Объединённое командование Вооружённых Сил США в зоне Тихого океана
Неожиданное нападение в 1941 году на базу ВМФ в Пёрл-Харбор не только вошло в историю американского флота и красочно отобразилось в кинолентах Голливуда. Наука преподанная японским Императорским флотом, пройдя стадии «разбора полётов», стала обязательным уроком в стенах военно-морской академии Аннаполиса. Озвучивание этой темы всегда использовалось при обучении офицерского состава в целях назидания и пропаганды.
Но со временем людские страхи нивелируются, а заявления генералитета и пропагандистов о самом мощном и непобедимом флоте (и конечно армии) в истории человечества, даже более осведомлённые и трезвые умы невольно провоцируют на переоценку своих возможностей, заставляя взирать на всех с чувством превосходства и снисходительного презрения. И, как говорится, уверенность переходит в самоуверенность, та в свою очередь в беспечность. А беспечный человек – потенциальная жертва.
Несмотря на всю хвалённость американских систем быстрого реагирования, оперативность контрдействий зачастую, пусть и локально, имела характер раскачки, когда командование и отдельные штабы действовали соответственно обстановки, которая порой ими неверно оценивалась.
Тут надо отдать должное контр-адмиралу Д. Бизелу - оперативная сводка моментально отправилась в штаб объединённых сил. Был поднят на уши весь Марианский район. Был сделан срочный звонок в штаб Форт-Шафтер командующему сухопутных войск США в зоне Тихого океана. Находящийся в непосредственной близости командир 36-го авиакрыла комендант авиабазы Андерсен бригадный генерал Ф. Рулмен незамедлительно примчался в штаб. Разлетелись радиограммы адмиралам соединений флота, командирам отдельных кораблей и комендантам военных баз подчинённых командующему.
Новая информация с материка, а так же известие о гибели авианосных групп из состава 3-го и 2-го флотов повергла в шок. Не имея сведений, какими силами располагает противник, Бизел, тем не менее, раздал приказы, и на военно-морских базах Элмендорф, Бангор, Бремертон, Сан-Франциско, Сан-Диего готовились к выходу группы кораблей с распределением зон ответственности на прочёсывание и перекрытие основных рубежей и коммуникаций. Поступило распоряжение на поиск и спасение выживших из соединений авианосцев «Нимитц» и «Джон С. Стеннис».
Десантному кораблю «Тарава» перевозившему с Окинавы на Гуам части 3-й дивизии морских пехотинцев, надлежало изменить курс, и уже встретившись с кораблями прикрытия с базы Субик-Бей, следовать дальше.
Сообщения об атаках камикадзе и новых потерях, добавило новых седин морскому командованию, но упрямый вице-адмирал не отменял своих приказов и корабли продолжали выходить из бухт в открытый океан, растворяясь в ночи.
* * *
В это время с авиабаз в штатах Мэн, Нью-Йорк, Пенсильвания, Джорджия взлетели ударные самолёты. С авиабазы Чарлстон самолёты 628-го авиакрыла С-17[211] перебрасывали на ближайшие к боевым действиям станции ВВС технику и вооружение. С объединённой базы Мак-Корд-Форт-Льюис взлетели транспорты с механизированными бригадами «Страйкер» 2-й пехотной дивизии и 2-й батальон рейнджеров.
В штабе 75-го пехотного полка рейнджеров в Форт Беннинг срочно готовилась переброска 1-го батальона базирующегося на армейском аэродроме Хантер (шт. Джорджия), 6-го батальона (авиабаза ВВС Эглин. шт. Флорида), 7-го батальона (Форт Блисс, шт. Техас), 5-го батальона (Дахлонега, шт. Джорджия) и непосредственно находящихся в Форт Беннинг 3-го и 4-го батальонов.
Командование специальных сил формировало соединение из оперативных подразделений специальных операций «Дельта».
Можно сказать, что военное руководство в виде Комитета начальника штабов при непосредственном участии совета по национальной безопасности оперативно и быстро среагировало. «Быстро» с поправкой на то, что прошло два, почти три часа. За это время нанесён колоссальный урон ВМФ, высадился десант на континентальной части США.
Атакованные военные базы и корабли флота вступили в активное столкновение с массированными ударами японцев. Первоначально, незнание технических возможностей противника, а порой и неверие в произошедшее, сбивало толку и вносило сумятицу – американцы искали адекватного врага, ведя активную радиоэлектронную борьбу, высматривая на радарах малозаметные ракетные катера и подлодки, а в каждом инверсионном следе подозревая молниеносную ракетную атаку.
