Показатели линейной корреляции результатов по ТУСу и методике диагностики мнемических способностей
| Название суб- теста Кар- точки | ОС | ИЛ | ПА | ОО | АР | ОЗ | ГС | ПВ | |
| Карточка №2 | -0,10 | -0,8 | 0,02 | -0,53* | -0,21 | 0,13 | -0,10 | 0,01 | -0,37* |
| Карточка №3 | -0,30** | -0,15 | -0,12 | -0,08 | -0,2 | -0,15 | 0,26*** | -0,41* | |
| Карточка №10 | -0,19 | -0,07 | -0,01 | -0,21 | -0,38* | -0,16 | -0,12 | -0,23*** | -0,12 |
Примечания:
1. * — уровень значимости 95 %; ** — уровень значимости 90 %; *** _ уровень значимости 80 %.
2. Обратная связь показателей вызвана тем, что скорость запоминания определяется суммой затрачиваемого на запоминание времени.
Во-вторых, совершенно очевидно, что полученные результаты нуждаются в качественном анализе тех и других заданий. Результаты запоминания различных карточек коррелируют с результатами выполнения шести субтестов из девяти. Отсутствуют достоверные связи результатов запоминания с субтестами: арифметический счет, исключение лишнего и поиск аналогий. Выполнение этих заданий базируется, безусловно, на использовании логических операций. Наш экспериментальный материал скорее исключает такую возможность, нежели наоборот. Вместе с тем логика поведения — это всегда регуляция, поэтому довольно странно, что запоминание фигуры 10 не коррелирует ни с одним из этих субтестов, ибо, по нашему мнению, фигуру 10 практически нельзя запомнить без развитых регулирующих механизмов. Остается предположить, что регуляция мнемической деятельности — явление также многоуровневое и содержит помимо логических и другие компоненты. В остальном отсутствие достоверных связей не вызывает удивления. Что же касается имеющих место корреляций, то они подтверждают наши выводы относительно подвижности операционных механизмов и их зависимости от уровня функционирования интеллектуальных процессов.
Рис. 10. Структурограмма наиболее значимых линейных корреляций
результатов по ТУСу и методике диагностики мнемических способностей
Фигура 2 предназначена для диагностики запоминания с опорой на функциональные механизмы, однако развитым мнемичес-ким способностям свойственно быстрое включение операционных механизмов. Поэтому можно с уверенностью сказать, что в данном случае при запоминании всех карточек речь идет о запоминании благодаря операционным и функциональным механизмам. Результаты запоминания фигуры 2 коррелируют с субтестами определения общего и пространственного воображения. Эта связь довольно закономерна, ибо фигуры 2 является, по существу, усложненной пробной фигурой. Операционные механизмы, как образования чрезвычайно пластичные и управляемые, оказались тем инструментом, который выполнил эту функцию — вычленить в фигуре 2 только что запомненный треугольник фигуры 1. Можно допустить, что фигура 2 запоминалась с помощью операционных механизмов, базирующихся на мыслительных операциях абстрагирования. Чтобы правильно зафиксировать созданный в процессе решения мнемической задачи образ, испытуемому необходимы операции пространственного преобразования образа. Субтест «пространственное воображение» диагностирует способности оперировать образами в пространстве, не затрагивая их структурных особенностей. Такие преобразования, по мнению И.С.Якиманской, требуют значительно меньшей степени умственной активности, нежели структурные преобразования [276], что дает возможность сделать заключение о пластичности, подвижности, экономичности и комплиментарности запоминаемому материалу включающихся операционных механизмов. Этот вывод подтверждается наличием корреляций результатов запоминания фигуры 3 с субтестами «определение закономерностей», «определение общего» и «геометрическое сложение», фигуры 10 с субтестами «геометрическое сложение» и «запоминание».
