Девиантные субкультуры и социальные группы риска
В обществе имеется большое число культур или субкультур, которые различаются между собой по самым разным признакам - по сфере деятельности, по типу поселения, по этнической, религиозной принадлежности, по уровню дохода и т.д. В этом смысле говорят о политической и правовой культуре, о городской и сельской культуре, о культуре богатых и бедных, о русской и татарской культуре, православной и мусульманской и т.п.
В поведении представителей каждого типа культуры всегда присутствует и нормативная и ненормативная, девиантная составляющая. В подавляющем большинстве случаев девиантная составляющая распылена, перемешана с нормативным поведением и ее трудно выделить в самостоятельном, чистом виде. Однако имеются культуры, в которых девиантная составляющая негативного типа присутствует постоянно и выражена настолько отчетливо, что приходится констатировать наличие целых категорий населения, для которых девиация негативной направленности является типичным поведением.
Девиантные субкультуры негативной направленности имеют место в составе молодежной культуры – это молодежная делинквентная субкультура. Девиантная субкультура такого типа всегда присутствует в составе культуры мигрантов – это маргинальная субкультура мигрантов. И, наконец, собственно криминальная культура, которая существует как самостоятельное образование в любом обществе.
Молодежная делинквентная субкультура. Молодежь образует в обществе особую социально-демографическую группу – особую в том смысле, что молодежь еще не вступила в стадию социальной зрелости, в том, что она находится еще на подходе к взрослому обществу. Стиль поведения молодежи, ее отношение к окружающим не может не отличаться от взрослого общества – молодежи всегда свойственна своя особая стилевая, смысловая, поведенческая культура. Молодежная культура многообразна по своим проявлениям. В ней всегда присутствуют и протестные, бунтарские формы и проявления апатии, равнодушия, ретритизма, и гедонизм (стремление испытать все радости жизни «здесь и сейчас»), и желание просто выделиться, хоть как-то заявить о себе. Однако при всем своем многообразии основной вектор молодежной культуры всегда направлен в сторону взрослого общества. Культура взрослого общества доминирует, и молодежь стремится войти в это общество.
Вместе с тем, особенности социализации молодого поколения приводят к тому, что молодежь оказывается наиболее восприимчивой к девиантному поведению частью общества. Эта восприимчивость обусловлена как общими особенностями социализации молодого поколения, так и специфическими ее чертами, характерными для отдельных возрастных и социальных групп молодежи.
К числу таких общих особенностей обычно относят недостаток жизненного опыта, который не всегда позволяет подростку, молодому человеку выбрать правильную форму поведения из того противоречивого спектра норм и ценностей, которые предлагает ему социальное окружение (семья, учебное заведение, друзья, соседи, различные кампании).
Другая особенность социализации, характерная для значительной части современного молодого поколения – это разрыв между биологической и социальной зрелостью. Затраты времени на получение специального образования растут, период юности удлиняется порой до 25-30 лет, и некоторые молодые люди очень болезненно переживают этот факт несоответствия между своей реальной физиологической взрослостью и отсутствием «взрослого» социального статуса.
Названные трудности социализации сопутствуют «взрослению» всех категорий молодежи, но еще не объясняют, почему некоторые из них выбирают негативные, противоправные формы девиации. Поиски объяснения социальных причин особой предрасположенности части молодежи к делинквентному и криминальному поведению начались на Западе еще в начале прошлого века. Результатом этих поисков стала концепция делинквентных субкультур, разработанная в трудах Альберта Коэна, Ричарда А. Кловарда, Ллойда Е. Олина и ряда других социологов. В нашей стране изучение молодежных делинквентных сообществ началось сравнительно недавно, но проведенные исследования подтверждают многие выводы западных социологов[31]. Суть концепции делинквентных молодежных субкультур кратко сводится к следующему…
Истоки молодежной делинквентности кроются в классовой дифференциации общества – в неравных стартовых жизненных условиях для молодежи из высшего, среднего и низшего классов.
Делинквентная и криминальная субкультура характерна главным образом для молодежи из низших слоев общества, которые сориентированы на жизненные стандарты среднего класса, но лишены практических средств их реализации – возможности получить соответствующее образование, работу, статус и т.п.
Дети из семей малоквалифицированных работников не имеют возможности добиться богатства и жизненного успеха законными путями. Делинквентная субкультура становится для них способом компенсации недоступных жизненных стандартов среднего класса и одновременно формой отрицания этих стандартов. В местах, заселенных преимущественно представителями низших слоев общества складывается особая делинквентная и криминогенная среда со своими передающимися от поколения к поколению традициями.