Десятки военных кораблей покидали порты, шаря в прибрежной зоне в поисках противника. Сотни самолётов поднялись с различных материковых авиабаз и авианосных кораблей. Их пилоты спешили спустить с пилонов боезапас, порой в абсолютной неразберихе затрудняясь с определением целей. Информационное поле обмена сигналами по системе «свой-чужой» было перегружено и наряду с удачным поражением вражеских целей, десятки американских самолётов было сбито собственными системами ПВО. Несколько кораблей ВМФ США вели ожесточённую борьбу, сбивая ракеты, которые ошибочно пустили в них фактически «систершипы». Американцы отважно отпускали друг другу увесистые оплеухи, лупя в ответку из всего что можно, пылая и борясь за живучесть.
* * *
Армия и флот США напоминали разворошённый муравейник. Сигнал тревоги мгновенно облетел весь земной шар, подняв на уши все американские вооружённые силы и…. что тут началось!
Логично, что в спокойных регионах особых неприятностей не возникло. В связи с намечающейся космической непогодой, сиречь - солнечным штормом, особо нашпигованную электроникой авиацию в большинстве предусмотрительно сдёрнули на аэродромы базирования. При этом отреагировали почти все страны, имеющие высокотехнологичные ВВС и гражданский аэрофлот. Потому и инцидентов в воздушной среде не произошло, чего не скажешь о военно-мышечных сокращениях на флоте.
Прежде чем командиры кораблей и редких самолётов проявили бдительности, готовность и рвение отразить любую агрессию, пошла вторая информационная волна с какой, никакой конкретизацией и понятными приказами. Но! Некоторые особо рьяные вояки успели отличиться.
Уже через четверть часа, после объявления «красной тревоги» контр-адмирал Теодор Винерс принял доклад системы береговой охраны - оператор беспилотного аппарата обнаружил корабли противника, классифицировав их, по меньшей мере, как крейсера. Оператор, наблюдая через оптические системы беспилотника, получил изображение с искаженной перспективой, неправильно определил тип и тем более принадлежность кораблей. На самом деле это были два американских патрульных фрегата. У контр-адмирала не было ни малейших признаков растерянности - он сразу же приказал береговой охране: «Искать! Уничтожить!». Два патрульных фрегата бросились на поиски самих себя, кружа по акватории, словно собаки в погоне за собственным хвостом.
* * *
Пилоты пары австралийских стареньких «Фантомов» захлёбываясь оглашали эфир криками, что обнаружили и атаковали вражеский авианосец с эсминцем сопровождения. В штабе Тихоокеанского региона сильно засомневались и контр-адмирал Бизел (ну никак не дурак) сразу связался с оперативной группой 4-го флота, корабли которого находились в указанном лётчиками районе.
Командующий группой мрачно доложил, что два самолёта, опознанные системой «Иджис», как патрульные самолёты Австралийских ВВС (при этом назвал эскадрилью, которой они принадлежали и бортовые номера) атаковали эсминец эскорта, выпустив по нему две противокорабельные ракеты. Ракеты совместными усилиями благополучно сбили, а по этим двум «идиотам» в ответ стрелять не стали, тем более что «герои», отстрелявшись, мгновенно ретировались.
* * *
Радиолокационные станции базы в Сан-Диего засекли приближающиеся самолёты с «Нимитца».
Командир авиагруппы постоянно поддерживал радиоконтакт с дежурным офицером и контрольным диспетчером военного аэродрома, обговаривая порядок посадки. Все системы ПВО в автоматическом режиме определили принадлежность приближающихся воздушных целей, как «свои». Однако дежурный офицер не поленился и дополнительно (для дураков!) продублировал предупреждение: «Самолёты свои!».
Включив бортовые огни, выдерживая установленное направление, палубники стали заходить на посадку. Но стоило им появиться в зоне военно-морской базы, как с эсминца «Кидд», не получившего предупреждения по причине повреждения антенн связи, открыли огонь из уцелевшей носовой артустановки. Две машины, парно заходящих на посадку, были мгновенно срезаны, а поскольку высота была мала, лётчики даже не успели катапультироваться. Остальные пилоты благоразумно, врубив форсаж, бросились врассыпную.
Увидев вспыхнувшие самолёты супостата, на эсминце, где продолжали зализывать раны после атаки камикадзе, взвыли от радости: «Поквитались!».
Минут через двадцать до них достучались всеми возможными способами, начальственно наорав, чем изрядно остудили их отважный пыл.
Только после этого пилоты, тоскливо глядящие на показания уровня топлива, смогли посадить свои реактивно-дюралевые лоханки на спасительную поверхность.
