Дальнейших сведений по настоящему делу пока не добыто. Дознание мною производится
Подпись
Пристав
| гор.__________ ______ участка ______дня 189__г. №_____ В дополнение к акту дознания от ________дня 189____г. №______ | ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ АКТ ДОЗНАНИЯ Настоящий дополнительный акт дознания составлен мною, приставом_____участка г.__,по делу об убийстве в ночь на 5 сего августа запасного рядового Ивана Андреева Михайлова в следующем. |
Сего числа явившийся ко мне крестьянин Иван Николаев Ермаков, живущий по Гостинной ул. в доме Никифорова, сообщил, что 5 сего августа часов в 10 вечера он, Ермаков, со своим знакомым мещанином Федором Сидоровым Виноградовым, выйдя из гостиницы "Московский трактир", находящейся по 4-й улице, прошли вместе до угла Богдановского переулка и в начале 11-го часа вечера остановились возле дома Горского, так как должны были разойтись по разным направлениям. В это время Ермаков заметил, что какой-то человек, шедший пошатываясь и бывший по-видимому в нетрезвом виде, направился по Богдановскому переулку, неся на плече какой-то сверток. На расстоянии 2-х или 3 саж. за этим человеком, по-видимому следя за ним, шли два человека, которых Ермаков встречал в гостиницах и знал одного из них, именно Кудрина, причем неоднократно слышал, что они занимаются кражами и вообще люди неблагонадежные. Ермаков заподозрил их в намерении отнять у человека, которого они преследовали, сверток и обратил на них внимание Виноградова, сказав ему: "Смотри, Федор, как жулики следят за ним". Услышав же 6 сего августа утром о найденном в конце Богдановского переулка убитом человеке, как оказалось потом Михайлове, и увидев случайно убитого, когда его провозили в трупный покой, он, Ермаков, признал в нем того самого человека, которого накануне преследовали жулики.
Спрошенный мною мещанин Федор Сидоров Виноградов, живущий по Садовой улице в доме Медведева, подтвердив в общих чертах сказанное Ермаковым, добавил при этом, что, заметивши двух жуликов, видимо, преследовавших неизвестного ему человека, он хотел позвать городового, чтобы тот проследил за ними, но городового поблизости не оказалось.
Затем сегодня же мне удалось узнать, что одноконный извозчик № 1031, оказавшийся крестьянином Григорием Яковлевым Сигаевым, живущим по Никитинской ул. в доме Гусакова, 5 сего августа часов в
11 вечера возил Кудрина, у которого в то время в руке находился большой сверток картона, обернутый черною материею. Спрошенный мною Сигаев удостоверил, что действительно 5 сего августа часов в 11 вечера, когда он стоял на бирже, находящейся в конце К-й улицы, неизвестный ему человек (судя по описанию Сигаева - не кто иной, как Кудрин), сев к нему в пролетку, приказал везти себя на П-ю площадь; доехавши до указанной площади, пассажир велел остановиться; затем встал с пролетки, вынул из кармана 5-рублевый кредитный билет и спросил Сигаева, не имеет ли он денег разменять 5 руб. Сигаев ответил, что таких денег у него нет при себе; тогда он, поискав в кармане, нашел 15 коп., уплатил Сигаеву и пошел по П-ой площади, захватив с собою упомянутый выше сверток. Дознание мною производится и к розыску виновных в убийстве Михайлова лиц приняты самые энергичные меры.
Подпись[258]
Раздел V. ОРГАНЫ И ДОЛЖНОСТНЫЕ ЛИЦА, ОСУЩЕСТВЛЯВШИЕ РОЗЫСК ПРЕСТУПНИКОВ
В ПОРЕФОРМЕННОЕ ВРЕМЯ
В пореформенное время розыск уголовных преступников осуществляли чины общей и сыскной полиции, а также судебные следователи.
