Глава 18 – Очищение

К разрыву пришлось добираться через канализацию, которая вела к подземному водоочистному комплексу. Трубы были словно наполнены темнотой. В них лишь иногда пробивался луч света с отверстий для сточных вод. Единственным облегчением было то, что комплекс труб был достаточно прямолинеен и не оказался лабиринтом. Вскоре я вышел к главному сливу. Оказавшись там, сразу почувствовал агрессию со стороны запаха в воздухе, который явно пытался меня убить. Но как только перед глазами предстало отвратное помещение коллектора, смрад отошел на второй план.

Почти всё свободное пространство заполняли клетки, явно не предусмотренные в этом месте. Инструменты, цепи и различные ёмкости наталкивали на вполне логичные заключения. В голове складывалась довольно чёткая картина событий. Людей, которых считали источниками болезни, сводили в это подземелье. Здесь, под прикрытием очищения воды, над ними проводились опыты. Но с какой целью? Неужто это вынужденное зло медицины того времени? Или вовсе не для лечения людей в дальнейшем всё это имело место быть? Я не горел желанием здесь задерживаться и поспешил освободить нужный мне проход от повышенного уровня жидкости.

По ходу настраивания водоснабжения, я наткнулся на занимательный текст, обнаруженный в красной кожаной папке:

Волей Четвёртого, отряду зачистки “Железный Дозор” назначаются следующие инструкции:

· Всех больных, с выраженными изменениями кожного покрова, тут же доставить в закрытый сектор.

· Брать образцы кожных нарывов с каждой части тела у каждого зараженного.

· Изолировать город и назначить карантин во всех прилегающих городах и селениях.

· Отследить пути следования ВСЕХ выходцев из города, и принять меры по их возвращению и изоляции.

· По возможности исследовать симптомы заражения и установить стадии развития недуга, а также его периодизацию.

Изменив течение, удалось спустить уровень воды, что открыло ход дальше. Но взамен убывающим нечистотам желоба заполнили горы скелетов, которые скрывались на дне. Те самые жертвы. Выжить, городу было не суждено.

Наконец я попал в помещение с главным фильтром. Это была большая круглая комната, в полу которой было отверстие. В ней находились лопасти из чистого серебра, а стены углубления были покрыты медью. Здесь вода окончательно очищалась и под давлением подавалась наверх, к акведуку. Какой-то тихий звук исходил со дна углубления, и я понял, мне туда. Но слегка бурлящая, немного вязкая жидкость зелёного цвета, не сулила мне ничего хорошего. Нужно было активировать установку.

Ступив на первую лопасть, начал движение к активирующим рычагам. Но вот я заметил, как напротив меня появился некто. По его виду было ясно, что вести беседу никто не будет. И он был не один. Я чувствовал, что меня окружают и другие, а затем, это стало заметно. Параллельно начала подниматься жидкость. Они некоторое время присматривались, а затем начали действовать. Я насторожился. Внезапно из пребывающей воды выпрыгнул один. Увернувшись от атаки сверху, тут же контратаковал. Быстрые соперники мастерски орудовали тонкими и длинными лезвиями, а все их атаки были направлены на моё потопление. В воде, которая не отличалась особой прозрачностью, мои оппоненты с лёгкостью скрывались, уходя от атаки. Это проклятое место Пустоши негативно влияло на мои способности. Нужно было быстро принимать меры. Лопасти очистной установки стали моим оружием. Ложными выпадами и рывками удалось подставлять водяных под вращение вентиля. Заманивая туповатых соперников в ловушку, я делал так, чтобы они больше не испытывали проблем с выбором штанов и обуви. Запуск вентилей принёс воде и всему вокруг очищение от тысячелетней грязи, словно так всегда и было, а тьма чужой воли никогда не имела здесь власти.

<< >>

Поток воздуха открыл дверь и освободил выход. Выбравшись наружу по водонапорной шахте, я поднялся на акведук и по нему добрался до огромной, широкой башни, где находился второй разрыв. Ну, вообще это сооружение очень отдалённо напоминало башню. Просто другого названия у меня нет. Это была полукруглое строение, задняя часть которого была встроена в гору. Мастерски выложенное из каменных блоков, оно имело лишь восемь аркообразных окон, и широкую, прямоугольную дверь внизу. Мне нужно было добраться до верхушки, уступ которой был хорошо заметен даже с земли.

Войдя внутрь, я обнаружил, что лестница - главный ход – разрушена, а значит, путь наверх ещё придётся поискать. Благо, овальный проём, который отделял фасад здания от основной внутренней постройки, был заполнен строительными лесами и переходными мостиками, которые делали весьма реальным подъём на крышу по ним. А также по цепям, которыми десятки людей были прикованы к стенам, где от них остались лишь части скелетов. Что тут скажешь, Дозор с креативом подошёл к заданию для выродков, за золото и похвалу правителя продавших свою душу. Осмотревшись в поисках стартовой точки для восхождения, обнаружил сумку с запиской:

Командующему “Железного Дозора” Иргену Нирейну.

