Проблема обиходных ладов

Древнерусские гласы — одна из великих ладовых систем, срав­нимая по важности с другими великими ладовыми массивами — древнегреческой и западной грегорианской. Поразительно, однако, что до сих пор нет ладовой теории древнерусской монодии, несмотря на ценные разработки ряда ученых. Мы хорошо знаем, например, в каком ладу та или иная грегорианская мелодия, есть твердые на­дежные критерии однозначного определения лада в каждом конк­ретном случае. Но что за лады в родных древнерусских мелодиях, мы не знаем; неизвестно, сколько их, как их надо именовать, како­вы их признаки; не знаем, тождественны ли лады гласам или нет.

Для создания полной картины необходимы дальнейшие исследо­вания (которые интенсивно ведутся в настоящее время). Здесь будут даны лишь основные положения теории обиходных ладов.*

Система обиходных ладов типологически относится к древней­шим, генетически (не хронологически) более старым, чем, напри­мер, аналогичная система грегорианских ладов. Если в грегориан­ских ладах при всей важности в них категории диатонического (ме­стами переменно-диатонического) звукоряда все же первым критерием

* Теория обиходных ладов специально исследована Г. С. Бычковой (Федоровой); см. в ее дипломной работе «Глас как ладовая категория», 1980 (хранится в библиоте­ке Московской консерватории).

структуры является финалис как своего рода основной тон лада (пусть и отличающийся по своим свойствам от классической тоники в тональной музыке), то в обиходных ладах первым критерием сле­дует считать неизменный звукоряд.

Древнейшие модальные (нетональные) лады складываются под действием ряда факторов:

♦ конечный тон (или финалис) — устой, опора;

♦ звукоряд определенного интервального рода (диатонического, гемиольного, миксодиатонического);

♦ звуковой объем (или амбитус, область) — ряд, совокупность ис­пользованных звуков;

♦ вторая (побочная) опора лада (реперкусса; по-русски — «господ­ствующий») — тон, до наступления финалиса нередко функцио­нирующий как главная опора мелодии и модально разрешаю­щийся в финалисе;

♦ мелодия-модель (попевка или группа попевок) — излюбленная мелодическая формула данного лада, отличающая формально-структурную категорию ладозвукорядной «таблички» от живого конкретного звукоряда именно данного лада.

Сравнивая (в очень схематичном и приблизительном виде) неко­торые основополагающие факторы древних монодических ладов в обиходных и грегорианских ладах, мы получим следующее соотно­шение между ними (цифры условно указывают на весомость факто­ра среди других, его «место» в системе, таблица 10).

Таблица 10

	Грегорианские лады	Обиходные лады
	Финалисы (D, или E, или F, или G)	Звукоряд (обиходный)
	Звукоряд (миксодиатонический)	Попевки (мелодические формулы)
	Звукообъем, или амбитус (автентический, плагальный)	Конечные (заключительные) тоны попевок и мелодий в целом
	Псалмовые тоны (мелодические формулы)	Область (звукообъем попевок)
	Реперкусса (вторая опора лада)	Господствующий (тон)

То есть:

Сравнение показывает, что обиходные лады древнее (в логико-генетическом отношении) грегорианских, ближе к самому старому ладовому типу «мелодии-модели» (наподобие восточных ладов, про­несших через века принципы «мелодий-моделей», — мугамов, мака­мов, макомов, paг), с минимальной развитостью абстрактного мыш­ления в сфере лада, а следовательно, и в музыке в целом. Это значит, что такой модальный звукоряд предельно слит с самой мелодией,

точнее, еще не выделен из синкретизма «мелоса» — «мелолада» или «ладомелодии» («ладомелоса»). Подобным синкретизмом не обладают тональные лады европейского мажора и минора XVIII в. Эволюция ладового мышления в грегорианских ладах состоит в значительном развитии именно этого абстрагирования, в возрастании роли автоном­ной ладовости, отделяющей себя от конкретных гласовых попевок — псалмовых тонов, однако отнюдь не порывающей с ними. Эволюция сказывается также в некотором приближении категории финалиса к категории тоники (последняя характеризуется непосредственно ощу­щаемой властью над остальными звуками в виде тонального тяготе­ния к тонике, чего, впрочем, в грегорианских ладах все же нет).

Отсутствие (тонального) тяготения к главному звуку — конечно­му — в попевках обиходных ладов (а тем более во всей мелодии) составляет, таким образом, яркий характерный признак русской ладовой системы. Он не может считаться доказательством «отсут­ствия лада» в древнерусских роспевах (к подобному выводу подтал­кивают бытующие представления о ладе, где под «ладом» фактиче­ски подразумевается тональность европейской музыки XVII-XIX вв.). Отсутствие тяготения говорит лишь о том, что система не тонального типа, а модального, то есть такого, где на первом месте по важности находится не категория главного тона, а категория звукоряда мело­дических попевок. По-видимому, «русские лады» (так следовало бы называть всю систему ладов древней русской монодии) и представ­ляют собой наилучший, наиболее чистый исторический пример мо­дальной системы — более чистый, чем типологически аналогичные им западные лады грегорианского хорала, в которых в большей мере сказывается действие рационализма и тонального принципа, вообще свойственного мировоззрению новой западной культуры IX-XX вв. (так называемый Abendland).