* * *
В Средиземном море авианосец «Гарри Трумэн» направлялся в порт Марселя и, входя в акваторию, столкнулся с неизвестной подводной лодкой. В это время уже шёл оживлённый обмен неприятными докладами. На центральный боевой пост поступала шокирующая информация, и командир авианосного соединения предпринял самые, что ни на есть решительные действия. Два эсминца бросились прикрывать неуклюже ворочающуюся тушу многоцелевого ударного авианосца. При этом с принимающей стороной был установлен плотный сеанс связи, и те вовсю трубили о нахождении в районе французской субмарины.
Но не тут-то было! Эсминцы кружили, швыряясь глубинными бомбами, а «Трумэн», не имея под боком буксира-тяжеловеса, не без помощи несчастного фрегата, подпёршего своей худостью бегемотный бок авианосца, наконец, показал берегу кормовую часть.
В конце концов, французскому морскому штабу удалось убедить американцев прекратить глушить море и несчастных подводников.
Обиженный «француз» (чья же ещё лодка может шастать так близко от французских берегов), пытался как-то себя обозначить и прекратить глубинно-бомбный прессинг, но отчаявшись, заливаемый в разгерметизированные отсеки водой, отстрелил несколько торпед.
«Ага»! - Заорали операторы гидроакустических станции на эсминцах, получив подтверждение агрессивных намерений подводной лодки.
«Ого»! - Испугано засуетились на авианосце, когда запеленговали активизировавшиеся головки наведения, а компьютеры стали выдавать опасные траектории.
Взрыхлив воду винтами, тщетно пытаясь набрать полные тридцать узлов, атомный авианосец стал маневрировать, уклоняясь от торпед. И вдруг, сдуру, налетел на банку.
Эсминцам решительными действиями удалось уничтожить, либо увести торпеды с атакующего курса, только вот здоровенная туша авианосца, имея колоссальную инерцию, пропоров бок, засела на рифе, завалившись на бок с 18-ти градусным креном.
Вскоре всплыла потрёпанная французская подлодка. Высыпавшая наружу команда, разоряясь проклятиями, нашла хоть какую-то моральную компенсацию при виде беспомощного положения наглого авианосного «слонопотама».
Все попытки малой кровью снять «Гарри Трумэна» со скалы не увенчались успехом. Штатовцы запросили помощи у французов, но те обижено «дулись» и не особо торопились, начав длительные переговоры и обсуждения условий, как по тарифам за проводимые работы, так и о компенсации за повреждённую подлодку.
* * *
В Чёрном море словно повторилась давняя история 1988 года[212]. В этот раз в территориальные воды России запёрся американский крейсер «Монтерей». Наперерез ему устремились сторожевой корабль проекта «Гепард-3.9» и МПК [213] «Ейск» приписанные к Севастополю. Русские намеревались, зажав беспардонного «американца» в клещи, аккуратно оттеснить его к границе международных вод. Правда нынче звёздно-полосатые вели себя более нагло и даже открыли предупредительный огонь из артустановки в сторону «Гепарда». Естественная реакция сторожевика на взбитую по волнам дорожку фонтанов - манёвр уклонения. А вот командир малого противолодочного корабля, услышав сухую трескотню скорострельной пушки, неожиданно для себя самого приказал переложить руль на четыре румба.
Всё произошло столь быстро, что американцы не успели отреагировать. Набравший приличную скорость МПК «Ейск», имея водоизмещения всего лишь в тысячу тонн с небольшим, вспорол борт крейсера своим острым носом.
В результате оба корабля получили серьёзные повреждения. «Монтерей» с десятиградусным креном поковылял в угодливо раскрытые для американских покровителей грузинские порты, «Ейск» в сопровождении «Гепарда» с дифферентом на развороченный нос - в ближайший российский порт.
* * *
В Индийском океане морская группировка США едва не атаковала пакистанские военные корабли, но мгновенный радиообмен прояснил недоразумение. В порыве кого-нибудь порвать, американцы, выловив кавитационные шумы, набросились на индийскую подводную лодку. Но «Чакра», некогда русская «Нерпа», а для амеров «Акула», словно растворилась в морской воде, заставив некоторых почувствовать себя дураками.
* * *
Но вернёмся снова в Тихий океан. Учитывая специфику и напряжённость в этом регионе, без серьёзных столкновений не обошлось. Особенно в северо-западной его части, где янки вальяжно следили за мелкой, но досаждающей вознёй Северной Кореи, снисходительно поглядывали на номинальные боевые единицы России и поигрывали бицепсами перед набирающим силу китайским «драконом».
