Арго» возвращается в Грецию 3 страница
g. Спустя несколько дней Эсак изрек вновь: «Троянка царского рода, производящая сегодня на свет ребенка, должна быть убита вместе со своим отпрыском!» Услышав эти слова, Приам убил свою сестру Киллу и ее новорожденного сына Мунита, который тем утром появился на свет от тайного союза с Тимойтом, и предал их земле в святилище Троса. Но еще до наступления ночи Гекаба родила сына, и Приам пощадил их обоих, несмотря на то что жрица Аполлона Герофила и другие ясновидцы требовали, чтобы Гекаба убила хотя бы свое чадо. Но она не смогла заставить себя совершить убийство, и тогда Приаму пришлось послать за своим главным пастухом, неким Агелаем, и поручить ему это дело. Мягкосердие Агелая не позволило ему воспользоваться веревкой или мечом – он просто оставил ребенка на горе Иде, где его вскормила медведица. Вернувшись на гору через пять дней и увидев живого ребенка, Агелай был так поражен, что решил подобрать брошенного ребенка и принес его домой в котомке, от которой и пошло его имя «Парис». В доме пастуха он стал расти вместе с его только что родившимся сыном7. В подтверждение того, что он все-таки выполнил повеление Приама, Агелай принес царю отрезанный собачий язык. Некоторые, правда, говорят, что Гекуба подкупила Агелая, чтобы тот не убивал Париса, но Приам не был посвящен в их тайну8.
h. Благородное происхождение Париса было раскрыто благодаря его необычайной красоте, живости ума и силе. Еще совсем мальчиком он обратил в бегство шайку похитителей коров и вернул похищенных животных, за что прозвали его Александром («защитником мужей»)9. Хотя в то время он еще был на положении раба, это не помешало ему стать избранником родниковой нимфы Эноны, дочери реки Эней. Искусству предсказания ее научила Рея, врачеванию – Аполлон, когда тот служил пастухом у Лаомедонта. Парис и Энона вместе пасли овец и охотились. Ее имя он часто вырезал на коре буков и тополей10. Больше всего он любил развлекаться тем, что стравливал друг с другом быков Агелая, украшая потом победителя цветами, а побежденного соломой. Если один из быков постоянно побеждал остальных, он выставлял его против быков-победителей из соседних стад и его бык всегда брал верх. Кончилось тем, что Парис объявил, что возложит золотую корону на рога того быка, который сможет одолеть его собственного быка-победителя. Тогда, шутки ради, Арес превратился в быка и выиграл награду. То, что Парис не раздумывая вручил полагавшуюся награду Аресу, приятно удивило богов, наблюдавших за всем с Олимпа. Вот почему именно Париса избрал Зевс, чтобы решить спор трех богинь11.
i. Парис пас коров у скалы Гаргар, венчавшей гору Ида, когда Гермес в сопровождении Геры, Афины и Афродиты принес ему золотое яблоко и слова Зевса: «Парис, поскольку ты так же красив, как и умен в делах сердечных, Зевс повелел тебе стать судьей в споре этих богинь. Отдай яблоко самой прекрасной из них».
Парис в нерешительности принял яблоко и воскликнул: «Как может простой пастух, вроде меня, судить о божественной красоте? Вот разделю сейчас яблоко на три части!»
«Нет, нет, ты не можешь ослушаться всемогущего Зевса! – поспешно вмешался Гермес. – Я же не могу давать тебе советов, поэтому воспользуйся своим природным умом!»
«Делать нечего, – вздохнул Парис. – Но сначала пусть проигравшие обещают мне не таить на меня обиды. Я всего лишь человек и способен совершить самую глупую ошибку».
Все богини согласились подчиниться его решению.
«Должен ли я судить богинь по их одеяниям, – спросил Парис Гермеса, – или они должны предстать предо мной обнаженными?»
«Правила таковы, что ты должен все решать сам», – сказал Гермес, улыбаясь.
«В таком случае не могли бы они разоблачиться?»
