А. И. Куинджи. «На острове Валааме» (1873)

Волны Ладожского озера омывают Валаам.
Дикий берег. Крепь гранитная

Вся потрескалась до дна.

В водах, остров омывающих, —

Пены яркой рваный стиск;

Сад осоки возле берега

Темно-зелен и сребрист.

В глубине ж суровой острова —

Лес, над коим идет темь

Грозовых туч, что подбросилось

Тож художнику в тот день.

Перед ним же непосредственно,

Как на сцене — две души:

Стан березы сверхободранной

И сосна жидкой красы.

Друг пред другом те красуются,

Неизвестно только чем,

Ибо вид их неприглядностный

Обещает к худу крен.

Рядом дерево погибшее

От ветров лежмя-лежит...

А подальше, словно памятник, —

Из гранита монолит.

Птица мрачная, суровая

Над водой вершит полет —

Хочет что-нибудь съедобное

Подобрать в свой птичий рот.

Живописность сребро-мрачная:

Свет тревожный, рядом мгла.

Так большой художник прошлого

Нам представил Валаам.

1992

3. А. И. Куинджи. «Ночь на Днепре» (1882)

Такой создать цвет вод Днепра,
Перенося тот на бумагу,
Гиганта кисть только могла,
Ибо другого здесь не надо!

И точно в проруби луна —
В небесных льдах — гладит оттуда,
Чтоб нам сказать, что и она
Сыграла роль в прекрасном чуде.

Хотелось многое еще

Сказать об этом блеск-шедевре,

Но остальное тонет все

В центральном зрелище Минервы.

1992

4. А. И. Куинджи.

«Эльбрус. Лунная ночь» (1890-1895). Этюд

Как будто б на прицел взяла
Луна вершину древнюю.
На ней ни спрятаться нельзя,
Ни песню спеть победную.

Она сама здесь по себе —
Вулкана изобретенье —
Позирует нам в сонной мгле,
В безмолвном окружении

Прекрасных цветовых начал
(Достойных сказочных похвал!)
И реверансов скал и гор...
Молитвой к ней звучит их взор.

1992

5. А. И. Куинджи. «Север» (1879)

Дали прохладные... Щурится речка,
Меж бережков пробираяся.
Ясное над горизонтом крылечко
Вдруг небесами внедряется

В сферу желтушную, а потом в хаос

Солнцем разорванной скани...

А внизу сосны гнездятся на скалах,

Приобретая багряность.

А темноборье — теперь уж сплошное —

С бледно-зеленым смыкается полем.

Север! Другому здесь быть невозможно...
И одинокость, и даль — словно вожжи —
Бричку души днесь туда направляют,
Студь где и вечность уже ожидает...

1992

6. А. И. Куинджи. «После дождя» (1879)

Над хутором была гроза
И, видно, только что прошла.
Небо окрестное черно,
Не расплавляется еще.

Но над селением уже
Чернь с золотом и серебром
Размешана. Солнечный свет
Прорвался, новый создав фон.

А холм жилой блестит, как медь,
И все, очнувшись, стало петь...

Речка наполненно течет,
Зеркально взору подает,
На бережках ее что есть;
Вздохнул осоки стройный лес.

А на лугу, там ива где,
Лошадка подбирает снедь,
Траву ест мокрую, точней, —
Что от дождя стала вкусней...

1992

IV. Ф. А. ВАСИЛЬЕВ (1850-1873)

1. Ф. А. Васильев. «Оттепель» (1871). Два аспекта

Сырость и распутица.
Небо сизо тучится.
Волны света все ж берут реванш.
На дороге, в воздухе,
Словно в своей вотчине,
Стайки птиц не упускают шанс
Использовать оттепель —
Под снегом растопленным
Голодовку зимнюю смягчить.
День смотрит надеждами,
Расслабляя вежды им...
Хочется грядущее любить!

* * *

С деревьев и с кустов пусть снег пока не стаял,
Все ж чуется уже на них ласка весны.
И скромный человек (с ребенком), птичью стаю
Что хочет покормить у снежной жижины —
Не склонен горечь стричь возле невзрачных хат,
Когда уже вот-вот жизнь может лучше стать.

………………………………….

И маленькая заводь впереди
Пытается сиять своей водою,
Пока еще — в коричневом настрое —
Не зрящую все, что готовят дни.

1992

2. Ф. А. Васильев. «Мокрый луг» (1872)

Уехала гроза. Залив спокойно дышит
И светится слегка с уходом тучных блюд.
А луг болотистый с деревьями под крышей
Небесной тоже рад в себя вдосталь вдохнуть

Обмытую дождем цветущую престижность...
А косогор уже обсох — он к солнцу ближе.

………………………………….

Гроза прошла, но в небе темь не сразу
Уходит, за собой оставив тыл.
Очищен воздух, луг дышит, как в праздник:
Он долго, видно, ждал своей грозы.

1992

3. Ф. А. Васильев. «Весна в Петербурге (после дождя)» 1867)

Все залило. Улицы — реки...
На службу шагает народ.
И мать свою парочку деток,
Знать, в школу сейчас повезет.

Извозчик недешево просит,
Но выхода нет — надо брать...
Иначе и ноги промочат,
И смогут в простуде застрять.

А в лужах (пока еще грустен!)
Уже отражается мир.
Он бледен, еще неприютен...
И дым, что из труб, нам не мил.

