Шестая лекция. Штутгарт, 15 января 1923 г.
То, что я собираюсь сказать вам сегодня, будет сказано образным языком, языком имагинативной жизни, той имагинативной жизни, которая является выражением, откровением духовного житья, того духовного мира, в который человек вплетен со всем своим бытием и со всей своей деятельностью. Благодаря самым различным описаниям, сделанным здесь, нам уже известно, что о духовном мире - если речь идет о конкретных явлениях - нельзя говорить столь же абстрактно, как говорят о внешней чувственно-воспринимаемой природе. Мы также знаем, что тот вид, та дорога, о которой мы должны здесь говорить, не только не лишена реалистичности, но, напротив, она гораздо ближе к реальности, чем логическая абстрактная речь, используемая нами для выражения чисто природных истин. Таким образом я хочу лишь указать на общую установку в том рассмотрении, которое хочу провести перед вами.
Если человек проникает духовным взором за физически-чувственный мир, то ему открывается духовный мир, и для выражения того, что ему открывается духовно, он испытывает предрасположение использовать в качестве образов явления физического мира. Так что позвольте также и мне поставить в центр этого изложения один образ, который, впрочем, поистине реален. В истории развития человечества всегда происходило так, что импульсы для своей деятельности оно воспринимало из духовного мира. Созерцающие в нем находили эти импульсы как бы вписанными "железными" буквами в духовный свет; ими они могли руководствоваться. В духовном мире дело обстоит так, что мы то, о чем у нас идет речь, можем сравнить с дорожными указателями на физическом плане, но не с такими, на которых стоит указатель с названием места, а с дорожными указателями, в которых мощно звучащими словами выражено то, что должно перейти в мышление, чувство и волю человека. Духовный дорожный указатель - вот о чем я говорю. Однако такие указатели в духовном мире обычно облечены для человека в некую примечательную форму - да и во все времена они облекались в форму некоего загадочного изречения. Чтобы разгадать такую задачу, приходилось приложить усилия. Надо было скомбинировать многое из того, что знал человек, чтобы такой дорожный указатель с его загадочным языком действительно стал пригодным для жизни импульсом. Именно сегодня обнаруживают в астральном свете - так хотелось бы мне назвать это - соответствующие современности и ближайшему будущему мудрые слова, которые могли бы стать побуждением для людей.
По самым разным поводам и, я бы сказал, в самых разных местах для имеющих способности такого восприятия проявляется в загадочной форме нечто вызывающее у человека ощущение, что он должен руководствоваться этим, должен воспринять это как мощный импульс в свою волю и во всю свою душевную жизнь. И то, что подобно такому духовному дорожному указателю блистает нам в астральном свете, может быть облечено в такие слова:
Его себе на службу создаешь ты,
Его вещественную ценность раскрываешь
Во множестве твоих трудов,
Но лишь тогда оно тебе во благо станет,
Когда ты в нем раскроешь
Возвышенную силу его духа.
Тут требуется разгадать, о чем идет речь. Речь идет о каком-то объекте, о чем-то известном человеку, так как иначе нельзя было бы рассчитывать на ответ
Его себе на службу создаешь ты,
Его вещественную ценность раскрываешь
Во множестве твоих трудов,
Но лишь тогда оно тебе во благо станет,
Когда ты в нем раскроешь
Возвышенную силу его духа.
Объяснению этих слов, из астрального мира раскрывающихся человеку подобно указующему импульсу, должно быть посвящено сегодняшнее изложение.
Вспомним кое-что из уже приводимого здесь мной. Вспомним о том, что кругооборот года, закономерно совершающийся через весну, лето, осень и зиму, обладает духовным содержанием, что духовные свершения, сверхчувственные свершения раскрываются в том, что происходит по ходу года подобно тому, как сверхчувственная душа и сверхчувственный дух человека раскрываются в том, что происходит в телесной жизни между рождением и смертью. Подумайте о том, что во всем происходящем по ходу года внешне - в зимнем снеге, в прорастающей, распускающейся жизни весны, в цветении летом, в поспевании и созревании осенью, - во всем, что физически раскрывается перед человеком, скрыто духовное, оно является носителем всего этого. Сначала направим наш взор на то, что по ходу года происходит с весны до лета и до осени.
