Особенности развития лоббизма в России

Цивилизованное лоббирование есть процесс отстаивания своих интересов политическими и корпоративными структурами в госу­дарственных кругах, основанный на взаимном уважении и признании интересов сторон. Следовательно, лоббирование есть одна из форм общественного диалога между обществом и государством, формы и методы которого зависят от типа государства и уровня организации общества.

Современный российский лоббизм не возник на пустом месте. Опре­деленные его черты берут свое начало из предшествующей советской системы. Обращаясь к вопросу об этапах развития лоббизма в России в период трансформации общества и власти, можно согласиться с по­зицией С. Перегудова. По его мнению, эволюция групповой политики шла по линии трансформации: посттоталитарный бюрократический корпоративизм — индивидуально-групповая форма лоббизма в годы перестройки, когда рассыпались старые стабильные системы — анар­хический (или дикий) лоббизм в постсоветский период — корпоративистско-плюралистический лоббизм к концу 1990-х гг.

Специфика советского лоббизма была обусловлена, прежде все­го, отсутствием сильных рынков при наличии сильного государства с развитой бюрократической системой управления, обеспечивающего управление представительства интересов различных социальных групп в системах исполнительных и законодательных органов власти. Слабые, во многом диспропорциональные рынки вели к дефициту и нехватке ре­сурсов, что способствовало параллельному воспроизводству, наряду с формальными отношениями, сетей неформальных связей между госу­дарственными институтами и отдельными группами интересов.

В результате слома советской политической системы была разру­шена и присущая ей бюрократически-корпоративная система пред­ставительства интересов. На время возникла институциональная не­определенность во взаимоотношениях государства и бизнеса. Часть прежних бюрократических немаркетинговых каналов представитель­ства интересов была разрушена или стала неэффективной в условиях становящейся рыночной экономики. Другие, наоборот, укрепились, по мере того как предприятия, банки, иные экономические акторы и органы управления осваивали стратегии адаптации к новым институ­циональным условиям. Наконец, родились новые сети взаимодействия бизнеса и власти.

В результате образования новой институциональной среды госу­дарство стало испытывать на себе давление множества неупорядочен­ных индивидуально-групповых интересов, что закономерно привело к осознанию необходимости внести во взаимоотношения власти и биз­неса определенный порядок. В результате в России возникла корпоративистско-плюралистическая форма лоббизма.

В России проблема лоббизма как проблема практическая стоит достаточно давно. Теоретическое «открытие» лоббизма юристами состоялось в на­чале 1990-х гг. В Иркутской области Малый совет Иркутского област­ного совета народных депутатов своим решением от 15 декабря 1992 г. № 14/6 принял нормативный правовой акт «О правотворчестве и нор­мативных правовых актах Иркутской области», седьмая глава которо­го была прямо посвящена регулированию лоббизма в правотворчестве области.

Работа над законопроектом о лоббизме на федеральном уровне началась также в 1992 г. в рамках нескольких комитетов Верховного Совета РФ. Руководителем рабочей группы был Н.Г.Зяблюк. Соглас­но концепции разработчиков, закон должен был распространяться только на парламент и законодательную власть. Предполагалось так­же, что лоббистом может быть как юридическое, так и физическое лицо, но уже в Государственной Думе первого созыва было принято решение распространить этот законопроект на все ветви государс­твенной власти и считать лоббистом только физическое лицо. В марте 1994 г. законопроект «О регулировании лоббистской деятельности в федеральных органах государственной власти» был внесен в Госу­дарственную Думу. Авторами законопроекта являлись В.А. Лепехин и А.С. Автономов.

Новый законопроект предполагал не только регистрацию, но и аккредитацию лоббистов, выдачу им «лицензий» на право заниматься лоббистской деятельностью, анализ их деятельности Министерством юстиции РФ, их отчетность перед Администрацией Президента и Пра­вительством РФ. В проекте закона содержалось правовое регулирова­ние порядка создания лоббистских структур; порядок их регистрации, отчетность перед органами власти; ответственность лоббистов; про­блемы иностранного лоббизм. В случае принятия данного закона рос­сийский законодатель получал бы возможность контролировать зару­бежных лоббистов. Вместе с тем закон является базовым, рамочным. Он распространяется только на тех лоббистов, которые зарегистри­ровались в качестве таковых, намерены вступить во взаимоотношения с государством в правовом варианте.