Фигуры 3 представляет собой трудно узнаваемый, усложненный вариант фигуры 2, поэтому выявленные связи не вызывают удивления. Материалом задания на геометрическое сложение служат плоскостные рисунки — части отдельных фигур. Задания предусматривают совмещение, поворот, сближение этих частей в одной плоскости, а также сопоставление с образцами фигур. Оперирование образами включает регулируемое удержание их в памяти, планирование на их основе предстоящей деятельности и предвосхищение ее результатов. Таким образом, связь между субтестом «геометрическое сложение» и результатами запоминания фигуры 3 выглядит логичной и правдоподобной.
Результаты запоминания фигуры 10 также прокоррелировали с данным субтестом, хотя с меньшим уровнем значимости. Фигура 10, как наиболее сложный рисунок нашего экспериментального материала, не поддается запоминанию без включения регулирующих механизмов, а это уже иной уровень интеллектуальной активности. Эксперимент выявил некоторую связь запоминания фигуры 3 и первого субтеста ТУСа. На первый взгляд, это странно, ибо задания на общую осведомленность несут на себе нагрузку диагностики вербального компонента, весьма далекого от фигуры 3. Однако фигура 3 содержит сложные пересечения, которые, по всей вероятности, требуют называния, вербального обозначения. Иными словами, оба задания стимулируют вербальную активность, хотя фигура 3 уступает в этом отношении субтесту «общая осведомленность».
Запоминание фигура 3 слабо прокоррелировало с результатами субтеста «определение закономерностей». Это можно объяснить, исходя из сущности рисунка 3, который одновременно и похож, и не похож на предыдущие. Совершенно очевидно, что субъекту требуется активная аналитико-синтетическая деятельность для быстрого и правильного его запоминания с учетом предыдущего опыта. Испытуемый искал закономерности расположения линий фигуры 3, отталкиваясь от треугольников, крестов или др., увиденных на фигуре 2. Другими словами, оба задания выявили необходимость для их успешного выполнения операции сравнения.
Результаты запоминания фигуры 10 и их корреляции только с субтестами «запоминание» и «геометрическое сложение» требуют дополнительного анализа. Совершенно очевидно, что здесь проявляется значительное расхождение и в теоретических и в методологических основаниях конструирования использованных методов. Запоминание фигуры 10 требует системного взаимодействия функциональных, операционных и регулирующих механизмов, т. е. разнопорядковых психических явлений. Тест Р. Ам-тхауэра не диагностирует регулирующую сторону интеллекта, по крайней мере, в явном виде. Видимо, уровень линейных корреляций не мог объективировать эти сложноопосредованные функциональные зависимости. Связь результатов запоминания фигуры 10 и субтеста «запоминание» нуждается в анализе сущности субтеста и процесса развертывания мнемической деятельности при запоминании сложного экспериментального материала. Данный субтест ТУСа диагностирует в значительной степени возможности кратковременной памяти субъекта, т.е. способности удержать информацию с помощью базисных способов (повторение, ассоциации или группировки), которые реализуются на перцептивном или перцептивно-представленческом уровне. Получается, что данный субтест затрагивает в значительной степени функциональные механизмы. Фигуру 10 нельзя запомнить без умений мысленно конструировать образ, отталкиваясь при этом от правильно запомненных ее элементов. Эти элементы необходимо постоянно держать в памяти, для того чтобы достраивать кресты, треугольники, лучи или палочки и т. п. Поэтому нет сомнений в том, что данная корреляция выявила фундаментальную связь необходимого уровня развития функциональных механизмов и в том и другом случае.
Полученные результаты показывают, что система функциональных, операционных и регулирующих механизмов чрезвычайно динамична и, как следствие этого, конгруэнтна запоминаемому материалу. Пусковым механизмом этого процесса является операционная сторона памяти, которая представляет собой образование многоуровневое, включая вербальные и невербальные компоненты, независимо от запоминаемого материала. Результаты показали, что механизмы мнемических способностей постоянно «меняются местами» в системном взаимодействии. Это проявилось при запоминании всех трех карточек, где практически не было совпадений в наличии значимых корреляций. Наиболее ярко эта тенденция проявилась при разной степени задействованности функциональной основы памяти, без участия которой не может быть успешного результата. Это говорит о том, что функциональные механизмы способны, взаимодействуя с операционными и регулирующими, находиться в латентном состоянии, как бы «в тени» иных уровней памяти.