Во всем, что открывает земля - в камнях и растениях, во всех существах, - живут духовные сущности; не только всеобщая, взаимосросшаяся духовность, но и отдельные духовные сущности, духи природы. Эти духи природы во время зимы укрываются в лоне земли; всех этих природных духов земля как бы вдыхает, они находятся внутри земли. Когда приходит весна, земля как бы выдыхает свою духовность вовне и природные духи устремляются вверх. Они стремятся вверх вместе с силами, вместе с жизнью, действующей в воздухе, пронизанном светом и солнечным теплом. Когда наступает Иванов день, вершина лета, то, взглянув наверх, в вышину, мы находим там образ, раскрывающий все, что, воплощаясь в формах облаков, в молнии и громе, воплощаясь во всем том, что, как метеориты, находится вверху, раскрывающий духов природы, которые во время зимы жили в лоне земли. В течение зимы мы должны направлять наш взор вниз, к земле, должны ощущать или созерцать, как под снежным покровом скрыто работают духи природы, чтобы потом, когда зима снова превратится в весну и лето, выйти из созидающей земли наружу.
Если же мы направим наш взор вниз, на землю, летом, то земля как бы обеднеет в отношении природных духов. Тогда природные духи увлекаются во Вселенную. Они соединяются с формами облаков и со всем тем, что человеческий взгляд может встретить вверху. Эти природные духи находятся во всем, что я уже упоминал, они увлекаются в высоты, причем уносят с собой в очень утонченном, разряженном состоянии то, что внешне открывается в грубой безжизненной форме как сера, так называемый сульфур. В середине лета эти природные духи живут и действуют, волнообразно двигаясь в облачных образованиях и в том, что им подобно, например в сере, в сульфуре, который в крайне утонченном виде присутствует во время лета в высотах бытия земли. Так что если мы сумели бы распространить наши вкусовые ощущения в высокие сферы нашей земли во время середины лета, мы могли бы воспринять там вкус серы или запах серы, хотя и в крайне утонченной, субтильной форме. То, что там вверху развивается под действием солнечного света и тепла, подобно тому, что происходит в организме человека, когда из этого человеческого организма истекают наружу вожделения, желания, эмоции и им подобное. Тот, кто в состоянии созерцать, чувствовать эти вещи, знает, что духи природы там, вверху, в высотах, в середине лета живут в некоей стихии, которая так же связана с вожделениями, как и та жизнь вожделений, которая связана с животностью человека, внутри которой человек также сульфуризован, проникнут незначительной концентрацией серы. Мы в некотором смысле видим в середине лета над нами низшее в человеке, животность человека, видим ее как пропряденную духами природы, оживленную духами природы.
Познавая живущую и действующую в человеческой природе сульфуризацию, мы обозначаем ее как нечто ариманическое; внутри живет, в сущности, арима-ническое. Так что можно было бы сказать: если мы обратим наш духовный взор ввысь, в высоты, в середине лета, то в космических серных вожделениях нам будет раскрываться ариманическое. Если же мы в эту целостную мировую взаимосвязь мысленно поставим и человека, тогда мы могли бы сказать: то, что является в нем низшей природой, земля зимой вбирает в себя, прикрывает это кристаллическим снегом; так земля принимает ариманическое. Когда же оно в середине лета высвобождается, тогда оно действует вовне в мировом пространстве как космические вожделения: тогда оно подчинено законам находящихся пососедству с землей планет, которые действуют на него. При этом обнаруживается, что против этой ариманической вожделейности, внедренной в космос, исходящей от человека, действует в космосе противостоящая сила. Эта противодействующая сила проявляется в тех достопримечательных образованиях, что выпадают временами из космоса на землю, - образованиях, содержащих метеоритное железо. Если взглянуть на кусок метеоритного железа, то он может служить свидетельством распространенности железа в космосе.