Гермес передал просьбу богиням, а сам вежливо повернулся к ним спиной.
j. Первой была готова Афродита, но Афина настояла на том, чтобы та сняла свой знаменитый волшебный пояс, благодаря которому всякий влюблялся в его обладательницу. «Хорошо, – не без злорадства произнесла Афродита, – но только после того, как ты снимешь свой шлем, без которого на тебя просто страшно смотреть».
«Теперь, если вы не возражаете, предстаньте предо мной по одной, чтобы избежать ненужных споров. Подойди сюда, божественная Гера! Пусть остальные покинут нас на некоторое время».
«Смотри на меня внимательно, – Гера не спеша поворачивалась к нему то одним, то другим боком, стремясь показать все достоинства своего великолепного тела, – и помни, что если ты признаешь меня прекраснейшей, я сделаю тебя повелителем всей Азии и самым могущественным из живущих ныне людей»12.
«Меня не дoлжно подкупать, моя госпожа... Я уже видел все, что должен был видеть. Войди теперь, божественная Афина!»
k. «Я здесь, – и Афина поспешила приблизиться в Парису. – Послушай, Парис, если у тебя хватит здравого смысла, чтобы присудить мне награду, я сделаю так, что ты выйдешь победителем во всех своих битвах, а также будешь самым красивым и мудрым человеком в мире».
«Я ничтожный пастух, а не воин, – произнес Парис. – Можешь сама убедиться, что во всей Лидии и Фригии царит мир и никто не угрожает царю Приаму. Но я все равно обещаю честно решить, кому отдать яблоко. А теперь надень все одежды и шлем. Готова ли Афродита?»
l. Афродита робко подошла к нему, и Парис залился краской от близости оказавшейся с ним рядом богини.
«Смотри внимательно, ничего не упусти... Между прочим, как только я увидела тебя, то сказала себе: «Честное слово, это самый красивый юноша во всей Фригии! Почему он должен прозябать в этой глуши и пасти этот дурацкий скот?» Почему бы тебе, Парис, не перебраться в город и не зажить более пристойной жизнью? Что ты потеряешь, если женишься, скажем, на Елене Спартанской, которая красива, как я, и такая же страстная? Я уверена, что стоит только вам встретиться, как она бросит все – и дом, и семью, чтобы стать твоей любовницей. Ты хоть что-нибудь слышал о Елене?»
«Никогда, моя госпожа. Я буду премного благодарен, если ты опишешь мне ее».
m. «Елена красива и хрупка; она появилась на свет из лебединого яйца. Она может считать Зевса своим отцом, любит охоту и борьбу, а в младенческом возрасте уже стала причиной войны. Когда она достигла брачного возраста, все царевичи Греции добивались ее руки. Сейчас она замужем за Менелаем, братом верховного царя Агамемнона, но это ничего не значит – если захочешь, она будет твоей».
«Как же она может стать моей, если она замужем?»
«О небеса! Какая наивность! Неужели ты никогда не слыхивал, что в мои обязанности как богини как раз и входит устраивать такие дела? Предлагаю тебе взять моего сына Эрота в проводники и отправиться в странствие по Греции. Когда ты достигнешь Спарты, мы с ним сделаем так, что Елена без памяти влюбится в тебя».
«Поклянись в этом!» – Парис сгорал от нетерпения.
Афродита произнесла торжественную клятву, и Парис, не раздумывая, присудил ей золотое яблоко.
Узнав о его решении, Гера и Афина, затаив гнев, удалились, взявшись за руки и строя планы разрушения Трои, а Афродита, победно улыбаясь, осталась на месте, раздумывая, как ей лучше сдержать свое обещание13.
n. Спустя некоторое время Приам отправил своих слуг поймать быка из стада Агелая. Бык должен был стать наградой победителю погребальных игр, которые ежегодно устраивались в честь его умершего сына. Когда слуги выбрали быка, который одолевал всех остальных, Парису захотелось присутствовать на играх и он бросился догонять слуг Приама. Агелай попытался удержать его: «У тебя свои бои быков не хуже, чего тебе еще желать?» Но Парис настоял на своем, и Агелаю не оставалось ничего, кроме как отправиться вместе с Парисом в Трою.
