боялась этого вопроса с первого дня. Неужели я настолько тупо со стороны выглядела?
-Ну, относительно, - легко улыбаюсь.
-И, кстати, почему вы не геи? Вы же…
-Агат, меня мужчины не привлекают. Семпая, в общем, тоже. У него кроме меня есть куча девушек. Да, мы спим вместе, но так сложилось исторически.
-Перестань выражаться так туманно, - она недовольно пихает меня в плечо и обнимает. – Когда же мы перестанем быть такими дурными и будем по-человечески дружить?
-Ты не поверишь, но никогда, - я кое-что вспоминаю. – Подожди. С чего ты взяла, что семпай мне ближе тебя?
-Ну, не знаю.
Она выпускает меня из объятий.
-Мы не так уж и хорошо общаемся. На деле, между нами пропасть. Она не такая огромная, как была изначально, но она есть до сих пор. Мы с ним очень разные.
В ту же секунду мне звонит Бельфегор. Я показываю Агате, кто звонит, она кивает.
-Да?
-Ты уже дома?
Я шмыгаю носом:
-Нет. Мы с Агатой прошлись немного, стоим сейчас у её дома.
-Тогда постарайся в скором времени добраться. У меня ещё один урок, но после ещё надо задержаться на немного. Помнишь же, что сегодня ко мне едешь?
-Конечно. На ночь, не?
Он молчит некоторое время. Я задумчиво кусаю верхнюю губу.
-Посмотрим. Я ещё не решил. Не забудь прихватить учебники на завтрашний день.
Я закатываю глаза:
-Не забуду я про учебники.
Агата хихикает.
-Вот и отлично. Я ещё позвоню.
-Пока.
И он вешает трубку.
-Едешь сегодня в гости?
-Да, только не знаю: останусь на ночь или нет.
-Мм, ясно, - Агата тихо хихикает.
Цокаю:
-Это не то, о чём ты подумала, – молчание. – Хотя это как сложится.
-Господи, - тряхнула головой. – Ладно, пойду я. Не буду тебя задерживать.
-До завтра.
Она обнимает меня и уходит.
Я направляюсь в сторону дома.
Наверное, стоит предупредить мачеху, что меня до завтра не будет. Сразу после скандала такое устраивать лучше не стоит, но я уже договорился с ним. Да и чего дома-то делать, если мне не рады?
Меди на известие среагировала спокойно. Как-то понимающе кивнула и ушла в комнату. Ей тоже сложившаяся ситуация приносит мало удовольствия.
Я порылся в вещах, нашёл свои сбережения. Надо будет его затащить в магазин, купить Агате подарок.
Я вздыхаю.
К пяти часам приходит сообщение с незаписанного номера, который я, чёрт возьми, уже наизусть выучить успел. «Немного задержится», называется. С минуты на минуту должен был прийти отчим, поэтому я покинул квартиру довольно быстро.
У подъезда стоял «вольво», причём отремонтированный.
Сажусь в машину:
-Неужели ты заехал в сервис?
-Да. В понедельник ещё.
Я пристёгиваюсь, смотрю на него:
-Ты какой-то недовольный.
-Да Скуало проклятый звонил, сказал, что на выходных я должен присутствовать на сделке с какой-то там фирмой, - мы трогаемся с места. - Якобы у них не получается договор заключить. А я так не хочу, мне так лень, я так поспать мечтаю.
-А отказаться не можешь? – стягиваю шапку.
-Если бы мог, давно бы его к чертям послал. Но нет. Я всё-таки числюсь там как работник и деньги за это получаю немалые. Мы сейчас в магазин заедем, потом домой уже.
Я рассматриваю пейзаж за окном:
-А подарки когда покупать? Я думал, мы сейчас заедем.
-Точно, ещё подарки эти, - трёт переносицу.
-Ты чего? – грызу заусенец.
-Глаза болят.
-Это плохо, - опять отворачиваюсь к окну.
У химика звонит телефон. Он громко чертыхается, но трубку берёт. Мелодию сменил.
-Да?
Мы сворачиваем к парковке при магазине.
-Нет, раз мы договорились на восемь часов, то постарайтесь не опаздывать. Я в этот диск немало денег вложил. Имею в виду сроки доставки.
Паркуется.
-Да, я помню. Да, всё в силе. До встречи, - и убирает блекберри в карман куртки.
Я решаю не лезть к нему.
В магазине он угрюмо толкает перед собой тележку, в то время как я кладу в неё продукты из списка.
-А меня под домашний арест посадили, - кладу две пачки молока по два с половиной процента жирности каждая и снова утыкаюсь носом в список.
-Чего это так? – в голосе начинает мелькать хоть какой-то интерес.
-Карл очень взбесился от того, что я вечно сваливаю куда-то. Хотя какая ему разница, по сути. Зато Меди переживает. Вот этому я был удивлён даже как-то.