Нами было предпринято дополнительное исследование взаимосвязей уровня развития механизмов мнемических способностей с интеллектуальными особенностями, изучавшимися с помощью методики исследования интеллекта Д. Векслера (WAIS) для взрослых [195]*.
Качественно-количественный анализ результатов показывает, что с повышением показателей по субтестам Векслера изменяется доля мыслительной обработки запоминаемого материала, за исключением субтестов «Недостающие детали» и «Складывание фигур». Показатели вербального, невербального и общего интеллекта также увеличиваются с изменением уровня обработки запоминаемого материала — от перцептивного к мыслительному.
Для того чтобы проверить, уточнить и конкретизировать сделанные выше выводы, была предпринята попытка исследовать зависимости, полученные не только для уровня развития операционных механизмов, но и для продуктивности операционных механизмов и продуктивности функциональных механизмов с интеллектуальными показателями по тесту Векслера. Эти результаты представлены в табл. 10. В данном исследовании был применен ранговый коэффициент корреляции Спирмена.
Продуктивность функциональных механизмов мнемических способностей повышается при возрастании таких показателей, как «Осведомленность», «Арифметический», «Сходство», «Повторение», «Словарный», «Кубики Кооса», «Складывание фигур», вербального и общего интеллекта.
Таблица 10
Корреляционная зависимость между продуктивностью и уровнем развития функциональных и операционных механизмов мнемических способностей и интеллектуальными показателями по тесту Векслера
* — уровень значимости 0,01; ** — уровень значимости 0,05.
Продуктивность операционных механизмов мнемических способностей повышается при возрастании показателей субтестов: «Понятливость», «Повторение». «Словарный», «Шифровка», а также с возрастанием показателей вербального и общего интеллекта. Уровень развития операционных механизмов связан с показателями субтестов: «Осведомленность», «Понятливость», «Сходство», «Повторение», «Словарный», «Шифровка», с показателями вербального и общего интеллекта. Полученные корреляционные зависимости подтверждают ранее сделанные выводы о свойствах функциональных и операционных механизмов, которые дополняют друг друга. Особо следует отметить проявившуюся связь на уровне результатов функциональных механизмов и вербального интеллекта и непроявившуюся связь с невербальным интеллектом. Это доказывает только то, что развитые мнемические способности реализуются системой разноуровневых механизмов. Другими словами, запоминание с опорой на функциональные механизмы в «чистом виде» отсутствует.
В целом результаты данного эксперимента показывают безусловную специфику запоминания разного экспериментального материала. Например, результаты субтеста «Понятливость» коррелируют с явной задействованностью сложных операционных механизмов при запоминании фигур 3 и 10. И наоборот, автоматизированные интеллектуальные операции, доля которых может быть значительна при выполнении субтестов «Арифметический», «Кубики Кооса», «Складывание фигур», не проявляются значимо в операционной стороне запоминания фигуры 10.
Остановимся на анализе полученных взаимосвязей подробнее.
Для выполнения субтеста «Осведомленность» необходима гибкость процессов воспроизведения, которые обеспечиваются оперативностью (ситуативной комплиментарностью) операционных и регулирующих механизмов мнемических процессов. Другими словами, при выполнении данного теста память выступает как базисная структура связей, а результат в значительной степени обеспечивается гибкостью мыслительных операций. Исходя из связей продуктивности функциональных механизмов и показателей данного субтеста, получается, что гибкость мыслительных операций скорее природная, нежели приобретаемая, характеристика.
