Литературы народов поволжья и приуралья 75 страница
Критика социальных порядков общества, усиливающаяся к концу века, выливается в яркие поэтические произведения, разоблачающие антигуманистическую сущность буржуазной цивилизации, ее лживую филантропию, профанацию лозунгов свободы, равенства, братства (стихотворения «Не верю!» Сладека, «Верещагин» Врхлицкого, сатирическая аллегорическая поэма С. Чеха «Гануман», его же аллегорическая поэма «Песни раба» (1895) и многие другие). Как бы принимая от Гавличка-Боровского эстафету борьбы с клерикализмом, чешская поэзия гневно обличает реакционную сущность римско-католической церкви (стихотворения «К папской курии» Неруды, «Вы — хвастливые уста Ватикана» Галека, «Гусит на Балтике» Чеха и др.).
Стремление осмыслить исторические пути и судьбы чешского народа привело к созданию монументальных жанров, развитию в конце 70-х и 80-е годы жанра поэмы. В нем выступали С. Чех (аллегорические, философские поэмы «Европа» и «Славия», исторические поэмы «Адамиты», «Вацлав из Михаловиц», социальная поэма «Лешетинский кузнец»), Юлиус Зейер (1841—1901), создавший цикл поэм «Вышеград», в которых воспевается героика древней Чехии; Я. Врхлицкий, опубликовавший цикл поэтических сборников под общим названием «Эпопея человечества».
Интимная, философская, пейзажная лирика Галека («Вечерние песни», 1858; «В природе», 1872—1874), Неруды, Сладека, Врхлицкого принесла в чешскую литературу первые завоевания реализма. В их поэзии складывается образ нового лирического героя. Это не гордый одиночка-романтик, воюющий один на один со своей судьбой, но человек, чувствующий себя частичкой своего народа, одним из многих обездоленных несправедливым порядком жизни.
Лирика 60—80-х годов содействовала созданию
493
более свободных поэтических форм. Она принесла в чешскую поэзию многообразие поэтической тональности, новые средства поэтической выразительности, оказавшиеся чрезвычайно продуктивными для развития чешской поэзии XX в.
493
СЛОВАЦКАЯ ЛИТЕРАТУРА
С середины и вплоть до последней четверти XIX в. в литературной жизни Словакии продолжается процесс консолидации национальных творческих сил на той идейно-эстетической платформе, основы которой были заложены в 40-е годы Людовитом Штуром и его соратниками, поэтами и прозаиками штуровской школы романтизма. Этот процесс протекал очень неравномерно и в зависимости от изменения общественно-политической обстановки в Австрийской империи: то почти замирал — в 50-е годы, в эпоху реакции, то переживал фазу временного подъема — в более благоприятных условиях 60-х годов. Однако штуровское направление к концу 70-х годов полностью себя изживает, и в 80-е годы с утверждения реалистического направления в словацкой литературе начинается новый период развития.
Опыт 1848—1849 гг. принес идеологам и деятелям национально-освободительного движения немало разочарований, но, главное, он показал, что крестьянство в массе своей не готово к активным действиям в защиту национальных прав. Комплекс прогрессивно-демократических социальных преобразований, которым была сильна антифеодальная освободительная программа штуровцев в начале революции, в дальнейшем сводится к идее защиты национальных форм бытия словаков в социальной и культурной сферах.
В 60-е годы, когда правительство пошло на некоторые уступки в национальном вопросе, в Словакии, как и в Чехии, начался национальный подъем, в результате которого была создана культурно-просветительская организация Матица Словацкая (1863—1875), открыто несколько словацких гимназий, возникло множество периодических изданий, в том числе литературных. Этой внешне бурной национальной культурной жизни далеко не соответствовал уровень ее идейного содержания. В идеологии, попавшей под сильное влияние церкви, боевой пафос активного преобразования действительности уступает место духу верноподданнической законности, штуровские морально-этические идеалы эволюционируют в сторону христианских догматов. Развитие капиталистических отношений в 60—70-е годы все явственнее обнажает процесс социальной дифференциации, на политическую арену начинают выходить представители национальной буржуазии. В этой обстановке национальная программа в трактовке последователей Л. Штура, ведущих деятелей образовавшейся в 1872 г. Национальной партии, в первую очередь Йозефа Гурбана (1817—1888), Яна Паларика (1822—1870), Яна Францисци (1822—1905) и других (все они активно участвовали в литературной жизни), обретает все более конкретный буржуазный смысл, ее глашатаи в известной мере отходят от демократизма идеологии 40-х годов.
