Военного трибунала войск НКВД

при Дальстрое

18 июня 1943 г. пос. Ягодный

В СОСТАВЕ: Председательствующего в/юриста Решетова Членов в/юрист

При секретаре мл. лейт. адм. службы Попове.

С участием пом. в-прокурора капитана юстиции т. Свистунова.

ТАБЛИЦА СТР. 1021

Председательствующий [подпись]

Секретарь [подпись]

Дело№...............

Протокол судебного заседания

1943 года июля 22 дня. Военный трибунал войск НКВД при Дальстрое в закрытом судебном заседании в помещении в/трибунала, в составе:

Председательствующего в/юриста т. Решетова.

Членов т. Поцелуйко и в/юриста т. Кузина.

При секретаре мл. л-нте адм. служ. Попове.

Рассматривал дело по обвинению заключенного Шаламова Варлама Тихоновича в пр. пр. ст. 58-10 ч. II УК.

Председ-щий открыл судебное заседание и объяснил, какое дело подлежит рассмотрению.

Подсудимый в судебное заседание доставлен под конвоем. По делу вызывались свидетели: Нестеренко, Кривицкий, Заславский и Кушнир. Все свидетели явились.

Пред-щий установил самоличность подсудимого:

Шаламов Варлам Тихонович, 1907 года рождения, уроженец гор. Вологды, из служащих, русский, с неоконченным высшим образованием, по специальности журналист, женат, судим в 1929 г. как СВЭ на 3 года л/с (лишения свободы) и в 1937 г. за КРД на 5 лет л/свободы.

Копию обвинительного заключения получил.

Председ-щий установил самоличность явившихся свидетелей и предупредил за дачу ложных показаний по ст. 95 УК, о чем отобрана подписка, и свидетели удалены из зала судебного заседания.

Председ-щий разъяснил подсудимому его процессуальные права на суде и объявил состав суда.

Подсудимый Шаламов отвода составу суда не заявил и ходатайств перед началом судебного следствия не имеет.

Судебное следствие.

Председ-щий огласил обвинительное заключение, разъяснил суть предъявленного обвинения и спросил подсудимого, понятно ли ему предъявленное обвинение и признает ли он себя виновным?

Шаламов:Предъявленное обвинение мне понятно, виновным себя ни в чем не признаю. Так как я нигде и никогда к/р агитацией не занимался.

Обсудив вопрос о порядке и следствия дела, в/трибунал

Определил:

Исследование дела начать с допроса свидетелей. После допросить подсудимого Шаламова.

Свидетель — Нестеренко:

Подсудимого Шаламова знаю по совместному отбыванию меры наказания. Личных счетов никогда не было и нет.

На в-с суда — Шаламов:Да, правильно, со свидетелем Нестеренко личных счетов я не имею.

Нестеренко:Я работаю бригадиром забойной бригады, в феврале м-це с/г Шаламов прибыл в мою бригаду. По состоянию здоровья Шаламов был слабый и работал плохо. Пробывши несколько дней в бараке, Шаламов как в прошлом журналист часто рассказывал о прошлой своей работе и рассказы по истории. В конце февраля м-ца 1943 г. в бараке № 1 увидел Шаламова, который говорил, а все остальные заключенные его слушали: «Да, было золотое время в 1924—25 гг. тогда можно было свободно говорить, писать и никогда за это не преследовали, а сейчас этого уже нет, сейчас за это сразу арестуют и засудят на десятки лет в лагеря».

После этого Шаламов перешел на тему военного положения, где заявил: «Война с Германией сейчас бесполезная, все равно Германия в данной войне будет победителем».

Сидящие заключенные возразили Шаламову и сказали ему, что все это неправда, то, что он рассказал. Шаламов упорно утверждал, что это все было и будет, сравнивая с годами 1924—25 годы. В то же время перешел на тему о военных действиях и заявил: «Поражение Советского Союза в данной войне безусловно обеспечено, ибо командные кадры германской армии во много раз лучше командиров Красной Армии, а это играет главную роль».