Сильные августовские звездопады, которые, так сказать, пускают в ход метеорное железо космоса, становятся внешним проявлением тех природных сил, что противодействуют силам вожделений, распространяющихся в это время в космосе. И в космическом железе, уплотнившемся до метеоритов, мы имеем стрелы, которые космос посылает против ариманических вожделений, раскрывающихся в космосе вышеописанным образом.
Так можем мы с пониманием и благоговением взирать на мудрое водительство космоса. Ведь мы знаем, что это животное начало необходимо человеку потому, что, только преодолевая его, он может развить те силы, которые делают его человеком в полном смысле. Человек не мог бы иметь это вожделеющее начало, эту животность, если бы она не была также частью космоса. Так что серное, сульфурное, аримани-чески-серообразное представляет собой один полюс во внешнем космосе, тогда как стрелы, посылаемые из космоса через пространство, чтобы преодолеть это серное сульфурическое начало, концентрируются в метеоритное железо, концентрируются в эти, я бы сказал, метеоритные снаряды космоса.
Но человек - это поистине микрокосм, малый мир. Все, что вовне, в великом мире, раскрывается в таких гигантских, величественных явлениях, как явления метеоритов, все это проявляется и внутри его собственного физического существа. Ведь это физическое существо есть лишь выражение, откровение его духовного существа. Так что мы носим в себе сульфурное, исходящее некоторым образом от низшего, животного начала в человеке. Мы можем сказать, что это.сульфурно-ариманическое струится сквозь человеческий организм, возбуждает его вожделеющую природу, возбуждает его эмоции. Это мы чувствуем внутри себя, это же мы созерцаем над нами в середине лета в космическом покрывале вожделений. Но так же мы созерцаем, как в это космическое покрывало вожделений выстреливаются железные стрелы метеоритов, очищая и проявляя, составляя как бы противо-полюс этой вожделеющей животности. Ведь при этом выстреливании метеоритных стрел из космоса происходит очищение этого расположенного над нами жи-вотно-вожделеющего покрывала в середине лета.
Но то, что столь величественно, столь грандиозно происходит в космосе, постоянно происходит и в нас. Частицы железа в нашей крови мы сочетаем с другими веществами, и в то время как, с одной стороны, процесс сульфуризации пульсирует в нашей крови, ему в качестве противополюса противодействует внутреннее, подобное метеорному, начало - внутреннее железо, которое выполняет ту же самую функцию, что и метеоритное железо вовне в космосе. Мы вправе представлять себе отношение человека к космосу так, что вспышки метеоритов мы можем считать космическим прообразом тех повторяющихся миллионы раз внутренних метеороподобных вспышек, при которых железо нашей крови освобождает, очищает и проясняет нас от протекающего в этой же крови процесса сульфуризации.
Так являемся мы внутренним отображением космоса. В космосе это происходит в середине лета. Человек же, поскольку он эмансипирован от природы по отношению к срокам происходящего в природе, и эту середину лета наряду с другими временами года он как бы постоянно носит в самом себе, подобно тому, как он постоянно удерживает в памяти то, что было им пережито раньше. Вовне оно исчезает, внутри остается. То же происходит, когда человек, как микрокосм, отображает Макрокосм. Однако человек должен душевно-духовно охватить то, что он несет в своем физическом теле, должен суметь пережить это в себе: это пережить, как метеориты железа крови обстреливают сульфур крови, пережить это как свободу, как инициативу, как силу своей воли. А иначе все это останется в нем в лучшем случае на уровне животного или вегетативного процесса. Непосредственно духовно-душевное становление каждого из нас как человека состоит именно в том, что этот разыгрывающийся в нас железно-сульфурный процесс мы охватываем душевно-духовным, посылает в него душевно-духовное как импульс. Подобно тому как, изготовив инструмент, - если мы в состоянии его изготовить - мы можем делать то или иное с помощью этого инструмента, так живущий и действующий в нас железно-сульфурный процесс мы можем поставить себе на службу с помощью нашей воли, если возьмем его в руки, если как люди овладеем тем, что является внутренними процессами нашего тела.
