Тема I. Политология как самостоятельная научная дисциплина: этапы формирования, предмет, цели и задачи 25 страница

Показательно, что зачастую у нас понятия «духовная жизнь общества» и «общественное сознание» использовались как сино­нимы. Так, в «Философской энциклопедии», в частности, гово­рится: «При социологическом подходе сознание рассматривает­ся прежде всего как духовная жизнь общества в совокупности всех ее форм (наука, философия, искусство, нравственность, ре­лигия. правосознание, социальная психология)». Однако в дей­ствительности духовная жизнь общества значительно шире об­щественного сознания.

Показывая методологическую несостоятельность сведения духовной жизни к функционирующему общественному сознанию, А.К.Уледов с полным основанием писал: «Духовная жизнь (как и политическая, семейно-бытовая и т.п.) — это жизнь людей, свя­занная с удовлетворением их духовных потребностей, с произ­водством сознания, являющимся одним из важнейших видов об­щественного производства, с духовным общением и т.д., т.е. она отнюдь не сводится к функционирующему общественному со­знанию. Идеи, взгляды, представления и другие духовные обра­зования, взятые в их движении, изменении и развитии, со­ставляют лишь одну из сторон духовной жизни».

Что именно в живописи, музыке, танцевальном искусстве и т.п. относится к сознанию, а что к духовной жизни, духовному про­изводству или духовной культуре? Было бы напрасным трудом искать ответ на этот вопрос в работах, посвященных искусству как форме общественного сознания. В них можно найти лишь пространные рассуждения о гносеологических факторах воз­никновения и в лучшем случае исторический обзор эволюции ис­кусства как особого общественного феномена, составляющего один из компонентов духовной культуры. Как бы мы ни изощ­рялись в формулировках касательно того, что искусство представ­ляет собой и форму общественного сознания, и способ духовно-практического освоения мира, мы не вправе игнорировать, что оно в обоих своих качествах прежде всего органическая состав­ляющая духовной культуры. Что касается сознания, то оно, равно как и язык, символика, музыкальные или иные формы, представляет собой средство воспроизводства, творения, позна­ния и трансмиссии искусства.

Или же возьмем мораль, моральное или нравственное. В це­лом это, с одной стороны, сфера духовного и волевого вообще, противостоящая телесно-материальному, физическому, а с дру­гой — сфера человеческого поведения, нравов, обычаев и т.п. Как представляется, мораль включает всю совокупность нравствен­ных отношений, нравственную деятельность, регулирующие их нравственные нормы, традиции, обычаи. Нормы же — это исто­рически сложившиеся в данной социокультурной среде стандар­ты деятельности и поведения людей, посредством которых они подчиняются определенному социальному целому.

Тесно связанный с нравственными нормами обычай как древ­нейшая форма хранения и трансмиссии социокультурного опы­та от поколения к поколению играет немаловажную роль в жиз­недеятельности людей. В отличие от предметной стороны социальной культуры — орудий труда, продуктов материально­го и духовного производства — обычай представляет собой эле­мент деятельной ее стороны, которая включает нормы общест­венно-политической жизни, нормы взаимоотношений между людьми, общепризнанные нормы поведения людей, легитимизировавшиеся силой массовой привычки, традиции и обществен­ного мнения.

Из сказанного можно сделать вывод, что все названные и дру­гие основополагающие феномены и категории адекватно можно понять лишь в том случае, если рассматривать их как компоненты не только и не столько общественного сознания, сколько общей для данной нации или другой социально-исторической общнос­ти культуры. Сознание, в том числе и общественное в различных его проявлениях, представляет собой одновременно и процесс и ре­зультат познания и освоения действительности. Что же в таком случае представляет собой культура? Вопрос, скажем, не из са­мых простых. Хотя бы потому, что известные культурантропологи К.Клакхон и А.Кребер еще в 1952 г. выявили и проанали­зировали 167 определений культуры. С тех пор эта цифра еще более увеличилась.

