Боги подземного мира и судьбы 23 страница

k. По прошествии времени Пелоп, Гипподамия и Миртил отправились как-то вечером на морскую прогулку. «Ах! – воскликнула Гипподамия. – Я целый день ничего не пила. Меня мучит жажда». Солнце уже садилось, и Пелоп приказал причалить к пустынному острову Елене, расположенному неподалеку от острова Эвбея, и отправился на поиски воды. Когда он вернулся с наполненным водой шлемом, Гипподамия с плачем бросилась ему навстречу и пожаловалась, что в его отсутствие Миртил пытался овладеть ею. Пелоп строго выговорил Миртилу и ударил его по лицу, однако тот возмутился: «Это та самая брачная ночь, в которую, как ты поклялся, я смогу насладиться Гипподамией. Неужели ты нарушишь свою клятву?» Пелоп ничего не ответил, молча взял вожжи из рук Миртила и поехал дальше19. Когда они приближались к Герестскому мысу на южной оконечности Эвбеи (теперь там высится прекрасный храм Посейдона), Пелоп столкнул Миртила прямо в море. Падая, Миртил проклял Пелопа и весь его род20.

l. Гермес поместил образ Миртила среди звезд в виде созвездия Возничего, а его труп, выброшенный волнами на берег Эвбеи, был похоронен в аркадском Фенее позади храма Гермеса. Раз в год ему приносят ночные жертвы как герою. Миртойское море, простирающееся от Эвбеи к острову Елене и дальше к Эгейскому морю, по всеобщему убеждению, получило свое имя от Миртила, а не от нимфы Мирто, как на этом настаивают эвбейцы21.

m. Пелоп мчался все дальше, пока не достиг западного потока Океана, где Гефест очистил его от пролитой крови. Затем он вернулся в Пису и унаследовал трон Эномая. Вскоре он подчинил себе всю землю, называвшуюся в то время Апией или Пеласгиотидой, назвав ее в свою честь Пелопоннесом, что значит «остров Пелопа». Его отвага, мудрость, богатство и многочисленное потомство снискали по всей Греции зависть и уважение22.

n. Отобрав у царя Эпея Олимпию, Пелоп присоединил ее к своему царству со столицей в Писе. А царя Аркадии Стимфала он пригласил на «дружескую беседу» и сам разрубил его на куски и разбросал их. За это преступление всю Грецию постиг голод. Однако Олимпийские игры, установленные им в честь Зевса, спустя целое поколение после Эндимиона были пышнее, чем когда-либо.

o. Чтобы загладить свою вину за смерть Миртила, который приходился сыном Гермесу, Пелоп построил первый на Пелопоннесе храм Гермесу. Он также пытался умилостивить дух Миртила, построив ему кенотаф на ипподроме в Олимпии и воздавая ему почести как герою. Говорят, что ни Эномай, ни злобный Алкафой, ни даже волшебный предмет, закопанный Пелопом, а дух Миртила является настоящим «ужасом коней»23.

p. Над могилой женихов-неудачников Гипподамии на противоположном берегу реки Алфей Пелоп воздвиг высокий курган и воздал им геройские почести. На расстоянии стадия от этого места стоит святилище Артемиды Кордак, названной так потому, что люди Пелопа праздновали здесь свои победы, танцуя танец кордакс, который они заимствовали из Лидии24.

q. Святилище Пелопа, где в бронзовом ларце сохраняются его останки, было посвящено Тиринфскому Гераклу, его внуку, когда тот принял участие в Олимпийских играх. Элейские правители до сих пор ежегодно приносят Пелопу в жертву черного барана, поджаренного на костре, сложенном из белого тополя. Вкусившим этой жертвы запрещалось входить в храм Зевса до тех пор, пока они не совершат омовения. Шея жертвенного барана традиционно принадлежала леснику Зевса. Каждый год в святилище стекались толпы народа, юноши бичевали себя перед жертвенником Пелопа, принося в жертву свою кровь. Его колесница была выставлена на крыше святилища, называемого Анактор, в Флиасии. У сикионцев хранится его меч с золотым эфесом, находящийся в сокровищнице в Олимпии. Копьеподобный скипетр Пелопа в Херонее, вероятно, является единственной сохранившейся работой самого Гефеста. Зевс передал его Пелопу через Гермеса, а Пелоп завещал его царю Атрею25.

r. Пелопа также называют Кронидом, или Укротителем лошадей, а ахейцы считают его своим предком26.