Предлагаемый законопроект, по мысли его разработчиков, дол­жен был способствовать легализации и регламентации лоббизма, ко­торый в настоящее время существует как «теневой» и неофициальный институт. В течение нескольких лет по данному вопросу велись актив­ные консультации.

По мнению большинства экспертов и представителей деловых кру­гов, правовое регулирование лоббизма позволит существенно снизить уровень криминализации процесса взаимодействия представителей раз­личных групп интересов с представителями власти, обеспечить гласность и открытость принятия важнейших государственных решений.

Таким образом, широкая общественность признала необходи­мость принятия закона о лоббизме. Однако реальных шагов в этом на­правлении в последующие годы не было сделано.

Представители левой оппозиции в Государственной Думе по-преж­нему считают, что в России не решены социальные проблемы, лоб­бистская деятельность преследует узкие, частные интересы крупных капиталов, а сам законопроект игнорирует интересы общественных организаций и объединений. К сожалению, лоббизм в России по-преж­нему рассматривается многими как чисто негативное явление, наряду с подкупом, коррупцией, шантажом.

Да и в Совете Федерации тоже нет единства мнений по этому во­просу. Так, например, председатель Совета Федерации С. Миронов в 2003 г. заявлял, что не считает своевременной постановку вопроса о разработке российского закона о лоббистской деятельности. «У Рос­сии много других проблем, более важных, чем эта очень узкая, спе­циальная парламентская проблема — узаконивание и регламентация лоббизма». Правда, он попутно заметил, что, на его взгляд, «в самом лоббизме ничего страшного нет».

Еще одна проблема законодательного регулирования лоббистской деятельности — определение допустимых ее пределов как в плане арсенала средств и методов воздействия на органы государственной власти, так и того круга органов государственной власти, в отношении которых лоббистская деятельность не может быть признана право­мерной. В частности, недопустима легализация лоббистской деятель­ности в судебных органах власти, так как представительство интересов здесь осуществляется лицами с четко очерченными процессуальными правами и обязанностями. Также предосудительной представляется легализация лоббистской деятельности в системе избирательных ко­миссий, потому что это не только привело бы к смешению двух сис­тем политического представительства (партийно-территориального и функционального), но и всерьез дискредитировало бы принцип пред­ставительной демократии и контроля за законностью избирательного процесса.

Значительно более проблематичным является вопрос о легализа­ции лоббизма в структурах исполнительной власти. Законодательная практика зарубежных государств по-разному отвечает на этот вопрос. В Великобритании лоббистская деятельность признается допустимой только в отношении членов палаты общин, а также министров короны (так как последние также являются депутатами парламента). В США и Канаде лоббизм признается в органах как законодательной, так и исполнительной власти.

Оборотная сторона этой проблемы состоит в трудностях законо­дательного определения круга субъектов, имеющих право лоббиро­вать в органах государственной власти. Функция реализации группо­вых интересов, в том числе и посредством взаимодействия с органами государственной власти, присуща широкому кругу объединений с раз­личным правовым статусом. Речь идет о профессиональных союзах, корпоративных общественных объединениях, ассоциациях (союзах) предприятий, межрегиональных ассоциациях социально-экономичес­кого сотрудничества и т. д. Согласно действующему законодательству, эти объединения не рассматриваются как лоббистские фирмы, потому что их уставная деятельность носит публичный характер и основы­вается на добровольном участии граждан и юридических лиц. Введе­ние же в российскую правовую систему института лоббистских фирм с особым порядком регистрации и лицензирования деятельности не вписывается в существующую нормативную базу и вызовет коллизии с действующими законами «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности», «Об общественных объединениях», «О не­коммерческих организациях». В любом случае какие-либо строгие попытки принятия закона будут противоречить интересам институ­ционализированных групп давления, которые уже успели освоиться в нынешней системе функционального представительства интересов, крайне несовершенной с точки зрения общественного блага, но доста­точно удобной с точки зрения руководства такого рода объединений.

Сегодня основной вопрос в том, какая модель лоббизма утвердится в России на ближайший период. Олигархический лоббизм, в основном сформировавшийся к середине 90-х гг. XX в., продиктованный эгоис­тическим стремлением узкого круга групп интересов подмять под себя всё, включая государственные институты, или егоцивилизованная модель, когда при условии эффективного государственного регули­рования будут созданы относительно равные условия для представи­тельства в органах власти отраслевых и разнообразных общественных интересов?