-Почему? По-моему, она в последнее время к тебе сносно весьма относится. Сыр тоже возьми, у меня холодильник пустой, - указывает на полку.
-Ладно, - положил. – Обычно она как-то чаще меня шпыняла. Карл это делал жёстче, но не так часто. А пару дней она меня даже покрывает.
-Может, это запоздалая совесть? Всё же бывает.
-Я не знаю, честно. Но было довольно приятно осознать, что она ко мне ещё питает тёплые чувства.
-Так чтобы тебя во Францию со мной отпустить, она долго уговаривала этого придурка, отчима твоего. Понимаешь, она не самый злой персонаж в этой игре.
-Главный злодей – Карл?
-Думаю, он вполне подойдёт на эту роль.
Мы подходим к кассе. У него опять звонит телефон. Я пользуюсь моментом и закидываю несколько вкусняшек.
Вскоре мы уже едем на квартиру.
-Сейчас завезём, значит, тебя с едой в дом, а я поеду диск Агате заберу.
-А почему я не с тобой? – смотрю на его профиль.
-Хочешь со мной?
-Ну, мне без особой разницы, - пожимаю плечами.
-Тогда будешь уроки делать.
Я вою с досады и утыкаюсь лбом в стекло. Темно-темно.
-И позанимайся как следует. Через полторы недели олимпиада, ты помнишь?
-Да как о таком забыть можно, - фыркаю. – Слушай. Ты говорил, что я стихи какие-то учить буду.
-Я пошутил, расслабься.
И это действительно выбивает из меня вздох облегчения.
Мы затащили пакеты на кухню. Я расстёгиваю куртку, стягиваю с шеи шарф.
-Всё, я пошёл. Ключи на тумбе при входе, если что. Во сколько буду – не знаю.
Он махнул мне рукой на прощанье, быстро выскакивая из квартиры.
Ничего в этой жизни не успеваем.
Оставляя верхнюю одежду в прихожей, возвращаюсь по коридорчику на кухню. Сразу вспоминается декабрь. Празднование за круглым столом. Карты. Выпивка. Всё-таки это было весело.
Я распаковываю пакеты, раскладывая продукты по полкам, долго смотрю на стол, но всё-таки ложусь на него, свесив ноги и раскинув руки.
Однако я заставляю себя собраться с мыслями и иду заниматься.
В гостиной среди горы диванных подушек спит, свернувшись клубочком, Минк. Сейчас он выглядел безобиднее всего. Я достаю учебник истории, скромно сажусь на край дивана и начинаю читать. После я занялся английским, полистал географию, даже начал делать геометрию. Я старался сделать всё, кроме физики. На статистике я себя немного исчерпал, но вовремя вспомнил про химию и прописи. Пожалуй, я начну с прописей. Набрав побольше прописей, тестов и канцелярии, я удалился на кухню.
В итоге же я лениво обводил кривыми кружочками ответы, которые считал правильными.
Потом и это стало лень делать.
Примерно через час вернулся Бельфегор.
-Ну что, вассал, как успехи? – плюхается на соседний стул.
Я поднимаю на него взгляд полный мук и страданий.
-Понимаю, ты не хочешь заниматься, но надо.
-Я уже несколько тестов расписаал, - кладу голову на сложенные на столе руки.
-Тогда дай проверю.
-Возьми и проверь, - бубню под нос.
Он слишком устал, чтобы орать на меня, поэтому лишь цокает, тыкает кончиком ножа в бок и начинает проверять.
Внезапно он перечёркивает чуть ли не пол-листа.
-Ты издеваешься надо мной? – трясёт тестом в руке.
Я настороженно отъезжаю на стуле подальше.
-Нет уж, стой, - схватив за спинку, тащит назад. – Ты пошутить неудачно решил?
-Э, нет.
Передо мной кладут тест и пальцем тычут в третий номер. Я читаю задание, смотрю на свой ответ. Мне остаётся лишь пристыженно закрыть лицо руками.
-Я лишь свалю всё на тяжёлый день. Учебники читал?
Киваю.
-Ну тогда ладно. Исправляй ошибки, потом проверю.
Я залип.
-Так просто?
-Я, знаешь ли, понадеюсь на твою добросовестность, - встаёт. – Тебе же это нужно, а не мне. Я и без тебя всё знаю.
Стягивая джемпер на ходу, шаркает по коридору, в конце которого сворачивает направо, в холл.
Тяжёлый вздох.
Я определённо стал учиться хуже. Неужели горячие лучи солнца грели меня так недолго?
Я исправляю всё, что считаю неправильным. Вновь сгребая тесты-прописи в охапку, возвращаюсь в гостиную. Еле пихаю учебники в рюкзак. В гостиной Бельфегора нет.
-Семпай?
Так, он, похоже, в кабинете или около того.