Приключение в даумат ал-джандале 23 страница

боли. Он был полководцем армии, он завоевал Дамаск мечом, он

штурмовал крепость. А Абу 'Убайда сделал такое!

Халид посмотрел на других и увидел, что их лица покраснели от

гнева. Все это должно было достаться им по праву завоевателей. На

всем протяжении пути стояли группы мусульман, молча наблюдавших

за происходящим. Они с легкостью могли напасть на конвой и забрать

все что угодно, но такова была дисциплина в этой армии и таково было

уважение к данному слову, что ни один воин не попытался помешать

движению конвоя.

Халид пытался сдержать свой гнев. Затем он воздел руки к небесам и

исполненным боли голосом взмолился вслух: «О Аллах! Отдай все это

нам как средство поддержания существования мусульман!»1 Однако

это было бесполезно. Или не было?

Халид услышал, как за его спиной раздалось вежливое покашлива-

ние, и, обернувшись, увидел перед собой Иону-Влюбленного, такого

же печального, как в ту ночь у шатра Халида. Иона, встретив невесту

после капитуляции города, попросил ее уйти с ним, и сначала она

охотно согласилась. Однако когда грек сказал ей, что теперь он — друг

мусульман и принял их веру, она отшатнулась от него и поклялась, что

больше не будет иметь с ним ничего общего. Девушка решила

покинуть Дамаск и теперь ехала в конвое Фомы. Иона, несчастный

влюбленный, обезумевший от страсти к этой девушке, пришел к

Халиду за помощью.

Неужто мусульмане не могли захватить эту девушку и насильно

привести к нему? Нет, не могли. Она находилась под защитой гарантии

неприкосновенности, данной конвою на три дня, и в течение этого

времен не могло быть и речи ни о каком преследовании.

А через три дня? Это было бы бессмысленно. Подгоняемый страхом,

через три дня конвой ушел бы слишком далеко, и мусульмане не

смогли бы нагнать его.

Нет, могли бы. Ему, Ионе, было известно, как можно было срезать

углы, чтобы стремительные всадники смогли перехватить конвой, ко-

торый должен был двигаться только по дорогам и не мог срезать углы.

Все равно бесполезно. На достаточно близком расстоянии, которое

можно было преодолеть за три дня, находилось несколько сирийских

крепостей — Эмесса, Ба'албак, Триполи, и конвой благополучно

достигнет любой из них до того, как мусульмане сумеют перехватить

его.

Нет, не достигнет. Конвой не направляется ни в одно из этих мест.

Он, Иона, знал, что конвой направляется в Антиохию, и путь в нее

займет много дней. Он, Иона, покажет мусульманам дорогу. Взамен он

хотел только девушку!

Взгляд Халида прояснился. Возможности, которые открывало пред-

ложение Ионы, подействовали, как вода на жаждущего. Он подозвал к

себе нескольких офицеров — Дирара, Рафи', 'Абд ар-Рахмана ибн Абу

Бакра. Через три дня они отправятся в погоню! Были разработаны

планы, отданы приказы, проведены приготовления. Когда истечет

трехдневный срок форы, данной конвою, Мобильная Гвардия пустится

в погоню с головокружительной скоростью. По предложению Ионы

было решено, что все оденутся в одежды местных арабов, на случай

если они натолкнутся по дороге на римские военные подразделения,

так как те приняли бы их за местных жителей и не стали бы

препятствовать их движению. В сердцах правоверных воскресла

надежда!

На утро четвертого дня, вскоре после восхода солнца, ровно по ис-

течении отпущенного срока форы, Мобильная Гвардия, с Халидом и

Ионой во главе, вылетела из Дамаска. Абу 'Убайда был оставлен в

Дамаске за главного.

Письменные источники умалчивают о маршруте, по которому

двинулась Мобильная Гвардия. Вакиди указывает, что мусульмане

настигли конвой поблизости от Антиохии, недалеко от моря, на

раскинувшемся за холмами плато, именуемом ал-Абраш арабами и

Бардой римлянами.248Там конвой застиг сильнейший ливень, и люди

рассеялись по плато, ища укрытия от непогоды и побросав свое добро,

как попало. Римляне совершенно не подозревали, какому удару они

могут подвергнуться. Поэтому на земле валялось такое множество

тюков с парчой, что эта равнина стала называться Мардж ад-Дйбадж,

то есть Парчовый луг, и по этой же причине разыгравшиеся там

события вошли в историю как битва на Парчовом лугу.

