Геннадий впервые в жизни реально ощутил и понял, что не нужно рассказывать людям о том, что их ожидает. Люди этого часто боятся.

Ты знаешь арабский язык

Во время одного из обеденных перерывов на военную базу, где служил Геннадий, прибыл местный генерал. Метрах в тридцати от кабинета Геннадия арабский генерал проводил срочное совещание со своими офицерами. Стояла середина лета, со стороны пустыни Сахара уже несколько дней дул знойный ветер сирокко, который поднимал в небо на сотни метров мелкую песчаную пыль и нес с собой обжигающее дыхание пустыни. Казалось, что от этой жары нет спасения. Привычная в этих местах летняя температура сорок градусов выше нуля в тени сменилась на пятьдесят и выше, все вокруг представляло собой нечто похожее на раскаленное пекло.

И хотя кондиционеры в помещениях военной базы работали на полную мощность, все внутренние двери были открыты настежь. Геннадий хорошо слышал громкий голос генерала, говорившего на чистом арабском языке, этот голос доносился из большого зала, где проводилось совещание. Дело было к обеду, немного подождав, Геннадий тихо пошел по коридору на кухню мимо зала, где выступал генерал. Присев на кухне за столом, он услышал, как генерал затих, а затем начал говорить еще громче, похоже, он ругался.

Что-то не так, подумал Геннадий с некоторым волнением и тут же неожиданно для себя ощутил, что понимает арабский язык. Это было просто непостижимо, как будто некий внутренний голос синхронно переводил Геннадию разговор генерала с арабского языка на русский.

Через некоторое время совещание закончилось и на кухню вошли несколько местных офицеров. Они стали готовить себе из зерен ароматный кофе, запах которого сразу же наполнил все вокруг. Арабы не спеша потягивали кофе из небольших чашек и вели между собой разговор. Один из них, взглянув на Геннадия, сказал по-арабски своему соседу, что генерал выразил недовольство из-за перемещения русского специалиста по коридору во время служебного совещания.

Трудно это объяснить, но каким-то образом Геннадий четко услышал этот разговор на русском языке и без всякой задней мысли по-русски ответил: «Извините, я не знал, что нельзя ходить по коридору в это время». Его слова вызвали настоящий шок у арабских офицеров. Один из них с укором сказал Геннадию по-русски: «Как, ты знаешь арабский и не сказал нам об этом».

Невольно проявившийся у Геннадия очередной природный дар в виде спонтанного понимания разговоров на арабском языке тут же пропал, а арабы еще полгода различными способами пытались проверить его на знание местного языка. Однако после этого случая Геннадий долго не слышал некий голос, синхронно переводивший для него разговоры с арабского языка на русский.

Из-за способности видеть невидимое и понимать непонятное, много казусного и интересного происходило с Геннадием за время службы в Африке. Анализируя эти случаи, он всякий раз отмечал для себя, что в спокойной обстановке восприятие состояния окружающих людей происходило у него как обычно.

Однако в напряженных или критических ситуациях неожиданно для себя Геннадий начинал «понимать», что ждет конкретного человека сегодня или в ближайшее время, каким-то образом он мог считывать мысли окружающих его людей и многое другое.

Однако, не понимая, как это у него получается, и осознавая, что за эти нежданные «новости» у него могут быть только одни неприятности, Геннадий вскоре прекратил кому-либо рассказывать об этом.

Прошло несколько лет, напряженная служба в Африке благополучно завершилась, и Геннадий вернулся на родину, где после длительного отпуска был направлен служить в новое для него подразделение, которое называлось в быту инспекцией. Новая работа была связана с многочисленными инспекторскими проверками авиационных заводов и аэродромных служб на качество организации ремонтных работ, обслуживания самолетов и обеспечения безопасности пролетов военной авиации. Это вполне соответствовало высокой профессиональной подготовке и опыту работы Геннадия в области военной авиации. Именно в это время у него стали происходить качественные изменения восприятия самого себя и окружающего мира.

Момент истины

Возвращение на родину вызвало у Геннадия новые потрясения, поначалу приятные. Из СССР он уезжал в Африку во времена глубокого застоя в обществе, а вернулся в страну, где повсюду «гремела» перестройка. Эйфория и радость от таких перемен пробудила к жизни коммерческую активность у многих миллионов людей. Повсеместно начал легализоваться частный бизнес, появились многочисленные «учителя», которые активно предлагали за умеренную плату быстро обучить чему угодно - от мастерства по боевому карате, до магистра черной магии. В подземных переходах и на улице люди, внешне похожие на бомжей, активно предлагали купить брошюры под названием «Как стать миллионером». В Москве на Арбате появились свободные художники и музыканты, многочисленные палатки с сувенирами для иностранцев и многое другое.

Вместе с этим вначале мелкие, а затем и крупные промышленные предприятия стали останавливаться одно за другим, появилось множество безработных. Вместе с обесцениванием рубля в тысячи раз резко упали моральные и духовные ценности общества. Повседневная жизнь в стране стала больше походить на огромный рынок, где, казалось, все можно купить или продать.

Изменения коснулись и армейской среды, в обществе активно создавалось мнение, что большая армия России не нужна, приветствовалось ее существенное сокращение. Как дополнение к этому мнению, по всей стране начались длительные задержки с выплатой денежного довольствия (зарплаты) военнослужащим. Но и тех денег, что выдавали с большой задержкой, едва хватало на то, чтобы свести концы с концами и дотянуть до очередного рубежа. Многие военнослужащие стали по возможности подрабатывать на стороне.

В этой ситуации Геннадий начал все больше задумываться о своем будущем. Вместе с явной перспективой вынужденного ухода с армейской службы из-за всеобщего сокращения у Геннадия появилось огромное желание переучиться на другую специальность и полностью изменить свое отношение к окружающему миру. Отойти от государственной поддержки личности и уйти в свободное плавание по волнам новой жизни, чтобы не повторять в своей судьбе когда-либо подобное жизненное потрясение.

Геннадий, хотя и с большой тоской, решил навсегда уйти от ставшей не нужной государству профессии высококлассного авиационного специалиста, на подготовку и обучение которой ушли многие годы и миллионы государственных средств.

Даже спустя двадцать лет после увольнения со службы в Российской армии, Геннадию продолжали сниться сны, в которых его приглашали вернуться на военную службу, и он с радостью возвращался. А проснувшись утром, осознавал, что прошлое не воротить. Да и окружающий мир изменился до неузнаваемости, порой далеко не в лучшую сторону.