1Аполлоний Родосский. Аргонавтика II.358 и 790; Софокл. Аякс 1328; Павсаний VI.22.1; Пиндар. Олимпийские оды I.24.

2Сервий. Комментарий к «Георгикам» Вергилия III.7; Лукиан. Харидем 19; Аполлодор. Эпитома II.4.

3Диодор Сицилийский IV.73; Гигин. Мифы 250; Поэтическая астрономия II.21; Схолии к Аполлонию Родосскому I.752; Павсаний V.1.5; Цец. Схолии к Ликофрону 149.

4Гигин. Поэтическая астрономия II.21; Мифы 84; Павсаний VIII.20.2 и VI.22.2; Лактанций Плацид о «Фиваиде» Стация II.186, 195; Диодор Сицилийский. Цит. соч.

5Плутарх. Греческие вопросы 52; Павсаний V.5.2 и 9.2.

6Аполлодор. Цит. соч. II.4; Лукиан. Харидем 19; Павсаний V.10.2, V.17.4 и VI.21.6; Диодор Сицилийский IV.73.

7Аполлодор. Цит. соч. II.5; Лукиан. Цит. соч.; Павсаний V.14.5; Диодор Сицилийский. Цит. соч.

8Сервий. Цит. соч. III.7; Цец. Цит. соч. 166; Лукиан. Цит. соч.; Гигин. Мифы 84; Аполлодор. Цит. соч.

9Павсаний VIII.14.7; Аполлоний Родосский I.756; Аполлодор. Цит. соч.

10Аполлодор. Цит. соч.; Пиндар. Цит. соч. I.79 и сл.; Овидий. Ибис 365; Гигин. Цит. соч. 84; Павсаний VI.21.6–7 и 20.8.

11Гигин. Цит. соч. 224; Цец. Схолии к Ликофрону 156 и 162; Схолии к Аполлонию Родосскому I.752; Схолии к «Оресту» Еврипида 998; Павсаний VIII.14.7.

12Лукиан. Харидем 19; Цец. Цит. соч. 159.

13Пиндар. Цит. соч. I.65 и сл. и I.79; Аполлодор. Эпитома II.3; Павсаний V.17.4.

14Павсаний V.17.4 и 10.2; Теон Александрийский. Схолии к Арату, с. 21; Схолии к «Илиаде» Гомера I.38.

15Гигин. Цит. соч. 84; Схолии к «Одам» Горация I.14; Павсаний VIII.14.7.

16Павсаний VI.21.5 и V.10.2; Схолии к «Илиаде» Гомера. Там же; Аполлоний Родосский I.753.

17Аполлодор. Цит. соч. II.7; Цец. Схолии к Ликофрону 156; Аполлоний Родосский I.752 и сл.; Павсаний VI. 20. 8.

18Пиндар. Цит. соч. I.87; Лукиан. Харидем 19; Диодор Сицилийский IV.73; Аполлодор. Цит. соч.

19Аполлодор. Эпитома II.8; Схолии к «Илиаде» Гомера II.104; Павсаний VIII.14.8; Гигин. Цит. соч. 84.

20Страбон X.1.7; Софокл. Электра 508 и сл.; Аполлодор. Цит. соч.; Павсаний VIII.14.7.

21Гигин. Поэтическая астрономия ІІ.13; Павсаний. Цит. соч. и VIII.14.8; Аполлодор. Цит. соч.

22Аполлодор. Цит. соч. II.9; Диодор Сицилийский IV.73; Фукидид І.9; Плутарх. Тесей 3.

23Павсаний V.1.5, V.8.1 и VI.20.8; Аполлодор III.12.6.

24Павсаний VI.21.7 и 22.1.

25Павсаний V.13.1–2, VI.22.1, II.14.3, VI.19.3 и IX.41.1; Аполлодор II.7.2; Пиндар. Цит. соч. I.90 и сл.; Схолии к «Олимпийским одам» Пиндара I.146; Гомер. Илиада II.100 и сл.