Преобладающей формой организации делинквентной субкультуры являются подростковые банды (группировки). В районах охваченных организованной преступностью члены подростковых группировок имеют возможность перейти от детской делинквентности к взрослой преступной жизни и сделать криминальную карьеру.
В районах, не охваченных организованной преступностью, делинквентное поведение группировок принимает форму драк и вандализма, не имеющих какой-либо корыстной или экономической направленности. Те же подростки и молодые люди, которые оказываются не способными ни к участию в делинквентных группировках, ни к достижению законными путями жизненных стандартов среднего класса, - те находят альтернативу реальности в употреблении алкоголя и наркотиков.
Таковы основные формы проявления делинквентной молодежной субкультуры, которая всегда демонстративно направлена против респектабельного общества. При этом надо иметь в виду, что концепция делинквентной молодежной субкультуры хорошо «работает» применительно к обществу со сложившейся социально-классовой и территориально-классовой стратификацией, то есть к обществу западного типа. Она вряд ли могла быть полностью применима к России 1990-х гг., когда процесс формирования ее новой классовой структуры только начинался, но по мере завершения этого процесса познавательная ценность данной концепции будет только возрастать.
Еще одной формой делинквентного поведения типичного для молодого поколения современного общества является молодежный экстремизм (политический, расовый, этнический, религиозный и др.). Его рост наблюдается во всех странах мира, в том числе в современной России[32].
В числе факторов объясняющих этот феномен называются и характерный для молодежи максимализм, и потоки иммигрантов, создающих конфликты в принимающем обществе, и неготовность коренного населения к мирному сосуществованию с представителями других этносов, культур и религий, и недостаток внимания «взрослого общества» к проблемам молодежи, и многое другое. Тем не менее, «молодежный экстремизм» пока не получил общепризнанного концептуального определения. Ясно одно – подростки и их более старшие товарищи, пополняющие ряды многочисленных группировок и движений экстремистской, и, прежде всего националистической направленности, в большинстве своем принадлежат к маргинальным слоям общества, а, следовательно, чувствуют себя в этом обществе неуютно. Молодежный экстремизм, выступая на поверхности явления как чисто молодежная проблема, на деле является общесистемным «заболеванием» общества и нуждается в таких же системных методах «лечения».
В России постсоветского периода наблюдается устойчивая тенденция роста масштабов девиантного поведения молодежи. Прошедшие с начала «перестройки» десятилетия были не лучшим временем для воспитания подрастающей смены, и поколения молодежи, сформировавшиеся за этот период, социологи уже относят к категории «потерянных поколений»[33].
Первое, перестроечное поколение (нынешние 35 - 45-летние), даже повзрослев, сохранило свою социально-политическую инфантильность и общественную расхлябанность. Второе поколение (нынешние 25 – 35-летние) воспроизвело те же самые черты и пытается сегодня компенсировать свою «потерянность» неумеренным пьянством, за исключением тех немногих, кто сумел включиться в цивилизованные рыночные отношения. Третье, только нарождающееся поколение молодежи, отличается от предыдущих еще большей степенью девиантности и делинквентности с явными тенденциями роста радикальных и экстремистских настроений. Девиантное поведение современной российской молодежи все чаще приобретает антисоциальную направленность[34], то есть, перерастает в делинквентное и криминальное поведение.
Маргинальная субкультура мигрантов. Массовое перемещение рабочей силы внутри страны и из одной страны в другую является условием существования рыночной экономики и абсолютно нормальным и неизбежным явлением для современного индустриального общества. Вместе с тем, миграционным процессам всегда сопутствует целый ряд социальных проблем, осложняющих жизнь, как самим мигрантам, так и принимающему их обществу. Попадая в другую страну, мигранты оказываются в окружении чуждой им культуры, непривычных социальных норм, к которым надо приспосабливаться. Социальное положение мигрантов изначально маргинально – они начали отходить от привычной им культуры, но еще до конца не приспособились к новой.
Принимающее общество смотрит на мигрантов как на некий чужеродный элемент, поэтому их адаптация к новым социально-культурным нормам чаще всего происходит в условиях конфликта с социальным окружением, когда мигрант не может (или не хочет) осваивать социальные нормы и ценности новой среды. Результатом конфликтного приспособления к новой социальной среде и является девиантная субкультура мигрантов. Число девиантных поступков, совершаемых мигрантами, значительно превышает их долю в составе населения.
Наибольшие проблемы для принимающего общества несет с собой этническая иммиграция из менее развитых в экономическом и социально-культурном отношении территорий. Западно-европейские страны столкнулись с этой проблемой уже во второй половине ХХ в. после второй мировой войны, когда многомиллионные потоки мигрантов из бывших колоний устремились в бывшие метрополии.