Переход к цивилизованной легальной модели лоббизма предпола­гает последовательное развитие демократии, институтов гражданско­го общества, повышение уровня доверия между всеми участниками со­циальных взаимодействий, установление в стране диктатуры закона, т. е. создание сильного правового государства, способного как про­тивостоять давлению ограниченных групп интересов, так и выполнить взятые на себя обязательства. Но при нынешней политической и эко­номической системе в России это вряд ли возможно. До тех пор, пока политика не будет введена в правовые рамки, пока не будет проведена институциональная реформа государственной системы управления, лоббизм будет существовать в той форме, в какой мы его сегодня на­блюдаем на федеральном и региональном уровнях.

Несмотря на то, что интерес к лоббизму в российском обществе постоянно повышается, серьезных социологических исследований это­го феномена по-прежнему мало. Слишком сложна и деликатна эта сфе­ра социальных отношений. Хотя очевидно, что без них сложно в полном объеме представить всю картину происходящих изменений в сфере вза­имоотношений бизнеса и государства. Поэтому ограничимся ссылками на отдельные исследования из числа проведенных в последние годы. Они в целом подтверждают вышеизложенные мнения и позиции отно­сительно главных тенденций и проблем развития лоббизма в России.

В 2002 году профессор университета штата Огайо Т. Фрай опубли­ковал исследование лоббистской деятельности в России.

Автор разделил государственную власть на три типа: федеральный уровень, региональный и муниципальный. Соответственно при вопро­сах об успешности лоббирования учитывались все три уровня. Так, выяснилось, что 12 % фирм так или иначе могут влиять на принятие решений федеральной власти, 15 % влияют на региональном уровне и 19 % на муниципальном. 38 % опрошенных фирм в Москве и Екате­ринбурге всегда или иногда оказывают влияние на власть, в Смоленске таких фирм только 13 %. В остальных городах процент такого рода фирм колеблется от 25 до 33.

В результате вероятностного анализа автор определил, что форма собственности фирмы не играет серьезной роли при лоббировании на федеральном уровне. При этом фирмы с большим количеством работ­ников и фирмы, входящие в бизнес-организации и ассоциации, более успешны в лоббировании на федеральном уровне.

На региональном уровне по-прежнему успешны крупные фирмы и члены бизнес-организаций. Но принципиальное значение приобрета­ет форма собственности фирмы. Государственные предприятия зна­чительно успешнее лоббируют свои интересы, чем другие фирмы. В то же время частные фирмы сильно проигрывают в лоббистской деятель­ности приватизированным фирмам.

На муниципальном уровне форма собственности фирмы снова те­ряет свое значение, в то время как размер фирмы (количество работ­ников) и членство в ассоциации по-прежнему играет роль.

Автор приводит пример вероятностного анализа для «средней» фирмы из Нижнего Новгорода. Коэффициент вероятности успешного лоббирования для приватизированного предприятия равен 0,11. Если фирма вступает в бизнес-организацию, то коэффициент возрастает до 0,31. Если переходит в государственную собственность, то вероят­ность равна 0,20. Таким образом, автор предсказывает, что наиболее успешными лоббистами на региональном уровне выступают крупные приватизированные фирмы, входящие в бизнес-организации.

Одним из вопросов исследования был вопрос о методах лоббиро­вания. Менеджерам был предложен список методов. 52 % успешных лоббистов используют прямые контакты и связи с государственными чиновниками. Но столь же популярен метод обращения в бизнес-орга­низации, которые лоббируют интересы фирмы (также 50 %). 33 % успешных лоббистов также используют масс-медиа для отстаивания своих интересов. И 23 % фирм иногда обращаются к профессиональным лоб­бистам. Большинство менеджеров характеризовало профессиональных лоббистов как людей, имеющих связи с государственными чиновника­ми, ответственными за принятие решений.

На Западе су­ществуют две основные гипотезы о том, как осуществляется взаимо­действие бизнеса и власти.

Первая гипотеза строится на утверждении, что бизнес «захватывает» власть и практически не несет никаких финансовых издержек. Многочисленные работы, по­священные российским олигархам и ФПГ, подтверждают данную ги­потезу.