Американские моряки привыкли к тому, что ВМС Поднебесной постоянно демонстрируют своё присутствие, и прежде всего в омывающих ее побережье морях. Частенько китайские подводные лодки преследовали целые авианосные группы, не взирая даже на обнаружение. Большая шумность позволяла легко их выследить и американцы не считали китайские ПЛ особо опасными.
В этот раз эсминец «Рузвельт» из ордера авианосной группы пас за новейшим китайским эскадренным миноносцем типа «Ланчжоу».
Казалось, противостоящие экипажи лениво щупали друг друга РЛС, «китаец» как бы говоря: «я тут на рубеже и вам нечего соваться дальше», а звёздно-полосатые по обыкновению показывали кто на море-океане главный, хозяин и доминант.
Но как только по приёмным антеннам кораблей соединения 3-го флота США хлестнули сигналы тревоги с самыми высокими приоритетами, всё резко изменилось. Ещё не обладающие достоверной информацией американцы просто забили тревогу и врубили боевые системы целеуказания, выводя ракеты в предстартовое положение. Это были уже не просто обзорные радары.
На «Ланчжоу» стояли современные высокоинтегрированные боевые системы с записанными в её память характеристиками американских радаров наведения. Китайцам понадобились секунды, что бы изготовиться к стрельбе. Американцы, интенсивно потея, наблюдали на своих мониторах выдаваемые «Иджис» характерные сигнатуры, известные ещё как французские разработки[214]. Следующие действия предполагали включение средств активной радиоэлектронной борьбы. Естественно с обеих сторон.
Всё это напоминало стоящих друг против друга ковбоев в вестерне, держащих руки у засунутых в кобуру револьверов, настороженных и напрягшихся - кто быстрее выстрелит.
Командиры кораблей слали запросы командованию, не решаясь атаковать без приказа. Но ни одна из сторон ничего толком не знала. Китайский штаб, тот только-только начал в недоумении впитывать информацию о том, что кто-то вставил американцам серьёзный фитиль в задницу. Командир американского авианосного соединения, курсирующего в нескольких милях мористее, так же был в неведенье и в сомнениях, и единственное, что пока мог сделать - выслал на подмогу эсминцу фрегат и пару вертолётов.
Определённую уверенность командиру эсминца «Рузвельт» придавал высоко парящий в небе «глазастый» «Хокай», который держал постоянную двустороннюю связь. Правда, с непонятными перебоями, но ….
Американскому офицеру казалось, что зуммер тревоги (вопли «Иджис» о захвате корабля активными системами наведения) сведёт его с ума. Обстановка была наклеена до предела.
Спусковым крючком оказалось перехваченное радиорубкой сообщение, что Соединённые Штаты Америки (ни фига ж себе!) подверглись бомбардировке.
У американцев была небольшая фора - первый ракетный залп! Затем включение средств радиоэлектронной борьбы. Незамедлительное сообщение «Хокая» об ответном залпе - и сразу отключение активной помехи, чтобы не приманить на неё ракеты противника, а так же мгновенная постановка облака диполей и уголковых отражателей.
Получилось всё как в рекламе: слетевшие с пилонов зенитные ракеты, эффектная дипольная «хлопушка-вермишель», далёкие взрывы и вжикнувшая, пропавшая в серебристом облаке стремительная тень – китайская ракета повелась на обманку. И только «дурак» - «Вулкан-Фаланкс» крутил по инерции стволы, в «досаде» что не успели отстреляться.
«Китайцу» не хватило этих нескольких секунд и он, пропустив половину ракетных «гостинцев», выбросил к небу заплясавшего смертельный танец огненного дракона.
«Рузвельт», приплясывая на волнах, живо рванул под спасительные «стены» авианосного соединения, понимая, что, во-первых – один в поле не воин, а во-вторых – сейчас ему в спину дышит всё миллиардное население Китая. А те если просто разом плюнут – утопят нахрен! Потому – бежать, бежать, бежать!
Но история на этом клочке водных просторов планеты ещё не закончилась. Маленькие и бойкие китайские адмиралы и не думали просто так отступить, утерев юшку с разбитых носов.
* * *
Она висела на перископной глубине, выставив пассивные радиоэлектронные «глаза». Обнаружить торчащий из воды шпенёк, покрытый радиопоглощающим материалом, можно было едва с расстояния 15 километров.
