Владимир Щербаков. Шамбала Светозарная. 4 страница
- А дельфины? - спросила Лия, - Они тоже представляют угрозу?
- С ними по-другому. Они не нападают на фаэтов и людей. Хотя знают и тех, и других. И не защищаются от них. Мне кажется, будущее Земли, - за ними. Доброта Земли спрятана в океане... Но вернёмся к знакам. И трилистник, и свастика, - знаки фаэтов. Символы смысла из жизни. К людям они попали в те времена, когда и человек, и фаэты были другими и существовали ближе. Трилистник, - символ лотоса.
- А, я вспомнила! - Леда раскраснелась, возбуждение от сенсационных сведений шло ей на пользу, - Ты же занимался лотосами. Египет, да?
- Да. Молодец, Леда, ты хорошо запомнила. Наидревнейшие, забытые уже египтяне знали, как важен для фаэтов лотос. Кратко поясню, - подробнее после, - фаэты на Земле рождаются из лотоса. Зная это, египтяне обожествили и лотос. Память о них ушла, стилизованный трилистник остался. Он для них был символом воскрешения после смерти. Теперь и мы знаем: так и есть. Фаэты после своей гибели вместе с родной планетой воскресают на Земле в бутоне лотоса.
- Но лотос священен не только для египтян, - неуверенно заметила Лия, - Буддизм...
- Всё человечество связано с фаэтами. Все народы имеют память о прямых отношениях с ними. Лотос избран фаэтами не случайно. Ещё на своей планете, миллионы лет назад, они знали о рождении Брахмы, прародителя нашей вселенной, из лотоса, выросшего из пупка Бхагавана, - Леран не стал уточнять, что данный факт он извлёк из самого себя, а не из беседы с фаэтами, - У них существовала своя религия, а священные тексты оставались незыблемыми и привлекательными даже в период упадка. Некоторые из них предвидели глобальную катастрофу и избрали лотос как форму возможного перерождения, - и об Эрланге он решил не говорить, рано, будет непонятно, спутает восприятие того блока, который он готовил несколько дней, - На Земле золотые люди встретили затем схожие, не заимствованные религиозные представления. Как видите, Бог один не только для земных существ.
- У них были свои пророки? - спросила Лия.
- Да, так. Схожесть и тут. Цепь пророков оборвалась и там. Что было предвестием гибели, но знамения не заметили. Бескрайний оптимизм большинства, вера в бесконечность прогресса заглушили голоса отдельных, скромно мыслящих. Человечество ведь сейчас вышло на такую же ступень.
- Опустилось, - мрачно сказал Мартин, - И продолжает опускаться. Есть ещё внизу ступеньки.
- Вот бы рассказать всем людям о том, что и как произошло с фаэтами! - воскликнула Леда, - Чтобы все задумались. Почему фаэты до сих пор этого не сделали?
- Я думаю, для того мы и собрались, - повеселел Мартин и занялся вином, - Иначе зачем нам всё это знание?
«Они решили дать мне отдохнуть», - понял Леран.
- Эрнест, разве я не говорила тебе, что религия одна и та же во всех мирах? Одни и те же вопросы: как жить, чтобы.., - Лия протянула свой бокал Мартину, - Правила одни для всех. Те, что складываются все вместе в мораль.
- И на Сириусе добро и зло такое же, как и на Земле?
Леда помнила всё, память вернулась к ней. И с присущей ей интуицией она угадывала болевые точки того, что Лерану предстояло рассказать. Как трудно делать понятным для других то, что и самому себе не совсем ясно.
- Видимо, под всеми звёздами обижаются и страдают. Во всей нашей Вселенной. И в других вселенных, о которых ни мы, люди, на фаэты понятия не имеют и никогда иметь не будут, - Леран задумался о том, стоит ли рассказать о проникновениях драконов в иные миры, но решил: не стоит, ничего там не ясно, да и о драконах тоже рано, - Везде одни и те же правила жизни. Потому что Создатель один. Конечно, соотношение между добром и злом варьируется, в зависимости от степени чистоты каждой вселенной.