26Пиндар. Цит. соч. III.23; Гомер. Цит. соч. II.104.

* * *

1. Согласно Павсанию и Аполлодору, Тантал никогда не покидал Малой Азии, однако другие мифографы называют его и Пелопа царями – уроженцами Греции. Это позволяет сделать предположение, что их имена были династическими титулами, которые пришли в Малую Азию вместе с первыми греческими колонистами, о чем свидетельствуют святилища героев, а в период нашествия ахейцев на Пелопоннес в XIII в. до н.э. вместе с эмигрантами эти титулы вновь появляются в Греции. Из хеттских надписей известно, что эллинские цари правили в Памфилии и на Лесбосе еще в XIV в. до н.э. Пелопо-Танталиды, вероятно, изгнали связанную с культурой Крита династию Эномая и захватили у нее трон верховного царя Пелопоннеса.

2. Лошадь, которая считалась священным животным в пеласгической Греции еще задолго до появления культа солнечной колесницы, принадлежала к малорослой европейской породе, посвященной луне, а не солнцу. Более крупные закаспийские лошади появились в Египте во время нашествия гиксосов в середине XVIII в. до н.э. – примерно в середине второго тысячелетия колесницы, запряженные ослами, были вытеснены колесницами с конскими упряжками – и достигли Крита за столетие до падения Кносса. Введенный Эномаем культовый запрет на мулов следует, пожалуй, связывать со смертью Килла: в Греции, как и в Риме, культ осла был искоренен (см. 83.2), когда солнечная колесница стала символом царской власти. Похожая религиозная реформа произошла в Иерусалиме (4 Цар. 23.1, 11), где даже в эпоху Иосифа существовала традиция, восходящая к древнему культу осла (Иосиф Флавий. Иудейские древности II.7 и 10). Гелиос – ахейское божество солнечной колесницы; в различных городах он стал отождествляться с солнечным Зевсом или солнечным Посейдоном, тогда как осел стал животным Крона, которого свергли Зевс и Посейдон, или животным Пана, Силена и других стародавних пеласгических божков. Существовал также солнечный Аполлон, и, поскольку его ненависть к ослам отмечена Пиндаром, он должен быть Киллейским Аполлоном, которому гипербореи приносили в жертву гекатомбы ослов (Пиндар. Пифийские оды X.30 и сл.).

3. Эномай, который представлял олицетворявшего солнце Зевса, считался сыном Астерии, правившей небесами (см. 88.1), а не сыном одной из плеяд, носившей то же имя. Царица Гипподамия, брак с которой делал Эномая царем, представляла собой Геру, олицетворявшую луну. Родство на Пелопоннесе оставалось матрилинейным, что гарантировало благосклонность консервативного крестьянства. Однако правление царя не могло длиться дольше Великого года, состоявшего из ста месяцев, по истечении которых происходило совпадение лунного и солнечного календарей. В этот день царь был обречен на смерть под копытами лошадей. В качестве уступки более древнему культу, существовавшему в Писе, представителя Зевса убивал танист в день каждого солнцеворота (см. 53.5). Мифографы впадают в ошибку, называя «двенадцать или тринадцать» женихов. Эти числа точно соответствуют количеству лунных месяцев – попеременно то двенадцать, то тринадцать – в солнечном году, а не количеству заместителей царя. Так, в Олимпии во время соревнований колесницы проходили по стадиону двенадцать кругов в честь луны-богини. Пелоп принадлежит к типу удачливого царевича, который избежал крушения колесницы и сумел расправиться с прежним царем с помощью своего скипетра-копья.

4. Ежегодное крушение колесницы устраивалось на ипподроме. Заместитель царя мог безбоязненно править своими лошадьми – которые, судя по мифу о Главке (см. 71.a), находились под влиянием дурмана, – пока ехал по прямой, но на повороте, где стояла белая мраморная статуя, называемая Мармаранакс («мраморный царь»), или «Ужас коней», внешнее колесо колесницы соскакивало из-за отсутствия чеки, колесница разбивалась, и кони тащили заместителя царя до тех пор, пока тот не умирал. Мирт был деревом смерти, соответствовавшим тринадцатому месяцу, в конце которого устраивалось крушение колесницы (см. 101.1). Вот почему говорится, что Миртил вынул металлическую чеку, заменил ее восковой и проклял весь род Пелопа. Здесь нужно отметить, что расплавившийся воск стал причиной гибели друга заместителя царя-солнца, Икара.