В апреле м-це с/г будучи на производстве мое звено первое выполнило порученное нам задание. За это нас похвалили. На это Шаламов мне ответил: «Вы выполнили туфтовую (неправильную работу), за это вас назвали ударниками. На этой туфте (не правде) держится вся советская власть. Стахановцы и рекордисты существуют благодаря этой туфте (не правде)». Все эти разговоры имели место в присутствии заключенных Шойлевича, Заславского и др. В мае м-це с/г в помещении барака № 1 Шаламов после разговора о роспуске Коминтерна заявил: «Все это нужно было давно ожидать. Руководитель ВКП(б) действует по задуманному плану, вначале уничтожил всех партийных активистов, а затем последовательно дошел до Коминтерна. Теперь уничтожен Коминтерн, и Сталин скоро объявит себя монархом всея Руси». Да я опустил еще 2 момента, высказываемые Шаламовым. В феврале м-це с/года Шаламов, обсуждая данное руководство, заявил: «Я не понимаю, что за постановка вопроса коммунистической партии и сов. власти говорить ничего нельзя, писать также, а если высказал что-либо или написал, то тебя сразу же арестуют. То ли дело было в период троцкистских дискуссий в 1923—27 годах, можно было свободно писать и говорить свои убеждения». Кроме того 28 марта с/г Шаламов в присутствии заключенных Кувцевича в бараке № 1 высказал: «Развитие русской культуры возможно лишь в эмигрантских кругах за границей. В Сов. Союзе из русской культуры выбрасывается все ценное, но не нужное сталинскому руководству, поэтому нет настоящей русской культуры в Совет. Союзе». Вот все, что я мог слышать лично от заключенного Шаламова.

На вопрос суда:О том, что я якобы на почве мести даю дело, так как он сказал, как бригадир сказал Шаламову, чтобы он прекратил эти разговоры. Шаламов сразу замолчал, и после этого я больше никаких разговоров на подобные темы не слышал от Шаламова.

На в-ссуда: Во время этого разговора присутствовали заключенные Кривицкий, Заславский, Асатуров и ряд других членов моей бригады.

На в-с суда:Отношения Шаламова с Заславским и Кривицким были обыкновенные, иногда ругались, потом опять были вместе. Я считаю, что неприязненных отношений среди них не должно быть, если судить по их поведению в лагере.

На в-с суда:Да, был такой случай, когда я сделал замечание Шаламову, что он плохо работает — то он ответил: «Да, ну ее, всю вашу работу, надоело мне работать на советскую власть». Правда, я ему тогда ничего не сказал, а вечером доложил начальнику ОЛП.

На в-с Шаламова:Да, иногда вы ругались с Заславским и спорили оба, так как вы оба журналисты и каждый отстаивал свою точку зрения по тому или другому вопросу, но это не значит, что вы из-за этого имеете между собой личные счеты.

На в-с суда — Шаламов:Вопросов к свидетелям нет. Разговор о золотом времени 1924—25 гг. имел место, но не в такой формулировке, в какой изложил свидетель Нестеренко. Совершенно не было разговора о победе в данной войне Германией Сов. Союза. Так же я не говорил, что я работать не хочу потому, что мне не хочется работать на советскую власть. Показывает Нестеренко на меня потому, что свидетели Заславский и Кривицкий подговорили Нестеренко поддержать их и дать на меня лживые показания.

Свидетель — Кривицкий:

Подсудимого Шаламова знаю. Личных счетов не имею.

По делу могу показать о следующем:

В конце феврале с/г в помещении барака № 1, где размещалась бригада Нестеренко, Шаламов резко критиковал в присутствии заключенных настоящее, а отсюда и нужно делать вывод, кто наступает и кто отступает.

На в-с суда:Шаламов принципиальный человек. Если он что-либо высказал, то он до конца утверждает, несмотря на то, что ему во многом возражают.

На вопрос суда — Шаламов:Вопросов к свидетелю не имею. Показания свидетеля являются ложными. Я ежедневно почти с Заславским ссорился и никогда с ним не о чем не говорил.

Свидетель — Кушнир:

Подсудимого Шаламова знаю с февраля м-ца с/г личных счетов не имел и не имею. Показать могу о следующем: в мае м-це с/г на производстве Шаламов во время беседы о руководстве государством заявил: «Все управления советской властью построено на лжи и обмане. Сперва советская власть придумала стахановское движение, а потом придумало ударничество, а последнее уже сверхударничество, а фактически ничего нет».