Субтест «Арифметический» предусматривает определенное развитие регулирующей стороны интеллектуальной активности. В данном случае это проявляется как умение четко оперировать числовым материалом при высокой концентрации внимания, сообразительности и произвольности. Продуктивность функциональных механизмов меняется в зависимости от развитости регулирующей стороны, но наш более ранний анализ (см. 3.3) позволяет интерпретировать актуальную ситуацию скорее как силу природной основы памяти, нежели как проявление взаимодействия функциональных и регулирующих механизмов. Видимо, связь показателей по субтесту «Арифметический» и продуктивности функциональных механизмов заставляет еще раз подчеркнуть пластичность и результативную изменчивость функциональных механизмов мне-мических способностей в определенных целях.
Субтест «Сходство» диагностирует в первую очередь операции обобщения и абстрагирования, совершенно необходимые для развитого понятийного мышления. Полученная нами корреляционная зависимость с продуктивностью функциональной основы мне-мических процессов заставляет говорить о том, что операционная сторона мнемических способностей действительно многоуровневая и многоаспектная. То, что запоминание фигуры 2 взрослыми испытуемыми происходит с диагностической точки зрения очень быстро (1 — 2 с), не означает отсутствия разворачивания мыслительных операций, в том числе и обобщения, сравнения и абстрагирования. Данный результат в очередной раз демонстрирует сложность перцептивных процессов, микроанализ которых доказывает неоднородность каждого этапа формирования субъективного образа объективного мира. Другими словами, есть основания считать процессы категоризации воспринимаемого включающими всю гамму мыслительных операций, совершающихся на довербальном уровне.
Субтест «Повторение» обнаруживает эффективность оперативной памяти и произвольного внимания субъекта. В оперативной памяти доминирующую роль играют скоростные характеристики мнемических способностей, которые немыслимы без сильных функциональных механизмов, поэтому имеющая место связь абсолютно закономерна.
Субтест «Словарный» на первый взгляд в большей степени характеризует вербальный интеллект. Однако здесь не последнюю роль играет гибкость памяти, которая связана с продуктивностью функциональных механизмов. Эта доля зависимости и отразилась в наших результатах. Субтесты «Кубики Кооса» и «Складывание фигур» предполагают выявление аналитико-синтетической деятельности на довербальном уровне интеллектуальных процессов. Связь этих показателей с продуктивностью функциональных механизмов доказывает, что выделенные нами свойства функциональной основы памяти скорее верны, нежели наоборот.
Анализ продуктивности и уровня развития операционных механизмов интеллектуальных показателей заставляет в очередной раз убедиться в диагностических возможностях метода развертывания мнемической деятельности, который высвечивает и особенности интеллектуальной активности субъекта разного происхождения. Показатели субтеста «Осведомленность» прокоррели-ровали с развитостью операционных механизмов слабее, нежели с продуктивностью функциональных. Уровень развития операционных механизмов, в сущности, складывается из эффективности системного взаимодействия операционных и регулирующих механизмов, поэтому становится понятным, что выявленная корреляционная зависимость объективирует регулирующую сторону мнемических процессов, которая на феноменологическом уровне называется гибкостью памяти.
В субтесте «Понятливость» аккумулировались разные тенденции и личностного, и когнитивного плана. Здесь, несомненно, сочетаются и операционная, и регулирующая стороны мнемических процессов, что нашло свое выражение в корреляционной зависимости этих показателей. Действительно, вопрос: «Что нужно сделать, если вы нашли на улице запечатанный конверт?» — требует быстрого разворачивания соответствующего уровня ментального пространства, где представлены система необходимых действий, их последовательность и оценка. Совершенно очевидно, что выбор варианта среди возможных поведенческих реакций — операционная сторона интеллектуальной деятельности, а отсекание лишнего, чрезмерного, неадекватного — регулирующая.
Результаты субтеста «Сходство» прокоррелированы приблизительно одинаково и с функциональными механизмами, и с уровнем развития операционных. Эта ситуация представляется закономерной, ибо в данном субтесте наиболее представлена операциональная сторона интеллектуальных процессов, которая составляет сущность развитости операционных механизмов мнемических способностей.