Как мне стало известно, ваш отряд терпит потери от заражений этим недугом. В виду Высокой ценности отряда, а также абсолютного отсутствия результативности исследований, приказываю:

· Собрать всех помеченных зараженных в Дальней башне и замуровать вход.

· Покинуть пределы города и взять его в осаду.

· Оставаться на назначенной позиции до поступления новых распоряжений.

IV

Прочитал и начал подниматься. Не миновал я и четверти пути, как начались проблемы, вызванные ветхими конструкциями и слишком большими расстояниями между уступами. Всё это вынуждало тратить силы на испытание прочности маршрутов и возвращения, в случае обвалов, которые стали уже закономерностью. Но только я успел свыкнуться со старыми проблемами, то тут же подоспели новые. Раздавшийся рык, знаменовал появление новых неприятностей, под названием “падающая отовсюду лава”. Даже не попадая, она приносила с собой жар, постепенно заполняющий проём. Дрожь стен заставлял просчитывать движения по времени, дабы не быть застанным вибрацией на сложных участках пути, что могло стать фатальным для меня.

Но вот я уже миновал уступ, ведущий на верхушку, и предо мной предстала очередная сущность, охраняющая разрыв. Это был трёхметровый громила, от макушки до пяток облачённый в обсидиановую броню. Ладони его были несоизмеримо большими, с длинными пальцами, на кончиках которых были металлические когти. Он запер за собой массивные ворота и сразу же пошёл в атаку.

Длинная овальная платформа крыши, уходила достаточно глубоко в скалу, где в отверстиях по стенам текла та самая лава, которой соперник мастерски орудовал. Хоть мне и удавалось без особого труда уходить от атак оппонента, но мои контратаки не имели смысла, ведь даже попадая по врагу, вреда ему я не наносил. Но когда удалось разглядеть спину громилы – тут же понял стратегию боя. Ведь любой доспех имеет проёмы для движения, а это означало, что подвижность можно ограничить, попаданием предметов в эти проёмы. Используя строительные инструменты, что так кстати лежали под подготовленными для реконструкции стенами, удавалось помещать их в те части тела, до которых мой соперник не мог дотянуться. И так продолжалось, пока движения ходячей горы сошли на нет. Используя строительные леса в качестве направляющих желобов для лавы, я направил её поток на обездвиженную стекляшку, превратив его в отличную статую. И как только прозвучал последний рык боли, это место также очистилось, и через распахнувшиеся двери ринул холодный поток, который при “тщательном” рассмотрении оказался рвущимися на волю душами. Довольный проделанной строительной работой, я направился к последнему разрыву.

<< >>

Распахнувшиеся врата открыли не только выход для душ, но и спуск с этой башни для меня. Проход вёл вдоль скалы, прямиком к руинам неких сооружений. Пробираясь через развалины зданий, я вышел ко двору местного святилища веры. Немного осмотревшись, подошел к деревянной двери храма. Незапертая дверь впустила меня в зал наполненный свечами и иконами, а единственное окно располагалось напротив двери, и возвышалось метров на десять в высь колокольной башни. Медленными шагами, я шел вдоль стены, и вскоре заметил стоящего на коленях монаха. Он стоял неподвижно, и лишь звук шепота, его, как видимо, молитвы, свидетельствовал о присутствии кого-то в длинной балахоне, что служил ему одеждой.

Сделав ещё пару шагов, я снова ощутил холод присутствия душевной энергии, который исходил из погреба под колокольней. Тогда я стразу понял, кто предо мной, и дерзко окликнул монаха.

- (D) Самое время помолиться, да?

- (Mon) Конечно, ведь есть за что.

Какого либо ответа я не ожидал, учитывая безмолвие предыдущих сущностей, но чувствовал, что именно он стережёт здесь души.

- (D) И за что же?

- (Mon) За выбор! Прошу, чтобы он оказался верным.

- (D) То есть ты думаешь, что можно попросить, и ошибки глупости преобразятся в правильный выбор?

- (Mon) Мой выбор не ошибка. Так молвит Великий.

- (D) Так говоришь ты и твоё мнение. Используя свою веру в нужные моменты и в нужных местах, ты пытаешься укрыться от обратной стороны своих деяний. Ты здесь и делаешь то, что делаешь, значит последствия твоего выбора тебя настигли. А значит нет больше смысла в такой молитве.

- (Mon) Ты не ведаешь о силе открытой и чистой просьбы.

- (D) Верно, я – глупец, но достаточно умён, чтобы понять ту простую правду, что помощи тебе уже не видать. Отпусти души и прими смерть достойно.

- (Mon) Участь моего выбора не окончена. Результат ещё впереди.

Поднявшийся с колен монах закатал рукава и открыл лицо. Кожа сущности была бледной, волос на голове не было, а светло зелёные глаза, казалось, видели меня насквозь. Его левая рука была подобием топора-щита, а прикрытая наручами правая вооружена остриём и кнутом с внешней и с внутренней стороны соответственно. Служитель знал своё дело и был неудержим. Используя кнут, когда я далеко, и остриё, когда вблизи, он контролировал ситуацию. А система подвешенных светильников выполняла роль ловушек, что управлялись рычагами на стенах. Интенсивные атаки сменяли друг друга, и кураж схватки дезориентировал соперника. Пользуясь этим, я провоцировал его на необдуманные взмахи топором, который, попадая в стены и столбы, застревал в них. В эти редкие моменты я наконец мог наносить вред оппоненту.