Теперь от человека еще раз обратимся к космосу. То, что разыгрывается здесь, вовне, в космосе, является для человека серьезнейшим напоминанием. Этот космический процесс, связанный с метеоритным железом, поистине напоминает нам о процессе, протекающем внутри физического, который может быть поставлен на службу нашему духовному внутреннему миру. Мы теперь подходим к тому, какой смысл следует придать вышеупомянутой надписи в астральном:
Его себе на службу создаешь ты,
Его вещественную ценность раскрываешь
Во множестве твоих трудов.
Приглядевшись к жизни нового времени, к той жизни, которая наступила в ходе последнего столетия, мы видим то, что составляет существеннейшую часть материалистической культуры - использование железа в сфере материальной жизни. Осмотримся повсюду, где в последнее время расцветала наша культура; железо там было тем, что в физическом мире предоставило нам все приведшее к расцвету материалистической культуры. Мы видим нечто используемое людьми в невероятном масштабе, что самым настоятельным образом предписывало пути развития отраслям материалистической культуры, выравнивало эти пути; мы повсюду видим железо и изделия из него.
Если мы говорили о материализме с точки зрения духовной жизни, то сущность материализма в духовном смысле состоит именно в том, что мы всегда думаем, будто все является материей, а дух - это лишь утонченный материальный процесс. Но за последние четыре столетия материализм у людей проявлялся не только в том, что человек мыслил материалистически, но материализм проявлялся в обладании внешними вещами. Из импульсов новой культуры человек использовал железо для материальной культуры, а то, что выпадало с небесных высот как метеориты, он в лучшем случае рассматривал как экзотическую редкость, пытаясь объяснить ее с помощью науки, которая мало могла здесь понять. Однако это метеорное железо, падающее на землю из космоса, очищающе и проясняюще воздействует на животную жизнь. Оно напоминает, что мы должны переключить внимание с материального использования железа на службе у земного на то, что разыгрывается над нами как небесное служение железа в области образования метеоритов, а прежде всего разыгрывается в нас самих. Ибо метеоритный процесс всегда протекает и в нас самих. Вот так является нам первая часть этого сияющего нам навстречу в астральном свете изречения, слова, начертанного железными буквами:
О, человек,
Его себе на службу создаешь ты,
Его вещественную ценность раскрываешь
Во множестве твоих трудов,
Но лишь тогда оно тебе во благо станет,
Когда ты в нем раскроешь
Возвышенную силу его духа.
Мы не только должны переключить внимание с мыслительной формы материалистического мировоззрения на спиритуальное мировоззрение, мы должны также перенести взор от того, что мы поставили на службу материальной культуре, к духовной, космической стороне этих поставленных на материальную службу объектов. Благодаря этому изречению, которое надо только разгадать, нам указано на тот дух, который живет во Вселенной, проявляясь в метеоритных явлениях в середине лета. Поскольку именно тогда ариманический процесс сульфуризации, протекающий лишь внутри человека, становится космическим, а метеоритный процесс становится его полярной противоположностью, он представляет собой стрелы, посланные из космоса в ариманические вожделения в высоте.
Если позволить всему этому подействовать на душу, тогда удастся почувствовать человека в правильной связи со всем мировым окружением, почувствовать собственную человеческую кровь, одушевленную, одухотворенную кровь. Удастся почувствовать противоположность: ариманического, с одной стороны, в качестве железа крови, очищающего от ариманического, - с другой; удастся почувствовать внутренний метеоритный процесс. Тогда с полным пониманием можно будет взирать на то, что происходит вовне, когда космические духовные силы ниспосылают железные стрелы в ариманический мир вожделений космоса; тогда можно будет ощущать себя всецело связанными с космосом, всецело преданными ему. В этом единичном проявлении можно будет ощущать себя непосредственным и правомерным образом преданными космосу.