Субтест «Повторение» — единственный, прокоррелировавший со всеми используемыми показателями по нашей методике. Причем акценты доли присутствия психических процессов в числовом выражении расставлены приблизительно так, как мы и предполагали, создавая методику диагностики мнемических способностей. Субтест «Повторение» — прерогатива оперативной памяти, где задействованы все имеющиеся у субъекта мнемические механизмы, поэтому его результаты не могут быть не связанными с продуктивностью функциональных механизмов, уровнем развития и эффективностью операционных. Примечательно, что данный субтест наиболее слабо коррелирует с общим IQ. В наших экспериментах общий интеллект представлен одним из его компонентов — продуктивностью функциональных механизмов, и связь, в подтверждение вышесказанному, не абсолютная. Операционные механизмы имеют действительно иную сущность: способность развернуть при запоминании или воспроизведении соответствующее ментальное пространство. Это убедительно демонстрирует корреляционная зависимость с результатами по субтесту «Шифровка», который по числу включенных в него интеллектуальных функций является наиболее комплексно-разносторонним. Успешность выполнения данного субтеста зависит от степени концентрации, распределяемости, переключаемое™ внимания, эффективности (объема, точности, скорости) восприятия, зрительно-моторной координации, скорости формирования новых навыков, способности к концентрации зрительно-двигательных стимулов. Поэтому в целом операционная сторона мнемических способностей весомее коррелирует с вербальным интеллектом, нежели с невербальным.
Таким образом, полученные результаты позволяют не только охарактеризовать сущностные свойства операционных механизмов и происхождение их стабильных субъектных характеристик, но и обратиться через призму строения мнемических способностей к диагностическим возможностям данной методики.
В первую очередь необходимо отметить явную направленность теста Д.Векслера диагностировать операционную сторону интеллектуальной активности. С одной стороны, это понятно, ибо интеллект в большинстве случаев понимается как «инструмент» для переработки информации. Переработка информации предполагает разворачивание, укрупнение, членение, дифференциацию, перекодирование, метафоризацию информации, что невозможно без наличия и проявления каких-либо операционных механизмов интеллектуальной активности. В этой связи не возникает серьезных контраргументов против целесообразности и необходимости диагностики разноуровневых операционных механизмов при решении той или иной задачи. С другой стороны, если сделать серьезный психологический анализ всех субтестов методики Век-слера, то станет очевидно, что интеллект как система функциональных механизмов познавательных способностей этим тестом не диагностируется. Это вызвано совершенно очевидными причинами, о которых говорилось в гл. 2, когда при обилии психометрических процедур нет практически ни одного стройного понимания происхождения свойств интеллектуальной деятельности. Создалась ситуация, когда и по результатам психологического анализа заданий теста Д. Векслера, и по данным обширной практики его использования можно с уверенностью сказать, что методика исследует именно интеллект, интеллектуальную эффективность, но какие структуры интеллекта задействованы при этом, каково их происхождение не ясно.
Изложенное выше требует предварительных выводов. Итак, были проанализированы два показателя операционных механизмов: уровень развития и продуктивность. Это дало возможность сделать еледующие выводы:
1) чем выше уровень развития интеллекта, тем выше продуктивность и уровень развития операционных механизмов;
2) операционные механизмы обеспечивают конгруэнтность мнемических способностей запоминаемому материалу благодаря тому, что мнемические способности и интеллект функционируют как «вложенные друг в друга» открытые системы;
3) по всей вероятности, качественная специфика включающихся в процесс запоминания операционных механизмов будет определяться качественной спецификой познавательных и интеллектуальных процессов личности. На уровне перцептивной деятельности это проявилось в том, что разные комбинации когнитивных стилей по-разному влияют на эффективность и уровень функционирования операционных механизмов.
Как видим, эти выводы касаются тенденции в целом. Можно сказать, что наши рассуждения подтверждают наличие субъектных закономерностей, но не конкретизируют их сущности, их содержательного наполнения.