В центральном посту уже расшифровали сообщение – произошло трагическое недоразумение, чуть не повлекшее к военному противостоянию. Обе стороны решили «не выносить сор из избы» и к разрешению споров привлекались засучившие рукава дипломаты. Командир китайской субмарины «Yuan Zhend 74 Hao» (попробуй по-русски произнеси!) воспылал гневным лицом и, не будучи в силах сдержать свою ярость, сорвал с себя фуражку, бросив её на пол центрального поста:
«Наглые американцы уходят безнаказанными, потопив новейший эсминец китайских ВМС»!!!
На его радость из штаба пришла зашифрованная радиограмма с недвусмысленным пожеланием. Именно не приказом, а пожеланием.
Командиру «Yuan Zhend 74 Hao» было всё ровно, что приказ был неофициальный. Засечка на радаре просто просилась на обработку в системы наведения и далее в ЭВМ ракет. Он засёк и спешащий на усиление американский фрегат, и уже вырвавшиеся вперёд вертолёты. Но его цель – эсминец, спешно улепётывавший подальше от китайских берегов.
Дистанция до «американца» составляла 60 километров – дозвуковой ПКР три минуты лёту. Провели вычисления, получили подтверждение, прозвучали короткие команды и пальцы, лежащие на клавиатурах аппаратуры, надавили на кнопки пуска, выпустив четыре ракеты из торпедного аппарата. Субмарина тут же ушла глубже под воду.
Первая ступень провела ракету под водой, вытолкнула её на поверхность и позволила набрать высоту. Следом зажглась горелка второй ступени, толкая реактивную убийцу в расчётную точку.
* * *
«Хокаю» понадобилось не менее 20 секунд (несмотря на солнечный шторм) на опознание цели и передачу информации.
На эсминце «Рузвельт» к этим тикающим мгновениям добавились ещё 30 секунд на принятие решения и выдачу команд, в том числе на применение средств радиоэлектронной борьбы.
– Все по местам! Палубная команда в укрытия! – Надрывно захрипела внутренняя трансляция.
Ещё 10 секунд откапало на исполнение команд. У них оставалось ещё целых 2 минуты! Ракеты с диполями отлетели на заданное расстояние, вспухнув искринками, оттягивая центр радиоэлектронной приманки в сторону – это, кстати, ещё 30 секунд. Ракеты противника были уже на дистанции 20 километров и их, наконец, обнаружили зенитно-ракетные комплексы эсминца. Какие-то две, три секунды промедления с принятием решения, и отвлекающие цели уже не помогут! «Спарроу» умчались целым скопом навстречу угрозе, каждые десять секунд вздымаясь над эсминцем, обозначивая вспышкой огня изменение траектории на горизонтальный полёт (программа у них такая - вертикальный старт и ложимся на горизонтальную траекторию). А дальше вся надежда на радиолокационную головку наведения.
Вторая ступень противокорабельной китайской ракеты отвалилась от головной части, хаотично закрутившись в бешеных потоках набегающего воздуха. Головная часть, при этом, уходила на ускорение.
«Спарроу» (Sparrow по-английски – воробей, не ахти какая птица, шустрая, но в еде не разборчивая) в большинстве не заметив скоростные и самые опасные головки ракет, бросились на лёгкую добычу - уже бестолковые вторые ступени.
Горячая головная часть противокорабельной ракеты, ускорившись до двух «сверхзвуковых», уже давно определив для себя цель, запомнив её местоположение, «наплевав» на всякие нестыковки с доплеровским смещением, рвалась к кораблю. Сзади остались «сестрицы-неудачницы», попавшие под шрапнель взорвавшихся противоракет, а навстречу неслись сотни бронебойно-подкалиберных снарядов «Фаланкс». Она прошла сквозь ослепляющее облако осколков и полетела себе дальше, лишь слегка поцарапанная. И вот она – цель!
Если бы она могла оглянуться, то к своему электронному удовольствию увидела бы ещё одну «товарку», прорвавшуюся к долгожданному срабатыванию взрывателя. Но в технических данных проектантов таких параметров не предусмотрено.
Эсминец «Рузвельт» - у них осталось всего 10 секунд, за которые возможно кто-то и успеет выпрыгнуть за борт.
Они ударили почти единовременно. «Фаланкс» всё же зацепил одну противокорабелку. В секунду ракета изменила траекторию, описав в воздухе спиралевидную фигуру пилотажа, резанула стремительно по поверхности воды и отрикошетив впилась в борт, слившись с ещё одним взрывом.
Экипажи американского фрегата и противолодочных вертолётов, с ужасом наблюдали костёр на воде, который весьма быстро угас - эсминец «Рузвельт», перевернувшись от сдвоенного удара, утонул всего за шесть минут.