Если все это ощущается с серьезностью, то из этого чувства формируется космическая имагинация; тогда и не может произойти ничего иного, кроме как формирования, построения этой космической имагинации. Животное предстоит перед внешней чувственной природой иначе, оно не может образовывать о ней понятий, представлений, только общее впечатление, тогда как человек формирует представления; подобно этому достигшая точного ясновидения видящая душа, вживаясь в собственный метеорный процесс и направляя взор к космическому метеорному процессу, переживает насыщенную полноту жизни, что приводит в итоге к внутренне насыщенной картине, к имагинации, отображающей бытие человека, - микроско-му, сросшемуся воедино с макрокосмом.
Вот почему такая имагинация не есть какая-то фантастическая картина, нет, такая имагинация есть действительное, реальное выражение того, что живет, переходя через мир и через человека, а в нашем случае живет в явлениях времен года.
Имагинацией, появляющейся перед человеком из этого переживания, становится именно та самая, которая формируется из сопереживания говодого кругооборота природного процесса с середины лета до осени, с конца середины лета вплоть до начала осени. Из этого переживания возникает образ Михаила, живо и реально предстающий перед душой. Из того, что я описал вам, является образ Михаила в его борьбе с драконом, с животной природой человека, с процессом сульфуризации. Здесь, в сущности, производится душа, которая сама образована из космической жизни и деятельности, и она просто воссоздает битву Михаила с драконом. Является сам Михаил как внешнее выражение того, что действует вовне, в космосе, преодолевая животную вожделеющую природу. Но он является с указующим мечом, указывая таким образом на высшую природу человека. И мы правильным образом представляем себе Михаила, если космически выплавленное и выкованное железо становится для нас Его мечом. Так для нас выступает из, я бы сказал, духовных облачных образований образ Михаила с позитивным, созерцающим, указующим взглядом, с глазами, подобными указателю, которые посылают взгляд из себя вовне, а не вбирают его вовнутрь; нам является рука Михаила, со всех сторон окруженная брызгами метеоритного железа, которое, как бы расплавляясь под космическими силами вожделений, вновь сплавляется в пламенный меч Михаила.
Мы представляем себе Михаила правильно, в полном соответствии с реальностью, если мыслим Его Лик сотканным из золотистого летнего света, с позитивным взглядом, который подобен указателю, исходящему от него, который излучается от Него подобно световому лучу. Мы представляем себе Михаила правильно, если воспринимаем Его меч, пламенеющий от искрящегося метеоритного железа, из которого он выплавляется, меч, которым Он указывает пути человечеству от природы животной к высшей, человеческой, указывает пути от лета, когда человек больше всего имеет дело с внешней природой, когда человек больше всего находится в природном сознании, к иному времени, к осени, когда человек может пережить, если он способен сопереживать, природу, умирающую, умерщвляющую себя природу. Но было бы слишком печально для человека, если бы он мог сопереживать при приближении осени эту умирающую, угасающую природу. Давайте переживать и весну: тогда каждый из нас станет поистине цельным человеком, тогда мы отдадимся пускающей ростки распускающейся, взрастающей и цветущей природе. Став таким целостным человеком, мы цветем вместе с цветком, мы распускаемся вместе с каждым листком, мы сами созреваем вместе с каждым семенем. Тогда мы отдаемся восстающей, распускающейся, прорастающей природе. Мы можем отдаваться ей, она хочет жизни. Мы ощущаем жизнь в этом сопереживании ее жизни. Тут мы поступаем правильно, если отдаемся природе, ибо здесь мы обретаем жизнь. Осенью же нам не следует развивать в себе это природное сознание, так как, развивая его односторонне, мы должны будем сопережить лишь умирающую, угасающую жизнь. Человеку не следует сопутствовать ей, он должен обороняться от нее. Так же, как он должен сопереживать живущую природу вместе со своей собственной жизнью, так же должен он умирающей природе, смерти противопоставить свое "Я". Природное сознание должно перейти в самосознание.