- А она, чистота, - зависит от тех, кто там живёт! - утвердительно сказала Леда.
- Таким образом, - заключил Эрнест, - По всему выходит, что история людей тесно связана с историей фаэтов.
- Теснее, чем мы можем представить сейчас. Теснее, чем думают и сами фаэты. В том-то и всё дело.
- Дело? Чьё дело, Леран? - спросила Лия, и осушила свой бокал до дна.
- Чьё же, кроме как наше!? - решил удивиться Леран, - От нас это дело и начнётся. Мы и откроем все занавеси. Золотые люди намного опередили землян, у них было значительно больше времени, другие условия, и шли они иначе. Они развивали самих себя, а не опосредующую технику.
- Будем перетаскивать человечество на дорогу фаэтов? - спросил Мартин.
Он уже внутренне согласился с любой авантюрой, в которую готовился увлечь их невероятный Леран Кронин.
- Не будем, - ответил Леран, - Будем искать общую дорогу. Для всех.
Оба поняли: команда сложилась, есть у неё ядро, и дело началось...
Дни пошли как разрезанные надвое, или как склеенные из двух половинок. Изначальная раздвоенность Лерана Кронина на фаэта и землянина сказалась и тут. Ежедневные поездки по острову, Мартин, Ли и другие люди, - это одна сторона. Леда, постоянно меняющаяся, обновляющаяся, заслонившая всё и всех, - другая сторона.
Лента общего восприятия всё время рвалась, потом соединялась кусками как попало. Мешанина цветных и чёрно-белых кадров, лишённая стержневого сюжета, - такой стала его жизнь.
Тропический модерн крупных зданий... Решётки вместо окон, террасы этажей, сверкание стекла...
На окраинах элитных человеческих поселений, - бамбуковые, камышовые, пальмовые хижины.
Архитектурные террасы сменялись многоэтажностью тропической природы.
Мангровые леса. Пальмы, бамбук.
Выше, - тропические джунгли. Тёмная, бессолнечная зона. Стволы громадных деревьев начинали обрастать ветвями с высоты более двадцати метров. И уходили в чернеющую густую высь ещё на десятки этажей. Деревья-папоротники, баньян... Леду джунгли оттолкнули, она их не приняла. Громадно и мрачно.
Они поднялись к дому, от которого отказался Леран. Зелёные луга в ярких цветочках. Прохладный воздух. Обширная панорама внизу. Каштаны, дубы, лавр с полянами орхидей. Ещё ниже эвкалипты.
Всякое растение знало свой этаж, свою террасу.
Выше дома-дворца, - только вершина вулкана.
Леда авторитетно заявила:
- Леран поступил правильно. Здесь жить - нельзя! Здесь можно отдыхать. Но не часто.
Заявление поддержали все.
Леда предпочла окультуренный слой растительности. Её привлекали манговые рощи и посадки пряностей: гвоздики, кардамона, мускатного ореха.
Быки, буйволы.
Рисовые плантации.
Разодетые и полуголые коричневые люди.
И люди, и животные, и строения, и растения, - всё это служило оправой для множества индуистских и буддийских храмов, - истинных бриллиантов, украшающих поверхность острова. Раскрашенные скульптуры настоящих и мифических зверей, камень ограждений и лестниц, многоступенчатость крыш, тропинки в зелени среди прудов...
Встретился отель, стилизованный под храм. Сопровождавший их Шри Джая предложил осмотр. Дизайн интерьера поразил не меньше внешнего вида. И, - максимальная роскошь, не уступающая пятизвездочности требований западного образа жизни.
- Отель готов предложить вам любые номера, - коротко сказал Шри Джая, обращаясь почему-то к Леде.
Она рассмеялась, прижалась к Лерану.
- У нас есть дом. Зачем это?
Брахман извинился и больше не ошибался с предложениями. Вопрос был простым тестом-проверкой. И сигналом для Лерана: золотые люди осведомлены о его гостях.
Отдых завершался.
Команда почувствовала перемену в Леране. К ним приближалось Дело.
