Прогресс сражения и транспорт

На следующий день я не мог пошевелить своими ногами.

Когда я вернулся к работе, Лэнсон отчитал меня за то, что работаю в таком состоянии. После чего я понимающе ответил и, держа письмо об отставке в кармане, сел. Мне пришлось серьёзно задуматься над тем, когда будет подходящее время, чтобы не создавать проблем на рабочем месте. То, что у меня были большие проблемы с письменным английского, — это мой секрет.

Как всегда, сидя на трубчатом стуле, я исполнял обязанности служащего туалетной смены. Или, может быть, я был здесь в качестве адъютанта, но не знал о этом, сколько было правды в словах Омара?

Подобные конторы были и в Японии. В частности, эта выглядела как обычный офис. Менеджер и его 11 подчинённых. Как правило, двое выходных. Ввиду чего всего подчинённых 13.

На экране портативного планшета я проверил, как передвигается транспорт и его защиту. В основном наша компания занимается планированием перевозок небольшого количества материалов американской армии, проходивших в этом регионе. Я думал, раз во время перевозки на фронте находится так много войск, значит, я отвечаю за более масштабную операцию, чем мне было сказано.

«На юге Ирака? Севере России? Или, может, они притворяются, что идут в Иран, а на деле движутся в Афганистан?» Вдруг Лэнсон сказал мне:

— Ты, наверное, думаешь, что враг подготовил ловушку?

— Да, — ответил я, рассматривая это как учебный курс Лэнсона. Хотя я по-прежнему хочу уйти, я уйду вместе с Лэнсоном. Я понимаю его надежды и доброту.

Удовлетворённо смотря на меня, Лэнсон сменил свою позу на стуле.

— Почему?

— Мне кажется, что лучше отрезать линии снабжения, а не бороться напрямую с американской армией.

— Да, точно. Вопрос в том, когда это произойдёт, — поразился Лэнсон.

Меня интересуют собственные проблемы. Если я должен подать в отставку, то, скорее всего, после всей этой операции. Проблема в том, когда это произойдёт.

— Я же несколько раз видел, как враг пытается захватить пленников.

— Я знаю. Позавчера ты тоже пришёл к этому выводу.

— Да, хотя они, вероятно, не были одними и теми же…

Лэнсон улыбнулся.

— Как ты думаешь, зачем им пленники?

— Ради денег? Информации? Переговоров? Наверное, ради чего-то из этого.

— Что из них?

— Наверное, сведения.

Кажется, что это неплохой ответ. Лэнсон улыбнулся.

— Верно. Враг, скорее всего, раньше нас пришёл к выводу, что американская армия проведёт некоторые манёвры.

Лэнсон задумался. Кажется, он что-то придумал. Он бесцельно пялится в монитор, на движущиеся ряды поездов. Я также посмотрел на портативный монитор.

— И транспортная операция действительно началась. Они переехали. Интересно, что противник будет теперь делать.

Интересно. Первый день огромного транспорта. Более 1000 4-х тонных грузовиков. Думая о подразделении C, которое вес день передвигалось с материалами, весившими более 2 тонн, я смог представить масштабы такой работы. Во время подобных перевозок вы можете сразу увидеть, что происходит. Я сказал:

— Сбор информации закончился. Я думаю… Думаю, что они будут атаковать сейчас. Они, вероятно, хотят перехватить транспорт.

Лэнсон улыбнулся.

— Ситуация ясна. Интересно, когда они начнут атаковать.

Я посмотрел на Лэнсона.

— Думаю, что они будут готовы. Лэнсон. Так быстро, насколько это возможно.

— Наверняка. Так как они имеют небольшой отряд, то с самого начала, с точки зрения военного, у них не было выбора. Лучше уж быть готовым, — он улыбнулся и встал с места, после того как сказал это.

— Неплохое решение. Думаю, ты станешь менеджером.

Отвечая своим взглядом, что у меня нет такого намерения, я смотрел на Лэнсона. Встал со стула, он пошёл. Я последовал за ним со своим взглядом.

— Куда идёшь?

Враг будет атаковать, когда он будет готов, верно? Сейчас я собираюсь немного поспать. Остальное я оставляю на тебя. Арата, ты временный управляющий, — махнул Лэнсон и ушёл.

После я проводил его взглядом и скрестил руки, сидя на трубчатом стуле.

Он, наверное, не предполагает, что я хочу уволиться.