Розыск осуществляла и жандармерия, прежде всего входившая в ее состав тайная полиция, но то был розыск политических преступников и потому организация и сущность тайной (или политической) полиции нами не рассматриваются, как предмет, выходящий за рамки темы. Однако, допустимо привести мнение о тайной полиции профессора, знатока полицейского права Тарасова Ивана Трофимовича. "Тайная полиция как специальная сыскная полиция, - писал он, - ведающая только политические преступления, имела и имеет везде, где она существует, две темные стороны: она преследует не только политические преступления, но и политические убеждения, посвящая нередко последней деятельности наибольшую сумму энергии, и, кроме того, нередко не признавая никаких законных границ для своей деятельности, она вторгается в сферу индивидуальной свободы при таких условиях и в такой форме, что отнимает у единичных лиц все средства к защите против насилия и произвола[259].
Картину внутренней организации, тактику, методы и практику политического розыска в России показал генерал А. Спиридович в своих "Записках жандарма" (М., 1930), к которым и отсылаю интересующегося читателя.
Общая полиция. 25 декабря 1862 года были высочайше утверждены временные правила об устройстве полиции в городах и уездах
44-х губерний России, управлявшихся на общем основании.
Эти правила объявлялись временными, призванными "поправить строй уездной полиции до совершения полной реформы полицейского управления"[260].
Существенные черты этого временного полицейского устройства заключались в следующем.
До 25 декабря 1862 года земская полиция всюду была разъединена с городскою, и обе полиции действовали отдельно друг от друга: первой был подведомствен уезд, второй - уездный город.
Временные правила 25 декабря 1862 года объединили уездную и городскую полицию в общую уездную полицию; только в губернских и некоторых больших городах были образованы отдельные городские полицейские управления.
Уездное полицейское управление составляли: уездный исправник, помощник исправника, общее присутствие уездного полицейского управления. Это присутствие, в которое, кроме уездного исправника и его помощника, входили и заседатели от дворян и сельских обывателей, заменило собой земский суд.
Городское полицейское управление составляли: полицмейстер, помощник полицмейстера, общее присутствие городского полицейского управления. В состав общего присутствия, кроме названных полицмейстера и его помощника, входили два депутата от городского общества.
Временные правила определяли: исправник есть начальник уездной, а полицмейстер - городской полиции.
Подведомственными полицейскому управлению исполнительными чиновниками полиции были: в уездах - становые пристава, а в городах, посадах и местечках - городские пристава, их помощники и полицейские надзиратели.
Нижними чинами полиции являлись: сотские, в заведовании которых находились определенные участки стана, называемые сотнями; десятские в селениях и полицейские служители городских полицейских команд. Сверх того, при полицейских управлениях состояли рассыльные и в некоторых губерниях конная стража.
На содержание всей уездной полиции вместо отпускавшейся по прежним штатам суммы 3.168.819 руб. было назначено 4.247.998 руб., то есть на 1.079.179 руб. больше. Вместе с тем жалованье полицейским чинам было определено по новым штатам следующее:
а) по уездному полицейскому управлению (в год): уездному исправнику - 1500 руб., его помощнику - 1000 руб., на канцелярские издержки, наем писарей, сторожей, рассыльных и проч. - 1200 руб., городскому приставу - 600 руб., полицейскому надзирателю - 400 руб., становому приставу - 600 руб., на канцелярские расходы пристава - от 300 до 100 рублей;
б) по городскому полицейскому управлению: полицмейстеру - от 1500 до 1000 руб., помощнику - 1000 руб., секретарю - от 600 до
400 рублей[261].
Дальнейшая реформа уездной (сельской) общей полиции (после временных правил 1862 года) заключалась в введении в 1864 году положения о земских учреждениях, в силу которого от уездной полиции отошли хозяйственно-распорядительные дела и остались только административно-полицейские дела.
В 1867 году изменена была форма обмундирования и вооружения полиции.