По указке, отследившего пуск ракет «Хокая» противолодочная группа бросилась на поиск, в остервенении устроив жестокую охоту за субмариной, рассчитывая легко разделаться с «китайцем». Однако «Кило» (по натовской классификации), перейдя на пятиузловой ход, оставила излишне энергичных, но незадачливых мореходов с носом, словно провалившись в чёрную дыру, в который раз оправдав своё прозвище.[215] Всё.
* * *
А в самой Америке события развивались лавинообразно. Волна паники колыхала американский континент. Незыблемые и могучие Соединённые Штаты трясло как в лихорадке. Ужасающая новость долетела до самых отдалённых уголков страны, вызывая неуправляемые движения человеческих масс. Люди были полностью деморализованы, объяты животным, паническим ужасом. Доподлинно пока никто не знал, кто же напал на Америку и ходили самые разнообразные слухи, пока наконец не сработала централизованная служба оповещения гражданского населения.
Не легче было и правящей верхушке со всеми ответвлениями управленческого аппарата. Ситуация доводилась до союзников и правительств других государств. А вот тут начинались разные сложности.
Во-первых, усматривались происки врагов. Как и дальнейшие усложнения отношений. Москва, Пекин и ещё ряд первоочерёдных, потенциальных врагов Соединённых Штатов клятвенно заверяли о не причастности к акту агрессии.
Во-вторых, союзники! А вот союзничкам американцы, как и всему миру, пока ещё не всё докладывали. В желании, как говорится, не выносить сор из избы. Слыханное ли дело!!! Самой мощной армии и вообще, обалдеть какому сильному флоту, за каких-то два, три часа наваляли по самое «нихочу». И кто!!! «Желтопузые макаки» с оружием прошлого века!!! Что звучит вообще, как с луками, стрелами и мечами. Без всяких там сверхзвуковых, лазерных, высокоточных и бла-бла-бла. И кстати, не изменятся ли отношение с союзником на Тихом океане - Японией в свете последних событий. С ними надо держать ухо востро. И со всеми востро. Покажешь слабину – порвут. А если уж и, в-третьих, то, КАК ТАКОЕ ВООБЩЕ МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ?
А что до неразберихи и паники, то куда ж без них. Америка давно уже являет собой империю. И как любая долгоиграющая империя гниёт с головы. Не смотря на имеющихся толковых специалистов, во все структуры управления и не только, пролезла зараза именующаяся «свои». Начиналось всё с известных W.A.S.P.[216], с университетских клубов, сынков, зятьков сенаторов и других чиновников, выгодных лобби по знакомству и связям.
И вот уже валятся «Шаттлы», встревают в дома «Боинги» и т.д. и т.п.
Образ «незыблемой и могучей» сверхдержавы вдруг оказался огромным «мыльным пузырём», который неожиданно и совершенно невероятным образом проткнули катаной.
Тихий океан.
Американцы спешили. На скорую руку составленные программы и циркуляры прошли не менее спешную коррекцию в связи с потерей ещё одного авианосца, как боевой единицы. Объёденный комитет начальников штабов приказал: «Фас!». Задействованные ранее корабли изрядно потрепанного 3-го флота получали новые директивы, покидали порты приписки и базирования.
Но охватить азиатско-тихоокеанский регион силами одних кораблей без применения авиации было делом не благодарным. Самолёты берегового базирования уже барражировали на пределе своей дальности, выглядывая локаторами перископы, насылая патрульные корабли на досмотр гражданских лоханок, чертыхаясь на поднявшуюся волну и наползающий шторм. Это они (начальники) там сидят в Колорадо-Спрингс и утро в самом разгаре, а здесь часовой пояс иной. А ночь - подруга крадущихся и затаившихся.
Из бухты Сан-Франциско, через пролив Золотые Ворота в кильватерной колонне во главе с универсальным десантным кораблём «Пелелиу», выходили ещё три эсминца и два минно-тральных корабля, прокладывая путь, используя инфракрасные локаторы. Главным в эскорте был крейсер УРО «Лэйк Эри». Впереди растянувшейся кавалькады тарахтела пара вертолётов-тральщиков «Си Хок».
Командующий соединением контр-адмирал Вильямс Элингтон больше всего переживал за выход из бухты. Он предполагал если не наличие вражеских подлодок, то, как минимум возможность минных банок. Напрягшиеся операторы, позабыв о своих неизменных пончиках под кофе, неотрывно сидели за мониторами сонаров и станций локации. Сигнальщики на мостике, по правой и левой стороне, всматривались в тёмные воды неспокойного океана. Пройдя мимо светящихся маяков на оконечностях мóлов, эскадра развернулась походным ордером, выпуская вперёд тралы. На палубе корабля стоял рабочий шум: проверялась работа всех систем вооружения, экипажи патрульных вертолётов и самолётов вертикального взлёта готовились к выполнению полётной программы. С потерей крупных авианосцев, значимость универсальных кораблей возросла и теперь «Пелелиу» шёл окружённый эскортом, построенным в виде ромба.