Для того чтобы приблизиться к пониманию субъектности мне-мической деятельности, было осуществлено исследование соотношения качественной специфики операционных механизмов мнемических способностей личности и качественной специфики ее мышления.
Что означает в данном контексте выражение «качественная специфика мышления»? В первую очередь необходимо подчеркнуть, что психометрические процедуры в их классическом применении характеризуют мышление через эффективность решения задач. Другими словами, говоря об интеллектуальных процессах или способностях, акцентируем внимание на продуктивности, результативности той или иной психической реальности, а говоря о когнитивных стилях перцептивной деятельности или качественной специфике мышления субъекта — на своеобразии способов переработки информации. Как видим, процедуры их операцио-нализации принципиально различны. Качественная специфика мышления может быть конкретизирована по различным основаниям в зависимости от концептуальных установок автора, который в соответствии с ними может ответить на вопрос: как мыслит данный субъект — творчески или нет; наглядно-действенно, образно или понятийно; логически или нет; абстрактно или конкретно; практически или теоретически; гибко или ригидно; адаптивно или дезадаптивно и т.д.?
Операционные механизмы также можно проанализировать по различным основаниям. Одним из сущностных свойств, определяющих качественную специфику операционных механизмов, является направление тенденции обработки материала, которое определяет стилевые особенности мнемических способностей: внутренне направленные, внешне и внешневнутренне направленные. В этом делении отчетливо проявляется специфика интеллектуальной деятельности субъекта. Наша методика позволяет развернуть мнемическую деятельность настолько, чтобы проанализировать качественное своеобразие способов обработки информации конкретным субъектом. Встала проблема подобрать конгруэнтную методику исследования качественных особенностей мышления, которая способствовала бы изучению развернутого мыслительного процесса. Минимальные требования к методике:
1) мыслительный процесс должен быть развернут и субъективно, и объективно;
2) процедура должна быть такой, чтобы проявлялись исходные ментальные структуры, определяющие дальнейшие процессы;
3) процедура должна быть такой, чтобы экспериментатор мог отдифференцировать формы и содержания мыслительного процесса;
4) процедура должна способствовать исследованию этапности (различных этапов) мыслительного процесса.
Другими словами, необходима методика, позволяющая соотнести развертывающуюся мыслительную деятельность с развернуто представленной мнемической. В нашей парадигме таковой еще не создано, поэтому мы остановились на методике «Газета», которая направлена на исследование ментальных образований, обусловливающих качественную специфику мышления.
Итак, были использованы: методика диагностики мнемических способностей с подробным качественным анализом процесса репрезентации субъектом стимульного материала (фигур 2, 3, 10) и методика «Газета», созданная Е. В.Драпак для исследования развернутого мыслительного процесса как практического или теоретического*. По нашему мнению, методика Е.В.Драпак исследует направленность когнитивной схемы субъекта в процессе решения им мыслительной задачи. Методика «Газета» была создана для исследования качественной специфики умственных структур, выступающих в качестве средств в репрезентации проблемной ситуации и разворачивании мыслительного пространства. Е. В.Драпак за критерий трансформации ситуации эксперимента в проблемную ситуацию и, следовательно, актуализацию процесса мышления принимает выход за пределы презентируемого испытуемым процесса. В процессе решения экспериментальной задачи она выделяет два этапа — этап вынужденной проблемной ситуации (ВПС) и этап естественной проблемной ситуации (ЕПС).
1. Этап вынужденной проблемной ситуации. Структурное противоречие, содержащееся в стимульном материале, порождает напряжение, которое может быть снято только на содержательном уровне при актуализации мыслительного процесса. Для этого испытуемому необходимо найти содержательное, предметное противоречие в стимульном материале — между реальным и должным, желательным, возможным. В процессе решения задачи на восстановление содержания заметки испытуемый деструк-турирует фрагмент заметки и выделяет элементы, через которые и происходит выход за пределы фрагмента. Этими элементами для каждой заметки являются:
«таксисты», «нападения на таксистов», «1988 год», «ранения и убийства»;
«железная дорога», «неисправные вагоны»;
«сквернословие», «внук, дед», «тюремщики»;
«почтальоны», «не хватает почтальонов»;
«качество телевизоров», «телевизоры», «гарантия», «возврат и замена», «потери», «данные Госкомстата»;
«сырье», «змеи и лягушки», «обувь», «Филиппины»;
«пьяница», «рабочее место, рабочее время», «руководители», «Федеральный центр».
