Ваше подавление приносит только болезни, все ваши усилия приносят только подавление.

Я слышал...

У дверей музея Метрополитена каждый день перед открытием замеча­ли странного человека: хорошо одет, но все же, похоже, что он только что выскочил из постели, нацепил на себя одежду и по­мчался в музей. Первым, войдя в музей, он садился на диванчик, разворачивал "Таймс", читал час или больше и уходил. Однажды заметив, что на него поглядывает охранник, он признался ему:

"Вам не понятно, зачем я хожу сюда? Я стараюсь бросить курить, и мне приходится искать место, где курить воспрещается". Но помолчал немного и добавил: "По воскресеньям, когда у вас за­крыто, я хожу в церковь".

Если вы чего-то избегаете, что-то подавляете, уходите от какого-то факта, ваша жизнь становится уродливой, вы никогда не сможете жить своей жизнью, вам всегда будет нелегко с собой. Отбросьте всю непростоту и запомните: то, что просто, то и хорошо. Не надо никаких усилий. Я знаю, усилие весьма котируется, усилие приятно удовлетворяет "я". Прилагая усилия, вы чувствуете, что делаете что-то.

Есть еще один вопрос, тесно связанный с этим:

"Вначале, придя сюда, я был человеком, напряженно стремящимся к духовному, я прилагал значительные усилия. Теперь я стал ка­ким-то материалистом, я и пальцем не пошевелю, чтобы достиг­нуть духовности, достигнуть нирваны и просветления. Что же случилось со мной, Бхагаван? Не отпал ли я от благодати?"

Вы возросли в ней. То, что вы сочли материалистичным, есть подлин­но духовное, а то, что вы считали духовным, было просто алчно­стью и материализмом. Если вы стремитесь стать просветлен­ным, это материализм, ведь это алчба. Ставить какие-то цели - значит, быть материалистом; не иметь никаких целей — значит быть духовным. Пытаться чего-то достигнуть — значит быть алч­ным, исполненным желаний, амбиций — все это ловушки "я". От­бросить все эти ловушки и жить "здесь и сейчас" — значит быть духовным. В этом разница между так называемой обычной ду­ховностью и духовностью Дао.

Если бы вам встретились Лао-цзы, Чжуан-цзы или Ли-цзы, вы бы их не узнали, они показались бы вам слишком обычными. Надо по­быть с ними, чтобы почувствовать. Они не произведут необычай­ного впечатления, не покажут вам чудеса, не покажут вам сиддхи и силы. Они показались бы вам слишком обычными.

Быть обычным — в этом откровение Дао; быть таким обычным, чтобы не было и мысли быть каким-то другим. Быть таким удовлетво­ренным, таким довольным... Есть, пить, любить, говорить, слу­шать, гулять, спать, греться на солнышке или смотреть на луну, на деревья; все самое будничное становится возвышенным, если смотришь на него довольным взглядом. Когда вы счастливы, все становится необычайно прекрасным, все становится лучезарным. Все зависит от вас.

Что я вам скажу: "Когда вы пришли ко мне, вы были материалистом, вы только думали, что духовны. Теперь, когда вы погружаетесь в духовность, вы понемногу пугаетесь: куда девалась ваша духов­ность? Это было материализмом. Пройдитесь по Индии, и вы увидите: из сотни так называемых Махатм, девяносто девять - материалисты. Материалисты в том смысле, что они амбициоз­ны, стремятся к тому, что будет после жизни: небеса, рай, мокша, нирвана. Их желания очень живучи, их желания сильнее, чем у обычных людей.

Маленький человек желает большую машину; не так уж много, его можно простить. Может быть глупо, но не грустно. Немного глу­по, ну и что? Но тот, кто желает райского блаженства... — это уж алчность так алчность, или жизнь вечную... — такая алчность... Машина — это игрушка, большой дом — тоже игрушка, но эти, так сказать, духовные люди желают вечности, пробыть "ныне и при­сно и вовеки веков", желают вечного бессмертия. Их амбиция столь велика, их "я" столь велико, что они не могут удовлетво­риться малым, они хотят Бога в свой кулачок — тогда и только тогда может он чувствовать, что он что-то собой представляет.

Попытайтесь меня понять: я пытаюсь сейчас перевернуть все вверх тормашками, слишком долго все было перевернуто с ног на голо­ву. Надо все поставить на место, и это единственный способ. Ес­ли кто-то стоит на голове, как вернуть его в естественное положе­ние? Перевернуть вверх тормашками, и все будет в порядке. Так называемая духовность — только переодетый материализм.

Вам надо понять суть дела: духовен тот, у кого нет желаний; духовен тот, кто не вязнет в ловушках "я", духовен тот, кто не заботится о Кундалини, чакрах, шастрах, раскрытии тысячелепесткового ло­тоса, такой человек действительно духовен. Он необычен в своей обычности, он свят в своей повседневности.

Само разделение на материальное и духовное материалистично. Ду­ховный человек не понимает никаких разделений, духовный че­ловек просто принимает то, что есть, и это "есть" - едино. Нет ни­какого материального и духовного, это опять разделение на "я"; все различия идут от "я". Когда "я" исчезает, исчезают все разли­чия; есть реальность, неразложимая реальность. Назовите ее ду­ховной, назовите материальной — ничего не изменится, когда есть только одно, ему подойдет любое имя.