В различных определениях в разных сочетаниях можно встретить выражения вроде: «жизненные установки», «типы или формы поведения», «типы ориентации» и т.п. Говорят так­же, что культура детерминирует, определяет, обусловливает, регулирует, оказывает влияние и др. Для нас в принципе важ­но понять, что культура представляет собой основополагающую инфраструктуру, социально-историческую среду обитания, жиз­недеятельности и вопроизводства человека. В ней человек ищет свое отражение, в ней он идентифицирует себя с себе подобны­ми и, собственно говоря, узнает себя.

Будучи формой бытия человека, культура в равной мере от­носится и к сущности, и к существованию человека. Можно сказать, что культура — это базис суверенного бытия людей. «Мир культуры,— пишет А.Я.Гуревич,— образует в данном общест­ве в данную историческую эпоху некую глобальность, — это как бы тот воздух, которым дышат все члены общества, та неви­димая всеобъемлющая среда, в которую они погружены». В дан­ном контексте национальная культура составляет для ее носи­телей объективную реальность. Но эта объективность имеет субъективное происхождение, поскольку, хотя культура и пред­шествует человеку, человек есть и всегда остается актуальным началом культуры. Будучи выражением коллективного «я» оп­ределенного сообщества людей, культура включает в себя образ жизни народа, структуру и уровень материальных и духовных интересов и потребностей людей, уровень образования и состо­яние просвещения, системы нравственных норм поведения и др.

При таком понимании очевидно, что общественное сознание является интегрирующим компонентом социокультурной систе­мы, что оно составляет своего рода субстрат духовной культуры, обеспечивающий ее воспроизводство и трансмиссию от поколе­ния к поколению. По аналогии можно сказать, что политичес­кое сознание, если выделить его в качестве самостоятельной категории, функционирует и самовоспроизводится в определен­ной политико-культурной среде. Вместе с тем оно есть и усло­вие, и одновременно средство воспроизводства политической культуры.

Политическая социализация

Человек как член конкретного общества проходит процесс со­циализации не только в соответствующей социокультурной, но и политико-культурной среде. Еще в 430 г. до н.э. Перикл ут­верждал: «Лишь немногие могут творить политику, но судить о ней могут все». Судить о политике действительно могут все (неваж­но как), потому что мир политического в тех или иных форме и сте­пени затрагивает всех и каждого члена общества. Поэтому люди должны иметь хотя бы самые общие представления о мире поли­тического и механизмах его функционирования, о том, в чьих ру­ках находятся бразды правления страной, регионом, городом, кто принимает решения, кто несет ответственность за их выполнение и т.п. Осваивая господствующую в данном обществе политичес­кую культуру, отдельный человек включается в многогранный и ди­намичный процесс властных отношений, совершает акт воспро­изводства себя как политико-культурного существа.

В этом смысле можно говорить о политической социализации людей. В целом под политической социализацией понимается про­цесс интегрирования и освоения отдельным человеком как чле­ном определенного общества и гражданином государства основ­ных элементов соответствующей политической культуры. В этом процессе в той или иной форме принимают участие семья, шко­ла, вузы, общины, добровольные организации, трудовые коллек­тивы, средства массовой информации, политические партии, государственные учреждения.

Можно говорить об узком и широком понимании политиче­ской социализации. В узком смысле — это сознательное и целе­направленное внедрение политических ценностей, убеждений, на­выков и т.п. Эту задачу выполняют в основном официальные и полуофициальные учреждения, институты, организации. Они имеют своей целью создание благоприятных условий для при­нятия людьми господствующего социального порядка и его цен­ностей; общей картины мира, адаптации к ее экономическим, по­литическим и военным потребностям; неприятие альтернативных социальных порядков. Школы и другие учебные заведения суще­ствуют в качестве агентов господствующих социальных, экономи­ческих и политических сил. Они отражают институты и соци­альные отношения общества, выполняя функции воспроизводства и усиления социальных отношений, включая производство и по­требление, их передачу от поколения к поколению.