o. У троянцев был такой обычай: после шестого заезда в состязаниях колесниц перед царским троном начинался кулачный бой. Парис решил принять в нем участие и, несмотря на уговоры Агелая, вошел в круг и одержал победу благодаря не столько мастерству, сколько отваге. Затем он первым закончил поединок в беге. Это так рассердило сыновей Приама, что они вновь вызвали его на поединок в беге, который Парис вновь выиграл, получив третью награду кряду. Обиженные тем, что принародно проиграли, сыновья Приама решили убить Париса. Для этого у каждого входа на стадион была поставлена вооруженная стража, а Гектор и Деифоб, обнажив мечи, напали на Париса. Тот бросился искать спасения у алтаря Зевса, а Агелай устремился к Приаму с криком: «О царь, этот юноша – твой давно пропавший сын!» Приам тут же позвал Гекабу, которая при виде погремушки, которую показал ей Агелай, нашедший ее когда-то вместе с Парисом, признала в нем своего сына. С большим почетом Парис был препровожден во дворец, где Приам отпраздновал возвращение сына большим пиром и жертвоприношениями богам. Но когда весть об этом дошла до жрецов Аполлона, те объявили, что Париса следует немедленно предать смерти, иначе Троя погибнет. Их слова были доложены Приаму, который ответил: «Лучше пусть падет Троя, чем погибнет мой прекрасный сын!»14
p. Женатые братья Париса стали требовать, чтобы тот взял себе жену, на что он ответил, что в выборе жены доверился Афродите, которой не устает каждый день возносить молитвы. Когда вновь собрался совет, чтобы обсудить, как спасти плененную Гесиону, мирных настроений уже не было и Парис вызвался возглавить поход, если Приам снабдит его большим флотом и нужным количеством людей. При этом он хитро добавил, что если ему не удастся вернуть Гесиону, то как выкуп за нее он, быть может, привезет греческую царевну одного с Гесионой положения. Конечно же, его сердце горело желанием поскорее отправиться в Спарту, чтобы заполучить Елену15.
q. В тот же день Менелай неожиданно появился в Трое и стал спрашивать, где находятся могилы Лика и Химера, сыновей Прометея и дочери Атланта Келено. Он объяснил, что Дельфийский оракул повелел ему принести им жертвы как героям, чтобы избавить Спарту от свирепствовавшей там чумы. Парис принял у себя Менелая и попросил того оказать любезность и совершить над ним в Спарте обряд очищения, поскольку он нечаянно убил игрушечным мечом Анфея, младшего сына Антенора. Когда Менелай согласился, Парис, по совету Афродиты, поручил сыну Гармонида Тектона Фереклу построить обещанный Приамом флот, причем нос главного корабля должен был быть украшен фигурой Афродиты, держащей в руках маленького Эрота. Париса согласился сопровождать его двоюродный брат Эней, сын Анхиса16. Распустившая волосы Кассандра предсказала, что этот поход приведет к огромному пожарищу, и ее слова подтвердил Гелен. Но Приам не обратил внимания на то, что говорили его ясновидящие дети. Даже Эноне не удалось отговорить Париса от рокового путешествия, хотя он и уронил слезу, прощаясь с ней. «Если тебя когда-нибудь ранят, приходи ко мне, – сказала Энона, – только я смогу вылечить тебя»17.
r. Когда флот вышел в море, Афродита послала ему благоприятный ветер, и вскоре Парис уже был в Спарте, где Менелай устроил в честь гостя пир, длившийся целых девять дней. На пиру Парис одарил Елену привезенными из Трои дарами, а его откровенные взгляды, громкие вздохи и смелые знаки ввергли ее в смятение: то он взял кубок из ее рук и прижался губами к тому месту на ободке, которого только что касались ее губы, то она вдруг увидела слова «Я люблю тебя, Елена», выведенные вином на столешнице. Ей стало страшно оттого, что Менелай может заподозрить ее в том, что она нарочно подогревала страсть Париса. Но муж ее, не отличавшийся большой наблюдательностью, оставил ее развлекать гостей и править в его отсутствие царством, а сам в хорошем расположении духа отплыл на Крит, чтобы присутствовать на похоронах своего деда с материнской стороны Катрея18.