Противоречивое содержание идеологической жизни сказалось и на состоянии словацкой литературы. Правда, из крупных писателей лишь немногие принимают непосредственное участие в политической жизни. Из поколения романтиков 40-х годов активно продолжают работать писатели, либо далекие от современной политики и оставшиеся верными национально-демократической программе Штура в ее первозданном виде (А. Сладкович, Я. Калинчак, С. Халупка), либо настроенные оппозиционно и пытающиеся привлечь внимание к актуальным социальным проблемам.
Творческие возможности романтического метода еще далеко не были исчерпаны ни в поэзии, ни в прозе. В мрачные годы реакции возникает одно из лучших произведений словацкого романтизма — поэма Яна Ботто (1829—1881) «Смерть Яношика» (опубл. 1862). Поэт обратился в ней к образу легендарного разбойника Яношика и воссоздал трагическую атмосферу своего времени с ее обостренным сознанием разлада мечты и действительности и крушения идеалов. Зрелым художественным мастерством отмечена гражданская лирика Андрея Сладковича (1820—1872) и фольклорно-эпические стихотворения 60-х годов Само Халупки (1812—1883). Однако в целом в поэтической рубрике литературных изданий преобладали творения многочисленных эпигонов романтизма. Одной из причин снижения художественного уровня поэзии можно считать несоответствие возобладавших в эти годы тенденций к субъективно-лирическому самовыражению распространенным в литературе фольклорным
494
жанрово-стилистическим формам, тяготеющим в большей степени к эпическому или, по крайней мере, лиро-эпическому содержанию. Стремление восстановить равновесие между формой, диктуемой штуровской эстетикой, и содержанием посредством символов и аллегорий, при ограниченном наборе этих символов и единообразии их смыслового и эмоционального наполнения, вело к нивелированию художественной манеры разных поэтов.
В эти годы развивалась и романтическая проза. Излюбленной остается историческая тематика (повесть Й. Гурбана «Готтшалк» (1861) — о борьбе прибалтийских славян в XI в. с немецкими феодалами; повести Яна Калинчака «Любовь и месть» (1858); «Монах» (1864); «Орава» (1870) и др). В то же время зачинатель жанра романтической повести в словацкой литературе Калинчак создает повесть на современную тему — «Выборы» (1860), в которой показывает разительное несоответствие своекорыстных интересов шляхты прогрессивно-демократическим тенденциям эпохи. Правда, положительные персонажи по-прежнему представлены романтически приподнято, идеализированно. Но в персонажах, олицетворяющих социальное зло, автор стремится передать наиболее существенные черты, выдающие их сословную принадлежность и в то же время индивидуальные для каждого действующего лица. В повести множество правдивых бытовых реалий, Калинчак выпукло очерчивает типажи, наделяет их колоритной речевой характеристикой.
В повести «Выборы» проявились симптомы кризиса романтического метода. В еще большей мере это можно сказать о прозе Людовита Кубани (1830—1869), который в жанре новеллы разрабатывал общественную проблематику современности. Центральные персонажи его новелл — «маленькие люди» из образованной среды — не столько олицетворяют идеальное начало, сколько выступают жертвами несоответствия идеальных устремлений романтической души грубой прозе мещанско-буржуазного практицизма, причем этот разлад автор подает в трагикомическом освещении.