Надвинулось ненастье, небо потемнело и отодвинулось. Бамбуковый дом у лагуны затих, привыкая к новому для него телевизору.
Утро. Мартин с Лераном, оставив дам за приготовлением завтрака-сюрприза, отправились к лагуне.
- Я познакомлю тебя с Ирианом. Он скучает без меня. Да и я без него, - сказал Леран, - Идём в воду.
Мартин отрицательно качнул головой. После трагедии с «Бартом Эриксоном» он обзавёлся отвращением к воде.
- Почему ты думаешь, что дельфин скучает?
- Мы не встречались больше недели. Он знает, что я не один и старается не беспокоить...
- Откуда он знает?
- У меня с Ирианом постоянная связь. Без слов, на уровне общего понимания. Контакт настроений, - примерно так.
Леран не раздевшись, мягко, без всплеска, ушёл в глубину. Мартин наблюдал за ним, как полицейский за преступником, чью вину доказать невозможно. Последняя информация о золотых людях-фаэтах не давала ему покоя. Через полчаса из воды выпрыгнул крупный дельфин, застыл в воздухе на секунду, поймал взглядом Мартина и плюхнулся в воду, подняв фейерверк брызг. Спустя несколько минут он появился ближе к берегу, на этот раз спокойно выплыв с Лераном на чёрной спине.
- Эрнест, знакомься, это Ириан, - крикнул Леран, - Он о тебе знает уже почти столько, сколько я.
Мартин подошёл к срезу водного зеркала. Глаза дельфина смотрели с задорным ребяческим любопытством. Эрнест не сомневался в истинности слов Лерана, но одно, - верить в такое на расстоянии, заочно, другое, - стоять рядом с нечеловеком, обладающим мозгами не слабее твоих.
- Привет, Ириан! - проговорил Эрнест, не сдерживая волнения.
Дельфин в ответ что-то просвистел.
- Он говорит, что рад встрече. И ещё, - что будет тебе преданным другом.
- Спасибо. Я тоже постараюсь.
Снова свист, щелчки.
- Ириан приглашает тебя к себе. Он увидел, что ты боишься воды, и не понимает почему.
Мартин снова поблагодарил и отказался от приглашения. Оказаться в проклятом море, да ещё рядом с существами, о наличии которых на своей родной планете он совсем недавно и не подозревал, было чересчур выше его сил. Не зря же он столько лет шлифовал свои чувства на полицейской службе. И догадывался, о чём умалчивает Леран в своих рассказах о фаэтах. Скрывает из лучших побуждений, щадит их и без того поколебленную психику. Но имеющий глаза всегда увидит то, что не достигло ушей. Тайна появления Лерана на берегу Нью-Прайса для экс-комиссара стала тайной иного разряда. Это не тайна появления, а тайна рождения. Воскрешения из лотоса. Полицейского в негласном расследовании опередил его лучший друг, журналист. Причём на много лет. Барт Эриксон не просто догадывался, он был абсолютно уверен. А ему, Эрнесту Мартину, и сейчас не верится. Уж очень фантастично.
Он отошёл от берега, сел на плоский камень. Леран и Ирианом подняли волнение по всей лагуне, гоняясь друг за другом, исполняя вдвоём замысловатые пируэты. Так продолжалось больше часа. Никакой человек не способен выдержать игры подобного напряжения! Леран почти не уступал дельфину в скорости реакции и неутомимости. А самое главное, - они понимали один другого без слов, сочетали движения в полной синхронности. В то время как учёные мира продолжают спорить о возможности интеллектуального контакта людей и дельфинов.
Мартин прекрасно видел, как Леран обнял дельфина за морду, коснулся её мокрым волосом и поплыл к берегу. Дельфин, высунувшись из воды наполовину, смотрел на друга, пока тот не вышел на песок. Эрнест готов был поклясться, что вид у Ириана был грустен. Прощание выглядело трогательным.
Леран отжал воду из волос, тряхнул головой, и как маленькое солнышко вспыхнуло среди полусумерек. Глаза его сияли золотыми звёздами. Игра с дельфином не только освежила, но и добавила энергии. Он подошёл к Мартину и спросил:
- Тебе понравился Ириан?