s. Той же ночью Елена сбежала с Парисом и стала его возлюбленной, как только они первый раз сошли на берег. Этим местом оказался остров Краная. На материке против этого острова стоит святилище Афродиты Соединительницы, построенное Парисом в честь такого события19. Некоторые идут против истины, когда пишут, что Елена отвергла ухаживания Париса и что он увез ее силой, захватив или неожиданно напав на город Спарту, когда она была на охоте, или приняв с помощью Афродиты образ Менелая. Елена оставила свою девятилетнюю дочь Гермиону, но взяла с собой сына Плисфена, большую часть дворцовых сокровищ, три таланта золота, украденного из храма Аполлона, а также пять служанок, среди которых были две бывшие царицы – мать Тесея Эфра и сестра Пирифоя Фисадия20.
t. По пути к Трое сильная буря, насланная Герой, вынудила Париса пристать к Кипру. Оттуда он отправился к Сидону, где был принят местным царем. Уже освоившись с нравами, которые царили в греческом мире, Парис предательски убил и ограбил царя в его собственном зале для пиров. Во время погрузки богатой добычи на корабли на них напала группа сидонцев. Парис отбил нападение и, потеряв два корабля в завязавшейся кровавой схватке, благополучно вышел в море. Боясь преследования Менелая, Парис несколько месяцев пробыл в Финикии, на Кипре и в Египте. Наконец, благополучно добравшись до Трои, он отпраздновал свадьбу с Еленой21. Троянцы приветствовали Елену, пораженные ее божественной красотой. Однажды, обнаружив в троянской цитадели камень, из которого от трения о другой сочилась кровь. Елена открыла в нем сильнодействующее приворотное средство и стала пользоваться им, чтобы не дать страсти Париса утихнуть. Более того, не только Парис, но и все жители Трои были влюблены в нее, и Приам поклялся никуда ее не отпускать22.
u. Есть и совершенно противоположное свидетельство, согласно которому Гермес похитил Елену по велению Зевса и отдал ее на попечение египетскому царю Протею. Тем временем призрак Елены, созданный Герой (или, как говорят некоторые, Протеем) из облаков, был с Парисом послан в Трою с единственной целью – вызвать войну23.
v. Столь же невероятно свидетельство египетских жрецов, будто троянский флот отнесло далеко в сторону и Парис сошел на берег у Канобского устья Нила близ города Канопа. Там стоит храм Геракла, где находят убежище беглые рабы, которые, по прибытии, посвящают себя богу наложением священных знаков. Слуги Париса бежали в это святилище, а когда жрецы пообещали им всяческую защиту, они обвинили Париса в том, что тот похитил Елену. Об этом стало известно наместнику Канопа. Он тут же сообщил обо всем царю Протею в Мемфис и доставил туда Париса и Елену вместе с похищенными сокровищами. После допроса с пристрастием Протей изгнал Париса, а Елену и сокровища оставил в Египте, чтобы их мог получить Менелай. В Мемфисе есть храм «Чужеземной Афродите», который якобы воздвигла сама Елена.
Елена родила Парису трех сыновей – Бунома, Агана и Идея, которые еще в раннем детстве погибли в Трое под упавшей на них крышей, – и одну дочь, которую тоже назвали Еленой24. У Париса был старший сын от Эноны по имени Кориф, которого ревнивая мать отправила проводником, чтобы тот привел жаждущих отмщения греков к Трое25.
1Аполлодор III.10.8; Гигин. Мифы 81; Овидий. Героини XVII.104 и сл.
2Аполлодор III.10.9; Павсаний III.20.9; Гигин. Цит. соч. 78.
3Стесихор. Цит. по: Схолии к «Оресту» Еврипида 249; Гигин. Цит. соч.; Аполлодор III.11.2.
4Гомер. Одиссея IV.12–14; Схолии к «Илиаде» Гомера III.175; «Киприи». Цит. по: Схолии к «Андромахе» Еврипида 898; Павсаний II.18.5.