Вторая гипотеза утверждает, что существует «обмен между элитами», в ходе которого бизнес, получая определен­ные льготы от государства, несет расходы в социальной и иных сфе­рах.

И в том, и в другом случае бизнес-структуры лоббируют свои ин­тересы перед государством. Принципиальное различие состоит в том, какую цену бизнес платит за благосклонность государства. В одном случае это расходы на избирательную кампанию «своего» кандидата или финансовая помощь (взятка) конкретному государственному чи­новнику, а в другом случае это производственные расходы, связанные с созданием рабочих мест, содержанием социальной сферы налого­выми отчислениями. Вторая модель считается более цивилизованной и широко распространена на Западе. В своем исследовании Т. Фрай попытался определить, какая модель отношений более соответствует современной России.

Во-первых, успешность лоббирования в России зависит от уровня власти и формы собственности фирмы.

Во-вторых, вопреки распро­страненному мнению, что только личные связи руководства фирмы являются залогом успеха при лоббировании, автор показывает, что столь же успешным методом является присоединение к бизнес-орга­низациям и ассоциациям. Также растет роль нанятых профессиональ­ных лоббистов.

В-третьих, в России развивается модель «элитного обмена» при установлении отношений бизнеса и власти. Модель «за­хвата» власти бизнесом остается в прошлом или является характерной для олигархических структур или крупных финансово-промышленных группировок.

Т. Фрай разделил всех респондентов на две группы: в первую вошли фирмы, утверждавшие, что они успешные лоббисты, а во вторую — все остальные.

По мнению автора, в России преобладает модель «элитного обмена».

В 2004 г. Ассоциацией менеджеров было проведено исследование на тему «Развитие цивилизованного лоббирования в России». Основ­ные результаты этого исследования следующие.

1. Для 70 % респондентов лоббирование в современной России озна­чает, прежде всего, диалог бизнеса с властью в целях отстаивания своих интересов. Несмотря на сформировавшийся негативный оттенок слова «лоббирование», всего 10% представителей делового сообщества счи­тает лоббирование источником коррупции. В то же время всего лишь 15 % опрошенных руководителей предприятий понимают под лоббированием систему специализированных агентств, оказывающих влияние на государственную власть в интересах бизнеса, а также информаци­онное и общественное сопровождение принимаемых решений в госу­дарственных органах. Столь низкая оценка институциональной со­ставляющей лоббирования объясняется прежде всего неразвитостью цивилизованных механизмов лоббирования в России, отсутствием за­конодательного закрепления лоббистской деятельности.

2. Более половины компаний - 55 % - указали на наличие специализированной единицы или ответственного лица в своей структуре, ответственных за взаимодействие с органами государственной власти. При этом в 30 % компаний этим занимается специализированная служ­ба (отдел, департамент) по связям с органами государственной власти.

3. При оценке восприимчивости ветвей власти к интересам бизнеса 50 % опрошенных отдали свои предпочтения исполнительной власти, 30 % — законодательной.

4. Следующий вопрос был посвящен определению уровней власти, на котором она наиболее открыта к диалогу с бизнесом. Респондентам было предложено отметить один или сразу несколько уровней влас­ти. Первое место с 50 % ответов получила региональная власть, второе место поделили федеральный и муниципальный уровни с 30 % ответов. 15 % указало, что власть не открыта к диалогу с бизнесом ни на одном из перечисленных уровней.

5. Респонденты высоко оценили перспективы участия делового со­общества в процессе выработки государственных решений в России. По мнению 95 % из них, это позитивно отразится на качестве принимаемых государственных решений, в то время как лишь для 5 % из них это озна­чает легализацию коррупции.

Вывод, к которому пришли авторы проведенного исследования, показывает, что, во-первых, деловое сообщество в целом готово к диа­логу с государством и считает, что его участие должно эффективно сказаться на качестве деятельности правительственных органов. Более чем половина крупных и средних российских компаний имеют в своих структурах персонал, профессионально занимающийся взаимодействи­ем с органами государственной власти, т. е. кадры, способные представ­лять интересы бизнеса перед лицом государства. И, во-вторых, низкий уровень диалога бизнеса и государства на данный момент можно объ­яснить, прежде всего, отсутствием эффективных механизмов такого взаимодействия и недостаточностью каналов мобилизации делового сообщества в продвижении своих интересов.