В этих элементах противоречие либо эксплицировано (не хватает почтальонов), либо имплицитно задано, т.е. этот элемент имманентно содержит в себе отрицательную валентность: «это плохо», «так не должно быть» и т.д.
Некоторые суждения выполняют функцию фиксации противоречий:
суждения, выражающие согласие—несогласие с предъявляемой информацией;
суждения, выражающие оценку предъявляемой информации;
обозначение найденного противоречия через понятие «проблема»;
поставленные испытуемым вопросы.
2. Этап естественной проблемной ситуации. Здесь разворачивается мыслительная активность, детерминированная содержательным противоречием, что свидетельствует о превращении ВПС в ЕПС. Формами мышления при разрешении ЕПС являются: спецификация ситуации, которая осуществляется через обобщение или детализацию; собственно постановка проблемы, вариантом которой является и ее разрешение, оценка.
Спецификация ситуации.
В результате процесса спецификации ситуация фрагмента оказывается представленной либо как частная, единичная, либо как пример проявлении общей закономерности.
Уточнение, детализация заключается в том, что презентируе-мая ситуация наполняется деталями — уточняются место, время, обстоятельства, при которых имела место описанная ситуация. За счет уточнения, детализации ситуация становится для испытуемого более реальной, уникальной, единичной. Субъект привносит в ситуацию нечто от себя.
Обобщение заключается в том, что ситуация рассматривается испытуемым как проявление общей закономерности. В определенном смысле она теряет свою уникальность, обобщение происходит через один из элементов фрагмента. Субъект отталкивается от какой-либо детали и делает вывод.
Постановка и решение проблемы.
При постановке проблемы предметом мышления испытуемых может быть информация, содержащаяся в заметке, собственно заметка, в том числе и точка зрения автора заметки; особенности мышления автора заметки. Формой объективации проблемы является вопрос, который либо эксплицирован, либо подразумеваем и легко восстанавливается на основании ответов испытуемых.
Таким образом, методика Е. В.Драпак позволяет развернуть мыслительную деятельность настолько, чтобы выявить стабильные для субъекта умственные структуры, определяющие, по-нашему мнению, стилевые характеристики его умственной деятельности. При этом необходимо отметить, что развертывание мыслительной деятельности происходит в границах относительно четкой парадигмы практичности—теоретичности мышления Ю.К.Корнилова [117]. В связи с этим есть некоторые основания высказать гипотезу о том, что данная методика и данный подход исследуют не только стилевые особенности мышления, но и эпистемологические характеристики процесса познания субъекта. Дальнейшее исследование этой проблемы будет связано с необходимостью выработки обобщенной парадигмы психологии интеллекта, где нашли бы свое комплиментарное отражение исследования мышления, творчества, способностей — общих и специальных, работы по вопросам происхождения и функционирования системы репрезентации человека.
Полученные результаты требуют анализа в двух направлениях. Сначала охарактеризуем оба процесса в общем виде.