Но экс-комиссара интересовало другое, и он ответил вопросом:
- Леран, тебе одежду подарили фаэты?
Мартин знал, как спрашивать. Леран или скажет правду, или промолчит, подтвердив её косвенно.
- Да, Эрнест, - сказал Леран.
Сухая одежда, на вид представляющая собой юбку-трусы выше колен и пёструю сорочку без рукавов, обычные на острове, поставила точку в цепи предположений бывшего комиссара полиции.
«Я стал совсем человеком, - Леран не расстроился, это всё равно бы произошло, но он забылся, не учёл особенностей детективного мышления, - Теперь Эрнест знает точно, кто я такой. Вопрос доверия сделал шаг вперёд. Так могла бы сказать Леда».
- Твоё открытие что-то меняет в наших отношениях? - спросил он.
Мартин долго смотрел в глаза Лерану, прежде чем ответить:
- Нет. Но я всегда предпочитал полную ясность.
Глаза фаэта потеплели, он протянул человеку руку. Чёрная ладонь сделала одновременное встречное движение. Пальцы сплелись, и Леран тихо сказал:
- Леда...
Мартин и сам понял, что Леда не готова к таким откровениям; поэтому тайна Лерана Кронина пока останется между ними. Это было по-человечески, это было понятно.
В доме у них царило праздничное оживление. Здесь не ощущалось отсутствия солнца над островом. Лия заканчивала порхание над столом, Леда свернулась в плетёном кресле перед экраном телевизора.
- Ещё пять минут, и всё будет готово, - пропела Лия, - Вы способны подождать?
Мартин оглядел стол:
- О таком столе многие мечтают всю жизнь. И жизнь их проходит напрасно. Пять минут - и жизнь! Имеет смысл. Не так ли, Леран?
- Лия, ты волшебница, - ответил Леран, - Но я подозреваю, что Эрнесту всегда чего-нибудь не хватает. К примеру, йогурта. Не так ли, Эрнест?
Мартин свободно и оглушительно рассмеялся, коснулся рукой плеча Лерана, и они вышли на воздух. Тут только Леран решился сделать ещё одно признание: всё брать на себя было бы неправильно. Об этом подумал он при виде безмятежно весёлой Лии. Её с Эрнестом ждало большое разочарование, и оно не должно быть внезапным.
- Эрнест, послушай меня. А потом передашь Лии. Так, как умеешь только ты. Есть ещё одна тайна, которой пришёл срок. Она связана со мной, но касается не только меня. Помнишь, при осмотре отеля наш друг Шри Джая сделал нам предложение?
- Конечно. Леда ответила за всех нас.
- А немного позже Леда сказала, что хочет пить.
- И ты с ней пропал на час. Вместе с седым брахманом. Но мы с Лией не скучали. В отеле нашёлся отличный бар.
- Шри Джая предложил Леде свежее кокосовое молоко. Что было делать? И мы оказались в храме Шри Джая. Сейчас ты поймёшь, почему ни в гостинице, ни поблизости не нашлось ни одного кокосового ореха, хотя пальмы растут повсюду. Ведь Шри Джая не простой брахман, он на особом положении. Он о многом осведомлён. И действует в последние дни в соответствии с личной позицией. Логика его поступков ещё не совсем мне понятна, но он нам не враг. Итак, мы поднялись в здание храма, ты его помнишь, он самый большой, и Шри Джая провёл нас в свою личную комнату запутанным путём. Можно было дорогу сократить. В одном из помещений храма Леда первой увидела портрет на стене. Увидела и вскрикнула. Она увидела моё лицо.
- Твой портрет! Кисти Майкла!
- Так. Шри Джая не дал нам времени обсудить проблему появления портрета в храме. А я постарался, чтобы Леда забыла о нём. В комнате брахмана Леду действительно ждал кокосовый орех. Его разрезал лично Шри Джая. Но перед тем он случайно задел висящий на стене свиток, тот сдвинулся в сторону и открыл круглое окошечко, закрытое стеклом. Я не удержался и заглянул через потайной глазок в соседнюю комнату. Увидел человека, которого никак не ожидал встретить на острове.