Из составленного Центральным статистическим комитетом России свода полученных из губерний сведений видно, что в 1872 году в
46 губерниях всех лиц, исполняющих полицейские обязанности в селениях, насчитывалось 380521 человек, в том числе: волостных старшин 9450, сельских старост 100176, сотских 46398 и десятских 224497 человек. Почти 3/4 всего числа этих лиц (274050 человек) отправляли свои обязанности безвозмездно и только 1/4 (106471 человек) получали содержание на общую сумму 3484725 рублей ежегодно. Средний размер содержания волостных старшин составлял 120-140 рублей в год, но в некоторых местах доходил до 400 рублей. Средний размер содержания старосты и сотского был от 10 до 20 рублей[262].
Временное положение о полицейских урядниках от 9 июня
1878 года ввело в сельской местности 46 губерний 5000 конных урядников "для усиления средств уездной полиции и в помощь становым приставам, для исполнения полицейских обязанностей, а также для надзора за действиями сотских и десятских на местах и для их руководства".
Урядники должны были определяться в должность уездным исправником из лиц, оказавшихся по сделанному исправником испытанию наиболее годными к полицейской службе. Урядники получали жалованье до 200 рублей и на обмундирование 50 рублей в год. Сверх того, они имели право на квартиру от обывателей с отоплением и освещением как в местах их постоянного жительства, если там у них не было собственных домов, так и в местах временного пребывания по делам службы.
Вооружение урядников состояло из шашки драгунского образца. Кроме этого казенного холодного оружия им разрешалось иметь и собственное огнестрельное. На содержание лошади урядникам полагалось 100 рублей и на ремонт шашек 55 коп. в год[263].
Уезды по положению от 9 июня 1878 года распределялись на уряднические участки. В среднем на уезд приходилось около 11 участков, а на стан - по 4 участка. По количеству жителей значительная часть участков заключала в себе от 5 до 10 тысяч лиц обоего пола; меньших участков оказалось 1097 и около 1700 участков имели от 10 до 20 тысяч жителей.
Не меньшее разнообразие встречалось и в протяжении участков. Участки, в которых от одного конца до другого было менее 10 и даже менее 20 верст, были крайне редки; более чем в половине случаев наибольшее протяжение участка (от одной оконечности до другой) составляли от 20 до 40 верст. В пятой части всех участков, преимущественно в северных губерниях, наибольшее протяжение наблюдалось от 50 до
100 верст; протяжение свыше 100 верст встречалось крайне редко.
Главную массу урядников (42 проц.) составили отпускные и отставные нижние чины из податных сословий; 23 проц. принадлежало к неподатным сословиям: между ними оказалось 392 дворянина, 419 чиновников и их детей и 505 - из детей духовного сословия. Затем
16 проц. составили крестьяне, 10 проц.- мещане и 9 проц. - прочие. Возраст преобладал от 25 до 45 лет (две трети).
В урядники были приняты: из отставных и отпускных нижних чинов, не занимавших других должностей, кроме строевой службы, - 283 человека и офицеров 18 человек; бывших тысяцких - 307, волостных писарей - 314, писарей разных казенных и общественных учреждений - 387, чиновников - 265, жандармов - 141, чинов городской полиции - 160, почтальонов - 109 и учителей народных школ - 107 человек.
Уже за первый год своего существования "урядники успели оказать весьма существенные услуги" делу правопорядка.
Наибольшее число преступлений и проступков, обследованных полицейскими урядниками, относилось к преступлениям против собственности, при этом розыски начинались вследствие сообщений пострадавших или поручения властей. Когда же потерпевшие из боязни или по другим причинам не заявляли никому о случившемся, "уряд-
ники нередко сами обнаруживали факт кражи и разыскивали как покраденное, так и виновных".
С учреждением коннополицейских урядников было положено противодействие конокрадству, этому бичу сельского хозяйства.
В течение года урядники обнаружили 320 случаев конокрадства, ими задержано 511 человек конокрадов и возвращено хозяйствам
757 уворованных лошадей. Урядниками же обнаружено 58 случаев поджогов и задержано 63 поджигателя[264].