В широком смысле политическая социализация — это вся си­стема политического обучения, как формального, так и нефор­мального, целенаправленного и непредусмотренного — на всех этапах жизненного цикла, включая не только сугубо политиче­ское, но и неполитическое обучение, которое сказывается на политическом поведении и политических установках.

Среди политологов превалирует мнение, что знания о мире политического у людей начинают формироваться уже в детском возрасте. Вместе с тем необходимо учесть позицию известного швей­царского детского психолога Ж.Пиаже, который считал, что дети до одиннадцатилетнего возраста не обладают концептуаль­ными навыками (или способностью к логическим, абстрактным рассуждениям) каким-то образом связывать свое положение с политическими феноменами, что они вообще не думают о поли­тике. В этом плане для детей характерен эгоцентризм, а их рас­суждения не выходят за пределы непосредственного, конкретного, личного. И действительно, касательно политических реальнос­тей, государства и властных отношений у детей младшего школь­ного возраста прослеживаются весьма смутные и путаные пред­ставления об основах политической власти и путях ее завоевания взрослыми, о механизмах формирования политики правитель­ства, участниках политического процесса и др.

Но тем не менее, по данным многих исследований, уже в этом возрасте дети получают определенные знания о полити­ческих реальностях и по-своему осваивают их с помощью пер­сонификации этих реальностей. В частности, они узнают о су­ществовании, например, властных отношений, сталкиваясь с местным полицейским, получая информацию из СМИ и разго­воров окружающих и родителей о короле, президенте, премьер-министре, губернаторе и т.п. Результаты исследований свидетель­ствуют, что, например, в Великобритании и США к двенадцати годам две трети детей имеют более или менее четко высказыва­емые установки, симпатии, антипатии в отношении отдельных политических деятелей и партий. Но они еще носят поверхно­стный характер и во многом являются отражением позиций ро­дителей, родственников, соседей. При этом «выбор» детьми политической партии редко сказывается на базовых приверженностях стране, политической системе, законопослушности, национальным символам и ритуалам. Дети еще не имеют пред­ставления о том, чем партии отличаются друг от друга. Для них партии практически не имеют идеологического значения; как пра­вило, они отождествляются с известными кандидатами, полити­ческими и государственными деятелями. Но уже в возрасте 8—9 лет дети высказывают растущую тенденцию приписывать боль­шие достоинства «своей» партии и ее деятелям.

Как показывает Б.Стейси, в глазах детей выборы — весьма важное событие. По мере взросления они начинают рассматри­вать голосование как центральную характеристику системы уп­равления. Можно сказать, что ранние партийные симпатии де­тей кристаллизуются в периоды избирательных кампаний, в атмосфере их широкого освещения в средствах массовой инфор­мации, политических дискуссий у себя дома, среди соседей, сверстников и т.п. Поэтому не удивительно, что большинство де­тей, как правило, проявляют чувства патриотизма и лояльнос­ти к правительству и политическим деятелям страны, что созда­ет предпосылки для формирования лояльности в зрелом возрасте в отношении существующей системы.

В целом каждый член общества в процессе социализации и взрос­ления формируется как социально-культурное существо, и в этом качестве он усваивает политическую культуру или отдельные ее компоненты. С этой точки зрения каждый отдельно взятый че­ловек является носителем политической культуры в той мере, в какой он социализируется в условиях данной конкретной со­циальной общности, и в этом контексте политическая культура составляет интегральную часть социокультурной системы.

Следует отметить, что политическая социализация отнюдь не завершается по достижении человеком зрелого возраста. Это, по сути дела, бесконечный процесс, продолжающийся в течение всей его жизни. Особенно глубоким и далеко идущим изменениям по­литическая культура подвергается в периоды войн и кризисов, экстремальных и аномальных явлений в жизни стран и народов.