В период господства романтизма продолжала, однако, развиваться и литература, исходившая из традиций материалистическо-рационалистской эстетики просветительства, представленная прежде всего комедиографией и прозой. Наиболее ярким представителем этой линии в словацкой литературе был Йонаш Заборский (1812—1876). В его просветительских повестях («Священник-панславит», «Два дня в Гуяве») и сатирической прозе («Шофранковичи», «Фаустиада», «Подкидыш») впервые находит отражение сложная современная общественно-политическая обстановка, которую он оценивает с демократической точки зрения. Творчество Заборского, расцвет которого приходится на конец 50-х — 60-е годы (в большинстве своем его произведения не публиковались при жизни), сильно своим стремлением к исследованию социальных явлений современности. В художественной манере Заборского немало архаичных элементов, в раскрытии сюжета преобладает описательность, характеры действующих лиц статичны, однако тенденции к реалистическому художественному осмыслению действительности в ее современных социальных противоречиях с резко сатирической — по отношению к господствующему общественно-государственному устройству — направленностью делают Заборского непосредственным предшественником критического реализма в словацкой литературе.
Оживление в 60—70-е годы любительского театра способствовало развитию драматургических жанров. Популярнейшими пьесами отечественного репертуара были близкие к традициям Яна Халупки комедии Яна Паларика (1822—1870) — «Инкогнито» (1858), «Дротар» (1860), «Примирение, или Приключение при обжинках» (1862), в которых он ставил своей задачей показать «семейную и общественную жизнь нации с ее хорошими и дурными сторонами», причем в противовес состоятельной верхушке общества выводил на сцену простой народ с его обычаями, фольклором и высокими моральными ценностями.
В 1875 г. активизируется мадьяризаторская политика; закрывается Матица Словацкая, словацкие гимназии, подавляющее большинство периодических изданий. Этот акт положил конец активности представителей штуровского поколения, с деятельностью которого была связана история словацкого романтизма.
Романтизм, ставший важным этапом в становлении национальной литературы, разработавший идею народности как непременного условия самобытности литературы, высоко поднявший знамя принципов гражданственности, обогативший литературу многими новыми для нее жанрово-стилистическими формами, в 70-е годы постепенно уступает главенствующие позиции реализму.
На первом этапе — в 80—90-е годы — словацкий реализм, представленный творчеством Ваянского, Гвездослава, Кукучина, не порывает с художественными приемами романтизма и носит не всегда последовательный характер, во многом сохраняя идеализированное представление о нации и направляя обличительный пафос только против национального угнетения.
495
Литература, как и прежде, оставалась единственной трибуной национально-патриотических сил и выразительницей национальных интересов, что и определило ее идейное содержание и своеобразие реализма по крайней мере до конца столетия. Однако ее философские и особенно эстетические основы кардинально обновляются. Словацкие реалисты противопоставляют романтическому субъективизму принцип познания объективной действительности, сложности современных общественных противоречий, человек рассматривается теперь как общественная личность, в характере, образе жизни и поступках которого отражается определенная социальная среда. Критерием художественности становится соответствие правде жизни, а не верность классицистическим или фольклорным приемам. В поэзии реалисты отказываются от следования фольклорным образцам, от силлабического стихосложения, от фольклорных мотивов и героев, от романтического пафоса, абстрактно-обобщенного философствования, аллегорий. С обращением к актуальной тематике, к отражению условий жизни, дум и переживаний современного человека реалистическая поэзия вырабатывает новые художественные принципы, культивирует силлаботонику на основе живой, но артистически отшлифованной речи, приближая словацкую поэзию к уровню европейской поэзии своего времени.
Большое значение для формирования художественного вкуса нового поколения литераторов имело знакомство с европейской литературой, с достижениями реализма в чешской, венгерской, немецкой, польской и особенно русской литературе. С 80-х годов регулярно переводятся на словацкий язык произведения многих русских писателей. Приобщению к более развитым литературам, их освоению и осмыслению активно и систематически помогала развивающаяся отечественная литературная критика, прежде всего деятельность С. Г. Ваянского, Й. Шкультеты, Я. Влчека. Ведущую роль в литературной жизни страны играет журнал «Словенске погляды» (с 1881 г., издается по настоящее время) — трибуна передовых литературных сил в поэзии, прозе и критике. Облик литературы последних десятилетий XIX в., особенности ее развития определялись творчеством ее крупнейших представителей — Гвездослава, Ваянского, Кукучина.