Погода улучшилась, небо прояснилась. Иона и другие разведчики

незаметно для римлян определили местонахождение конвоя и

сообщили Халиду достаточно сведений для разработки плана

нападения. Ему понадобилось несколько часов, чтобы раздать приказы

и распределить функции между воинами Мобильной Гвардии. Халид,

мастер передвижений и неожиданностей, вновь проявил здесь свое

искусство в применении этих военных принципов.

Римляне впервые ощутили присутствие мусульман, когда с юга,

вдоль дороги на Дамаск, их атаковал кавалерийский отряд под

􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃

248 Возможно, эта гряда — то, что сегодня называется Джабал Ансариййа, северный конец которой находится южнее

Антиохии. Пересекая эту гряду в направлении от Алеппо до Латакии, можно увидеть много участков ровной поверхности

на более высоких участках хребта.

командованием полуобнаженного Дирара. Римляне были удивлены

тем, что Дирар догнал их, но, видя, что у него немного воинов, решили

изрубить их всех на куски, а потом вновь отдохнуть. Они построились,

чтобы отразить атаку мусульман, и начали сражаться так, как подобало

отважным римлянам.

Полчаса спустя с востока появился второй кавалерийский отряд,

1000 всадников под командованием Рафи', и тогда римляне осознали,

какую ошибку: они допустили, решив, что за ними последовал всего

один отряд. У мусульман, без сомнения, было два полка. Первый

должен был отвлечь внимание римлян, а второй — нанести им главный

удар с фланга. Однако это было неважно; они искромсают в клочья и

два полка. Римляне перестроились и начали отбиваться от атаки Рафи'.

Прошло еще полчаса, и с севера, то есть со стороны Антиохии, по-

явился третий кавалерийский полк под командованием 'Абд

ар-Рахмана. Римляне встревожились не на шутку. Дело оказалось

более опасным, чем они предполагали. Они оказались отрезанными от

Антиохии, и им необходимо было быстро разделаться с этими тремя

полками, чтобы прорваться на север или отступить на запад, в

единственном оставшемся неперекрытым направлении. Римляне вновь

перестроились, хотя боевой настрой у них и ухудшился.

Мусульманские полки крушили скопление римлян мечами и копьями,

проделывая бреши в римских рядах. Однако римляне удерживали свои

позиции, и яростная битва продолжалась еще в течение часа.

Затем с запада появился четвертый мусульманский полк, который с

ходу атаковал скопление римлян. По боевому кличу его предводителя

римляне узнали, кто был командиром этой последней группы:

Я— благородный воин,

Халид ибн ал-Валйд!

Как это всегда бывало с Халидом, началась ужасная бойня. Халид

лично убил Фому и Харбйса в единоборствах и один раз так глубоко

врезался в ряды римлян, что враги отсекли его от товарищей и взяли

его в кольцо. Халиду было бы не уйти живым, если бы не 'Абд

ар-Рахман, который прорвался к нему с группой всадников и спас его.

Через некоторое время сопротивление римлян ослабело. Поскольку

мусульман было слишком мало для того, чтобы взять римскую армию

в кольцо, а сражение стало еще более яростным, но беспорядочным,

тысячам римлян удалось спастись бегством и укрыться в безопасном

месте. Однако мусульманам достались все их богатства, а также

большое количество пленников, как мужчин, так и женщин. Иона

нашел свою возлюбленную. Он подошел к ней, чтобы увести силой, но

она, увидев, что он направляется к ней, выхватила кинжал, который

прятала в складках свой одежды, и вонзила его себе в грудь. Иона

сидел рядом с умирающей и безмолвно рыдал. Он поклялся, что

останется верен памяти своей невесты, которой не суждено было стать

его женой, и никогда не посмотрит ни на одну другую девушку.