5. Во второй половине мифа Миртила путают с заместителем царя. Как интеррекс заместитель царя получал право править солнечной колесницей, стоя подле царицы, и провести с ней единственную ночь своего правления. Но на рассвете следующего дня прежний царь убивал его и в метафорическом смысле отправлялся на крайний запад, где над ним совершали обряд очищения в потоке Океана. Сюжет с падением Миртила с колесницы в море является результатом слияния мифов: всего в нескольких метрах к востоку от ипподрома, где проходили Истмийские игры (см. 71.b), заместителя царя «Меликерта», в чью честь эти игры проводились, сбрасывали со скалы в море (см. 96.3). Идентичная церемония, вероятно, совершалась у мыса Герест, где умер Миртил. Есть сведения о существовании статуй, пугавших лошадей, в Фивах и Иолке (см. 71.b). Это позволяет говорить о том, что на ипподромах устраивались крушения колесниц. Но поскольку ипподром в Олимпии, посвященный солнечному Зевсу, и ипподром в Истме, посвященный солнечному Посейдону, связываются с легендой о Пелопе, мифографы представляют это соревнование как проходившее между двумя этими городами.

6. Пелоп разрубает Стимфала на куски так же, как с ним самим ранее поступил Тантал. Эта древнейшая форма царского жертвоприношения совершенно определенно существовала в Аркадии. Судя по всему, Пелопиды действительно являлись патронами нескольких местных культов, помимо культа солнечной колесницы, а именно: аркадский пастушеский культ дуба и барана, о котором свидетельствует связь между Пелопом и Танталом, и принесение Пелопом в жертву черного барана в Олимпии; культ куропатки на Крите, в Трое и Палестине, о котором свидетельствует танец «кордакс»; культ титанов, поскольку одним из эпитетов Пелопа был «Кронид»; культ морской свиньи (см. 108.5); культ бога-осла, о чем можно судить по тому, что дух Килла помогал ему во время соревнования колесниц.

Дети Пелопа

В благодарность Гере за то, что она устроила ее брак с Пелопом, Гипподамия созвала шестнадцать замужних женщин – по одной от каждого города Элиды, – чтобы они помогли ей учредить Герейские игры. С тех пор каждые четыре года шестнадцать замужних женщин из тех же семейств ткали одеяние для Геры и устраивали игры, во время которых девушки различного возраста состязались в беге, причем соревнующиеся на старте располагались по возрасту – младшие впереди. Они бежали в туниках выше колен, с обнаженной правой грудью, а волосы развевались по ветру. Хлорида, единственная оставшаяся в живых дочь Ниобы, стала первой победительницей в этом беге, дистанция которого равнялась пяти шестым олимпийского круга. В качестве приза победительница получала оливковый венок и часть принесенной в жертву Гере коровы. Кроме того, победительница могла посвятить богине свое скульптурное изображение1.

b. Однажды шестнадцать замужних женщин примирили писейцев и элейцев. Они составили две группы танцовщиц: одна – в честь Гипподамии, а другая – в честь элейской Фискои. Фискоя родила Дионису Наркея, знаменитого воина, который основал святилище Афины Наркеи и стал первый элейцем, поклонявшимся Дионису. Поскольку некоторые из первоначальных шестнадцати городов больше не существовали, шестнадцать замужних женщин выбирались из восьми элейских племен, по две от каждого племени. Как и судьи, они подвергали себя церемонии очищения до начала игр, используя для этого кровь свиньи, смешанную с водой из Пиерийского источника, расположенного на пути из Олимпии в Элиду2.

c. Среди детей Пелопа и Гипподамии назывались следующие: Питфей из Трезен, Атрей и Фиест, Алкафой (но не тот, которого убил Эномай), аргонавт Гиппалм, Гиппалкм или Гиппалким, вестник Копрей, разбойник Скирон, аргивянин Эпидавр (которого иногда называют сыном Аполлона)3, Плисфен, Диант, Кибосур, Коринфий, Гиппас, Клеонт, Аргей, Элин, Астидамия (которую некоторые называют матерью Амфитриона), Лисидика (чья дочь, Гиппофоя, была унесена Посейдоном на Эхинадийские острова и там родила Тафия), Евридика (которую некоторые называют матерью Алкмены), Никиппа, Антибия4 и, наконец, Архиппа (мать Еврисфея и Алкионы)5.