Подводя итог всему сказанному, можно констатировать следующее. По сути дела, уже около 20 лет вопрос институционализации и легализации лоббизма как института взаимодействия бизнеса и государства поднима­ется и обсуждается на самом высоком уровне, но серьезного продвижения в его решении пока не произошло. Очевидно, тому есть несколько различ­ных причин. По нашему мнению, суть проблемы заключается в следующем.

Во-первых, сложившаяся нормативная практика лоббирования в целом устраивает часть основных ее участников, которые получают от ее существования свою выгоду.

Во-вторых, отклонение от сложившихся норм лоббирования мо­жет быть невыгодно самим агентам вследствие увеличения их трансакционных издержек. Существует так называемый эффект координа­ции, согласно которому, чем большее число агентов следует некоторой норме или правилу поведения, тем меньше связанные с ней трансакционные издержки и тем большие трансформационные издержки несет каждый отдельный агент, решившийся ее нарушить.

В-третьих, нельзя не учитывать культурную инерцию, возникаю­щую как следствие нежелания агентов менять стереотипы поведения, доказавшие в прошлом свою эффективность.

Поэтому сегодня в обществе и государстве, в принципе, осознается потребность в создании новых норм и правил лоббирования, адекват­ных сложившимся экономическим, политическим и социальным условиям современного российского общества, но не хватает ресурсов для перехода к ним. Никто - ни бизнес, ни власть - не хочет нести допол­нительные трансформационные издержки по переходу от сложившейся во многом теневой практики лоббирования к новой открытой цивилизо­ванной системе. Отдельные попытки институционализировать лоббизм в России предпринимаются давно, но достичь поставленной цели пока не удается. Поэтому малоэффективная, но устойчивая к внешним воз­действиям система лоббирования продолжает свое функционирование. И она будет существовать до тех пор, пока бизнес и власть, государс­тво и общество не смогут договориться о справедливом распределении трансакционных издержек, связанных с переходом к новой, более цивилизованной модели осуществления представительства интересов, несмотря на все отдельные попытки изменить сложившуюся практику.

Можно выделить несколько периодов развития полити­ческого лоббизма в Российской Федерации.

1. 1991-1995 гг. — стихийный этап, расцвет «криминаль­ного лобби», «коридорный» лоббизм.

2. 1995-2004 гг. — постепенное развитие и институционализация лоббизма, образование ассоциаций бизнеса, формирование крупных федеральных и региональных хол­дингов и рост их заинтересованности в процессе принятия решений в государственных органах власти, продвижение преимущественно корпоративной модели лоббирования.

3. С 2004 г. — совершенствование правовой среды, попытки выстраивания «цивилизованных» отноше­ний между властью и обществом, консолидация мелкого и среднего бизнеса, включение бизнеса в лоббистские ком­муникации, стремление создать плюралистические модели представительства интересов различных групп интересов в государственных институтах.

В 1990-е гг. в России была создана и начала функциониро­вать Национальная ассоциация лоббирования. Термин «лоб­бист» этой Ассоциацией применяется к тому человеку или структуре, кто проводит отдельно оплачиваемую лоббист­скую работу по внешнему заказу.

Российское Агентство экономических новостей с уча­стием «Независимой газеты» в течение нескольких лет регулярно проводит исследование «цивилизованного» лоб­бирования в России. Свыше 60 экспертов по 5-балльной системе определяют эффективность лоббирования около 240 претендентов — предпринимателей, политических дея­телей, чиновников — по продвижению проектов определен­ных групп интересов. В состав экспертов входят главные редакторы, руководители и экономические обозреватели ряда СМИ, руководители и представители государствен­ных, научных, общественных и других организаций, сами лоббисты.

В результате исследований «цивилизованного» лобби­рования в России были определены три «весовые» катего­рии лоббистов.

Первая — это «первые лица» коммерческих, государ­ственных и политических структур, в большей или мень­шей мере занимающиеся лоббированием, но с разной эффективностью.

Вторая группа лоббистов — это региональные влия­тельные представители. Большая часть их работы связана с выстраиванием взаимоотношений с Центром, от которых во многом зависит эффективность продвижения различных проектов регионального характера. Это особенно касается финансовых вопросов, от которых зависят бюджеты реги­онов, возможности выплаты зарплат, социальных посо­бий и т.п.