Эта величественная, мощная картина приближающейся осени позволяет нам увидеть в том, что происходит в космосе, такой призыв: "Природное сознание переходит в человеке в самосознание!" Но чтобы душевно и духовно преодолеть внутреннее умирание анималистической природы, человеку нужна сила. Для этого-то он и получает руководство, направляющее его взор на явления космоса, получает руководство от того, что открывается в образе Михаила с указующим, позитивным взглядом, с пламенеющим метеоритным мечом в правой руке. Этот Михаил является нам именно в борьбе с анималистической вожделеющей природой, образ которой всеединая ткань жизни тоже показывает нам. Если бы мы захотели нарисовать всю имагинацию, мы не могли бы здесь сделать это по-человечески произвольно: мы должны рисовать ее, исходя из того, как нас инспирирует космос. Тогда мы могли бы сульфурическое, желто-красноватое, стремящееся в высоту с элементарными духами, художественно воплотить в образе дракона, формирующегося из серы, так, чтобы здесь над серным драконом, чья пылающая голова отображает этот процесс вожделения, над этим ариманическим сульфуризированным драконом возвышался образ Михаила, так, как я уже изобразил его.
Кто понимает мир, тот может изобразить этот мир в имагинациях. Тот, кто считает, будто можно изобразить битву Михаила с драконом в произвольной форме, тот грешит против внутренней реальности мира. Силы, живущие внутри мира, он манифестирует для человека в определенных образах. Все великие произведения живописи и иных искусств мира выросли отнюдь не из человеческого произвола. Иначе едва ли они оставались бы для людей привлекательными на протяжении столетий и даже тысячелетий. Они возникли из действительного понимания того, что живет и действует там, вовне, что живет и действует также и в людях. И если затем из жизненного и ткущего начала, присущего природе и человеку в их общности, создается то, что манифестирует себя в имагинациях, то, что, будучи тайной природы, позволяет разглядеть себя во всех подробностях строения, в красках и в блеске, если все это получает художественное оформление, тогда-то и возникают настоящие, великие произведения искусства, которые создаются ясновидцами, которым затем подражают имитаторы и шарлатаны, аляповато приукрашают, и уже нельзя узнать то истинное величие, которым наделены эти произведения, созидательные деяния космоса. Эти произведения на протяжении веков импульсируют человечество. Великие шедевры живописи, скульптуры, искусства вообще никогда не смогли бы осуществиться, стать тем, чем они стали, если бы не создавались из созерцания импульсов природной и человеческой жизни.
Так можем мы приоткрыть для созерцания то, что если рисовать Михаила с драконом в современной духовной интерпретации - более древние интерпретации тоже действовали в соответствии с познанным ими, - то он нам явится таким образом: лик, образующийся из золотого солнечного блеска с позитивным взором, взором созерцательным, с пламенеющим мечом, плавящимся и вновь формирующимся из метеорного железа космоса; внизу дракон, мучитель человеческой натуры, дракон, приоткрывающийся в середине лета, сульфурический дракон, открывающийся в ткущих то возникающих, то вновь исчезающих пламенах. Этот подвижный дракон, обладающий сульфурическими свойствами, находится внизу, он есть обретший форму искуситель человека и враг высших Иерархий, одолевающий духовность метеоритного железа и вынужденный контрастировать со сражающимся Михаилом. Духовность метеоритного железа удерживает дракона.