Снова в деревне

Мы ошибались.

Прошло 3 дня, 4 дня, и ничего не произошло. Транспорт постепенно двигался вперёд. Не произошло даже ни одной аварии на подобии опрокинувшегося в долину автомобиля. Сейчас наша работа заключается в руководстве маршрутом, так что на одной полосе не будет никаких проблем.

Можно сказать, что это легко и приятно. Было бы неплохо, если до моей отставки ничего не изменилось. Прошло 10 дней. Сегодня уже 14-ое число. Доставка, наверное, шла по плану; по крайней мере, я знаю, что американская армия в конце концов начнёт действовать.

Что касается меня, до сегодняшнего дня я серьёзно занимался в тренажёрном зале во время своего свободного времени. За работай и упражнениями проходили дни. Кроме того, в последнее время София, будучи в плохом настроении, почему-то называла меня мачо. С другой стороны, Джибрил говорила, что это хорошо для моего здоровья.

«Ангел, эльф, теперь ещё и руины… Здесь действительно какая-та фантастика», — я наткнулся на такого рода бессмысленные мысли. Настолько бессмысленные, что я не затрагивал эту тему.

Завтра будет 25-ое. День фестиваля, на который меня пригласил старейшина.

Когда я сообщил об этом Лэнсону, он сразу же дал согласие. За исключением того, что из-за отсутствия свободных рук не будет сопровождающего отряда. Мне понятно это.

В деревню я собирался пойти с Омаром, Джибрил и ребятами из команды C. Ночью, с очками ночного виденья. На этот раз не было ночного нападения, поэтому мы пошли ночью.

Впервые на мне были очки ночного видения. Довольно светло. Вдобавок выглядит глупо, словно у меня глаза на лбу, но это терпимо. Они не инфракрасные и лишь усиливают свет звёзд и луны, чтобы можно было видеть лучше. Вот почему его также называют старлайт очками. Кстати, у меня чувство, словно я видел нечто подобное в манге.

(пп: Старлайт – звёздный свет или же звёздный луч, с англ.)

Омар сказал мне не смотреть через прибор ночного виденья в светлом лагере. Я обернулся и посмотрел на него невооружённым глазом. Если смотреть на такой яркий свет через прибор ночного виденья, потом предположительно выключатель отключит подачу энергии.

Если задуматься об этом, то сегодня канун новолуния. Луна так мала.

Я отвернулся от лагеря и отправился в путь.

Идя, я спросил Джибрил, не спит ли она. Удовлетворившись, услышав её тихий детский голосок, которым она сказала, что она не ребёнок, я пошёл дальше.

Прежде чем я заметил, у меня появился друг, Омар. Также маленький друг Джибрил. Когда я думал об этом, это первый раз, когда мне удалось построить хорошие отношения с кем-то на этой работе. В случае с Софией… это не такие отношения. Она были отличны от обоих сторон.

Я удивился этому. Это я неохотно общался с ней, было чувство превосходства над Софией. Я думал о том, кто я, чёрт возьми, что я смотрю на неё. Бедная София.

Подожди, это выражение, которым я смотрел на неё. Она сильна. Возможно, я не знал, потому что я не заметил. В некоторых отношения она гораздо сильнее меня. Жалеть её надо, наверное, неуместно с моей стороны.

Я подумал, что ей, наверное, впервые удалось завести друга. Хотелось бы посмотреть ей в глаза без чувства превосходства и жалости. Не только к ней, но и по отношению к каждому. Вот почему я должен когда-нибудь наладить отношения с Софи.

Я слегка улыбнулся, думая об этом.

Фестиваль новолуния

Спокойным темпом мы добрались до деревни, когда взошло солнце. Мы высказали свои поздравления, я дал старейшине и отцу Джибрил по 48 банок будвайзера и получил комнату, к которой мня сопроводили.

Я спал как убитый почти до вечера. Жаль, что это был всё-таки фестиваль, но в последнее время мне кажется, что мой возраст догоняет меня. Мне надо тренироваться.

Опыт и рассудительность молодого человека, но тело разваливается. Просто трагедия.

Я проснулся из-за жёлтых солнечных лучей, светивших через окно. Я надел свой костюм, подправил воротник и выпрямил свой галстук.

Обычный мирный день. Смеющиеся дети помогали работать на полях. Только фестиваль не был заметен.