d. Мегарцы, стремясь предать забвению захват Миносом их города и настаивая на том, чтобы царю Нису мирно наследовал его зять Мегарей, а ему, в свою очередь, его зять Алкафой, сын Пелопа, утверждают, что у Мегарея было двое сыновей. Старший, Тималк, был убит при Афиднах во время нашествия в Аттику Диоскуров. Младший, Евипп, погиб от Киферонского льва. Мегарей обещал свою дочь Евехму и свой трон любому, кто отомстит за смерть Евиппа. После этого Алкафой убил льва и, став царем Мегары, построил там храм Аполлона Охотника и Артемиды Охотницы. Однако дело в том, что Алкафой пришел из Элиды в Мегару сразу после смерти Ниса и разграбления города; Мегарей никогда не правил в Мегаре, а Алкафой приносил жертвы Аполлону и Посейдону как «прежним строителям» и на новом фундаменте заново построил городские стены, поскольку старая стена была снесена до основания критянами6.

e. Алкафой был отцом Исхепола, Каллипола, Ифинои, которая умерла девушкой и на могиле которой между зданием Совета и святилищем Алкафоя мегарские невесты совершали ритуальные возлияния почти так же, как делосские невесты жертвуют свои волосы Гекаерге и Опис; он также был отцом Автомедусы, которая родила Ификлу Иолая; отцом Перибеи, вышедшей замуж за Теламона, чей сын Аякс унаследовал от Алкафоя царский трон Мегары. Старший сын Алкафоя Исхепол пал во время Калидонской охоты, а Каллипол, первым в Мегаре услышавший эту печальную весть, взбежал на акрополь, где Алкафой в это время приносил жертвы Аполлону, и сбросил с алтаря горевший хворост в знак траура. Не зная, что произошло, Алкафой возмутился таким оскорбительным для богов поведением сына и убил его ударом полена7.

f. Исхепол и Евипп погребены в нижнем дворце, а могила Мегарея расположена справа от подъема на второй мегарский акрополь. Святилище героя Алкафоя стало затем хранилищем документов, а в святилище Тималка заседает Совет8.

g. Хрисиппа тоже называют сыном Пелопа и Гипподамии, однако на самом деле он был незаконнорожденным: его от Пелопа родила нимфа данаида Астиоха9. Случилось так, что изгнанный из Фив Лай был хорошо принят Пелопом в Писе, но влюбился в Хрисиппа, которого обучал искусству возничего. Как только Лаю разрешили вернуться, прямо с Немейских игр он привез мальчика в колеснице в Фивы в качестве своего катамита10. Некоторые считают, что Хрисипп со стыда покончил с собой. Другие говорят, что Гипподамия, чтобы помешать Пелопу объявить Хрисиппа своим наследником в ущерб собственным сыновьям, явилась в Фивы, где пыталась заставить Атрея и Фиеста убить мальчика, сбросив его в колодец. Когда оба отказались убить гостя своего отца, Гипподамия темной ночью пробралась в чертоги Лая и, застав его спящим, сняла со стены меч и вонзила его в лежавшего рядом мальчика. Подозрение в убийстве тут же пало на Лая, но Хрисипп, успевший увидеть убегавшую Гипподамию, перед смертью назвал ее имя11.

h. Тем временем Пелоп выступил против Фив, чтобы вернуть мальчика, но, обнаружив, что Лай уже заточен Атреем и Фиестом, великодушно простил его, признав, что только безумная страсть могла заставить его нарушить законы гостеприимства. Некоторые говорят, что не Фамирид, не Минос, а Лай первым испытал страсть к мальчику, и поэтому фиванцы не только не заклеймили этот обычай, но создали даже так называемый «священный отряд», полностью состоявший из мальчиков и их возлюбленных12.

i. Гипподамия бежала в Арголиду и там лишила себя жизни. Однако позднее, по указанию оракула, ее останки были возвращены в Олимпию, где раз в год женщины входили в ее окруженное стенами святилище, чтобы принести жертву. На одном из поворотов ипподрома стоит бронзовая статуя Гипподамии с лентой в руках, которая должна быть отдана Пелопу за одержанную победу13.