Третью группу лоббистов составляют профессионалы. В нее входят известные представители бизнеса и полити­ческие деятели, депутаты органов законодательной власти, которые, обладая большими связями, умело используют их для лоббирования интересов близких к ним структур. Раз­деление лоббистов на группы в некоторых случаях носит условный характер. Тем не менее общность критериев оценки эффективности лоббирования позволяет сравни­вать полученные данные для разных групп лоббистов. Они публикуются в «Независимой газете» и представлены на ее сайте в Интернете.

Говоря об эволюции лоббизма в России за последние 20 лет, эксперты отмечают, что все большее распростране­ние получает «цивилизованный» лоббизм. Например, раз­вивается практика взаимных консультаций, совместной разработки бизнесом и властью программ развития как на федеральном, так и региональном уровне.

Площадок, форм общения бизнеса и власти не так много. Одной из них является Общественная палата Рос­сии, где обсуждаются важные законопроекты до рассмотре­ния и принятия их Государственной Думой и утверждения Советом Федерации Федерального Собрания Российской Федерации. В частности, там велось обсуждение нового закона «Об образовании», в который было внесено множе­ство поправок.

В высших органах законодательной власти России в рамках различных комитетов было введено так называе­мое нулевое чтение законопроектов с приглашением на него различных представителей заинтересованных структур. Практически во всех комитетах Государственной Думы и Совета Федерации функционируют специальные экс­пертные советы, в которые входят представители различ­ных заинтересованных структур бизнеса и общественности. Они также участвуют в обсуждении готовящихся законода­тельных инициатив, предлагают разработку новых законо­проектов в той или иной сфере государственного регулиро­вания. Полезную роль для продвижения интересов бизнеса играют консультирование, экспертизы, осуществляемые Торгово-промышленной палатой России, а также Россий­ским союзом промышленников и предпринимателей. Все это является законным и цивилизованным способом диа­лога между заинтересованными группами и структурами и государственными органами.

Здесь также следует отметить широкое распространение косвенных методов воздействия — проведение PR-акций, формирование общественного мнения, а также имиджа раз­личных компаний. Важным направлением лоббирования внешних интересов является формирование положитель­ного имиджа страны и отдельных регионов на междуна­родной арене.

Таким образом, в 2000-х гг. в России с некоторым запоз­данием и преодолением определенных препятствий идет формирование механизма влияния частных и обществен­ных организаций на процесс принятия решений органами государственной власти по вопросам внутренней и внеш­ней политики. Уже разработано и представлено в Государ­ственную Думу четыре законопроекта о лоббизме, но им не был дан ход. Возможно, еще не созрели социально-психологические условия для принятия такого закона. В обще­ственном сознании политический лоббизм связывается с коррупцией. Поэтому принятие закона о лоббизме оце­нивается многими негативно. Для превращения политиче­ского лоббизма в специфический институт политической системы в Российской Федерации еще не пришло время и не созрели условия.

Литература

Джанда К., Берри Д.М., Годман Д., Хула К.В. Трудным путем демократии: процесс государственного управления в США / Пер. с англ. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2006. С.287-318.

Елисеев С.М. Политическая социология: учебное пособие. СПб.: Издательство «Нестор-История», 2007. С.176-195.

Перегудов С.П. Политическая система России в мировом контексте: институты и механизмы взаимодействия. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. 431 с.

Политическая социология: учебник / под ред. Ж.Т.Тощенко. М.: Издательство Юрайт, 2012. С.239-260.

GR-связи с государством: теория, практика и механизмы взаимодействия бизнеса и гражданского общества с государством. Учебное пособие. / Под ред. Л.В.Сморгунова и Л.Н.Тимофеевой. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2012. 407 с.

^[1] Это — любое лицо, «которое непосредственно либо через своих представителей, служащих или иных лиц собирает или получает денеж­ные средства или иные ценности с целью использования главным образом для достижения одной из нижеследующих задач: а) принятия или откло­нения Конгрессом Соединенных Штатов какого-либо законодательного акта; б) воздействия прямо или косвенно на принятие или отклонение Конгрессом Соединенных Штатов какого-либо законодательного акта».