Введением урядников "имелось в виду создать таких исполнителей полицейских обязанностей на местах, которые могли бы служить помощниками становых приставов в производстве розысков и вместе с тем быть разумными и толковыми руководителями для нижних полицейских чинов, т.е. сотских и десятских"[265].
Обязанности сотского были весьма обширны и многосложны. Он наблюдал за сохранением благочиния в церквах, за порядком при расположении войск на квартирах, за предохранением от пожаров и других несчастных случаев, за исправностью путей сообщения, за правильностью торговли, за доброкачественностью припасов в продаже,за прекращением повальных болезней, за призрением бедных и больных, за прекращением нищенства, за своевременным погребением умерших, а также за прекращением воровства, грабежей, разбоев и других правонарушений.
Нередко сотский представлял собой единственную полицейскую власть на несколько десятков верст. Закон требовал, чтобы на эти должности избирались лучшие люди (достаточные и неподозрительные крестьяне), чтобы им назначалось содержание от тех селений, где они находились. Выбор сотских проводился обывателями всякого звания ежегодно в декабре месяце, то одним, то другим селением по очереди; утверждались выборные губернским правлением. Но требования эти не исполнялись.
По отзывам всех начальников губерний, в сотские выбирались совершенно никуда не годные люди: или обремененные недоимками и бесполезные для общества работники и бобыли, в виде наказания за тунеядство, или калеки, потерявшие от дряхлости всякие способности, или бездомные отставные нижние чины, вынужденные служить за ничтожную плату, нередко даже "известные мошенники и проказники", назначавшиеся с обязательством охранять мир, не выносить ничего наружу, скрывать все, что можно, и не доводить народ до суда.
Правительство редко, - утверждал Е. Анучин, - встречало в сотском готовность задерживать и преследовать злоумышленников. Губернаторы указывали даже на такие случаи, что следователи бывали вынуждены для открытия истины образовывать совершенно новую, временную полицейскую власть на месте, устраняя сотских и десятских не только той деревни, где совершилось событие, но и даже ближайших деревень[266].
В городах, по закону от 14 апреля 1887 года, полагалось иметь
1 городового на каждые 500 человек. На 4-х городовых приходился один старший. Жалованье городовых назначалось следующее: старшему - не свыше 180, младшим - не свыше 150 руб., не считая 25 руб. ежегодно на обмундирование. Городовые обязывались, как и околоточные надзиратели и конные стражники, иметь при себе шашку и револьвер. В 1892 году установлены правила о преимуществах городовых: а) в прибавке жалованья за 7-и 5-летнюю службу, б) в единовременном пособии за 20-летнюю службу, в) в назначении повышенной пенсии за 30 лет службы.
С 1889 года уездные полицейские управления составляли уездные исправники и их помощники, а заседатели были упразднены. Исправник получал 1500 руб., помощник 1000 руб. содержания, не включая квартирного довольствия, отопления и освещения. Эти полицейские чины подчинялись губернатору и губернскому правлению. Предметом их деятельности считалось:
- наблюдение за исполнением законов, охрана безопасности, общественного благоустройства и надлежащего повиновения властям,
- исполнение обязанностей по делам судебного ведомства,
- исполнение обязанностей по делам казенного управления, военного ведомства и общественного хозяйства.
Но "центром фактической полицейской деятельности" в эти и последующие годы считался становой пристав, получавший жалованья 600 рублей, исполнителями приказаний которого служили пешие и конные полицейские урядники, сотские - в участках стана, десятские - в селениях. "Становой охраняет безопасность, исправник наблюдает за безопасностью, губернатор отвечает пред правительством за безопасность в губернии" - формулируется задача их работы в Энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона (т. XXIV, с. 329, 330).
5 мая 1903 года в 46 губерниях Европейской России была учреждена уездная (сельская) полицейская стража, состоявшая из урядников (по одному на волость) и стражников (в среднем по одному на
2500 душ). По мере ее введения существовавшие до этого полицейские урядники и сотские упразднялись.