Наверное, каждый настоящий военный, в отличие от каких-нибудь штабных крыс, живёт в нетерпеливом ожидании возможности проявить свои способности, то бишь, в ожидании войны. Конечно, людям свойственна вера в собственную неуязвимость, но когда смерть холодком по коже пройдётся рядом, даже самые оптимистичные милитаристы съёживаются от страха. Вильямс Элингтон знал многих парней из погибших во время налёта самолётов-самоубийц. В свете последних событий вера в непобедимость и мощь собственных вооружённых сил значительно потускнела. Всё это было крайне неприятно. Вероятно, так себя чувствовали ребята после налёта японцев в 41-м на Пёрл-Харбор – побитыми собаками. И какое бы он мужественное лицо не делал, стоя на мостике, как бы за ним не вторили остальные офицеры, в глазах у подчинённых он видел затаённый страх и вопрос.
- Да, вопросы сейчас себе задают многие, - пробормотал Элингтон.
Отойдя от берега на 15 миль, контр-адмирал отпустил тральщики. Теперь можно было увеличить скорость.
Буквально через пятнадцать минут все контрольные посты раннего обнаружения заголосили о замеченном надводном объекте. Элингтон начал успокаиваться – пусть в мире перевернулись какие-то устои и законы, но военная машина работала в запрограммированном режиме. С авангарда вертолётов поступило сообщение об обнаружении судна под австралийским флагом. Многоцелевой «Сикорский» чуть ли не облапил сухогруз, облетев вдоль и поперёк, и наконец высадил досмотровую команду. В ближайшей акватории были замечены ещё как минимум десяток разнотоннажных судов, вероятно рыболовецких и каботажных, и со всеми надо было разобраться. Не удовлетворяясь запросами по радио, военные снова и снова высылали им навстречу вертолёты. Несмотря на то, что американская эскадра шла полным ходом, время словно замерло, прошло больше часа, прежде впереди показалось австралийское судно. К тому времени десант с вертолёта полностью удовлетворил своё любопытство, сноровисто забираясь в распахнутое чрево вертолёта.
Взрыв на «австралийце» прозвучал одновременно с докладом оператора MIDAS[217], заставив Элингтона прогнать прочь всё своё спокойствие. Эскадра врубила полный реверс, в стремлении полной остановки, но инерция протащила суда на несколько метров вперёд. Ещё два взрыва оправдали опасения командующего. Досталось десантному кораблю и крейсеру, к тому моменту, рыскающему по курсу и сместившемуся далеко вправо. Полученные повреждения не помешали бы «Пелелиу» выполнять свою задачу, а вот крейсер…
Взрывом крейсеру вогнуло борт в кормовой оконечности и повредило опору правого винта. Продолжая вращаться со скоростью 3000 об/мин, погнувшийся вал выворачивало из креплений, корёжа кормовую переборку машинного отделения, до тех пор, пока командир корабля не приказал заглушить турбины. Но к тому моменту создавшееся напряжение металла в районе вмятины не выдержало, и в лопнувшую внешнюю обшивку хлынула вода. Корабль оставался на плаву, но теперь предстояло организовать его буксировку в порт. По-прежнему оставалась опасность наскочить на мину. По заверениям оператора гидроакустической станции океан вокруг кораблей, словно суп с фрикадельками - нашпигован минами, которые к тому же хаотично дрейфуют.
- Зачистить акваторию, - брюзгливо бросил Вильямс Элингтон, понимая, что застрял у западных берегов на неопределённое время.
На десантный корабль возвращался потяжелевший вертолёт с военными и австралийским экипажем. Спустившись на палубу, где авиакрыло, гудя турбинами и сжигая горючку, отрабатывало зарплаты, Элингтон лично захотел пообщаться с капитаном утонувшего сухогруза.
* * *
Взывающий о помощи офицер связи с подводной лодки типа «Лос-Анджелес», имеющей номер вымпела 763 и название «Санта Фе» естественно доложил о наличии мин в квадрате 031.