5«Киприи». Цит. по: Прокл. Хрестоматия I; Аполлодор. Эпитома III.1–2; «Киприи». Цит. по: Схолии к «Илиаде» Гомера I.5.
6Аполлодор III.12.5; Гигин. Цит. соч. 91; Цец. Схолии к Ликофрону 86.
7Цец. Цит. соч. 224 и 314; Сервий. Комментарий к «Энеиде» Вергилия II.32; Павсаний X.12.3; Схолии к «Андромахе» Еврипида 294 и к «Ифигении в Авлиде» 1285; Аполлодор. Цит. соч.; Гигин. Цит. соч. 91 и сл.
8Диктис Критский III.
9Аполлодор. Цит. соч.; Овидий. Цит. соч. XVI.51–52 и 359–360.
10Овидий. Цит. соч. V.12–30 и 139; Цец. Цит. соч. 57; Аполлодор III.12.6.
11Падение Трои.
12Овидий. Цит. соч. XVI.71–73 и V.35–36; Лукиан. Разговоры богов 20; Гигин. Цит. соч. 92.
13Гигин. Цит. соч.; Овидий. Цит. соч. XVI.149–152; Лукиан. Цит. соч.
14Гигин. Цит. соч. 91; Сервий. Цит. соч. V.370; Овидий. Цит. соч. XVI.92 и 361–362.
15Дарес 4–8.
16Цец. Цит. соч. 132; «Киприи». Цит. по: Прокл. Хрестоматия I; Гомер. Илиада V.59 и сл.; Аполлодор. Эпитома III.2; Овидий. Цит. соч. XVI.115–116.
17«Киприи». Цит. по: Прокл. Цит. соч.; Овидий. Цит. соч. XVI.119 и сл. и 45 и сл.; Аполлодор III.12.6.
18Овидий. Цит. соч. XVI.21–23; XVII.74 и сл.; 83 и 155 и сл.; Аполлодор. Эпитома III.3; «Киприи». Цит. по: Прокл. Цит. соч.
19Овидий. Героини XVI.259–262; «Киприи». Цит. по: Прокл. Цит. соч.; Павсаний III.22.2; Аполлодор. Цит. соч.; Гомер. Цит. соч. III.445.
20Сервий. Цит. соч. I.655; Евстафий. Комментарий к «Илиаде» Гомера, с. 1946; Аполлодор. Цит. соч.; «Киприи». Цит. по: Прокл. Цит. соч.; Дарес 10; Цец. Цит. соч. 132 и сл.; Гигин. Цит. соч. 92.
21Гомер. Одиссея IV.227–230; Прокл. Цит. соч. I; Диктис Критский I.5; Аполлодор. Эпитома III.4; Цец. Цит. соч. 132 и сл.
22Сервий. Цит. соч. II.33.
23Аполлодор. Эпитома III.5; Еврипид. Электра 128 и Елена 31 и сл.; Сервий. Цит. соч. I.655 и II.595; Стесихор. Цит. по: Цец. Цит. соч. 113.
24Геродот II.112–115; Диктис Критский V.5; Цец. Цит. соч. 851; Птолемей Гефестион IV.
25Конон. Повествования 22; Цец. Цит. соч. 57 и сл.
* * *
1. Стесихору, сицилийскому поэту VI в. до н.э., приписывают рассказ о том, что Елена никогда не отправлялась в Трою, а вся война велась «только за призрак». Написав поэму, представлявшую Елену в самом невыгодном свете, он потерял зрение и впоследствии узнал, что таким образом он был наказан уже умершей Еленой (см. 164.m). Этим объясняется палинодия в его начальных строках: «На корабли ты не всходила, в Пергам троянский не плыла», публичная декламация которой якобы вернула ему зрение (Платон. Федр. 243 a–b; Павсаний III.19.11). Вполне возможно что троянцы совершили набег на Спарту и захватили наследницу трона и дворцовые сокровища в отместку за разграбление греками Трои, на которое намекает история с Гесионой. При этом если Елена из рассказа о набеге Тесея была реальным человеком (см. 103.4), то троянская Елена могла быть «только призраком», как утверждает Стесихор.