Составные элементы политической культуры

Политическая культура — это система отношений и одновре­менно процесс производства и воспроизводства составляющих его элементов в ряде сменяющих друг друга поколений. Это явле­ние динамическое, развивающееся, постоянно обогащающееся ис­торией в своем содержании и формах, явление, чутко реагиру­ющее на изменения в реалиях окружающего мира, будь то промышленная, научно-техническая, компьютерная, информа­ционная или иная революция.

Особенность политической культуры состоит в том, что она неразрывно связана с человеческой субъективностью и пред­ставляет собой своего рода «субъективный объект». В узком по­нимании она составляет не политику или политический процесс в их реальном воплощении, а комплекс представлений той или иной национальной или социально-политической общности о ми­ре политики, государства и власти, законах и правилах их функ­ционирования. Как правило, в политической сфере значимость приобретают не только реальные действия и меры правительст­ва или государства, тех или иных общественно-политических об­разований, но и то, как они оцениваются и воспринимаются, в ка­ком контексте подаются. Формы их реализации, принятие или неприятие подавляющим большинством населения во многом обус­ловливаются основными характеристиками политической куль­туры.

Политическая культура включает в себя те элементы и фе­номены общественного сознания, а в более широком плане ду­ховной культуры той или иной страны, которые связаны с об­щественно-политическими институтами и политическими процессами и оказывают значительное влияние на формы, функ­ционирование и развитие государственных и политических ин­ститутов, придают значимость и направление политическому процессу в целом и политическому поведению значительных масс населения в частности. Политическая культура составля­ет в некотором роде этос или дух, который одушевляет формаль­ные политические институты. Вслед за Г.Алмондом и С.Вербой вполне обоснованно можно сказать, что мы говорим о политиче­ской культуре точно так же, как об экономической или религи­озной культуре.

Подобно тому, как культура определяет и предписывает те или иные формы и правила поведения в различных сферах жизни и жиз­ненных ситуациях, политическая культура определяет и предпи­сывает нормы поведения и «правила игры» в политической сфере. Политическая культура дает отдельному человеку руко­водящие принципы политического поведения, а коллективу — систематическую структуру ценностей и рациональных дово­дов. Она предоставляет руководящие принципы политического поведения, политические нормы и идеалы, обеспечивающие единство и взаимодействие институтов и организаций, придавая целостность и интегрированность политической сфере, подобно тому, как общенациональная культура придает целостность и интегрированность общественной жизни в целом. Основопола­гающие ценности политической культуры имеют первостепенное значение для жизнеспособности и сохранения преемственности любой общественно-политической системы, поскольку их зада­ча состоит в формировании приверженностей данной системе, а ее нормы служат цели интегрирования социальных систем. Они вклю­чают в себя не только ценностные компоненты, но и особые фор­мы ориентации людей в определенных функциональных и ситу­ационных условиях.

Политическую культуру можно правильно понять лишь в том случае, если рассматривать ее как неразрывную часть более ши­рокой культурной общности — национальной, региональной, по­лиэтнической и др. Соглашаясь с К.Гиртцем в том, что культу­ра — это некая структура определенной совокупности значений, с помощью которых люди формируют свой опыт, и исходя из то­го, что политика представляет собой одну из главных публичных сфер, в которых раскрываются эти значения, можно вычленить те из них, которые имеют отношение к миру политики. Эти значения, составляющие политическую культуру, тесным образом связаны с данной культурой в целом, социокультурными, истори­ческими, религиозными, национально-психологическими тради­циями, обычаями, стереотипами, мифами, установками и т.д. Фундаментальные компоненты конкретной культурной общности оказывают большое влияние на формирование системы политиче­ских убеждений и политической культуры в целом.

В качестве составных элементов политическая культура включает в себя сформировавшиеся в течение многих десятиле­тий и поколений политические традиции, действующие нормы политической практики, идеи, концепции и убеждения о взаи­моотношениях между различными общественно-политически­ми институтами. Она включает определенные ориентации и ус­тановки людей в отношении существующей системы в целом, составляющих ее институтов и важнейших «правил игры», принципов взаимоотношений отдельного человека, общества и государства. Эти компоненты, обусловленные социально-эко­номическими, общественно-историческими и другими долговре­менными факторами, характеризуются относительной устойчи­востью, живучестью и постоянством, медленно поддаются изменениям в процессе глубоких сдвигов в общественном бытии.

