Возникновение современной семьи.

Некогда было общепризнано, что глав­ным следствием промышленной революции будет разрушение семьи старого типа, для ко­торой были характерны большое хозяйство и многочисленность ее членов, включая много детей, взрослых братьев и сестер, их детей, а также дедушек и бабушек, живущих под одной крышей. Считалось, что сегодняшняя нуклеарная семья, состоящая из небольшой супружеской ячейки с одним-двумя родите­лями и нескольких детей и имеющая ограни­ченные связи с родственниками, если не счи­тать ближайших, является результатом индустриализации и возникла фактически как плод приспособления к новым условиям.

Согласно мнению ведущих специалистов по истории западной семьи, публикующих свои исследования с конца 60-х годов, семья стала совершенно иной (К. Деглер, 1980; Т. Хеавен, 1971). На самом деле по своей структуре семья 300—400 лет назад сущест­венно не отличалась от сегодняшней семьи. Э. Ригли (1977), ведущий историк семьи, пи­шет: "Совместно проживающая семейная группа со времен королевы Елизаветы и по сей день, как правило, состояла только из ос­новной репродуктивной единицы — мужа, жены и детей или являлась остатком этой це­лостности. У более состоятельных людей еще были слуги".

Только в некоторых районах Восточной Европы существовали большие сложные до­мохозяйства с многочисленными детьми и представителями многих поколений, живу­щими совместно. Но для большей части Цен­тральной и Западной Европы доминирующей моделью была нуклеарная семья. Брак часто заключался поздно, а значит, количество детей было относительно невелико. В городе типичная семья состояла из трех—пяти членок. Брак почти всегда предполагал независимое домохозяйство, и совместная жизнь с родителями мужа или жены была редкостью. Если нуклеарная семья была нормой в предындустриальный период и не является следствие индустриализации, а структура семьи в большинстве западных стран осталась с тех пор относительно стабильной, то какие изменения произошли (если вообще произошли) с семьей за эти годы? В целом семья за этот период не изменилась.

Отчасти путаница при обсуждении расширенной и нуклеарной семьи связана с тем, что нуклеарная семья не умаляет значимости родственных связей во многих подгруппах общества. Эти связи были важны в прошлом и сохраняют свое значение по сей день.

Промышленная революция существенно изменила скорее функции, чем структуру семьи. Социальные изменения лишили семью ее традиционных функций. В результате история модернизации семьи может быть описана как "история утраты ею своих функций школы, церкви, института исправления, больницы и мастерской" и прогрессирующей передачи этих функций формальным, бюрократическим организациям и обслуживанию.

Образование как функция, которую перестала выполнять семья.

Интересной и важной иллюстрацией этого перераспределения функций между семьей и новыми социальными институтами было перекладывание ответственности за образование детей с семьи на школу и последующее развитие государственного обязательного образования. Распространение в Америке и Англии XIX в. государственного образования историки ставят в зависимость от изменения роли семьи в производстве, а также перемены в экономике (Н. Смелсер и С. Халперн 1978). Отделение дома от места работы, происшедшее вследствие индустриализации, начало подрывать родительскую власть над молодежью. Помимо физического разделения родителей и детей, новые технологии, новые типы пополнения рабочей силы и новые формы организации труда дали молодым людям возможность самим получить работу, а значит, и экономическую независимость от родителей. Однако дальнейшее развитие технологии вскоре сделало неквалифицированный труд молодых людей менее необходимым. В результате многие молодые люди потеряли работу.

В середине XIX в. молодежь все больше стала рассматриваться как социальная проблема и как угроза общественному порядку. Родители уже не имели экономической власти над своими детьми. Молодые люди, не имея работы и будучи предоставлены самим себе, часто оказывались на улице. Поиск нового средства социального контроля над молодежью, помимо традиционной пропаганды самосовершенствования, поощрения стремлений молодежи стать квалифицированными специалистами и расчета на то, что средства массовой информации сформируют более ответственных избирателей, был важнымаспектом развития обязательного государственного образования в США в XIX в. Как подчеркивают Н. Смелсер и С. Халперн (1978), "школы распространились в то время, когда старые типы семейного и общинного контроля над молодежью доказали свою неэффективность". Они добавляют, однако: «Взяв на себя задачи, с которыми больше не могла справиться семья, институты образования часто ратовали за увеличение родительского движения.

По мере того как школы сформировались в качестве нового социального института по воспитанию детей, они становились союзниками семьи и общины в социализации молодежи. Вместо подрыва семейных связей школы укрепляли их, дополняя роль семьи, становясь еще одним источником социализа­ции. Именно в этом контексте оказались успешными усилия реформаторов, направленные на увеличение количества школ и оказание им большей правительственной поддержки.

Непрерывный процесс.

Некоторые историки предположили, что большинство высказываемых в последние годы тревожных утверждений о "смерти" семьи обусловлено не страхом перед тем, что происходит с семьей, а неспособностью (или недостаточной готовностью) общества приспособиться к этим изменениям. Таким образом, многие из явных тенденций изменения современной семьи являются просто частью естественного процесса развития общества. Среди этих тенденций отмечаются неизменное значение нуклеарной семьи и неуклонное снижение уровня рождаемости. Даже распространен­ное сегодня вступление в брак в позднем возраcте не является уникальным. Эта тенденция наблюдалась и прежде, причем в разные эпохи в брак вступали то в более молодом, то в старшем возрасте.

Оценивая изменения в состоянии семьи и нынешнее положение этого института, особенно важно не использовать в качестве точки отсчета 50-е годы. Послевоенное поколение (и отчасти возрастная когорта вступавших в брак и обзаводившихся детьми в 50-е годы) во многих отношениях является девиантным (А. Черлин, 1981). Женщины вступали в брак в более раннем возрасте, чем в любой другой период XX в. Уровень рождаемости тоже был необычайно высок по меркам XX в. Время вступления в брак, рождения детей и размер семьи в 70-е годы выглядят менее не­обычными, если это десятилетие рассматри­вать в контексте первой половины века, при­знав 50-е годы аномальными. Однако налицо другие необычные тенденции и аспекты раз­вития семьи, некоторые из которых являются драматическими.