«Чёрт, я пропустил его. Поразительно, с каким нетерпением я его ждал. Если подумать об этом, то впервые с того момента, как я начал работать, намечалось что-то наподобие экскурсии», — подумал я с сожалением. Хотя я очень хорошо спал. Соответствующие упражнения и достаточное количество сна могут сделать человека счастливым. В любом случае это позор.

Когда я пожал плечами от разочарования, Омар стоял рядом со мной. Он скрестил руки на груди перед задней частью здания.

— Ты выглядишь несколько разочарованно.

— Возможно, ты скажешь, что это ребячество, но я с нетерпением ждал фестиваля.

— Ты смотришь вперёд, немного сожалея, — удивился Омар.

Пока я задумался о значении этих слов, Омар вытянулся.

— Скоро начнётся.

— Что?

— Фестиваль новолуния, очевидно же, что он будет проходить ночью.

Я не думал об этом. В любом случае я был рад. Неожиданный восторг.

Омар состроил хмурое лицо и сказал, что выражение радости в Японии немного запутанное.

Наконец наступил вечер. Я был рад, вся деревня находилась в таком же настроении. Вполне можно почувствовать волнение, витавшее в воздухе. Везде находились горящие факела и люди, наблюдавшие за ними. Если огонь распространится, то произойдёт катастрофа, поэтому под каждым из них рядом имелось ведро воды.

Пламя огромного костра было сильным. Которого достаточно, чтобы опалить лицо, если подойти поближе, посему отец Джибрил сказал не подходить. Было похоже, будто упрекают непослушного ребёнка, что немного смутило меня.

Фестиваль начинается. Небо было безлунным, но были видны звезды, на земле горело множество факелов.

Хотя не было какой-либо весёлой музыки, весёлые люди сразу же набросились на еду. Всё же это был фестиваль.

Я осмотрелся вокруг. Хоть и не было музыки, зато есть ритм. Ритм задаёт шигин. Совсем не понимаю, но кто-то читал, и я решил думать об этом, как о музыке.

(пп: Шигин — это чтение японских или китайских стихов на японском.)

Это была обычная деревушка, но теперь всё стало красочным. Особенно одежда местных жителей. На всех были одеты красивые костюмы с детализированными узорами.

Завидев, что я наслаждаюсь собой, отец Джибрил бросил на меня проницательный взгляд. Он рассмеялся.

Он предложил мне выпить козьего молока в перемешку с кровью. Я сразу же возбудился. Скорее всего, тут не было алкоголя, но, может, из-за крови, по моим щекам прошёлся жар. Я пил, не хмурясь, лишь потому, что было темно и я не видел, что находилось внутри сосуда.

— Ты действительно прямолинейный человек, — сказал отец Джибрил. Его это позабавило.

Не дожидаясь моего ответа, он привёл прекрасную молодую девушку. На голове и плечах у неё были красивые кружева. Очень прелестная девочка.

— Это Джибрил.

— Э-э-э?

Моё удивление вызвало возмущение девочки — Джибрил, и громкий смех её отца.

По словам Джибрил, я позволял злобному джину обманывать себя слишком часто, её отец продолжал смеяться, а я смотрел на них и не понимал, что происходит.

Он говорит, что женщины непостоянны, хотя это лишь оправдание.

— Ах, ну я был удивлён такой необычной внешности. Ты очень красивая.

Естественно я пытаюсь лишь как-то выбраться из сложившейся ситуации, это было самым обычным оправданием.

Отец Джибрил безостановочно смеялся. Девочка повернулась ко мне спиной.

Фестиваль начался оживлённо.

«София сейчас работает, однако интересно, что бы она сказала, увидев это», — подумал я, глядя на людей, чьи движения напоминали раскачивающиеся пламя костра. Также интересно мнение Шауи. Может, было бы хорошо сделать остановку в этой стране и посетить бордель, когда работа здесь окончится.

Я думал подарить ей платье и вернуться в Японию.

— Хорошо, если были бы танцы, — сказал я.

Отец Джибрил кончался со смеха.

Я сказал Джибрил, что этого, наверное, достаточно. Она посмотрела на меня, опуская взгляд по какой-то причине, и сказал, что танец произошёл внутри.

Я кивнул в знак своего понимания. Отец Джибрил всё ещё смеялся. Ему почему-то ужасно весело.

— Арата, ты не хочешь взять мою дочь в жёны?