Сама субмарина находилась в необычном для себя положении. Напоровшись при дрейфе ещё на одну мину, и набрав в корму воды (в экипаже поначалу кое-кто шутил: «нас опять поимели в задницу»), лодка стала почти свечкой вверх. Тперь любители поминать задницу, чертыхаясь ползали как тараканы в чреве подводного монстра. Подлетевшие первыми на CH-53 вертолётчики, дружно схватились за мобильники, щёлкая потрясающее зрелище.
Из Сан-Диего вышло всё, что могло нести хоть какую патрульную службу, включая десантные спецсуда из Коронадо в большинстве лишившиеся своих наездников.
Корабли 76-й оперативной группы медленно продвигались к внешнему рейду, пронизывая ночное небо радарами в поисках самолётов, прощупывая океан на предмет подводных сюрпризов врага. Первыми сорвалась стая вертолётов, перекрывая курсовые сектора, бросая гидроакустические буи и всматриваясь в ночь всеми сканерами, напрягая в том числе хрусталики и сетчатку, дарованные матерью природой. Следом вышли фрегаты «Перри» и плотно пробомбили из реактивных бомбомётов акваторию, на случай если фарватер заминирован, не утруждаясь поисковой ГАС, выставляя лишь неконтактные взрыватели согласно картам глубин. Далее шли тральщики, за ними, постепенно рассыпаясь веером, эсминцы и крейсера. В надводном хвосте тянулся универсальный корабль «Эссекс». Последними, торча лишь высокими рубками над водой, выходили из бухты две субмарины типа «Стёджен»[218].
Командовавший группой контр-адмирал Теодор Винерс, второпях ознакомившись с возможностями противника, не исключал ни одну из них, водил указкой по электронному планшету, презрительно цокал языком, приговаривая что-то вроде: «несерьёзно всё это», «да мы их» и «нашли чем пугать». Расстроенный от потери кораблей он страшно нервничал. Какое-то время его мерзко подташнивало, и он только недавно понял почему – нахлебался крепкого чаю натощак, совершенно забыв закинуть в рот хоть маломальский крекер. Ко всему его ещё всё с поводом и без повода раздражало: кажущийся после авианосца слишком маленьким десантный корабль, выделенная ему каюта, ироничное манера поведения командира корабля, наглая чёрная рожа старшего помощника громилы-афро. Его нервозность передалась офицерам. Плюс Винерс был из тех людей, которые считали себя самыми умными и знающими, а других соответственно наоборот. С информацией о камикадзе, тенсинтай и прочих японских штучках кратко ознакомились все офицеры вплоть до среднего звена. Об этом распорядился толковый Бизел. Но только Винерс считал, что ему открылись какие-то истины. Он сразу заявил, что именно их «наверняка» и «просто непременно» будут атаковать подводные лодки или экзотические камикадзе. Никого не желая слушать, контр-адмирал отдавал распоряжения, направляя вертолёты и корабли поиска широким охватом. Впрочем, усилия американцев сразу были
вознаграждены.
* * *
Выпустив камикадзе и тенсинтай, 1-я эскадра подлодок контр-адмирала Муцуми Симидзу, медленно на экономном и бесшумном ходу отползала от берегов Америки в ожидании, когда американские адмиралы дождутся разминирования минных банок, и отважатся выйти в открытый океан. Муцуми Симидзу рассчитывал после рейда, уйти к Малайскому архипелагу пополнить на островах боекомплект и топливо. Находящиеся в постоянном напряжении японские акустики услышали какие-то подозрительные шумы, но не смогли их классифицировать и не забили тревоги. С одной стороны напрасно, а с другой были ли у них какие-то шансы?
* * *
Получилось у них всё согласно регламентам, как на учениях. Действовали с полным и осознанным превосходством над противником, без лишней суеты и уж тем более всяких опасностей и потерь, а потому даже с удовольствием и юморком. Гидроакустические буи, шлёпнувшись с вертолётов, исправно доносили до ушей и глаз операторов все последние новости жизни подводных «полей и огородов». Выделив из фоновой музыки глубинных сфер всё, что напоминает попытки человека уподобиться обитателям подводного царства, пройдясь над подозрительным районом граблями магнитометра, пропустив полученные данные через фильтр компьютера (для верности), экипажи противолодочных винтокрылых машин, офигев от обилия целей, отослали доклад командующему, а тот не задумываясь, ретранслировал целеуказание на эсминцы сопровождения.
Вертолёты-охотники живо разбежались вокруг района обнаружения, повиснув в ожидании и находясь на подхвате. В свою очередь два эсминца эскорта произвели отстрел ракето-торпед с узкой специализацией, перекрыв стандартный расход боеприпасов более чем на пятьдесят процентов – для гарантии поражения.