1Павсаний V.16.2–3.

2Павсаний V.16.3–5.

3Аполлодор III.12.6; II.5.1; Эпитома II.10 и I.1; Гигин. Мифы 84 и 14; Схолии к «Олимпийским одам» Пиндара I.144.

4Схолии к «Оресту» Еврипида 5; Аполлодор II.4.5; Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Тесей 6; Диодор Сицилийский IV.9.1; Схолии к «Илиаде» Гомера XIX.119.

5Цец. Хилиады II.172 и 192; Схолии к Фукидиду I.9; Аполлодор. Цит. соч.

6Павсаний I.43. 4; I.41. 4–5 и I.42.2.

7Павсаний I.42.2 и 7 и I.43.4; Аполлодор II.4.11.

8Павсаний I.43.2 и 4; I.42.1 и 3.

9Схолии к «Олимпийским одам» Пиндара I.14; Гигин. Цит. соч. 85; Плутарх. Цит. соч. 33.

10Аполлодор III.5.5; Гигин.Цит. соч. 85 и 271; Атеней XIII.602.1 и сл.

11Схолии к «Финикиянкам» Еврипида 1760; Плутарх. Цит. соч.; Гигин. Цит. соч. 85; Схолии к «Оресту» Еврипида 813.

12Гигин. Цит. соч.; Плутарх. Цит. соч.; Элиан. Пестрые рассказы XIII.5.

13Гигин. Цит. соч.; Павсаний VI.20. 4 и 10.

* * *

1. Герейские игры начинались за день до начала Олимпийских игр. Они состояли лишь из бега девушек, соревновавшихся за звание верховной жрицы Геры (см. 60.4), а победительница, которую украшала оливковая ветвь как символ мира и плодородия, как бы сливалась с богиней, вкушая от ее священной коровы. Шестнадцать замужних женщин в определенное время могли выступать в качестве помощниц верховной жрицы, занимая этот пост по очереди в каждое из шестнадцати времен года, образующих четыре года Олимпиады. Каждое колесо царской колесницы соответствовало солнечному году и имело четыре спицы, как огненное колесо или свастика. «Наркей», бесспорно, произошел от эпитета Афины Наркеи («цепенящая»), являющейся богиней смерти. Женщины, организовавшие Герейские игры, во время которых некогда приносились человеческие жертвы, умилостивляли богиню кровью свиньи, а затем совершали омовение в проточной воде. Множество детей Гипподамии говорит о могуществе конфедерации, во главе которой стояла династия Пелопидов – все их имена связаны с Пелопоннесом или Истмом.

2. Убийство Алкафоем своего сына Каллипола у алтаря Аполлону, возможно, навеяно священным изображением, на котором он изображался приносящим своего сына в жертву на костре «прежнему строителю», т.е. городскому богу Меликерту, или Молоху, во время строительства новой Мегары. Так же поступил и царь Моава (Нав. 6:25). Более того, он, как Самсон и Давид, убил льва в ритуальной схватке. Коринфская и палестинская мифологии имеют много общего (см. 67.1).

3. Миф о Хрисиппе дошел с чертами явного вырождения. То, что Хрисипп был прекрасным мальчиком из Писы, который правил колесницей и был унесен, как Ганимед или даже сам Пелоп (хотя, конечно, не на Олимп), а затем убит Гипподамией, говорит о том, что первоначально он был заместителем царя, погибавшим во время крушения колесницы, однако к мифу примешалось обоснование любви к мальчикам в Фивах, а также легенда о споре по поводу Немейских игр между Писой и Фивами. Гипподамия («укротительница лошадей») – это эпитет луны-богини, статуя которой в Фигалии имела лошадиную голову, а в ее руках была морская свинья Пелопидов. Четверо сыновей и дочерей Пелопа имели имена, восходящие к слову «лошадь».