Здесь перед вами пример того, как истинное знание переходит в искусство, всегда должно переходить в искусство, ибо невозможно исчерпать действительность с помощью одних абстрактных понятий. Веление нашего времени - постижение таких образов, постижение ради укрепления и пробуждения человечества. Вот почему хотелось бы начертать в самой глубине человеческой души именно этот образ, соответствующий времени образ борьбы Михаила с драконом, чтобы и в современности, и в будущем действовал он в волевых и мыслительных силах человека. Пора знать: если часть человечества серьезно воспримет этот образ, если часть человечества поймет, как формируется этот образ из сил самой природы, формируется из путеводительных манифестаций астрального света, тогда к материальному применению железа в последние столетия, особенно в XIX столетии, добавится духовное самопроникновение смыслом железа. Тогда с помощью этого образа человек воспламенит духовно-душевные силы, которые сделают его способным овладеть тем, что волит в нем внутреннее метеоритное железо, содержащееся в крови и преодолевающее серу. Нам надо научиться не давать этому процессу разыгрываться в подсознании, формируя низшую природу человека, нам надо научиться ставить этот процесс, этот железный процесс в человеческой крови, на службу душевно-духовному. Это то, чего хочет в нас Михаил.
Это то, что выступает перед нами как требование из астрального света - надо достойно проводить праздник Михаила в начале осени. Если мы сейчас говорили в нашем кругу об этом празднике Михаила, который дополняет ряд праздников - Пасхи, Рождества и Иванова дня, - то не следовало бы понимать это так, что нужно, мол, внешним образом справлять там и тут названный праздник, нет, речь идет о том, что праздновать этот праздник мы сможем лишь тогда, когда будем знать о его значении. Рождество было установлено не на основе произвольно принятого решения, а потому, что оно связывалось с рождением Христа Иисуса. Пасха связана с Мистерией Голгофы. Это в высшей степени значительное событие в исторической жизни человечества. Праздник Михаила - Михайлов день - тоже должен иметь значение: он связан с великим, важным внутренним переживанием человека, с той внутренней силой, которая призывает человека развивать из природного сознания самосознание, развивать его благодаря силе своего мышления, силе своей воли, чтобы он смог стать мастером-руководителем метеоритного железистого процесса - в своей крови процесса, который является противником процесса сульфуризации.
Конечно, сера и железо циркулируют в человеческой крови, с тех пор как существует человеческий род. Бессознательная природа человека обусловливает то, что разыгрывается между серой и железом. Это надо поднять в сознание. Мы должны научиться познавать этот процесс как выражение внутренней борьбы человека с драконом. Мы должны учиться поднимать этот процесс в сознание. Тогда этот процесс и станет тем, с чем мы можем связать праздник Михаила. Но прежде это надо осуществить, это должно быть вполне понято, понято глубоко внутренне. Тогда можно будет праздновать праздник Михаила как Праздник, учрежденный самим Космосом, должен праздноваться людьми. Тогда мы будем иметь познание, которое видит в железе нечто иное, нежели то, что видит в нем современный химик или механик. Тогда мы будем иметь то, что научит нас овладеть железом в нашем собственном организме, в нашем внутреннем человеческом существе. Тогда мы будем иметь величественный образ Михаила в борьбе с сульфурическим драконом, Михаила с пламенным железным мечом, и этот импульс воодушевит нас, чтобы стать таким, каким должен стать человек, если этот человек хочет развивать эволюционные силы не в сторону упадка, а в сторону восхождения.
Вот на что указывает нам из духовного мира предупреждение, начертанное железными буквами, складывающимися в загадочное изречение, которое, однако, может быть правильно и в соответствии с современностью понято:
О, человек,
Его себе на службу создаешь ты,
Его вещественную ценность раскрываешь
Во множестве твоих трудов,
Но лишь тогда оно тебе во благо станет,
Когда ты в нем раскроешь
Возвышенную силу его духа.
Это железо. Давайте учиться познавать железо как и все вещества не только по отношению к его вещественной ценности, давайте учиться познавать возвышенную силу его духа! Тогда это будет способствовать прогрессу Земли, которого мы должны желать, если только мы хотим быть людьми в истинном смысле.