Для обоснования системы русских ладов целесообразно восполь­зоваться методом, уже примененным для решения другой трудной научной проблемы — создания общей теории гармонии XX в. Суть метода исходит из общего положения о связи между структурой системы и свойствами ее центрального элемента (ЦЭ).*

Структура, например, мажорного лада (тонального типа) связана с использованием свойств его ЦЭ — мажорного трезвучия. Этим отличается мажор (с его квинтово-функциональным остовом S-T-D) от старого ионийского лада, чья структура пронизана отношением не к мажорному трезвучию, а к определенному модальному звукоря­ду с определенным звуком-финалисом (в натуральной позиции — с финалисом с) и доминированием секундовых связей.

Структура оригинального «скрябинского» лада (в поздних сочи­нениях композитора) происходит от использования свойств его ЦЭ (типа «прометеевского» аккорда); структура данной додекафонно-

* Подробнее об этом см.: Холопов Ю. Н. Очерки современной гармонии. М., 1974. С. 30-38, 161-281 и др.).

серийной системы в конкретном сочинении происходит от свойств данного ЦЭ (серии — как определенного индивидуализированного ладово-интервального комплекса).

Обиходные лады — модального, а не тонально-аккордового типа. Поэтому и ЦЭ их не аккорд либо интервал, а прежде всего опреде­ленный звукоряд — обиходный. Но ЦЭ модальных ладов не просто гамма, а звукоряд, определенным образом структурированный. Уни­кальная специфическая особен­ность обиходного звукоряда состо­ит в том, что от каждой из его звукоступеней вверх и вниз все­гда находится чистая кварта (при­мер 116).

Названия ступеней образно пе-

Обиходный звукоряд

редают секундовые (модальные) их соотношения: «гн» — «гораздо низко», «н» — «низко», «с» — «светлым гласом [пой]»; «м» — «мрач­но», «п» — «повыше», (старорусская буква «в») — «высоко». Сту­пени в «простом» согласии дублируют (почти точно) наименования «мрачного» (с «крыжем», то есть с крестиком): _хгн, _хн, ц; ступени «тресветлого» — наименования «светлого» (с «хохлом», то есть с точкой сверху): м, п, А.

Свойства этого ЦЭ, от которых закономерно происходят структур­ные особенности основанной на нем системы обиходных ладов, — это прежде всего внеоктавность, квартовость строения составного звуко­ряда (деление на «согласия», отстоящие на кварту одно от другого*). Отсюда невозможность построения системы обиходных ладов с помо­щью октавно-диатонических ладов-элементов — дорийского, фри­гийского и т. д., несмотря на внешнее («табличное») совпадение с ними. Во всех октавных ладах предполагается функциональная тож­дественность звуков одинакового названия на расстоянии октавы (в нашей системе с-с¹, d-d¹, es-es¹и т. д.), здесь же — функциональ­ная нетождественность**. Она состоит в неодинаковости отноше­ния данной ступени и ее октавного повторения к окружающим их смежным ступеням. Например, ниже и выше α в «простом» согласии находятся целые тоны, а вокруг α в «светлом» — другие интервалы (снизу тон, сверху полутон). (В такого рода отношениях смежных ступеней проявляются некоторые специфически-модальные функции

* То, что квартовость предполагает четыре ступени, а «согласие» — три, законо­мерно при внеоктавной структуре так же, как при октавной наличие семи ступеней в октаве («восьмерке»). Малозвучность (олиготонность) ладового ядра (в диапазоне тет­рахорда) в условиях незыблемо-неподвижного двенадцатизвучного обиходного звуко­ряда обусловливает функционирование всего его как основы единого многозвучного лада. (Подобные объединения были и в древнегреческих ладах: из тетрахордов скла­дывались октавные лады — «гармонии». Схема так называемого «меньшего полного звукоряда» греков: A Hcdefgabc^ld¹.)

** Неоктавность обиходного звукоряда была отмечена А. В. Никольским в работе «Звукоряды народной песни. Историко-теоретический этюд» (см. в кн.: Сборник работ этнографической секции ГИМНа. Вып. 1. М., 1926. С. 33).

монодических ладов.) Практически в результате этого системного раз­личия в октавной системе диатоники точное повторение мелодии в пределах того же звукоряда возможно через октаву, а во внеоктавной системе обиходного звукоряда — не через октаву, а через кварту.

Для обозначения обиходных ладов поэтому необходимы и доста­точны три, и только три, специфических термина (пример 117) и нецелесообразны семь названий октавно-диатонических ладов (до­рийский, фригийский и т. д.).

Схемы обиходных ладов

В зависимости от местоположения главного тона в звукоряде различаются среди обиходных ладов автентические и плагальные виды (свойства плагального лада обнаруживаются, если ниже глав­ного тона находятся еще два или более). На следующей схеме пред­ставлены все виды обиходных ладов (пример 117).

Так же точно, если в диатонике (не считая гиполадов) число основных модальных звукорядов равно семи, то в обиходной миксо­диатонике — равно трем (ср. пример 118 с примером 117).