Когда Халид узнал о понесенной Ионой утрате, он послал за ним и

предложил ему другую молодую женщину, стоявшую рядом с ним, —

красивую и богатую, судя по ее наряду и надетым на нее украшениям.

Взглянув на эту молодую женщину, Иона остолбенел. Вновь обретя

дар речи, он сообщил Халиду, что эта женщина — не кто иная, как

дочь Ираклия, вдова Фомы. Она была не для него, потому что вскоре

Ираклий обязательно пришлет войско, чтобы вернуть ее силой, или

послов, чтобы договориться о ее выкупе.

Мусульмане пустились в обратный путь с трофеями и пленниками,

которых было достаточно, чтобы порадовать армию победителей.

Письменных сведений о дороге, по которой они ехали, не сохранилось,

но путешествие прошло спокойно. Когда они находились в одном дне

пути от Дамаска, на дороге показалось облачко пыли, надвигавшееся

со стороны Антиохии. Когда облако приблизилось, стало видно, что

это скачет небольшой отряд, явно не намеренный сражаться,

поскольку он был слишком мал для такой цели. От этого отряда

отделился римский аристократ, который подъехал к Халиду. «Я —

посол Ираклия, — сказал он. — Он передает тебе: "Я узнал, что ты

сделал с моей армией. Ты убил моего зятя и взял в плен мою дочь. Ты

одержал победу и спокойно ушел. Теперь я прошу тебя вернуть мне

дочь. Либо верни мне ее за выкуп, либо как подарок, ибо честь —

сильная сторона твоей природы". Вот что говорит Ираклий».

Чувство чести и в самом деле было одной из главных черт характера

Халида. Впрочем, как и мужество и великодушие. На протяжении всей

своей жизни он был великодушен в дарах, и впоследствии эта

щедрость сыграла с ним злую шутку. Теперь он решил проявить

великодушие по отношению к римскому императору. «Возьми ее в

дар, — торжественно произнес он. — Выкупа не нужно».1 Посол

забрал дочь Ираклия и, рассыпавшись в благодарностях, вернулся в

Антиохию.

Иона был по-прежнему безутешен. Ничто его не радовало. Халид

предложил ему крупную награду из собственной доли трофеев,

которая позволила бы ему обзавестись другой женой, даже купить ее,

если понадобится, однако Иона отказался. Он решил соблюсти обет

безбрачия. Он также сохранил верность своей новой вере и два года

сражался под знаменем Ислама, пока не принял смерть мученика в

битве при Иармуке.

Мусульмане в Дамаске радостно приветствовали возвращение Мо-

бильной Гвардии, нагруженной трофеями. Меч Аллаха вновь победил!

Отряд отсутствовал около 10 дней, и мусульмане не на шутку тревожи-

лись за его судьбу. Халид немедленно отправил в Медину адресован-

ное Абу Бакру письмо, сообщая ему о завоевании Дамаска и о том, как

римляне «обманули» Абу 'Убайду, о том, как он догнал римский

конвой, убил Фому и Харбйса, захватив трофеи и пленников, о дочери

Ираклия и ее освобождении. Это письмо было написано 1 октября 634

г. (2 дня месяца ша'бан, 13 г. хиджры).249

Через несколько часов после того, как гонец с письмом выехал в

Медину, Абу 'Убайда отозвал Халида в сторонку и сообщил ему, что

Абу Бакр умер и халифом теперь стал 'Умар. Он протянул ему письмо,

написанное ему (то есть Абу 'Убайде) новым халифом. Халид

задумчиво взял письмо и погрузился в чтение. Ему показалось, что

самая важная строка этого письма издевалась над ним: «Я назначаю

тебя командующим армией Халида ибн ал-Валйда...» Халид оторвался

от письма...

Глава 31

ЖЕСТОКИЙ УДАР

Умирающий в Медине старый халиф велел принести ему письменные

принадлежности и написал указ: после него халифом должен стать

'Умар, и правоверные должны присягнуть на верность ему. Таков был

последний указ Абу Бакра.