Творчество поэта Павла Орсага Гвездослава (1849—1921) было самым значительным явлением словацкого реализма. Сын мелкопоместного дворянина, Гвездослав получил юридическое образование, в течение долгих лет вел адвокатскую практику, живя в северо-западной Словакии, где он родился. На его почти пятидесятилетнем творческом пути сказались многие перемены, которые пережила словацкая литература за это время. Его называют основоположником новейшей отечественной поэзии. В лирике он завершает начатый романтиками и переведенный им в реалистический план процесс эмансипации личности. В своих больших циклах «Сонеты» (1882—1886), «Летние побеги» (1885—1896), «Псалмы и гимны» (1885—1896), в поэме «Жена лесника» (1884—1886) и других он открывает широкий простор для выражения внутреннего мира современника в самых разнообразных эмоциональных, психологических и интеллектуальных проявлениях. Ведущая идея его творчества — идея социальной и духовной свободы как отдельной личности, так и народов, и во имя ее он разоблачает современную социальную действительность. В его понимании поэт должен быть стражем идеалов народа, его морали, прежде всего общественной морали.
Светозар Гурбан Ваянский (1847—1916), сын сподвижника Штура, Й. Гурбана, — одна из центральных фигур культурной жизни Словакии последних десятилетий XIX в. Он разделил с Гвездославом роль реформатора родной поэзии, введя в нее новые принципы стихосложения, новые виды строфики и рифмовки. Основное содержание его лирики (сб. «Татры и море», 1879; «Из-под ярма», 1884) составляет любовь к родине и народу, боль и тревога за их многострадальную судьбу, которые он выразил без романтической высокопарности и риторичности, как естественное состояние чуткой души. Он делает темой поэзии и сам творческий акт создания поэтического произведения, рождения поэтического образа (сб. «Стихи», 1890).
В прозе Ваянский взял на себя исполинскую задачу — овладеть почти всеми возможными жанрами и охватить едва ли не все пласты современной действительности в ее общественно-политических и житейских, эмоциональных и интеллектуальных, социально-идеологических и семейно-бытовых измерениях. Главной для него стала сфера высшей в социальном отношении, привилегированной и образованной среды. Самыми характерными жанрами в его творчестве были социально-психологическая повесть («Лилия», 1880; «Летящие тени», 1883, и др.) и роман («Сухая ветвь», 1884, и др.), насыщенные национально-патриотической и морально-нравственной проблематикой. Писателя беспокоит ослабление национальных устоев, обуржуазивание и забвение национальных интересов у высших слоев общества. Свои надежды на укрепление «единства» нации он
496
выражает в образах представителей интеллигенции, творцов национальной культуры.
Ваянский разрабатывает в прозе жанр широких, многотемных и многопроблемных эпических полотен, с реалистическим прослеживанием биографии персонажа в связи с социальной средой и воспитанием; он указал путь словацкой прозе к созданию сложного характера с внутренней диалектической логикой поведения и чувствования. Его проза отличалась очень высокой для своего времени речевой, стилистической культурой и образной пластикой.
Но в идейном отношении писатель, ведущий деятель Национальной партии, слишком зависел от своих консервативных, идеалистических воззрений на социальные процессы современности. И в художественном отношении он слишком буквально следовал им же самим выдвинутым постулатам о гармонической пропорциональности между добром и злом в отражении действительности; слишком высокий заряд идеалов в изображении национального лагеря вел его к сгущению — чаще всего неорганическому — темных красок в изображении представителей враждебного лагеря. Из-за этого его проза не преодолела ограниченности начального этапа реализма, а в идейном плане к концу XIX в. пришла в столкновение с прогрессивными тенденциями.