Политическую культуру можно характеризовать как ценно­стно-нормативную систему, которая разделяется большинством населения в качестве субъекта политического сообщества. Она включает базовые убеждения, установки, ориентации, символы, обращенные на политическую систему. Как отмечает американ­ский политолог Д.Дивайн, политическая культура — это «исто­рическая система широко распространенных, фундаментальных поведенческих политических ценностей», которых придержива­ются члены данной общественно-политической системы. Она охватывает наряду с политическими идеями, ценностями, уста­новками действующие нормы политической практики и предпо­лагает изучение таких категорий, как политическая идеология, легитимность, суверенитет, правление закона и т.п. Политичес­кая культура в определенном смысле предоставляет некие рамки, в которых члены общества принимают законность существующей формы правления, чувствуют себя политически дееспособны­ми, выражают согласие с действующими «правилами игры». Рам­ки, в которых убеждения, эмоции, нормы и ценности проявля­ются в политических процессах и политическом поведении, сами по себе составляют важнейший компонент политической куль­туры.

Цементирующим элементом политической культуры следу­ет считать политическое мировоззрение, составляющее часть общего мирвоззрения отдельного человека, отдельной группы или иной социальной общности. Большое влияние на характер по­литических ориентации, симпатий и антипатий людей оказыва­ют господствующая в обществе система мировоззренческих по­зиций и ценностно-нормативных установок, фундаментальные взгляды на человека, общество и мир в целом.

Как соотносятся политическая культура и другие компонен­ты мира политического, прежде всего политическая система? При поисках правильного ответа на этот вопрос необходимо исходить из того, что политические институты, будучи творениями куль­туры того или иного народа, в свою очередь оказывают значи­тельное влияние на содержание и проявления культуры. Тесная связь существует между политическими поведением и полити­ческой культурой. Более того, политическая культура реализу­ется через политическое поведение.

Хотя политическая система и политическая культура со­ставляют самостоятельные подсистемы мира политического, тем не менее провести между ними четко очерченную линию разгра­ничения весьма трудно.Они взаимно влияют друг на друга, взаимопереплетаются и не могут существовать друг без друга. На­пример, либерально-демократическая система характеризуется существованием в обществе множества социальных групп и сло­ев, организации, объединений, заинтересованных групп, рели­гиозных, профессиональных, молодежных и иных ассоциаций, клубов, отстаивающих свои интересы во взаимных конфликтах, столкновениях и сотрудничестве друг с другом. Такое положе­ние получило название «социальный плюрализм». В политиче­ской сфере плюрализм проявляется в наличии множества пар­тий и институтов, в существовании разных идейно-политических ориентации, установок, идеологических течений и направле­ний. В этом случае мы имеем «политический плюрализм». При­чем социальный плюрализм поддерживает и стимулирует поли­тический плюрализм и наоборот.

Правильно понять эти проблемы можно лишь в том случае, если рассматривать политическую культуру не как основной детерминирующий фактор партийно-политических отношений и про­цессов, а как определенное опосредующее звено между социаль­но-экономическими интересами, базовыми потребностями, соци­альным статусом, морально-этическими нормами отдельного человека, социальных групп, классов, вовлеченных в политиче­ский процесс, с одной стороны, и их политическим поведением — с другой. Воздействие на практические дела не означает их де­терминацию. Иначе говоря, политическая культура способству­ет формированию определенных типов политического поведения, она придает ему определенную направленность, но не является детерминирующим фактором в последней инстанции. Дело в том, что решение избирателей голосовать за ту или иную партию или конкретного кандидата определяется целым комплексом факторов, среди которых социальная структура и политическая система, состояние экономики, просто конъюнктурные факторы, сиюми­нутные внутри- и внешнеэкономические и внешнеполитичес­кие условия и др. Часто общность быта и уклада жизни, непо­средственность впечатлений сами по себе могут служить фактором стандартизации сознания, формирования разного рода иллю­зий, типологически родственных представлений.