22 августа 634 г. (22 дня месяца джумада-л-ахира, 13 г. хиджры) Абу

Бакр умер и халифом стал 'Умар. В тот же день новый халиф издал

свой первый указ: Халид был отстранен от командования

мусульманской армией в Сирии! Вот что он написал Абу 'Убайде:

«Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного!

Призывая тебя трепетать перед Аллахом, Который живет вечно,

тогда как все прочее обречено на погибель, Который ограждает нас от

неправедных дел и ведет нас от тьмы к свету, назначаю тебя

командовать армией Халида ибн ал-Валйда. Итак, прими это как свой

долг.

Не посылай мусульман на погибель во имя добычи, и не размещай

мусульман в лагере, пока не осмотришь его и не узнаешь, что там.

􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃

249 Пояснения относительно дат осады и завоевания Дамаска даны в примечании 11 приложения Б.

Не отправляй воинов в походы иначе как организованными

отрядами. И остерегайся шагов, которые могут привести к

уничтожению мусульман.

Аллах послал мне испытание тобой, а тебе — испытание мной. Не

поддавайся искушениям этого мира, чтобы они не погубили тебя, как

они погубили других до тебя, а ты видел, каково было их падение».1

Письмо было вручено гонцу, которому было приказано ехать в

Сирию и передать его лично Абу 'Убайде.

На следующий день 'Умар возглавил молитву общины в Мечети

Пророка. Когда молитва закончилась, он обратился к общине — это

было его первое обращение к народу в качестве халифа. Он начал с

хвалы Аллаху и призыва Его благословения на Пророка, а затем

продолжил: «Слушайте! Арабы подобны верблюду, который следует

за своим хозяином и ждет его там, где его остановят. И, именем

Господа Каабы, я поведу вас по верному пути».

В остальной части своей проповеди 'Умар подчеркнул различные

добродетели и обязанности, предписанные мусульманам, и поклялся

сделать все, что в его силах, для вящей пользы Ислама. В конце

проповеди он сообщил общине, что сместил Халида с поста

командующего сирийской армией и назначил вместо него Абу

'Убайду.

Мусульмане выслушали это объявление в мертвой тишине. Все зна-

ли, что в душе 'Умар не слишком любил Халида, но никто не ожидал,

что 'Умар предпримет столь резкое действие по отношению к Мечу

Аллаха, да еще так поспешно, особенно после великих побед,

одержанных Халидом во имя Ислама за последние три года. Однако

'Умара сильно боялись, хотя и уважали, и мало кто осмелился бы

перечить ему. Более того, как халиф, он обладал властью назначать и

смещать полководцев «по своему усмотрению», и следовало

повиноваться его решению и претворять его в жизнь. Все молчали, и

это молчание было красноречивее слов.

Однако один юноша из числа присутствовавших не смог удержаться

и вскочил на ноги. «Неужто ты отстранил от командования человека, в

чью руку Аллах вложил победоносный Меч и которым Аллах укрепил

Свою религию! — крикнул он 'Умару. — Аллах никогда не простит

тебя, и мусульмане тоже не простят тебя за то, что ты убрал в ножны

Меч и сместил полководца, которого Аллах избрал командиром».

'Умар знал этого юнца, он был из племени бану махзум, клана

Халида. Он также почувствовал настроение общины и понял, что его

заявление было воспринято далеко не благосклонно. Он решил пока

больше не говорить на эту тему. Он просто резко сказал: «Юноша

сердится из-за сына его дяди»1, — и вышел из мечети.

Днем 'Умар много размышлял по поводу смещения Халида. Он

пришел к выводу, что ему придется объяснить свой поступок

мусульманам, чтобы убедить их в его справедливости. Такой светоч,

как Халид, нельзя было погасить, не приведя убедительных

оправданий. На следующий день он вновь обратился к мусульманам:

«Я не испытываю неприязни к тому, что Халид командует армией.

Однако он расточителен и тратит деньги на поэтов и воинов, давая им

больше, чем они заслуживают, тогда как это богатство можно было бы

использовать с большим толком, помогая бедным и нуждающимся из

числа мусульман. Пусть никто не говорит, что я сместил могучего

полководца и поставил на его место кроткого, ибо с ним (то есть с Абу

'Убайдой) — Аллах, который поможет ему».