1992

4. Ф. А. Васильев. «После дождя» (1869)

Ливень шел небезболезненно,
С ветром сучьев насрывал;
На опушке редколесия
И стволы дерев ломал.

Но для жизни не потеряно
Это все: везется в дом.
Ветром что было похерено —
Прихватили сын с отцом.

И с небес уж улыбается
День, прогнавший стаю туч.
Птицы в небе уж играются,
Непогоды забыв путч.

1992

5. Ф. А. Васильев. «Автопортрет» (1873)

Автопортрет, —

Столь удивительный, —

Он людям смог преподнести.
В нем видно все —

И дух пленительный,

И гений... Нет лишь

юности!

1992

V. К. А. КОРОВИН (1861-1939)

1. К. А. Коровин. «Последний снег» (1870-е годы)

Стоят березы две, освободясь от снега,
Бросая тени синь на остальной сугроб.
От солнца млеет к свету сдвинутое небо.
Дом и амбар ведут весенний диалог.

И там, где с почвенных основ снежок уж стаял
И жизнь уж ждет: вот-вот появится трава —
Синеют лужицы. А воздух свеж. Изваян
Пейзаж в нем ясный — это ранняя весна.

То впечатленье подкрепляет и ребенок,
Одетый в шапку меховую, армячок.
Краски играют вкруг. Порою так спросонок
Является нам счастья уголок...

1992

2. К. А. Коровин. «Зимний пейзаж» (1911)

Синь от дальнего неба,
Прицепив облака,
Перечерканным снегом
На холмы перешла.

Через лес перебравшись,
Здесь пейзаж посветлел.
Избы, снега набравшись,
Понапластали мел

Будто б на свои крыши
И все то, что вокруг.
Частокол еле дышит —-
Не помощник селу:

Просит вроде прощенья
За то, жидок что он,
Вызывая презренье
У симфонии волн

Бесконечных оттенков
В бело-серых цветах,
Синеватых простенков,
Что меж ними лежат.

Пятна пней из-под снега
Неуютно торчат,
Будто что-то поведать
О себе нам хотят;

А в середке пейзажа
Баба в красном платке
Тащит груз на себе,
Чему, видно, не рада.

1992

3. К. А. Коровин. «Ветер» (1916)

Деревьев позы и ветвей,
Мозаика цветной картины,
Соотношенье всех частей,
Что образуют пляску линий —

О ветре мощном говорят.
Он спорит с солнцем, всей природой,
Огромный тратя сил заряд
Вопреки ясности погоды.

А пруд спокойней вроде, но,
Играючи тенями леса,
Их опустив к себе на дно, —
Над ними зыбчатость навесил.

1992

VI. А. А. РЫЛОВ (1870-1939)

1. А. А. Рылов. «Зеленый шум» (1904)

Зеленый шум! Зеленый звон!
С полей ли он, с дерев ли он —
Уносит он кручину вон
Из чувств, что лезут на рожон.

Ветви берез, волны листвы,
Колебля воздух, ветер жнут —
Хотелось бы сказать нам тут
Научной правде вопреки.

Зеленый шум! Он в голове,
В ушах он слышен и в душе,

Он зрим глазами, плотью всей
С движеньем облаков над ней.

Зеленый шум! Зеленый звон!
С полей ли он, с лесов ли он —
Уносит из души закут
Он все, что в обществе куют.

Мы очищаемся от всей
Тревожной накипи страстей,
Живем с природой на паях
В ее красе, в ее шумах.

1992

2. А. А. Рылов. «В голубом просторе» (1918)

Все в движении — небо и море:
Облаков темноватых раздолье;
Волн холодных угрюмое племя,
Кое-где приодетое в пену;

И гусей многочисленных стая
Мощным торсом простор загребает.
И, конечно, в движении — воздух...
Натянул паруса тот и в позу

Явь поставил такую, что ветер
Уж не может никто не заметить.
Но не он главный тут — вся природа
Под командою времени года.

С холмов суши последний снег сходит;
Тож движения здесь происходят...
И весна с многослойным обличьем
Приезжает в жизнь с движущим кличем.

И все это — на гулком просторе,
И нам слышится с неба и с моря,
Голубым поражая нас светом,
Призывая стремиться за ветром.

1992

VII. В. Д. ПОЛЕНОВ (1844-1927)

«Московский дворик» (1878)

Давно то было. Больше не найти нам
Такого «дворика» в столице современной.
Здесь над лужайками, дорожками меж ними
Светится воздух чуткостью отменной.

Ребенка плачущего слышу средь ромашек...
Другой — загружен думою какой-то...
А два мальца, как белых два барашка,
Сестру забросив, заняты игрою.

Ведро тяжелое несет, видно, с водою —
Чтоб лошадь напоить — в платочке женщина.
Лошадка ждет понуро — под дугою...
Образ обеих с грустию обвенчан.

А у амбара, иль сарая крепкого,
Петух с гаремом кур вкушает радости;
Цыплят пасет на травушке наседка,
Их защищая от возможных «пакостей»...

Последние же рядом: уж ворона
Пристроилась вблизи — вроде спокойна,
Но только отвернись мамаша в сторону —
Цыпленка схватит — сделает покойником.

………………………………….

Дом каменный выходит боком в дворик.
Вон садик — за забором невысоким.
А за двором — на фоне небостроя
Церковного ансамбля облик строгий.

………………………………….

Тут далеко не все из той картины,
На обозренье что оставил гений.
В нее внедрившись, ощущаем сини
Минувших дней и века опус бренный.

1984-1992