Воздействие Ваянского сказалось на творчестве первой в Словакии женщины-писательницы Терезии Вансовой (1857—1942), посвященном преимущественно семейно-бытовым проблемам. Наиболее значительным ее произведением является роман «Сирота Подградских» (1889), где она воспроизводит широкий общественный фон, на котором разыгрывается полная внутреннего драматизма жизнь одной семьи.
В русле первого этапа реализма развивалось и творчество виднейшего, наряду с Ваянским, словацкого прозаика того времени Мартина Кукучина (1860—1928). Выходец из крестьянской семьи, врач по образованию, он к середине 80-х годов стал писателем истинно демократического толка и заложил в словацкой литературе прочные традиции впервые разработанных им (на отечественной почве) жанров деревенского рассказа и повести. В его рассказах с предельно простым сюжетом и небольшим числом персонажей предстают типично народные сценки, житейские истории, выхваченные из гущи народной жизни типы. Под его пером мужик предстает в кругу своих немудреных житейских обстоятельств, занятий и интересов, которыми ограничена зона его мыслей и чувств, но в которых наиболее характерным образом проявляют себя те или иные стороны его натуры — жизнестойкость, природная смекалка, плутоватость, естественная доброта и грубовато-простодушный юмор. В этом народном характере отложились и наслоения его многовековой забитости, безграмотности, интеллектуальной ограниченности — суеверия, предрассудки, пассивность, но именно он, простой мужик, является носителем истинно нравственного отношения к жизни, к природе, к окружающим его людям («Рыжая телка», 1884; «Непробужденный», 1886; «О Михале», 1886).
В 80-е годы в словацкой литературе был совершен фронтальный поворот к реализму и велись поиски жанрово-стилистических средств реалистического отражения действительности.
496
БОЛГАРСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Литературная жизнь Болгарии в рассматриваемый исторический период протекала неравномерно. С середины XIX в. и до конца русско-турецкой войны 1877—1878 гг., принесшей болгарскому народу национальную независимость, литература развивалась в условиях сурового османского угнетения. На территории самой Болгарии литературная жизнь едва теплилась. Очагами просвещения и литературно-культурной жизни были школы и библиотеки-читальни. Некоторые общественно-литературные болгарские журналы выходили в Константинополе, а большая часть журналов и газет — за пределами Османской империи, в культурных центрах Румынии, Сербии или России. Тем не менее процесс формирования национального и эстетического сознания, художественной литературы протекал весьма интенсивно. Облик литературы на этом историческом этапе определялся творчеством таких крупных личностей, как П. Р. Славейков, Л. Каравелов и Х. Ботев.
С конца 70-х годов в Болгарии складываются свои национальные центры культуры в Софии и Пловдиве, здесь появляются периодические издания, начинают выходить книги болгарских авторов. Литература становится рупором общественного сознания.
50—70-е годы в болгарской литературе — это завершающий этап национального возрождения.
497
Литература была особенно тесно связана с общественно-политическими процессами, а сами писатели одновременно выступали активными борцами за национальную независимость. Другая особенность этого этапа — широкие контакты болгарской литературы с русской. В конце 50-х — начале 60-х годов в Москве учились и публиковали свои произведения Л. Каравелов, Р. Жинзифов, К. Миладинов, Н. Бончев. В 60-е годы в Одессе учился Х. Ботев, а в Киеве — В. Друмев. Художественные вкусы и эстетические взгляды болгарских писателей складывались под влиянием русских реалистов XIX в. и критиков Белинского и Чернышевского.
Содержание произведений этих писателей остается, однако, глубоко национальным, так как оно вырастает из реальной болгарской действительности, проникнуто национальными традициями, питается народными истоками. В 50—60-е годы пробуждается интерес к устному народному творчеству. Много сделали для собирания и издания народного творчества Г. Раковский, П. Р. Славейков, Н. Геров. В эти годы было опубликовано несколько сборников народных песен, из которых наиболее значителен «Сборник болгарских народных песен» братьев Миладиновых, изданный в Загребе.