Мартин стукнул кулаком о ладонь.
- Можно мне? Ты увидел того человека, о котором спрашивал Лию ночью перед уничтожением яхты... Там его тоже не должно было быть.
- Да, Эрнест, это был он. События назревают. Они вначале развернутся на этом острове. И все мы встретимся с тем... Твоя Лия тоже. Ей надо быть готовой.
Имени Лу Шаня не прозвучало. Даже случайный ветерок не мог донести его до ушей Лии.
- После того как Леда утолила жажду, Шри Джая, как ты понимаешь, так же случайно закрыл окошко-глазок. Из храма мы вышли другим путём, портрет на стене Леда второй раз не увидела.
Они вернулись в дом. Их ждал долгий вечер под крышей, и все устроились поудобней. Леда поставила своё кресло так, чтобы быть рядом с Лераном и в то же время без помех смотреть и слушать телевизор.
- Леран, Эрнест! Вы были на море? - спросила она, - Я нашла канал, передающий на английском языке. Показали одного учёного. Он сказал, что океан, - живое существо. А его течения, - это вены и артерии. Океан - как человек, только огромный! Это верно?
Эрнест и Леран переглянулись. Леду интересовали такие вопросы, которые не могут быть плодом интереса больного человека. Её можно было считать абсолютно здоровой.
- Не знаю, Леда, - ответил Леран, - Учёные не всегда правы.
- А мы с Лией приготовили для вас пальмовый сок. Прямо из ствола. Очень вкусно. Мне здесь всё нравится, - непоследовательно сказала Леда.
Мартин взялся за исполнение обязанности виночерпия, ставшей его почётной застольной профессией. Первый глоток вина заставил Леду задуматься.
- Леран! А есть учёные, которые говорят правду?
- Конечно есть. Но их меньше, чем других.
- Почему?
За Лерана ответила Лия.
- Люди, моя девочка, как колодцы. У них разная глубина; в одних воды мало, она быстро кончается, а в других сколько ни черпай, она всегда будет. Бездонных людей, как и колодцев, мало.
- Это те, которые думают не только головой, - глубокомысленно заключила Леда, - Не просто головой.
Мартин чуть было не расхохотался, но Лия сдержала его взглядом.
- Ты права, девочка. Кроме головы, есть ещё сердце.
На телеэкране ведущий познавательной программы приступил к обсуждению проблем их гостеприимного острова. Начал он с древней легенды, говорящей, что остров некогда был плоской пустыней. Но вот боги избрали его своим земным пристанищем. С их приходом земля острова расцвела, и на ней воздвиглись горы. Тогда-то появилось многообразие растительного мира, поражающее гостей маленького кусочка суши.
Леран слушал и думал, что легенда имеет историческую основу. Опять фаэты...
Дальше пошла политика, разговор о противоречиях между бедными племенами, живущими, как и тысячу лет назад, охотой, собирательством и рыболовством, и богатой бюрократией, не только утаивающей налоги, но и черпающей грязные деньги из преступного бизнеса.
«И опять фаэты, - подумал Леран, - Им всё равно, чем занимаются люди даже на острове, избранном золотыми людьми для себя».
Политика не интересовала никого, она не шла ни в какое сравнение с обедом рядом с самыми близкими на планете людьми. Примерно так думали дамы. А Мартин, вслед за Лераном, успел узнать, что человеческая политика на земле ничего не определяет и не решает.
Одна Леда обращалась к телевизору: то к детективному сериалу, то к музыкальным программам. Что не помешало отдать должное искусству Лии, благодаря которому были учтены наклонности аппетита каждого. Эрнест не уставал хвалить и Лию, и вино Шри Джая. Говорили в основном Ли и Эрнест, о пустяках и мелочах, иногда необходимых людям больше, чем учёные умные беседы.
Потому даже Леран не сразу понял причину удивлённого восклицания Леды.