Одним из важнейших факторов утверждения и жизнеспособ­ности политической культуры является легитимность существу­ющей системы и действующего в каждый данный период поли­тического режима. Более того, в системе ценностей, ориентации, установок, стереотипов, составляющих политическую культуру, центральное место занимают элементы, способствующие формированию и сохранению политической системы. Количество раз­деляемых всеми членами общества «позитивных» ценностей оп­ределяет степень консенсуса между его отдельными компонен­тами, его стабильность и жизнеспособность.

Вместе с тем было бы неправомерно рассматривать политичес­кую культуру как систему только широко разделяемых в общест­ве ценностей, убеждений и символов, ограничивать ее лишь «позитивными» установками в отношении существующей поли­тической системы, как это делает ряд политологов. Концентрирация внимания исключительно на разделяемых всеми убежде­ниях и установках и ценностях чревата игнорированием тех из них, которые присущи отдельным социальным группам, высту­пающим за изменение существующего положения. Часто сам факт, что они не разделяются большинством членов общества, может служить важным показателем сущности и тенденций развития той или иной политической культуры и политической системы в це­лом. Поэтому значение имеет также выделение расхождений в политических убеждениях различных групп в рамках каждой политической системы. В противном случае, к примеру, совершен­но невозможно было бы объяснить такие важнейшие явления в ис­тории капиталистических стран, как левый и правый варианты радикализма, которые выступали и в наши дни продолжают вы­ступать за изменение существующего там положения.

Человеческая деятельность, требующая совместных коллек­тивных усилий, предполагает соответствующую организацию и координацию этих усилий как на индивидуальном уровне, так и в масштабах всего общества. Как показали Г.Алмонд и С.Вер­ба, межличностное доверие является необходимым условием формирования вторичных ассоциаций, которые в свою очередь имеют большое значение для эффективного политического уча­стия в любой демократической системе. Чувство доверия необ­ходимо и для функционирования демократических правил иг­ры. Например, важно оценивать оппозицию как лояльную, которая в случае прихода к власти не будет преследовать своих противников и способна управлять страной, оставаясь в рамках закона. Устойчивость и жизнеспособность любой политической системы зависит от степени соотношения и соответствия ее цен­ностей ценностям политической культуры. Количество разделя­емых всеми членами общества «позитивных» ценностей опреде­ляет степень консенсуса между его отдельными компонентами, его стабильность и жизнеспособность.

Лорд Брайс как-то говорил, что даже Римская империя ос­новывалась не столько на силе, сколько на согласии и доброй во­ле ее подданных. В правовом государстве жизнеспособность юридическо-правовой системы и подчинение ей подавляющего большинства населения зависит в значительной степени от ува­жения к закону, а не от страха применения санкций. Раз такое уважение потеряно, презумпции справедливости закона брошен вызов. Легитимизация, т.е. обеспечение легитимности,— это форма обоснования, которая призвана интегрировать разроз­ненные институты, отношения, процессы, подсистемы и т.д., тем самым придавая смысл всему социальному порядку.

Политическая символика

Неотъемлемой частью формирования, фиксации и воспроизвод­ства идентичности любой нации и государства как социокультурной и политической общности являются национально-государствен­ные символы и идеалы. Они выступают своеобразными связую­щими элементами политической культуры. Символ представля­ет собой концентрированное зримое выражение основной идеи явления или понятия, основанное на их структурном сходстве. Одной из форм символа является эмблема. Выдающийся россий­ский философ А.Ф.Лосев относил к эмблемам и государственную символику. Частным видом эмблемы является герб, флаг и дру­гие атрибуты, воплощающие прежде всего идею национально-го­сударственного единства и величия. Для того чтобы постичь за­ложенную в символе идею, требуется активная работа ума воспринимающего субъекта. Символ одновременно является спе­цифическим средством общения между людьми, помогает им уз­нать их принадлежность к конкретной социальной общности, ус­воить пронизывающую эту общность центральную идею.