В поэзии 50—60-х годов преобладала гражданская и революционно-патриотическая лирика. Выразителем настроений подъема освободительного движения стал Добри Чинтулов (1823—1886), воспитанник одесской семинарии, а впоследствии учитель в болгарской школе, автор элегических стихотворений («Старая мать прощается с сыном» и «Проводы болгарина из Одессы») и стихов национально-патриотического содержания «Восстань, восстань, юнак балканский», «Где ты верная, любовь народная?», «На Балканах». Романтический характер стихов, написанных живым разговорным языком, что было определенным новаторством, оказался созвучным настроению народа, эти стихи пользовались большой популярностью, а некоторые из них стали народными песнями.
Яркой фигурой в общественно-политической и литературной жизни Болгарии тех лет был Георгий Раковский (1821—1867), идеолог болгарского национально-освободительного движения, организатор гайдуцких чет, редактор газет, публицист, поэт. Из поэтических произведений Раковского более всего известна романтическая поэма «Лесной путник» (1856), рассказывающая о побратимах-гайдуках, боровшихся против османского ига. Она близка к народному героическому эпосу. Раковский не обладал высоким поэтическим даром, а язык поэмы изобиловал архаизмами, однако она пользовалась огромной популярностью у современников. Поэт призывал соотечественников к действию, он поддерживал веру в грядущее освобождение.
Иной характер носит творчество Петко Рачева Славейкова (1828—1895) — первого крупного поэта Болгарии, общественного деятеля, издателя и просветителя. В 1852 г. в Бухаресте одновременно вышли три его поэтических сборника: «Пестрый букет», «Песенник» и «Басенник». В них ощутимо влияние сентиментальной лирики греческих и сербских поэтов, в сборники вошли также переводы, подражания. Но и в этих стихах заметно стремление поэта раскрыть внутренний мир болгарина, его чувства. Любовная и пейзажная лирика Славейкова проникнута национально-патриотическими мотивами. Позже художественное мастерство поэта окрепло, вобрав опыт русской классической поэзии, которую он успешно переводил, и устного творчества болгарского народа. Поэт-лирик, поэт-демократ, поэт-сатирик, бичевавший социальные и нравственные недуги общества, — таким он предстает в сборниках «Новый песенник» (1857), «Песенник» (1870) и др. Большое место в его творчестве занимает басня. Он переводил и приспосабливал к болгарским условиям басни Эзопа, Лафонтена, Крылова. В своих баснях поэт высмеивал невежество, хищничество, паразитизм. В 70-е годы Славейков создал несколько поэм, одна из которых — «Источник белоногой» (1873) — вошла в болгарскую классику. Ее главная героиня воплощает национальные черты болгарки, верной в любви, трудолюбивой, нравственно возвышенной. Поэма, как и все творчество Славейкова, проникнута патриотическим духом. Он был также издателем газет «Гайда» и «Македония». Во время русско-турецкой войны 1877—1878 гг. Славейков участвовал в боевых действиях, помогая русскому командованию. Его общественная, просветительская, литературная деятельность стала примером для многих писателей-современников. Вазов называл его своим учителем.
В 60-е годы зарождается художественная проза. Наиболее значительными ее представителями были Друмев и Каравелов.
Васил Друмев (1840—1901) был одним из основателей Болгарского литературного общества (Браила, 1869), из которого впоследствии выросла Болгарская академия наук, он активно участвовал в просветительском и национальном церковном движении. В первой повести «Несчастный род» (1860) писатель обратился к событиям начала XIX в. Он стремился создать «истинно болгарскую повесть», с описанием «страшных несчастий», вызванных
498
бесчинствами янычар и кирджалиев. Однако начинающий прозаик оказался в плену переводной сентиментальной и романтической литературы А. Вельтмана, Х. Шмида и Э. Сю. Повесть строится на контрасте болгар-мучеников, выразителей высокой нравственности и народной морали, и коварных янычар. Автор не создает индивидуальных образов, повествование ведется в сентиментально-романтическом стиле.