2. Рождение Париса обставлено так же, как и в мифе об Эоле (см. 43.c), Пелии (см. 68.d), Эдипе (см. 105.a), Ясоне (см. 148.b) и других героях. Известен и сюжет, когда он побеждает в беге пятьдесят сыновей Приама (см. 53.3 и 60.m).
3. В XIV в. до н.э. Египет и Финикия страдали от частых набегов кефтиу, или «людей моря», в которых троянцы, вероятно, играли не последнюю роль. «Кровоточивший» камень, обнаруженный Еленой в цитадели Трои, объясняется умерщвлением на этом месте племянника Приама Мунита: Парис оставался возлюбленным царицы благодаря ежегодному принесению в жертву ребенка. Анфей («цветущий») представляет собой аналогичную жертву. Его имя – не что иное, как титул весеннего Диониса (см. 85.2), который получали несчастные царевичи, как бы «срезанные» в расцвете жизни. Среди них был также Антей Галикарнасский, утопленный в колодце Клеобидой (Парфений. Любовные истории 14).
4. Килла, чье имя означает «жребии для гадания, сделанные из ослиной кости» (Гесихий под словом Cillae), должна быть Афиной, богиней троянской цитадели, которая изобрела искусство предсказания (см. 17.3) и руководила умерщвлением Мунита.
Первый сбор в Авлиде
Когда Парис решил сделать Елену своей женой, он не предполагал, что ему придется отвечать за то, что он отплатил черной неблагодарностью Менелаю за его гостеприимство. Разве критян призвали к ответу, когда они от имени Зевса похитили Европу у финикийцев? Пришлось ли аргонавтам платить за похищение Медеи из Колхиды? Или, может быть, афиняне платили за похищение критянки Ариадны? А фракийцы платили за похищенную афинянку Орифию1? Однако в случае с Парисом все оказалось по-другому. Гера отправила Ириду на Крит с вестью о бегстве Елены, и Менелай поспешил в Микены, где стал упрашивать своего брата Агамемнона собрать причитавшуюся дань и отправить войско против Трои.
b. Агамемнон согласился на эти просьбы при том условии, что послы, которых он отправит в Трою с требованием возвратить Елену и возместить нанесенный Менелаю ущерб, вернутся ни с чем. Когда Приам сказал, что знать ничего не знает – ведь Парис все еще был в южных водах, – и сам спросил у послов, что получили троянцы за похищение Гесионы, Менелай отправил глашатаев ко всем царевичам, которые поклялись ему на окровавленных членах принесенной в жертву лошади, с напоминанием о том, что поступок Париса оскорбил всю Грецию. До тех пор, пока это преступление не будет должным образом наказано, никто не может быть спокоен за безопасность своих жен. Забрав в Пилосе старого Нестора, Менелай вместе с ним стал путешествовать по всей Греции, сзывая предводителей похода2.
c. Затем в сопровождении Менелая и сына Навплия по имени Паламед Агамемнон посетил Итаку, где с большим трудом уговорил Одиссея присоединиться к войску. Этого Одиссея, которого считают сыном Лаэрта, Антиклея, дочь «великого клятвопреступника и вора» Автолика, тайно зачала от Сисифа. Вскоре после его рождения Автолик пришел на Итаку и в первый же вечер своего пребывания, когда ужин уже кончился, взял ребенка к себе на колени. «Отец, дай ему имя», – попросила Антиклея. Автолик ответил: «За свою жизнь я настроил против себя многих царевичей, поэтому назову-ка я этого внука Одиссеем, что значит «свирепый», потому что быть ему жертвой моей вражды. Но если он придет однажды на гору Парнас попрекнуть меня, то я отдам ему часть того, чем владею сам, и умерю его гнев». Когда Одиссей возмужал, он, как подобает, посетил Автолика, но, охотясь со своими дядьями, получил от вепря рану в бедро и до самой смерти ходил со шрамом. Автолик выхаживал его, и Одиссей вернулся на Итаку с множеством обещанных даров3.