Обнаружив во время очередного уклонения масло, которое поддерживало горение светильников, использовал его, чтобы поджечь балахон монаха. Через миг он уже был охвачен огнём. Кричал и вертелся, маша руками словно пропеллер. Подходить было опасно, и я бросал в него острые обломки разломанных скамеек, которые и рубил сам огненный дровосек. Сгоревшая одежда обнажила тело монаха, которое оказалось снабжено металлическим каркасом, что проходил по всему телу. Отбитые металлические щитки открывали систему мини-тросов, служащие усилением мышечной силы.

- (Mon) Мой выбор не ошибка, но воля Великого – моего создателя. Того, кто дал мне силу и открыл правду. Я следовал его слову и теперь награждён вечной жизнью. И это лишь начало.

- (D) Это не награда за службу. Ты здесь – потому, что проклят за свои дела.

- (Mon) Это ещё одно испытание для меня. Приход неверного в обитель веры. Но я готов.

И он набросился на меня снова. Утратившие точность атаки стали легко парируемы, а соперник получал ответные удары всё чаще, всё чётче. После очередной атаки кнутом мне удалось схватить его. Наматывая кожаное оружие на руку сближался с оппонентом. Подойдя в плотную пришлось уклоняться от взмахов топора. Началась борьба. Мы упали на землю, на сторону связанных рук. Промедлив с замахом, монах открылся для удара. Момент не был упущен. Клинок впился в голову соперника. Испуская дух, монах растворился в пространстве как и предыдущие сущности. Надеюсь, его окутанный обманом разум больше не совершит ошибок.

Колокол зазвонил и крышка погреба отворилась. Последний разрыв был закрыт. Оставшиеся души обрели волю. Интерес заставил меня заглянуть в погреб. Это было длинное прямоугольное помещение, в стенах которого были устроены пять этажей полок. На этих полках размещались те бедолаги, которых сводили к монаху для “отпущения грехов”. Здесь он парализовал их, но люди продолжали соображать. Он поддерживал им жизнь живительными смесями, в то время как сам целыми днями зачитывал в голос наставления Великого. Неясно, сколько это продолжалось. Затем он уводил по одному человеку за дальний занавес и там проводил завершающий тест. Отвечая на вопросы монаха, люди должны были сообщать ему, раскаиваются ли они в содеянном при жизни, и принимают ли Великого. Судя по всему, не зависимо от ответа, всех пленников ждала одна ужасная участь…

Также за занавесом я обнаружил большой, запечатанный сундук с алмазами, и письмо:

Почтенный Гуал, молва о вас, как о “Слепой воле Великого”, не может остаться не замечена мною, в эти времена разрастающегося числа проклятых безбожников. Этим письмом шлю вам предложение помочь городу моих владений очиститься от скверны, при помощи ваших чудесных методов и воли Великого. С моей же стороны гарантирована безмерная благодарность, которая будет выражена в воздаяния Великому в не зависимости от результата ваших свершений.

IV

<< >>

Покинув храм, я окончательно убедился, что мрак рассеялся. Ещё недавно померкнувшие от ужаса здания и улицы, наполнились светом, и вернули себе былое величие. Убежище Некроманта хорошо просматривалось с моей позиции. Обойдя несколько зданий, вышел на городскую площадь, которая раньше была полностью перекрыта потоком жидкости с канализации. По ней я снова добрался ко входу в логово зверя.

Огромные металлические ворота, ранее преграждавшие мне путь, рухнули и превратились в груду обломков. Проход теперь был открыт. И только я собрался идти внутрь, как позади раздался голос:

- (Vek) Скверны больше нет. Твоя работа?

Это был Вектор.

- (D) Ну да. Пришлось повозиться. Удивлён, что вообще стою здесь.

- (Vek) Я в тебе не сомневался. Что теперь?

- (D) Мне уже встречались сильные призраки, но их смерть здесь не давала даже намёка на возможный проход во Внешний купол. Или ты просто меня обманул.

- (Vek) Хм, слушай я понимаю причины твоего недоверия ко мне. Если так, можешь поискать другой способ. Поступай как знаешь.

- (D) Мой единственный шанс, это некий Некромант, который обитает в этом сооружении. Именно он причина образования этого города-призрака. Он может сгодиться для этой цели. Но стоит ли оно того.

- (Vek) Не знаю. Я пересказал тебе всё, что от тебя же и услышал. Если думаешь всё-таки идти, возьми и меня. Давно пора размяться.

Вся эта затея трещала по швам. Я не знал кому можно доверять, а кому нет. Усталость понемногу подбиралась даже к этому телу порождённому разумом. Нужно было постоянно быть готовым к самому худшему раскладу. Это длинная, узкая дорожка, на которой один шаг в сторону может обернуться куда более худшими последствиями, нежели смерть.