Символы можно изображать условно-графически (христиан­ский крест, серп и молот, нацистская свастика и т.д.), челове­ческими или иными фигурами: Джон Булль в Англии, дядя Сэм в США, медведь в России, страус в Австралии и т.п. Такие сим­волы, как, например, флаг страны или сигнальный свет, име­ют значение не сами по себе, а лишь в качестве средства выра­жения связи с обществом или действиями людей. Комплексные системы типа речи, письма или математических знаков — это тоже символы, поскольку и звуки и знаки обладают значимостью только для тех, кто умеет их «читать», расшифровывать смысл.

На поведение людей часто гораздо более сильное влияние мо­гут оказать не столько сами действия правительства, политиче­ских партий и деятелей, сколько господствующая в обществе си­стема символики, ориентирующая людей на конкретный тип социальных отношений. Сами по себе символы, не связанные с ре­альной действительностью, с центральной идеей, господствую­щей в общественном сознании, не могут правильно объяснить под­линные механизмы и мотивы, которые определяют и регулируют поведение отдельных индивидов и социально-политических груп­пировок. Много разного рода символов создается искусственно, на основе неполной, предвзятой трактовки тех или иных соци­альных и общественно-политических процессов и явлений. И тем не менее общий язык символики свидетельствует о единстве политической культуры данного общества.

Как отмечал О.Шпенглер, единство всякой культуры зиждет­ся на общем языке ее символики. Каждый народ создает и по­читает собственные символы. Они строятся на длительной тра­диции, в которой важное место занимают разного рода знамена, флаги, гербы, другие символы и атрибуты государственно-поли­тической самоидентификации. Одна часть символов формирует­ся спонтанно в процессе жизнедеятельности всех или большин­ства членов культурного, политического сообщества, а другая — создается и целенаправленно внедряется элитами. Со времени воз­никновения национального государства политические лидеры со­здавали и использовали национальные символы для обоснования проводимого ими политического курса. Министр иностранных дел Франции Ламартин говорил в 1848 г.: «Если вы отнимете у меня трехцветный флаг... то отнимете у меня половину мо­щи Франции как здесь в стране, так и за границей». То же са­мое можно сказать применительно к большинству государств со­временного мира.

Одно из центральных мест среди символов занимают наци­ональные гимны, которые представляют собой официальные па­триотические символы или, как пишет К.Серулоу, «музыкаль­ный эквивалент девиза, герба или флага страны». Гимны, подобно другим национальным символам, становятся чем-то вроде «визитной карточки» нации. Они — современные тотемы — знаки, с помощью которых народы отличают себя друг от дру­га или подтверждают границы своей «идентичности».

Каждая страна имеет свой государственный или националь­ный флаг, олицетворяющий ее независимость, суверенитет и ме­сто в мировом сообществе. Показательно, что главы государств (президенты, монархи), вступая в должность, произносят клят­ву верности при обязательном присутствии государственного флага. Какое бы то ни было оскорбление флага в большинстве стран рассматривается как уголовно наказуемое преступление. флаг в сочетании с гимном и другими атрибутами государственно­сти во многих странах превратился в эмоциональное воплоще­ние нации. Не случайно, что, когда граждане одной страны хотят выразить свое недовольство и протест действиями друго­го государства, они прибегают к публичному сожжению флага этого государства. Как правило, ни одна официальная церемо­ния не обходится без государственного флага. Он водружается на зданиях резиденции главы государства и правительства. В дни официальных праздников государственный флаг вывешивается на общественных зданиях. Государственные флаги являются неизменным атрибутом при двух- или многосторонних перегово­рах между различными странами. Флаги перед зданием ООН сим­волизируют страны, входящие в эту международную организа­цию.