Современная Россия столкнулась с похожей ситуацией после распада СССР. В 90-е гг. ХХ в. она принимала вынужденных переселенцев из числа «своих» русскоязычных граждан, которые бежали от притеснений в бывших союзных республиках. После относительного спада первой половины 2000-х гг. миграционные потоки стали вновь возрастать и сегодня российское общество стало пристанищем для миллионов иноэтничных мигрантов из стран СНГ, так называемой иностранной рабочей силы, которая устремилась в Россию в поисках лучшей жизни.
Лишь небольшая часть иноэтничных мигрантов из числа высококвалифицированных работников, успешно адаптируется и становится полноправными членами нового общества, обладающими всеми политическими и социальными правами. Остальные становятся маргиналами, не имеющими постоянного дохода, ограниченными в своих гражданских правах и зачастую находящимися на нелегальном положении. Правительства стран, принимающих мигрантов не заинтересованы в притоке неквалифицированной рабочей силы, но очень часто закрывают глаза на ее нелегальный въезд, если национальному производству необходимы такого рода работники.
Миграция всегда оказывает негативное влияние на межнациональные отношения в принимающем обществе, поскольку этнические общности неизбежно начинают конкурировать между собой в вопросах занятости, проживания и т.п. Эта конкуренция особенно усиливается в периоды снижения экономической активности в обществе. Большинство приехавших на новое место мигрантов оказываются в самом низу социально-статусной иерархии, и у них неизбежно формируется негативное, а иногда и враждебное отношение к новой социальной среде.
Все это приводит к тому, что среда мигрантов в массовом порядке порождает делинквентное и криминальное поведение. Такое положение характерно и для самых благополучных стран западной Европы, не говоря уже о современной России.
По оценкам специалистов[35] степень криминогенности новых поколений мигрантов только возрастает. Эта тенденция оказалась прямо противоположной той, которая имела место в Х1Х в. и начале ХХ в. в США. Там, адаптация иммигрантов, которые хлынули в страну со всех континентов, поначалу сопровождалась массой социальных конфликтов, но во втором и третьем поколении их дети и внуки приняли основные американские ценности в качестве собственных и интегрировались в общий социум. Однако сегодня преступность детей ранее прибывших мигрантов оказывается заметно выше, чем у их родителей и пока нет однозначного объяснения этого феномена. Наиболее распространенное объяснение сводится к тому, что местные власти, предприниматели и постоянно проживающее население различным образом притесняют и дискриминируют мигрантов, и последние, просто ради того, чтобы выжить, вынуждены идти на нарушение закона.
Современная Россия пока имеет дело лишь с первым поколением мигрантов, но ей вряд ли удастся избежать проблем, с которыми сегодня сталкиваются западные страны. Уже сегодня в регионах наибольшего сосредоточения мигрантов их доля в составе всех правонарушений составляет более половины, и по оценкам экспертов[36] в обозримом будущем основные потоки мигрантов будут продолжать поступать в Россию из менее развитых стран бывшего постсоветского пространства.
Криминальная субкультура. Надо сразу оговориться, что с точки зрения социологии преступность в современном обществе не сводится к существующей в нем криминальной субкультуре и не ограничивается формально преступными деяниями. Социология относит к преступлениям не только юридические преступления, но и преступления фактические, - «насильственные деяния, обрекающие людей на смерть, материальные лишения и физические страдания, однако не зафиксированные законодательно в качестве преступлений»[37]. Последние, по своим последствиям могут быть гораздо значительнее, чем последствия обычной массовой преступности.
С точки зрения социологии преступность в современном обществе включает в себя следующие разновидности:
1. Преступления людей наделенных властью. Сюда относятся преступные деяния, совершаемые самой государственной властью: политика геноцида в отношении отдельных народов и этнических групп, насильственная депортация целых народов, тотальные бомбардировки гражданского населения. Сюда же относятся избиения, пытки и запугивание, применяемые правоохранительными органами в отношении задержанных и подозреваемых.
2. Преступления «белых воротничков». Это фактические преступления, совершаемые специалистами-профессионалами, состоятельными, богатыми гражданами и целыми корпорациями, которые или вообще никак не обозначены в законодательстве или имеют статус административных правонарушений. Сюда относится пренебрежение техникой безопасности на рабочих местах со стороны работодателей и менеджеров, изготовление и продажа опасных для жизни и здоровья продуктов питания, лекарств, косметики, детских игрушек, загрязнение окружающей среды. Сюда относятся также формально законные финансовые и торговые операции, сделки с ценными бумагами и земельной собственностью, намеренно совершаемые в ущерб жизненным интересам больших масс людей (держателей акций, вкладчиков банков, мелких земельных собственников и т.п.).