На этот раз никто ничего не сказал.

Гонец, доставивший роковое письмо, прибыл в Дамаск еще тогда,

когда продолжалась его осада и до разгрома шедшей на помощь осаж-

денным римской колонны оставалось еще несколько дней. Он знал

содержание письма и, будучи человеком рассудительным,

догадывался, что оно плохо повлияет на воюющих мусульман.

Поэтому всем, кого он встречал, он говорил, что все в порядке и что к

ним идет подкрепление. Зайдя в шатер Абу 'Убайды, где не было

никого из посторонних, он протянул ему письмо.

Абу 'Убайда был поражен содержанием письма. Он и помыслить не

мог, что с Халидом случится подобное. Он знал, что Халид был

кумиром армии, а то, что он командовал ею, являлось важнейшим

фактором, который вселял в мусульман веру в победу независимо от

обстоятельств. Последствия смены командира были бы самыми

неблагоприятными, особенно в тот момент, когда мусульмане вели

длительную осаду и не было никаких признаков, что исход операции

будет в их пользу. Было бы сложно убедить их в справедливости

отстранения Халида от должности или в разумности выбранного для

этого времени. Кроме того, Абу 'Убайде не хотелось принимать на себя

командование в разгар операции, которая была так основательно

спланирована Халидом. Поэтому он решил ничего не говорить о

смерти Абу Бакра или о смене командующего до тех пор, пока осада не

завершится успехом. Гонец в ответ на вопросы Абу 'Убайды заверил

его в том, что он никому не сообщал о содержании письма халифа, и

Абу 'Убайда велел ему хранить все в тайне.

Мусульмане в Дамаске не знали о замене командующего до оконча-

ния осады. Даже в день завоевания города Абу 'Убайда ничего не

сказал об этом во время перебранки с Халидом, ибо это было бы

равносильно нанесению удара ниже пояса и унижению Халида на

глазах его друзей и врагов. Поэтому именно Халид, а не Абу 'Убайда,

подписал договор с жителями Дамаска. На самом деле лишь через

несколько часов после возвращения Халида из рейда на Парчовый луг

Абу 'Убайда отвел его в сторону, сообщил ему о смерти Абу Бакра и

назначении нового халифа и дал ему прочитать письмо 'Умара.

Халид медленно прочел письмо. Все было предельно ясно: его сме-

стили! Новым главнокомандующим стал Абу 'Убайда. Вероятно, ему

следовало ожидать, что подобное произойдет, если халифом станет

'Умар, однако он не ожидал этого, потому что никогда не задумывался

о том, что Абу Бакр может умереть или что 'Умар может стать

халифом.

По дате на письме Халид определил, что оно было написано более

месяца назад и, должно быть, было получено Абу 'Убайдой как

минимум три недели назад. Он посмотрел на Абу 'Убайду и спросил:

«Почему ты мне не сказал? Аллах да смилостивится над тобой!» Абу

'Убайда ответил: «Я не хотел ослаблять твой авторитет, пока ты воевал

с врагом».

На несколько минут Халид погрузился в свои мысли, мысли об Абу

Бакре, его друге, наставнике и благодетеле. Абу 'Убайда смотрел на

него, отчасти сочувственно, отчасти в замешательстве. Затем Халид

заметил: «Аллах да смилостивится над Абу Бакром! Если бы он был

жив, меня не отстранили бы от командования».250 Медленно, понурив

голову, Меч Аллаха отошел от него и направился в свой шатер.

В тот вечер Халид оплакивал Абу Бакра.251

На следующее утро, 2 октября 634 г. (3-го дня месяца ша'бан, 13 г.

хиджры) на армейском сборе было объявлено о двух переменах — о

новом халифе и новом командующем в Сирии. В тот день мусульмане

принесли присягу новому халифу.

Если в сердце Халида и бушевали обида и горечь, — а дело, без со-

мнения, обстояло именно таким образом, — то внешне он ничем их не

выдал. Он беспечно бросил друзьям: «Если Абу Бакр умер, а 'Умар

стал халифом, то наше дело — слушаться и повиноваться».252 Халиду

нельзя было проявлять свою печаль, так как это нанесло бы серьезный

ущерб мусульманской армии и делу мусульман в Сирии, ибо любое

􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃

250 Йа'куби: Та'рйх; т. 2, с. 140.