В продолжении этого разговора Шаламов перешел на тему военных действий, где заявил: «Немецкая техника во много раз превзошла технику Сов. Союза, даже в области техники Германия перегнала Англию, а отсюда мощь Германии велика, немцы в совершенстве владеют этой техникой и безусловно победа будет за ними».

Вот все, что я слышал от Шаламова.

На в-с суда:Да, я лично слышал эти разговоры от Шаламова и считаю: он, Шаламов, явно настроен по отношению к советской власти враждебно.

На в-с суда:Разговор имел место на производстве во время перерыва. Сперва говорили о жизни в лагере, о питании, а потом перешли на политические темы. Когда я Шаламову возразил на него высказанное — то он мне ответил: «Вы бы, Никитушка, молчали, вы ведь ничего не понимаете в этих вопросах». Я ему ничего на это не ответил. Лживые показания на Шаламова — это полный абсурд. Я никогда никакой обиды на Шаламова не имел и не имею, были иногда ссоры, но они были просто производственного характера и к нашим взаимоотношениям не относятся.

На вопрос суда — Шаламов:Вопросов к свидетелю Кушнир не имею. Ложно показал свидетель. Никогда подобного разговора со стороны меня высказано не было.

Свидетель — Заславский:

Подсудимого Шаламова знаю. Личных счетов не имею и не имел. По делу могу показать о следующем: В конце марта м-ца с/г после читки газеты, где была напечатана речь Рузвельта. Шаламов после этого завил: «Истинной свободы в Сов. Союзе не было и нет, она невозможна ни устно, ни письменно. Другое дело было в гражданские годы, тогда можно было высказывать все, что у тебя есть на душе и за это никто никогда не преследовал». В это же время Шаламов продолжал свой разговор о культуре, где заявил: «Много говорят о культуре в СССР, а ее абсолютно нет, она осталась в эмиграции, ибо подлинных носителей культуры изолировали от общества как врагов».

В мае м-це в беседе о руководстве в Сов. Союзе Шаламов высказал свою точку зрения, где заявил: «Вся структура сов. власти и управление страной построено на туфте (лжи), стахановское движение, ударничество — все это есть обман рекламного характера, в действительности ничего этого нет». Марте м-це с/г, число не помню, читая газеты о наступлении Красной Армии и отступлении немецкой армии, Шаламов заявил: «Трудно сейчас говорить, верить тому, о чем пишут в газетах. Не известно еще,

кто отступает и кто наступает, но нужно учитывать, что Гитлер является стратегом в современной эпохе».

На вопрос суда — Шаламов:Вопросов к свидетелю Заславскому не имею. Свидетель показал все ложно.

Подсудимый Шаламов по делу показал: «Прошу суд поверить мне, что никогда я не высказываю того, о чем показали допрошенные свидетели на суде. Свидетели и Заславский и Кривицкий имеют на меня злобу за то, что их разоблачал в каждом их неправильном действии, в подхалимстве на производстве, ругался с ними и почти ежедневно, и они мне неоднократно угрожали и собирались мстить и наконец они выбрали момент и отомстили мне за все. Свидетели Нестеренко и Кушнир, спровоцированные и подкупленные Кривицким и Заславским, пошли на преступление и дали также явно согласованные, лживые показания. Абсолютно я не виноват. Прошу суд обратить на это внимание.

Пред-щий огласил показания свид. Шойлевича л/д 43-44.

На в-с суда:С начала и до конца показания свидетеля Шойлевича ложные. Свидетель Шойлевич это штатный свидетель — провокатор, который не одного безвинно посадил и оклеветал.

На вопрос суда.Дополнить судебное следствие больше ничем не имею.

Судебное следствие объявлено законченным.

В последнем слове подсудимый сказал: Прошу суд учесть приведенные мной доводы и не наказывать меня сурово.

Суд удалился на совещание для вынесения приговора.

По возвращении оглашен приговор.

Меру пресечения осужденному в/триб, оставил без изменения — содержание под стражей.

Судебное заседание объявлено закрытым.

Председательствующий [подпись]

Секретарь [подпись]

Приговор №......