Преступления «белых воротничков», как правило, не замышляются и не совершаются отдельными лицами – они являются результатом продуманных действий организованных социальных групп.
В США подсчитали, «что суммы, фигурирующие в преступлениях “белых воротничков” (налоговые преступления, махинации с ценными бумагами, операции с лекарствами и медицинским обслуживанием, недвижимостью и ремонтом автомобилей), в сорок раз превышают суммы, в которых оцениваются обычные преступления против собственности (грабежи, кражи со взломом, карманные кражи, изготовление фальшивых денег и угон автомобилей)»[38].
3.Массовая неинституциализированная преступность – это деяния граждан, подпадающие под нарушение норм уголовного законодательства.
4. Организованная, институциализированная преступность.
Приведенная структура преступности в современном обществе определенным образом взаимосвязана с его социальной стратификацией. Преступления людей наделенных властью совершаются или покрываются представителями высшего класса. К преступлениям «белых воротничков» прямое отношение имеет весь средний класс и часть высшего класса, представляющая финансово-экономическую элиту общества. Массовая преступность – это по преимуществу дело рук бедных слоев, представителей низшего класса, а также «социального дна», которые нарушают закон под давлением жизненных обстоятельств, иногда непредумышленно, в состоянии аффекта и т.п., не зная и не соблюдая преступных традиций и не превращая преступление в главное дело своей жизни.
И, наконец, организованная преступность – это «государство в государстве», которое имеет свою внутреннюю иерархию во многом совпадающую с социальной иерархией общества (от высшего до низшего класса). Именно последняя, организованная преступность образует основу криминальной субкультуры общества, которая самым тесным образом связана с определенными категориями массовой преступности и постоянно подпитывается из ее среды. Основные черты этой субкультуры зафиксированы в понятии «профессиональная преступность».
«Под профессиональной преступностью понимается совершение преступлений с целью извлечения средств к существованию, получения постоянного, дополнительного или основного дохода. Профессиональная преступность — это относительно замкнутая, социально опасная подсистема, имеющая определенные признаки и характеристики, способная к самовоспроизводству криминальной деятельности. Среди основных признаков профессиональной преступности можно назвать следующие:
1. Совершение преступлений является одним из основных или основным способом добычи средств к существованию.
2. Совершение преступлений преступниками-профессионалами включает в себя предварительную подготовку, обучение, владение профессиональными навыками.
3. У профессиональных преступников имеются специальные, заранее подготовленные и опробованные приспособления, облегчающие совершение противоправных деяний.
4. Профессиональным преступникам знакомы специальные приемы и способы совершения преступлений.
5. Профессиональный преступник выбирает преступную карьеру в качестве жизненной цели.
6. Среди представителей профессиональной преступности существует четкая иерархическая внутриклановая градация.
6. У профессиональных преступников есть свойственный им преступный сленг, жаргон.
7. Представители профессионального криминалитета объединяются по профессиональному, корпоративному признаку.
9. Профессиональной преступности свойственны традиции, обычаи, преступный фольклор и другие элементы преступной субкультуры.
10.Профессиональные преступники способны передавать навыки, способы и приемы совершения противоправных деяний начинающим преступникам, готовить криминальную смену.
11.У них наличествуют строго определенные модели посткриминального поведения, а также чувство престижа, гордости своей криминальной профессией и иные подобные компенсаторные явления психологии профессиональных преступников»[39].
Высшим уровнем профессиональной преступности является организованная преступность, которая обладает всеми признаками социального института: определенным набором ценностей, норм, правил поведения; определенным набором социальных статусов и ролей, выстроенных по жесткой вертикальной иерархии; наличием механизма санкций и органа управления.
Всю организованную преступность, в свою очередь, можно разделить на две группы –это, во-первых, традиционная профессиональная преступность, ориентированная на противозаконное (с помощью прямого насилия, воровства, мошенничества и т.п.) перераспределение материальных благ в свою пользу и, во-вторых, организованная преступность, ориентированная на противозаконный бизнес – на предоставление запрещенных законом товаров и услуг, с последующим отмыванием вырученных средств в легальных сферах.
Во втором случае преступные организации предлагают запрещенные законом товары и услуги массовому потребителю, получая в результате свою прибыль. У организованной преступности есть традиционные излюбленные сферы деятельности, вроде торговли оружием, наркотиками и проституции, но она гибко реагирует на спрос и предложение и готова предоставить потребителю любые другие виды услуг, которые в данном обществе и в данное время не могут быть получены официальным законным путем.