Эмоциональный интеллект 439

• Менее агрессивное или саморазрушающее поведение

• Больше позитивных чувств к себе, школе и семье

• Способность лучше справляться со стрессом

• Меньшее одиночество и социальная тревожность

Результативное обуздывание эмоиий

• Большее чувство ответственности

• Повышается способность обращать и сосредоточивать вни­мание на выполняемом задании

• Уменьшается импульсивность; повышается самоконтроль

• Улучшение оценок в тестах достижений

Эмпатия: считывание эмоиий

• Более развитое умение вставать на точку зрения другого человека

• Усиление эмпатии и восприимчивости к чувствам других людей

• Способность более внимательно слушать других людей

Налаживание и поддерживание взаимоотношений

• Способность лучше анализировать взаимоотношения и понимать друг друга

• Большее умение разрешать конфликты и обсуждать разно­гласия

• Умение лучше разрешать проблемы во взаимоотношениях

• Большая уверенность в себе и большие навыки общения

• Большая популярность и общительность; дружелюбие и большая включенность в дела сверстников

• Большая востребованность у сверстников

• Большая заинтересованность и предупредительность

• Большая приверженность общественной жизни и большее умение вписаться в группы

• Большие коллективизм, сотрудничество и готовность по­мочь

• Большая демократичность в отношениях с другими людьми

Дэниел Гоулман

Один пункт в этом списке заслуживает особого внимания: программы эмоциональной грамотности улучшают оценки де­тей за успехи в учебе и характеристики их поведения в школе. И это отнюдь не отдельный вывод, в подобных исследованиях он возникает снова и снова. В то время когда слишком многим детям недостает способности справляться со своими огорчени­ями или сосредоточивать внимание, сдерживать порывы, чув­ствовать ответственность за свою работу или интересоваться учебой, все, что подкрепит эти умения, будет способствовать их обучению. В этом смысле эмоциональная грамотность предо­ставляет школам большую возможность заниматься своим пря­мым делом — учить детей. Даже во времена возвращения к ос­новным принципам и сокращений бюджета можно привести доказательство того, что эти программы содействуют обраще­нию упадка образования в подъем и укреплению школ в вы­полнении их главной миссии и поэтому вполне заслуживают капиталовложений.

Помимо выгод с точки зрения образования, эти курсы обу­чения, похоже, помогают детям лучше исполнять их роли в жизни благодаря тому, что они становятся лучшими друзьями, учениками, сыновьями и дочерьми, а в будущем скорее всего станут лучшими мужьями и женами, работниками и работода­телями, родителями и гражданами. Пока все мальчики и девоч­ки не овладеют этими навыками и умениями одинаково твер­до, улучшения в обществе будут напрямую связаны с их успе­хами. «Нарастающий прилив поднимает все лодки, — как вы­разился Тим Шрайвер. — Эти навыки и умения могут принести пользу не только детям, имеющим проблемы, но и всем детям вообще; это прививка, необходимая для жизни».

Характер, мораль и искусство демократии

Существует старомодный термин для обозначения комплек­са умений и навыков, представляемых эмоциональным интел­лектом: характер. Так вот этот характер, как определяет его Амитай Этциони, социолог-теоретик из Университета Джорд­жа Вашингтона, есть «психологическая сила, необходимая для

Эмоциональный интеллект

нравственного поведения». По мнению философа Джона Дьюи, нравственное воспитание оказывается наиболее эффективным, когда уроки преподаются детям в обстановке реальных собы­тий, а не просто как абстрактные знания, то есть в режиме эмо­циональной грамотности.

Принимая, что совершенствование характера служит фун­даментом демократических обществ, рассмотрим, какими спо­собами эмоциональный интеллект укрепляет этот фундамент. Базис характера составляет самодисциплина. Добродетельная жизнь, как заметили философы еще во времена Аристотеля, основана на самоконтроле. Краеугольный камень характера — это способность находить для себя мотивы и управлять самим собой в чем угодно, будь то выполнение домашнего задания, завершение работы или вставание утром с постели. Способ­ность отсрочивать удовольствие, а также контролировать и на­правлять в нужное русло побуждения к действию и составляет основное эмоциональное умение, то, которое в прежние вре­мена называлось волей. «Мы должны себя контролировать — свои потребности и страсти, — чтобы со всеми поступать спра­ведливо, — замечает Томас Ликона, рассуждая о воспитании характера. — Потребуется воля, чтобы держать эмоции под кон­тролем разума».

Способность не думать о себе и своих побуждениях прино­сит пользу обществу и готовит почву для эмпатии, умения по-настоящему слушать и вставать на точку зрения другого чело­века. Эмпатия, как мы уже говорили, служит источником за­ботливости, альтруизма и сострадания. Взгляд на вещи с пози­ции другого помогает сломать необъективные стереотипы и тем самым приучает к терпимости и приятию различий. Такие спо­собности особенно востребованы в нашем обществе, которое становится все более многонациональным, поскольку они по­зволяют людям вести совместную жизнь в обоюдном уважении и создавать возможность для продуктивного общественного диалога. В этом и заключается главное искусство демократии.

Школы, как отмечает Этциони, играют главную роль в фор­мировании характера путем прививания детям самодисципли­ны и эмпатии, которые, в свою очередь, обеспечивают истин­ную приверженность гражданским и моральным ценностям.

Дэниел Гоулман

Нанимаясь этим, недостаточно читать детям лекции о подоб­ных ценностях; они должны применять их на практике, что и происходит, когда дети усваивают необходимые эмоциональ­ные и социальные навыки и умения. В этом смысле эмоцио­нальная грамотность шагает рука об руку с нравственным раз­витием, воспитанием характера и гражданственности.

Заключение

Когда я заканчивал эту книгу, мне на глаза попались не­сколько тревожных газетных статей. В одной из них объявля­лось, что огнестрельное оружие стало главной причиной смер­ти в Америке, потеснив автокатастрофы. Вторая сообщала, что в прошлом году количество тяжких убийств возросло на 3 про­цента. Особенно встревожил сделанный в этой второй статье криминологом прогноз о том, что мы переживаем временное затишье перед «взрывом преступности», ожидаемым в ближай­шее десятилетие. Основания, которые он привел, сводятся к тому, что постоянно растет количество тяжких убийств, совер­шаемых четырнадцати-нятнадцатилетними подростками, а эта возрастная группа представляет пик мини-бума рождаемости. В следующем десятилетии эта группа перейдет в возрастную категорию от восемнадцати до двадцати четырех лет, то есть они достигнут возраста, на который приходится максимум насиль­ственных преступлений. На горизонте уже появились предвест­ники: в третьей статье говорилось о том, что за четыре года — между 1988 и 1992 годами, — поданным министерства юсти­ции, произошел скачок на 68 процентов в числе несовершен­нолетних, осужденных за убийство, нападения при отягчающих обстоятельствах, разбой и изнасилование с применением фи­зической силы, при этом только количество нападений при отягчающих обстоятельствах возросло на 80 процентов.

Эти подростки принадлежат к первому поколению, воору­женному не просто огнестрельным оружием, а автоматическим оружием, легкодоступным для них, точно так же, как поколе­ние их родителей было первым, получившим широкий доступ к наркотикам. Ношение подростками огнестрельного оружия