- Да что вы всё закусываете да закусываете! Послушайте, какая интересная новость.
Информационный канал сообщал о последнем открытии, сделанном в дальнем космосе. Вначале телескоп на орбитальной станции, затем одновременно ряд обсерваторий разных стран отметили приближение к Солнцу со стороны созвездия Большого Пса крупного объекта, величиной сравнимого со средней планетой.
- Вы слышали? - возбуждённо спросила Леда, - Опять учёные. Они говорят, что такого не может быть. А оно есть, и приближается к Солнцу.
«Приближается к Солнцу означает: приближается к Земле», - сказал себе Леран.
От космической новости исходил космический холод. Впервые он явственно ощутил, как дрогнул в нём Учитель. Эрланг что-то знал...
Хозяин Агасфера.
Очередное утро открылось очередной перестройкой внутреннего убранства дома у лагуны. Леда перекраивала планировку по своему хотению. Сплетённые из бамбука маты, из которых состояли внутренние стены, легко и с удовольствием ей подчинялись. Люди также охотно следовали энергичным указаниям Леды, благодаря чему работа затянулась до полудня. Мебель несколько раз меняла местоположение, пока не обосновалась в трёх комнатах вместо прежних пяти.
Леда гордо оглядела результаты своей активности, и сказала себе вслух:
- Первый класс!
Мартин на правах виночерпия принёс поднос с бокалами вина, протянул один Лерану. Тот взял его в ладонь, но бокал выскользнул и упал на циновку. Стекло не разбилось, на жёлтой поверхности образовалось красное пятно. Леран стоял неподвижно, ничего не замечая и не слыша. Леда недоумённо и испуганно спросила:
- Леран, что с тобой?
Он вздрогнул, очнулся, и бесстрастно произнёс:
- Ничего, всё в порядке. Со стороны моря к нам приближается гость. Начинается, Эрнест.
- Золотые фаэты? - встревоженный вопрос Леды привёл в чувство и Мартина с Лией.
- Наши действия зависят от тебя, Леран, - сказал Мартин.
- Да, спасибо. Полагаю, надо открываться. Он будет через час. Встреча вчетвером. Предстоит большой разговор.
Лия переглянулась в Эрнестом, посмотрела на Леду, и уверенно сказала:
- Серьёзные переговоры, - дело мужское. Мы с Ледой займёмся кухней. Правда, Леда?
- Да, наверное, - неуверенно согласилась Леда.
- Они вернутся и всё нам расскажут, - приказным тоном распорядилась Лия, - Пошли, девочка.
Они отправились в пристройку, которую дизайнерская революция ещё не затронула. Леда на прощание бросила обеспокоенный взгляд на Лерана, он ободряюще улыбнулся, посмотрел на свою руку, на лежащий под ногами бокал и винное пятно. Мартин протянул ему своё вино. Леран осушил бокал и взглядом сказал: «Пора!».
Через десять минут они сидели у лагуны на плоском камне.
- Ириан? - задал вопрос Мартин.
- Он тоже, но чуть позже. Я уже две недели держу действия фаэтов на контроле. С ними сложно, они принимают решения внезапно, без подготовки.
С моря рвануло прохладой, Мартин поёжился и пожалел, что не захватил с собой бутылку вина. День был серый, море и небо, - как разрезанный пополам кусок свинца. Нижний кусок отличался лишь полировкой: кто-то хотел сделать из него отражатель звёзд. До ночи времени было достаточно, и этот кто-то имел шанс успеть, нервно решил Мартин.
- Как он появится? И кто он?
- Из океана. На аппарате, который можно назвать НЛО. Его зовут Арни, он второй в Правящем Совете.
- Большой шеф, - присвистнул Эрнест, - Присутствие человека не осложнит разговора?
- Я тоже человек, Эрнест! - резко сказал Леран, - А вот кто он, не знаю. Мы достаточно осведомлены, чтобы не зависеть от Правящего Совета. Они не боги, будем помнить это всегда.