Атрей и Фиест

Говорят, что Атрей, бежавший из Элиды после смерти Хрисиппа, к которой он мог быть причастен в большей степени, чем о том подозревал Пелоп, нашел убежище в Микенах. Судьба благоволила ему. Его племянник Эврисфей, собиравшийся в то время выступить против сыновей Геракла, на время своего отсутствия назначил его правителем, а когда пришла весть о поражении и гибели Эврисфея, микенская знать выбрала Атрея своим царем, поскольку видела в нем того воина, который сумел бы защитить их от Гераклидов. К тому же Атрей уже сумел завоевать симпатии простого народа. Так царский дом Пелопа прославился еще больше, чем дом Персея1.

b. Другие еще более авторитетно заявляют, что отец Эврисфея Сфенел, изгнав Амфитриона и захватив трон в Микенах, послал за Атреем и его сводным братом Фиестом и возвел их на царство в соседней Мидее. Несколько лет спустя, когда Сфенела и Эврисфея уже не было в живых, оракул посоветовал микенцам избрать себе в цари царевича из рода Пелопидов. Тогда горожане призвали Атрея и Фиеста из Мидеи и стали решать, кому из двоих (а им суждено было всегда враждовать друг с другом) вручить власть в Микенах2.

c. Атрей однажды поклялся, что пожертвует Артемиде самую лучшую из его отар, и Гермес, мечтавший отомстить Пелопидам за смерть Миртила, обратился к своему старому другу козлоногому Пану, по желанию которого в Акарнанской отаре, которую Пелоп оставил своим сыновьям Атрею и Фиесту, появился золоторунный барашек. Пан предвидел, что Атрей предъявит на барашка свои права и из-за нежелания отдать Артемиде положенные почести окажется втянутым в братоубийственную войну с Фиестом. Правда, говорят, что барашка послала сама Артемида, чтобы испытать Атрея3. Атрей сдержал свою клятву, по крайней мере частично, принеся в жертву мясо барашка, а из руна сделал чучело и спрятал его в сундук. Он так возгордился тем, что у него есть сокровище, которое выглядит как живое, что не мог не похвастаться этим на рыночной площади. Завистливый Фиест, к которому молодая жена Атрея Аэропа питала тайное чувство, согласился стать ее любовником, если она отдаст ему барашка (который, по его словам, был украден пастухами Атрея из его части отары). Это было проделкой Артемиды, которая наложила проклятье на барашка4.

d. Во время споров в народном собрании Атрей объяснил свои претензии на микенский трон правом первородства и тем, что являлся владельцем барашка. Фиест спросил его: «Можешь ли ты публично заявить, что его владелец должен быть царем?» «Да!» – ответил Атрей. «И я так считаю», – мрачно улыбнувшись, произнес Фиест. Тем временем глашатай собирал жителей Микен, чтобы возвестить им имя нового царя, храмы украшались золотом, их двери открывались настежь, на всех алтарях в городе горели огни, и отовсюду слышались песни, прославлявшие «золоторунного барашка». Вдруг Фиест неожиданно встал, назвал Атрея тщеславным хвастуном и повел городских старшин в свой дом, где предъявил им барашка, доказал свое право на него и был провозглашен законным царем Микен5.

e. Однако Зевс благоволил к Атрею и послал к нему Гермеса со словами: «Призови Фиеста и спроси, отречется ли он от трона в твою пользу, если солнце на небе пойдет вспять?» Атрей сделал, как ему было сказано, и Фиест согласился отречься, если такое произойдет. После этого Зевс с помощью Эриды изменил до этого нерушимые законы природы. Гелиос, уже проделавший полпути по небу, повернул свою колесницу и направил лошадей в сторону утренней зари. Семь плеяд и другие звезды из сочувствия изменили пути своего движения, и в тот вечер солнце в первый и в последний раз село на востоке. Так были доказаны обман и алчность Фиеста; Атрей взошел на трон Микен и изгнал его из города6.