Друмеву принадлежат также повесть «Ученик и благодетель» (1864) и историческая драма «Иванко — убийца Асена I» (1872), сюжет которой взят из истории Болгарии конца XII в. Личность героя полна глубоких противоречий, и это было значительным шагом вперед в развитии болгарской драмы по пути реализма. Так же важно обращение автора к теме народа. В этом отношении Друмев опирался на опыт русской литературы и особенно на «Бориса Годунова» Пушкина. Исследователи отмечают тематическую и даже текстологическую близость этих драм.
Реалистические тенденции, наметившиеся в творчестве Друмева, получили развитие в прозе Любена Каравелова (1834—1879). Его литературный дебют состоялся в России, где он прожил около десяти лет. В московских и петербургских изданиях печатались его статьи, очерки, рассказы и повести. В 1868 г. вышел сборник «Страницы из книги страданий болгарского племени». Каравелов стремится познакомить русскую общественность с жизнью своей порабощенной родины. Он рассказывает о тяжелой судьбе, побуждающей героя к борьбе против турок («Атаман болгарских разбойников»), о семьях, разоряемых поработителями («Неда», «Бедное семейство»), прославляет гайдуков, борющихся против турок («Дончо»). Некоторые его рассказы перекликаются с произведениями украинской писательницы М. Вовчок. Одно из самых значительных произведений сборника — повесть «Болгары старого времени». Она впервые была опубликована на русском языке в «Отечественных записках» в 1867 г. В этой повести наиболее ярко проявилось реалистическое мастерство болгарского прозаика, использовавшего гоголевские приемы в изображении лиц и событий.
Преследуемый за связи с русскими революционерами, Каравелов вынужден был покинуть Россию и уехать в Сербию. Здесь на сербском языке выходит несколько его рассказов и повестей, ранее изданных в России, и новая повесть «Виновата ли судьба?», герои которой близки «новым людям» Чернышевского и Герцена. Это произведение сыграло значительную роль в развитии болгарской реалистической литературы. Рассказы и повести Каравелова на сербском языке были восприняты с огромным интересом, а сербская критика пришла позднее к заключению, что «брат болгарин» стал одним из родоначальников реализма в сербской литературе.
С 1869 г. и почти до конца своей жизни Каравелов жил в Румынии, где в то время сосредоточилась революционная болгарская эмиграция. Он принимал деятельное участие в создании Болгарского Центрального революционного комитета, ставившего своей целью революционное освобождение болгарского народа от османского ига, издавал газеты «Свобода» и «Независимость» — самые значительные революционные издания эпохи подъема национально-освободительной борьбы. Его яркие публицистические статьи, фельетоны, литературно-критические заметки пользовались у современников большим успехом. В эти годы Каравелов создает повести «Богатый бедняк», «Хаджи Ничо», «Три картины из болгарской жизни». В них писатель-реалист резко критикует болгарских богачей-чорбаджиев, духовенство и торговцев. Эти произведения положили начало сатирико-обличительной линии в болгарской литературе.
После трагической гибели своего сподвижника — выдающегося революционера В. Левского, захваченного турками и казненного в 1873 г., Каравелов пережил идейный кризис, перешел на просветительские позиции. Во время русско-турецкой войны 1877—1878 гг. Каравелов вместе с русскими войсками возвратился на родину, он готовился к новой литературной деятельности, которая, к сожалению, оборвалась тяжелой болезнью и смертью писателя в январе 1879 г.
Большая часть революционной и общественно-литературной деятельности Христо Ботева (1848—1876) также проходила в Румынии. В течение нескольких лет Ботев и Каравелов выступали как соратники и единомышленники по политическим убеждениям и взглядам на национально-освободительную борьбу, по своим суждениям о национальной литературе и задачах болгарской критики. Когда Каравелов отошел от революционного движения, Ботев возглавил национально-революционные и патриотические силы Болгарии.
Сын сельского учителя и просветителя, Ботев в 1863—1865 гг. учился в одесской гимназии. Здесь он увлекался русской литературой, огромное впечатление на него произвели романы «Что делать?» Чернышевского и «Накануне» Тургенева. Он зачитывался статьями Белинского, Добролюбова, Герцена. Русская реалистическая литература и революционно-демократическая