d. Одиссей женился на Пенелопе, дочери Икария и нимфы Перибеи. Некоторые говорят, что он это сделал по просьбе брата Икария по имени Тиндарей, который помог Одиссею победить в беге среди претендентов на руку Елены (состязания проходили на спартанской улице, называемой «Афета»). Пенелопу, которую прежде звали Арнея, или Арнакия, Навплий, по приказу ее отца, бросил в море, но стая уток с розовыми полосками на оперении не дала ей утонуть, накормила ее и помогла добраться до берега. Пораженные увиденным, Икарий и Перибея смилостивились, и Арнея получила новое имя – Пенелопа, что значит «утка»4.
e. Выдав Пенелопу замуж за Одиссея, Икарий стал упрашивать его остаться в Спарте, а когда тот отказался, он долго шел за колесницей, в которой уезжали молодожены, и умолял свою дочь остаться. Одиссей, который до этого времени хранил молчание, повернулся к Пенелопе и произнес: «Или ты отправляешься на Итаку по своей воле, или, если тебе дороже твой отец, оставайся здесь, но уже без меня!» Вместо ответа Пенелопа лишь ниже опустила покрывало. Икарий, понимая правоту Одиссея, разрешил дочери уехать, а сам воздвиг изваяние в честь скромности, которое до сих пор можно увидеть в четырех милях от города Спарты как раз в том месте, где происходила эта сцена5.
f. Нужно сказать, что Одиссей получил следующее предупреждение оракула: «Если ты отправишься под Трою, то вернешься домой только через двадцать лет одиноким и нищим». Когда Агамемнон, Менелай и Паламед прибыли на Итаку, он решил обмануть их, представ перед ними в войлочной крестьянской шапке в виде половинки яйца, пахавшим свои поля, запрягшим в плуг осла и вола и засевавшим поле солью. Паламед, первым разгадавший его хитрость, выхватил из рук Пенелопы младенца Телемаха и посадил его на землю перед приближающейся упряжкой. Одиссей поспешил остановить животных, чтобы не погубить своего единственного сына. Так было доказано, что Одиссей в здравом уме, и ему пришлось присоединиться к походу и идти под стены Трои6.
g. Затем Менелай и Одиссей вместе с глашатаем Агамемнона Талфибием отправились на Кипр, где царь Кинир – тоже один из бывших женихов Елены – передал им в подарок Агамемнону нагрудный доспех и поклялся дать еще пятьдесят кораблей. Он сдержал свое обещание, но очень своеобразно – отправил только один настоящий корабль, а сорок девять других были крохотными глиняными сосудами, на которых матросами были куклы. Кормчий спустил их на воду, когда подплыл к греческому берегу. По просьбе возмущенного таким обманом Агамемнона Аполлон, как говорят, погубил Кинира, отчего его пятьдесят дочерей бросились в море и превратились в зимородков; на самом же деле Кинир сам покончил с собой, когда обнаружил, что вступил в кровосмесительную связь со своей дочерью Смирной7.
h. Калхас, жрец Аполлона, предсказал, что Трою можно будет взять только с помощью молодого Ахилла, седьмого сына Пелея. Мать Ахилла Фетида погубила его младших братьев, предав огню их бренные тела, и ему самому была уготована такая же участь, но Пелей выхватил Ахилла из огня и заменил почерневшую от огня лодыжку выкопанной из земли лодыжкой великана Дамиса. Некоторые, правда, говорят, что Фетида окунула Ахилла в реку Стикс и тело его стало бессмертным, кроме пяты, за которую она его держала8.
i. Когда Фетида покинула Пелея, он отнес ребенка кентавру Хирону, который вырастил его на горе Пелион, кормя потрохами львов, диких вепрей и костным мозгом медведей, чтобы мальчик вырос смелым. По другому свидетельству, он кормил мальчика медом и мозгами дичи, чтобы тот стал хорошим бегуном. Хирон учил воспитанника искусству верховой езды, охоты, игре на свирели и врачеванию. Муза Каллиопа учила его пению. В шестнадцатилетнем возрасте он впервые убил вепря и с тех пор стал постоянно приносить туши вепрей и львов в пещеру Хирона. Афина и Артемида с удивлением взирали на этого белокурого ребенка, который был столь быстроногим, что легко догонял оленей даже без помощи гончих9.