Мартин ничего не сказал, только отметил, как быстро, почти мгновенно повзрослел молодой фаэт, назвавший себя человеком. Линия судьбы снова круто поворачивала, и на этот раз Эрнест следовал ей без страха и колебания. На сей раз он руководился голосом не рассудка, а сердца. Сердце его полностью доверилось Лерану Кронину.
Они сидели молча, пока Леран не сказал:
- Смотри на лагуну, на рифы. Он уже близко.
И почти сразу после этих слов из глубины моря перед коралловым рифом-барьером вынырнул серебристый диск с утолщением в центре. Диаметр - не менее двадцати метров, определил Мартин. Оторвавшись от воды, диск перешёл на горизонтальный полёт в метре над водой. Зеркало лагуны даже не поморщилось. Словно прямо над ним ничто не летело.
Край диска замер в трёх метрах от встречающих. Мартин отметил, что период торможения отсутствовал. Видеть собственными глазами то, что ранее считалось мифом, в любом случае непросто. Мышцы Эрнеста напряглись, сердце бешено колотилось. Леран понял его состояние, коснулся пальцами лба, - и волнение прошло. Теперь и он был готов к встрече.
Часть купола-утолщения прояснилась, и Мартин увидел высокого золотоволосого фаэта в сверкающей серебром одежде.
«Вот и второй фаэт в моей жизни, - прошептал Эрнест, - Сколько их ещё будет!»
- Я уверен, ты увидишь всех, - отозвался Леран и сделал шаг вперёд.
Арни прошёл к краю диска и спрыгнул на песок. Фаэты обменялись мысленными приветствиями. Начало разговора было недосягаемым для восприятия Мартина. Но уже через полминуты Леран решил озвучить диалог.
- Перед тобой мой друг, Эрнест Мартин. Правящий Совет заочно знаком со всеми моими друзьями, настоящими и ушедшими. И тебе, Арни, известно, кто со мною здесь, на острове.
«Ты предлагаешь говорить о наших делах в присутствии землянина?»
- Я настаиваю на открытом разговоре. Другого варианта мной не предусмотрено. Или ты принимаешь моё условие, или мы тут же прощаемся. Как сказал Эрнест, ты большой шеф. А большие шефы и у людей способны на самостоятельные решения.
- У меня нет другого выхода, - голосом согласился Арни, - Кабина, берег, дом?
- Только берег, - твёрдо заявил Леран, - Прошу объявить цель приезда.
- Но ты ведёшь себя слишком независимо перед лицом Правящего Совета!
- Я не нуждаюсь в Правящем Совете, Арни. Не я его придумал. Я не буду вести споры. Моя задача - найти точки единства. Но для этого мне нужна полная ясность. Эрнест Мартин, при его желании, имеет право участия в беседе.
Арни мысленно поморщился, он впервые находился в столь унизительных для себя условиях.
- Брат, твоё пребывание на острове затянулось. Ты начал действовать без согласования с нами. Это беспокоит Совет. Мне поручено вернуться с тобой.
- Если я откажусь?
- Обряд Посвящения будет аннулирован.
- Ты слышал, Эрнест? - повернулся Леран к Мартину, - Они готовы исключить меня из своего числа.
- К чему приведёт такое отвержение и в чём его причина? - спросил Мартин; он уже смотрел на Арни спокойно и изучающе.
- Такое решение Правящего Совета равносильно смертному приговору. Они не потерпят своего среди тех, кого не считают равными. Фаэты не любят людей Земли, Эрнест. Они их приравняли к животным.
- Вот этот большой шеф настолько превосходит меня, что даже и не презирает? - развеселился Мартин; в голосе его сквозил непринуждённый смех.
- Он так думает. На языке людей звание Арни, - император Земли, царь человечества. Так считает Правящий Совет.
Арни смотрел только на Лерана. Чернокожего человека Эрнеста Мартина он не замечал.
- Арни! Прежде чем я сообщу тебе своё отношение к ультиматуму Правящего Совета, обсудим несколько проблем. Без прямой постановки. Вы ждали меня миллионы лет, подождите ещё час или два, - Леран сделал шаг назад и встал рядом с Эрнестом, и сказал ему, - Нас будет слышать не только Правящий Совет, а все фаэты. Тебя это не пугает?