^[2] Согласно закону, лоббист представляет под присягой в письменном виде заявление, в котором приводятся: имя и адрес учреждения регистри­руемого лица; имя и адрес лица, которое его нанимает и в чьих интересах оно выступает; сроки найма, сумма вознаграждения; сумма и цели выде­ленных на расходы средств; подробные отчеты, в которых приводятся все средства, полученные и израсходованные на указанные цели в предше­ствующем квартале; лица, которым были выплачены какие-либо суммы, а также цели произведенных выплат; наименования каких-либо докумен­тов, периодических изданий, журналов и иных публикаций, в которых по инициативе лица были помещены статьи или материалы по законо­проектам, которым оно, согласно договору о найме, должно препятство­вать либо оказывать поддержку.

^[3] Нарушителям могут быть установлены: штраф до 5000 долл., либо тюремное заключение на срок не более 12 мес., или то и другое наказание одновременно; в качестве дополнительной меры — лишение права зани­маться в течение трех лет лоббистской деятельностью.

^[4] Действие закона не распространяется на следующих лиц: членов законодательных или исполнительных органов власти провинций; членов дипломатических миссий, представляющих в Канаде интересы иностран­ных государств; членов представительства ООН, а также других между­народных организаций, для которых законодательно предусмотрены иммунитет и привилегии.

Лоббизмом, согласно этому закону, не считается: устное или пись­менное обращения к парламенту, совершенные в ходе процедур, пись­менные стенограммы которых доступны общественности; обращение к госслужащему со стороны физического лица с целью применения или интерпретации любого акта парламента в интересах этого физического лица или компании, которую он представляет; обращение к госслужа­щему, совершенное в ответ на письменный запрос со стороны госслужа­щего с просьбой дать совет или комментарий касательно разработки зако­нов, заключения контракта для удовлетворения потребностей государства.

^[5] Лоббисты-консультанты и корпоративные юристы должны отпра­вить в регистрирующий орган следующую информацию: свое имя и место работы; имя и юридический адрес работодателя; организационно-право­вую форму компании-работодателя, а также любой аффилированной компании, заинтересованной в действиях лоббиста; вид деятельности компании-работодателя; вопросы, по которым лоббист обращался к госу­дарственным служащим; государственные органы, в которых работают госслужащие, с которыми общался лоббист; методы коммуникации между лоббистом и госслужащим.

^[6] Компания-работодатель должна отправить в регистрирующий орган информацию обо всех своих сотрудников, занятых в лоббистской деятельности (даже тех сотрудников, чье индивидуальное время занято­сти лоббистской деятельностью меньше 20%).

^[7] Член парламента не должен получать материальное вознагражде­ние от заинтересованных лиц за свою работу в парламенте — голосова­ние, парламентский запрос, снятие предложения с обсуждения, внесение законопроекта, внесение или снятие с обсуждения поправок к законода­тельному предложению, а также за попытки убедить своих коллег или министров совершить любое из вышеперечисленных действий. Член парламента должен раскрывать информацию о полученных денежных вознаграждениях за другие услуги, связанные с парламентской работой, а также предоставлять контракты об оказании этих услуг.

Член парламента должен сообщать о своих интересах, внося их в ежегодно публикуемый реестр. При возникновении конфликта между своими личными и общественными интересами член парла­мента должен ориентироваться на общественный интерес. Он не может выносить на обсуждение проблемы, затрагивающие декларированный им интерес.

^[8] Государственные служащие должны документировать свои кон­такты со сторонними организациями и лицами, не должны разглашать конфиденциальную информацию, не должны принимать подарки, денеж­ные переводы и т.п. При возникновении конфликта между своими лич­ными и общественными интересами государственный служащий должен ориентироваться на общественный интерес.

^[9] Господдержка оказывается только тем партиям, от которых по край­ней мере два кандидата были избраны на предыдущих всеобщих выбо­рах или избран один кандидат, если за него проголосовали как минимум 150 тыс. избирателей. Каждое полученное место в парламенте оценива­ется в 3743 ф. стерлингов плюс 7,48 ф. стерлингов на каждые 200 подан­ных голосов.

^[10] Ежедневно выходит официальный отчет о дебатах в парламенте, в котором содержатся протоколы заседаний, речи членов парламента, а также ответы на парламентские запросы. Палата общин издает также еженедельный информационный бюллетень, в котором излагаются под­робности парламентской деятельности. Еженедельный информацион­ный бюллетень, а также отчеты специальных парламентских комитетов и судебные решения Палаты лордов можно найти на сайте парламента Великобритании по адресу: www.parliament.uk