В распоряжении стражников оставались выборные или вольнонаемные (по желанию сельского схода) десятские. Волостные старшины и сельские старосты в вопросах охраны порядка и розыска обязаны были оказывать содействие чинам полицейской стражи[267].
Временные правила об устройстве полиции в городах и уездах не распространялись на столичные полиции в Санкт-Петербурге и Москве.
В Санкт-Петербурге общая городская полиция подверглась существенной реформе 4 мая 1866 года. Упразднены были Главное полицейское управление и должность военного генерал-губернатора, а дела полицейского городского управления переданы обер-полицмейстеру. Обер-полицмейстер по делам исполнительной полиции ставился в непосредственное подчинение Министру внутренних дел, а по делам охраны общественной безопасности и общего порядка - Третьему отделению собственной его императорского величества канцелярии. Общее полицейское управление, под начальством обер-полицмейстера, составляли полицмейстеры, чиновники особых поручений, канцелярия и иностранное отделение[268].
Общая (наружная) полиция Санкт-Петербурга к 1870 году состояла из полиции участковой, полицейского резерва и специальной команды. Город был разделен на 13 полицейских участков; также имелись 4 пригородных участка.
Полицейский участок представлял основную единицу общей полиции, во главе его стояли пристав и его помощники. Участки разделялись на околотки с населением около трех-четырех тысяч душ. Непосредственными исполнителями полицейских обязанностей в околотках являлись околоточные надзиратели.
Околоточные надзиратели вербовались, что называется, с бору да с сосенки; среди них были и бывшие писари, и приказчики, и выгнанные гимназисты, и бывшие канцелярские чиновники[269].
Денежное содержание чинов Санкт-Петербургской полиции видно из приводимой таблицы (см. таблицу 3).
Таблица 3
Денежное содержание в год чинов полицейских участков
Санкт-Петербурга
| Должность | Жалованье и столовые | Добавочные 20% | Квартирные | Всего |
| Пристав | натурою | |||
| Ст.помощник | ||||
| Мл.помощник | ||||
| Прикомандированный резервный офицер | ||||
| Письмоводи-тель |
В канцелярии полицейских участков Санкт-Петербурга поступило в 1870 году 364776 бумаг, а исходящих бумаг оказалось 393102;
в 1879 году количество входящих бумаг возросло до 421534, а выходящих - до 535131; а в 1883 году, соответственно, до 452077 и 705585.
Ежедневно в участках задерживалось от 60 до 87 человек, и два помощника пристава с 9 часов утра и до 14 часов были заняты опросом и распределением арестованных, а также составлением протоколов о нарушениях, послуживших поводом к задержанию[270].
На 1 января 1897 года в общей полиции Санкт-Петербурга значилось налицо: градоначальник, его помощник, околоточных надзирателей 341 и городовых 2020. Градоначальник получал 12000 рублей в год, его помощник - 6500, управляющий канцелярией - 4000, полицмейстер - 4500, начальник полицейского резерва - 2800, участковый пристав - от 2100 до 2300 (кроме того, все эти лица пользовались готовой квартирой), старший помощник пристава - 1800, младший помощник пристава - 1260, околоточный надзиратель - от 650 до 800, городовой - от 310 до 430 рублей. На квартирное довольствие всех городовых отпускалось еще 56548 рублей.
В целом на содержание градоначальства и полиции Санкт- Петербурга в 1897 году было отпущено 2 043 058 рублей, тогда как содержание их в 1896 году обошлось в 1 892 640, в 1887 году - в 1873500, а в 1867 году - всего в 907437 рублей, из которых казна давала лишь 150000 рублей. (Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и
И.А. Ефрона. - Спб., 1898. - Том XXIV. - С. 334, 335).
Однако это удорожание стоимости деятельности Санкт- Петербургской полиции (как и полиции всей России) по обеспечению внутренней безопасности и порядка было менее значительно, чем в ряде других стран (см. таблицу 4).
Таблица 4