j. Нужно сказать, что Фетида знала, что ее сын никогда не возвратится из-под Трои, если присоединится к походу, поскольку ему было суждено либо прославиться под Троей и умереть в раннем возрасте, либо прожить долгую и бесславную жизнь у домашнего очага. Она нарядила его девочкой и оставила на попечение царя Скироса Ликомеда, в чьем дворце он жил под именем Керкисеры, Аиссы или Пирры. Ахилл вступил в связь с дочерью Ликомеда Дейдамией, родившей ему Пирра, позднее названного Неоптолемом. Правда, некоторые говорят, что Неоптолем был сыном Ахилла и Ифигении10.
k. Одиссей, Нестор и Аякс были посланы, чтобы забрать Ахилла со Скироса, где, по слухам его прятали. Ликомед позволил им обыскать весь дворец, и им бы никогда не найти Ахилла, если бы Одиссей не додумался разложить дары – большей частью драгоценности, пояса, вышитые платья и тому подобное, а между ними положили меч и щит, – в дворцовом зале и не пригласил живших при дворце женщин выбрать себе подарок по вкусу. Вдруг, по приказу Одиссея, раздался звук боевой трубы и звон оружия, а одна из девушек, обнажившись до пояса, схватила щит и меч, предусмотрительно положенные между дарами. Это и был Ахилл, который пообещал повести мирмидонян на Трою11.
l. Некоторые авторитеты считают всю эту историю досужей выдумкой и говорят, что Нестор и Одиссей отправились собирать войско и оказались во Фтии, где их принял Пелей, который, не раздумывая, разрешил Ахиллу, в то время пятнадцатилетнему юноше, отправиться из дому под присмотром Феникса, сына Аминтора и Клеобулы. Фетида подарила ему прекрасный инкрустированный сундук, полный одеяний, непродуваемых плащей и толстых подстилок, необходимых в путешествии12. В свое время Фтия, наложница отца Феникса, обвинила последнего в том, что тот ее обесчестил. Аминтор ослепил Феникса и своим проклятьем обрек на бездетность. Было ли обвинение истинным или ложным – неизвестно, но Феникс так и остался бездетным. Однако ему удалось бежать в Фессалию к Пелею, который не только упросил Хирона вернуть ему зрение, но и сделал его царем соседних долопов. После этого Феникс вызвался стать наставником Ахилла, который питал к нему большую привязанность. Некоторые утверждают, что Феникс был слеп не в прямом смысле, а метафорически: под слепотой скрывалось его мужское бессилие – следствие проклятия отца, – которое Пелею удалось снять, сделав Феникса вторым отцом Ахилла13.
m. У Ахилла был постоянный спутник, его родич Патрокл, который хоть и был старше, но уступал Ахиллу в силе, быстроте и знатности происхождения. Иногда отцом Патрокла называют Менетия из Опунта, а иногда Эака, а мать называют то Сфенелой, дочерью Акаста, то Периопидой, дочерью Фера, то Полимелой, дочерью Пелея, то Филомелой, дочерью Актора14. Патрокл нашел убежище при дворе Пелея после того, как убил сына Амфидама по имени Клитоним или Эан, когда они поссорились, играя в кости15.
n. Когда греческий флот собрался в Авлиде, в удобной бухте в Эвбейском проливе, явились критские послы, чтобы объявить, что их царь Идоменей, сын Девкалиона, поведет на Трою сто кораблей, если Агамемнон согласится разделить с ним власть над всем войском, и это условие было принято. Идоменей был бывшим женихом Елены и считался очень красивым; он избрал своим заместителем Мериона, сына Мола, который, по слухам, был одним из незаконнорожденных сыновей Миноса. На щите у Идоменея красовался петух как знак того, что он происходил родом от Гелиоса, а шлем его украшали клыки вепря16. Так путь в Трою превратился в крито-эллинский поход. Сухопутными силами эллинов командовал Агамемнон, которому помогали Одиссей, Паламед и Диомед, а во главе эллинского флота стояли Ахилл и его помощники – Большой Аякс и Феникс17.