251 Вакиди: с. 62.

252 Вакиди: с. 62.

действие, направленное против 'Умара, могло бы привести к расколу в

армии, а это было последним, чего бы мог пожелать истинный солдат и

истинный мусульманин.

Когда главнокомандующего снимают с поста, он, как правило, не

служит на том же театре военных действий, где он служил, или вообще

уходит со службы. Он выходит в отставку. Или просит о переводе либо

бывает переведен в другое место из уважения к его чувствам. Иногда

его назначают на более высокий пост. Однако Халид был рожден,

чтобы сражаться и побеждать, и природа наделила его всеми

качествами, необходимыми для того, чтобы он соответствовал своему

предназначению. Таким образом, перед нами — уникальное явление,

величайший полководец своего времени (на самом деле величайший

полководец первого тысячелетия христианской эры), который был

готов служить в более низком качестве, пусть даже простым солдатом,

с теми же рвением и целеустремленностью, которые он проявлял на

посту главнокомандующего. Эта готовность служить также отражает

мусульманский дух того времени. И все это с очевидностью

проявилось две недели спустя, во время кризиса в Абу-л-Кудсе.

Через неделю после того, как Абу 'Убайда возложил на себя

командование армией, к новому главнокомандующему явился

араб-христианин, желавший заслужить благосклонность мусульман, и

сообщил, что через несколько дней в Абу-л-Кудсе состоится большой

базар. На этот базар прибудут гости и торговцы с богатейшими

товарами из всех стран азиатской части Византийской империи, чтобы

продавать и покупать. Если мусульмане желают новых трофеев, то им

достаточно направить один отряд, чтобы совершить набег и захватить

все, что они пожелают. (В настоящее время Абу-л-Кудс называется

Абла и находится у восточного предгорья Ливанской цепи гор, рядом с

Захлой, примерно в 40 милях от Дамаска по дороге на Ба'албак.)253

Информатор не мог сказать, будут ли охранять базар римские солдаты,

но в Триполи, на побережье Средиземного моря, находился мощный

гарнизон.

Абу 'Убайда обратился к сидевшим вокруг него воинам и спросил,

не вызовется ли кто-то из них принять командование над отрядом и со-

вершить набег на Абу-л-Кудс. Он надеялся, что вызовется Халид, но

тот промолчал. И тогда вызвался преисполненный энтузиазма юноша,

у которого только-только начинала расти борода. Этот мальчик был

'Абдаллах, сын Джа'фара, двоюродного брата Пророка, погибшего

смертью мученика в битве при Му'те. Этот юный племянник Пророка

􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃􀀃

253 Гиббон (т. 5, с. 321) называет это место Абила. Возможно, оно называлось так в его времена, однако сейчас оно

называется Абла.

только что прибыл из Медины и рвался покрыть себя славой на поле

брани. Абу 'Убайда __________принял предложение юноши и назначил его

командиром отряда из 500 всадников.

14 октября 634 г (15-го дня месяца ша'бан, 13 г. хиджры) отряд

двинулся в путь в свете яркой полной луны. С юным 'Абдаллахом ехал

глубоко верующий и добродетельный воин по имени Абу Зарр ал-

Гиффари. На следующее утро пылкий юноша атаковал своим

маленьким отрядом 5-тысячный отряд римских воинов, охранявших

базар. Поскольку 'Абдаллах жаждал славы, а Абу Зарр желал стать

мучеником, некому было удержать мусульман, а результат оказался

плачевным. Вскоре римляне окружили героически сражавшихся

мусульман и стало ясно, что никому из них не уйти. Однако если

мусульманина ставили в безвыходное положение, то он яростно бился

до конца. Опытные солдаты знали, как защищаться, и быстро

образовали плотное кольцо, чтобы не позволить римлянам проникнуть

в свои ряды, и, окруженные со всех сторон, они продолжали сражаться,

своей отчаянной храбростью заставляя римлян проявлять

осторожность. Однако их уничтожение было лишь вопросом времени.