- Смерти я уже перестал бояться, - спокойно ответил Мартин, - А со всем остальным как-нибудь справимся.
- Ответ, достойный человека. Не так ли, Арни? Смерти боятся или трусы, или считающие себя бессмертными.
- С чего ты хочешь начать, брат? - спросил Арни.
Держался он хорошо; ничем, даже обычным прищуром не выдавал своего недовольства.
- А мы уже начали. С вопроса о смерти. И с жизни, без которой смерти нет.
- Внутренние миры различных существ развиваются непересекаемо. Нет общего смысла жизни и смерти. Землянин не поймёт.
- А мы попробуем. Хоть один раз за многие тысячи лет. Ведь и ты, Арни, не гарантирован от физической гибели. У фаэтов и землян есть минимум две точки пересечения. Одна - жизнь, другая - смерть. Мы скорее близки, чем далеки. Сто лет или миллион, - вопрос из низшей математики.
- Цифры уйдут, если ты вспомнишь о цене жизни, бунтующий брат. Ценность лотосорожденного несоизмерима со значением любого другого существа. Тебе известно, что нам нет даже приблизительно равных в изученной области Галактики.
- Нет, Арни, мне не известно. Мне очень многое неизвестно. Даже в изученной области Солнечной системы. Существуют непреложные, независимые и от нас законы вселенной. Напомню один: любая система, стремящаяся к абсолютной независимости, при достижении оной прекращает функционирование, её внутренняя структура распадается. Система фаэтов Земли после возникновения Правящего Совета занимается исключительно внутренними проблемами, она самозамкнулась. Я говорю не о Шамбале, не о Цитадели, - она лишь геометрическое выражение наших целей. А они все сведены к сохранению и увеличению околосолнечной популяции. Поиск контейнеров, золотые дожди, прикрытие вызревающих лотосов. Поиск золотых людей, их перемещение в Цитадель, забота об их благополучии на многие века. Вся деятельность, мыслительная и практическая, подчинена этой задаче.
- Наша стратегия, - единственно верная. Сохранение высшего разума, - цель не только наша, но и всей Вселенной. Ирония низших существ неуместна и кощунственна. Ты ошибаешься, брат, опираясь на неё. Сообщество землян никогда не станет цивилизованным, контакт с ним бессмысленен. Оно обречено.
- Сотрудничество оказывалось возможным даже с драконами Йуругу. А ведь в том случае не было и намёка на взаимное понимание. Земляне ничем не угрожают фаэтам, лучшие из них стремятся к нам. Нет причин для отказа от диалога. Аргументы отказа искусственны, они происходят из идеологии Правящего Совета. Мы действуем с людьми в одном пространстве и времени, живём в одном физическом объёме. И психические поля у нас однотипны. Сходство и совпадение по всем основным параметрам, характеризующим процессы жизни. Мой личный опыт подтверждает: понимание не только возможно, оно необходимо. И более всего, - фаэтам. Люди ищут разум у муравьёв и бактерий, фаэты отвергают его наличие у почти неотличимых от самих себя существ. Удивительный парадокс!
Мартин стал чувствовать себя неуютно. Он как бы попал на заседание суда. Есть прокурор-обвинитель, есть защитник. Только судьи пока нет. Да и он, обвиняемый, представляет не себя лично, а всё человечество. Невиданный, космический судебный процесс. Он начинал усваивать серьёзность происходящего. Пожалуй, есть и судья. Леран сказал, что их слушают все фаэты Земли. Золотых людей немало, и они способны наказать человечество по своему усмотрению. Можно согласиться с каменным Арни, - ирония с его стороны тут действительно неуместна. И глупа. Он повёл себя вначале как обиженный хозяином кот. Если Леран изучил его и других людей изнутри, то Арни и все другие фаэты, скорее всего, не представляют внутреннего мира «землян». Пора задавать более-менее умные вопросы.