Когда позднее Атрей узнал, что Фиест прелюбодействовал с Аэропой, он с трудом сдержал свой гнев. Тем не менее какое-то время ему удавалось изображать на своем лице прощение7.

f. Что касается Аэропы, которую некоторые называют Европой, то она была критянкой, дочерью царя Катрея. Однажды Катрей застал ее с любовником во дворце и уже готов был бросить ее в море, но поддался на уговоры Навплия и продал ее вместе с другой своей дочерью, Клименой, которая, как он считал, строит козни с целью убить его, в рабство Навплию за ничтожную плату, запретив обеим возвращаться на Крит. Навплий впоследствии женился на Климене, которая родила ему Эакса и изобретателя Паламеда8. Атрей, жена которого Клеола умерла, родив болезненного Плисфена, – это была месть Артемиды Атрею за то, что он не сдержал клятвы, – женился на Аэропе, которая родила ему Агамемнона, Менелая и Анаксибия. Плисфен тоже погиб: убийцы, которых Атрей подослал к своему тезке, незаконнорожденному сыну Фиеста и Аэропы, убили Плисфена по ошибке9.

g. Тогда Атрей послал гонца, чтобы вновь заманить Фиеста в Микены, пообещав ему прощение и половину царства. Однако стоило Фиесту принять приглашение, как Атрей предал смерти Аглая, Орхомена и Каллилеонта – трех сыновей Фиеста от одной из наяд – на том же алтаре Зевса, где они искали спасения. После этого он разыскал и убил сыновей-близнецов Фиеста, Плисфена-второго и Тантала-второго. Он изрубил их на куски, сварил в котле и преподнес эту ужасную трапезу Фиесту в качестве угощения по случаю его возвращения. Когда Фиест вдоволь наелся, по приказу Атрея принесли другое блюдо, на котором лежали окровавленные головы, ноги и руки детей Фиеста, чтобы тот понял, что за кушанья он ел только что. Фиест упал, изрыгая пищу, и проклял весь род Атрея10.

h. Вновь изгнанный Фиест сначала отправился к царю Феспроту в Сикион, где дочь Фиеста Пелопия, или Пелопея, была жрицей. Желая во что бы то ни стало отомстить Атрею, он обратился к Дельфийскому оракулу, и тот ответил, что для этого нужно, чтобы его дочь родила от него сына11. Фиест застал Пелопию за совершением ночных жертвоприношений в честь Афины Колокасии и, не желая осквернить обряд, спрятался в соседней роще. В это время Пелопия, исполнявшая священный танец, поскользнулась на крови, вытекшей из горла принесенной в жертву черной овцы, и испачкала пеплос. Не мешкая, она побежала к храмовому пруду и стала отстирывать с одеяния кровь. В это время Фиест выскочил из рощи и овладел ею. Пелопия не узнала его, поскольку он скрывал свое лицо под маской, однако ей удалось тихонько вытащить его меч, отнести его в храм и спрятать под изваянием Афины. Фиест, обнаружив, что ножны пусты, испугался и сбежал в Лидию, землю своих отцов12.

i. Тем временем испугавшийся содеянного Атрей обратился к Дельфийскому оракулу и получил ответ: «Отзови Фиеста из Сикиона!» Однако к его приезду в Сикион Фиеста там не оказалось. Атрей, уже казнивший Аэропу, принял Пелопию за дочь царя Феспрота и, влюбившись в нее, предложил ей стать его третьей женой. Желая вступить в союз с таким могущественным царем, как Атрей, и в то же время сослужить службу Пелопии, Феспрот не стал говорить Атрею, что Пелопия не его дочь, и свадьба состоялась без промедления. В положенный срок у нее родился сын, зачатый от Фиеста, и она отнесла его на гору. Пастухи, пасшие козьи стада, спасли мальчика и вскормили его козьим молоком. От этого он и получил свое имя – Эгисф, что значит «козья сила». Атрей был уверен, что Фиест бежал из Сикиона, узнав о его приближении, и что родившийся ребенок – его сын, а Пелопия поступила так с новорожденным потому, что у нее временно помутился рассудок, что иногда бывает с женщинами после родов. Поэтому он забрал Эгисфа у пастухов и стал его воспитывать как своего наследника.

j. В Микенах несколько раз подряд воцарялся голод, и Атрей отправил Агамемнона и Менелая в Дельфы, чтобы узнать, что с Фиестом. Фиест, который в это время шел от оракула, случайно встретил их на своем пути, и они силой отвели его в Микены, где Атрей, бросивший Фиеста в темницу, приказал семилетнему Эгисфу убить того во время сна.

Наши рекомендации