Цели воспитания в истории педагогической мысли
Борьба вокруг целей воспитания разгорелась уже в античном мире. Древние мыслители соглашались, что целью воспитания должно быть воспитание добродетелей. Но что считать добродетелью? Платон отдавал предпочтение воспитанию ума, воли и чувств. Аристотель говорил о воспитании мужества и закаленности (выносливости), умеренности и справедливости, высокой интеллектуальности и моральной чистоты.
Я. А. Коменский безгранично верил в силу воспитания. Эпиграфом к сочинению «Материнская школа» он взял слова Цицерона: «Основа всего государства состоит в правильном воспитании юношества». По мнению Я. А. Коменского, воспитание должно быть направлено на достижение трех целей: познание себя и окружающего мира (умственное воспитание), управление собой (нравственное воспитание) и стремление к Богу (религиозное воспитание).
Английский философ и педагог Дж. Локк считал, что главная цель воспитания — сформировать джентльмена, человека, «умеющего, вести свои дела мудро и предусмотрительно». Этот джентльмен должен быть, кроме того, человеком деятельным и инициативным, обладать острым умом и практическими знаниями.
Французский материалист К. Гельвеции утверждал, что в основу воспитания должна быть положена «единая цель». Эта цель может быть выражена как стремление к благу общества, т. е. к наибольшему удовольствию и счастью наибольшего количества граждан. Задача воспитателя — «раскрыть их (граждан) сердца для гуманности, а их ум для истины и сделать, наконец, из них (граждан)... здравомыслящих и чувствующих людей... сформировать, прочно связать в сознании граждан идею личного блага с идеей блага национального».
Ж. Ж. Руссо твердо стоял на позициях подчинения цели воспитания формированию общечеловеческих ценностей. Воспитание необходимо человеку потому, говорил он, что тот появляется на свет беспомощным и слабым. Задача воспитания — создать человека. «Жить — вот ремесло, которому я хочу учить его (воспитанника). Выходя из моих рук, он будет — соглашаюсь с этим — не судьей, не солдатом, не священником: он будет прежде всего человеком; всем, чем должен быть человек, он сумеет быть, в случае необходимости, так же хорош, как и всякий другой, и, как бы судьба ни перемещала его с места на место, он всегда будет на своем месте».
И. Песталоцци, швейцарский педагог-демократ, считал, что цель воспитания — развить способности и дарования человека, заложенные в него природой, постоянно их совершенствовать и, таким образом, обеспечить «гармоническое развитие сил и способностей человека».
Немецкий философ И. Кант возлагал большие надежды на воспитание и видел его цель в том, чтобы готовить воспитанника к завтрашнему дню: «Дети должны воспитываться не для настоящего, но для будущего, возможно, лучшего состояния рода человеческого, т. е. для идеи человечества, и сообразно его общему назначению». Последователь Канта немецкий педагог ф. Рейн конкретизировал эту цель: «Воспитание должно выработать из воспитанника истинно хорошего человека, восприимчивого ко всему заслуживающему внимания, умеющего с пользой работать для своего народа, человека добросовестного и искренно, глубоко религиозного».
Немецкий педагог И. Гербарт цель воспитания видел во всестороннем развитии интересов, направленном на гармоническое формирование человека. Идеал воспитания — добродетельный человек. Рассматривая эту цель как вечную и неизменную, Гербарт имел в виду воспитание людей, умеющих приспосабливаться к существующим отношениям, уважающих установленный правопорядок.
Русские социал-демократы предложили миру свое видение целей воспитания. В. Г. Белинский в 40-х гг. XIX в. писал о воспитании борца с крепостничеством и царизмом. А. И. Герцен был убежден, что цель воспитания — подготовка свободной, деятельной, гуманной, всесторонне развитой личности, борющейся с общественным злом. Н. Г. Чернышевский ставил перед воспитанием благородную цель — подготовить человека общественного, идейного, прямого и честного, с разумной долей эгоизма, понимая под этим своеобразное сочетание личного с общественным.
«Мы смело высказываем убеждение, — писал великий русский педагог К. Д. Ушинский, — что влияние нравственное составляет главную задачу воспитания, гораздо более важную, чем развитие ума вообще, наполнение головы познаниями» (Ушинский К. Д. Человек как предмет воспитания // Собр. соч. — М., 1948. — Т. 2. — С. 557).
В русской дореволюционной педагогике цель воспитания выводилась из трех начал: православия, самодержавия, народности. Автор дореволюционного «Курса педагогики, дидактики и методики» А. Тихомиров следующим образом определял цель воспитания: «Разумный и добрый человек — вот незыблемая и бесспорная цель воспитания, как понимает ее и слово Божие, и здравый смысл народа». Таких же взглядов придерживался и другой известный педагог, М. Демков. «Громадную роль в жизни людей, — писал он, — играют религия и нравственность. Нравственное поведение человека во многом зависит от влияния этих культурных факторов. Укрепление их влияния составляет задачу нравственно-религиозного воспитания» (Демков М. И, Курс педагогики. — М., 1916. — Ч. II. — С. 6). Народность — важное требование русской дореволюционной системы воспитания. В учебной книге по педагогике, вышедшей в 1913 г., ясно сказано, что молодое поколение надо воспитывать для общества. «Создать свободных и полезных членов общества, делающих ему честь своими делами, повышающих его силу, улучшающих его качество, — в этом существенная цель всякого воспитания, начиная с примитивнейшего военного и кончая сложным культурным» (Начальный курс педагогики. — М., 1913. — С. 4).