Разворачивание мнемического ментального пространства напрямую связано с силой функциональных механизмов мнемических способностей. В тех случаях, когда не удалось сразу (за 1 — 3 с) правильно воспроизвести фигуру, включались операционные механизмы. Детерминантой процесса развертывания мнемического пространства выступала проблема, т. е. противоречие между необходимостью запомнить (удержать) и невозможностью этого достичь по причине слабой продуктивности или актуализированно-сти функциональной основы памяти. Причем фигуры 2 и 3, как правило, не требовали больших усилий от испытуемых. Почти все участники эксперимента отмечали, что не стремились сразу же использовать все свои резервы. Сначала действовали по стереотипу и особо не задумывались о существе запоминаемого материала. На этом этапе, судя по ответам испытуемых, процессы запоминания отличаются довольно ограниченным количеством деталей. Можно сказать, что на этапе до включения осознаваемых операционных механизмов мнемическая деятельность «подчиняется» особенностям стимула и закономерностям процедуры его предъявления. По мере развертывания системы способов обработки свойств стимула нарастает доля субъектности этого процесса. Ключевую роль проявления субъектных особенностей играют операционные механизмы как относительно стабильные умственные образования, способные аккумулировать весь индивидуальный ментальный опыт субъекта.
Это в полной мере проявилось при запоминании фигуры 10 (разброс tзап от 9 до 140 с). Большой разброс результатов свидетельствует также и о том, что сложные стимулы позволяют наиболее полно исследовать индивидуальное своеобразие мнемических способностей субъекта. Для всех без исключения испытуемых характерно осознанное, целенаправленное запоминание фигуры 10.
Факт осмысленности необходимо подчеркнуть особо. Испытуемые не стремились только «схватить» фигуру, «снять внешность» с фигуры и даже не ограничивались манипуляциями полученной информацией. Осмысление запоминаемого сопровождалось определенными преобразованиями содержания образа фигуры. Причем в некоторых случаях осмысление запоминаемого сразу начиналось с поиска некоего общего среди данного единичного, что возможно благодаря сформированной мнемической деятельности. В свою очередь, последнее становится реальностью в связи с развитием операционных механизмов как систем действий: ориентировочных, планирующих, принятия решения, оценочных, корректирующих и контролирующих. Развитым мнемическим способностям присуща быстрая, точная и многогранная ориентировка в ситуации, результатом которой является оценка запоминаемого материала с точки зрения необходимых для его запоминания усилий.
Ориентировочные действия представляют собой совокупность действий: категоризации, выделения групп и оснований их выделения, отражения условий запоминания и воспроизведения. Многогранность ориентировки в запоминаемом заключается не только в подготовке принятия решения о выборе единицы анализа информации, но также и в предвосхищении дальнейших результатов, оценке усилий и выработке программы запоминания. Выбор единицы анализа или оперативной единицы запоминания — центральный момент. На этот процесс оказывает влияние прошлый опыт субъекта, т.е. все возможные связи какой-то части фигуры с чем-то внешним по отношению к изображению способствуют выделению этой части как единицы анализа (ассоциации, перекодирование, аналогии). Приняв ту или иную стратегию, субъект переходит к анализу изображения, к установлению связей между выделенными им частями, т. е. выбор оперативной единицы — это момент, организующий все последующее запоминание. Необходимо отметить, что выбирает оперативную единицу запоминания субъект мнемической деятельности, опираясь на свой интеллектуальный (мнемический, познавательный) ментальный опыт. При запоминании фигуры 10 особенно отчетливо проявляются субъект-объектные отношения и их динамика.
Сначала доминируют свойства стимула — это период перцептивной обработки материала. Затем особенности субъекта начинают играть основную, регулирующую эти отношения роль. Как правило, при запоминании этой фигуры эти акценты меняются несколько раз. Субъект просто вынужден вновь и вновь адаптировать свои операционные механизмы для достижения точного воспроизведения. Оперативность функциональной системы мне-мических способностей тем выше, чем выше уровень ее развития. В наших экспериментах зафиксирована следующая закономерность: чем выше уровень развития функциональной системы мне-мических способностей, тем легче субъект переходит от одного способа обработки материала к другому.
После выбора оперативной единицы начинается исполнительский этап мнемической деятельности, который реализуется с помощью действий выделения межгрупповых связей, связей запоминаемого материала с известным, или воображаемым, или представляемым и т.д. Успешность исполнительского этапа в значительной степени определяется сформированностью контролирующих, корректирующих и программирующих действий. Эти действия представляют собой часть регулирующего механизма мне-мических способностей.