Услышав эти неожиданные слова, я широко раскрыл свои глаза. Вдруг мою голову посетила мысль, что он шутит. Если это шутка, то я хотел бы огрызнуться, но, к сожалению, мне не хватает знаний английского.

— Я слишком стар. Слишком большая разница в возрасте, — серьёзно ответил я.

Я не имел мужества взглянуть на Джибрил. Особенно после случившегося, честно говоря, я действительно не имею какой-либо привязанности к реальным девушкам. Ну, даже если и так, это всё равно не вариант. По множеству причин.

— Почему? Если девушка молода, то дети будут здоровы. Не волнуйся, — ответил отец Джибрил.

Я не очень обрадовался. Дрожь пробежала по моей спине. Почему-то моё лицо стало красным и без козлиной крови. У меня чувство, будто я в последний раз смотрю на Джибрил.

Я пытался смотреть на другие вещи, и увидел бегущего Омара.

— Что случилось, Омар?

— У нас дело. На лагерь скоро нападут.

Я хотел спросить, шутка ли это, но я совсем не знаю его характер.

Я кивнул глазами в сторону отца Джибрил, мол, с его дочерью всё будет в порядке.

Я сказал ему наслаждаться их праздником и в спешке отправился с Омаром в уединённое место.

В тени фестиваля

Мы отошли от фестиваля и факелов. Мы с Омаром были очень серьёзны, разговаривая друг с другом. На самом деле было не так много разговоров серьёзней этого.

— Сколько их там?

— Я не знаю. Они начали действовать 20 минут назад. Арата, что ты об этом думаешь?

Пока я раздумывал, подул ночной ветер. После того как мы отошли от факелов, сразу же стало холодно. К счастью, это не повлияло на ход моих мыслей, так что не было никаких проблем.

— Это не просто провокация. Я думаю, что это серьёзное наступление. И при этом масштабнее, чем когда-либо. Кажется, что они тщательно подготовились к операции.

Омар выдохнул. Он выглядел удивлённым, но я не уверен в этом.

— Ты говоришь, словно был свидетелем происходящего. Ранее ты спас меня, так что я тебе верю, но с чего такой вывод?

— До сих пор противники не нападали ночью. Он лишь собирал данные, неужто что-то изменилось.

Не смотря в сторону лагеря, я вспомнил предупреждение Омара, когда надевал свои очки ночного виденья и выходил из лагеря. Даже ночью в лагере было ярко. ОО управляет разведкой и сбором информации. Степень опасности достаточно высокая. Я сказал:

— Мы тоже не дураки. Если кто-то из нас окажется на передовой, то они немедленно предпримут какие-нибудь контрмеры. Вот почему, с точки зрения противника, внезапное нападение может добиться успеха лишь в первый раз. Следовательно, для первой же атаки они собрали как можно больше сил. Наверное, потому, что им пришлось сосредоточить большую часть своих сил на эту атаку, они потратили так много времени и напали лишь сейчас.

Я представил ситуацию со стороны противника. При составлении плана у них должны были быть проблемы из-за количества людей. Отложив в сторону общие ограничения, в беспорядочной манере передвижения можно было заметить, что оборудование и люди противника рассредоточены. Нет никаких сомнений, что до этого мы имели дело с множеством сильных независимых групп.

Хотя, так как это заняло много времени, наступление запоздало, следствием чего является большая внезапная атака на лагерь. Что касается остановки американской армии, то стратегически время, выбранное для нападения, довольно неудачное. Хотя в плане тактики им удалось обмануть нас. Говоря прямо, это лишь тщетные попытки. В лагере есть люди, с которыми я был знаком, поэтому у меня не выходило успокоиться.

Я нервно кусал губы, думая о Софии и Лэнсоне. Едва успев представить себе, что что-то может случиться с Софией, я был ужасно потрясён.

Омар смотрел мне в лицо с серьёзным выражением на лице.

— Думаешь, у нас есть шанс на победу? — спросил он меня.

Я нахмурился.

— Я не знаю. Нападение на лагерь было неожиданным по причине сбора сил для постоянных патрулей. Взять лагерь будет непросто.

Проблема в том, что противник принял решение, зная об этом. Вот почему я сказал, что на данный момент ничего не могу утверждать.

Я думаю о Софии.

«Если с ней что-нибудь произойдёт…»

— Что ты собираешься теперь делать, Арата? — после этих слов Омара я пришёл в себя. Оттого что я буду думать лишь о Софии, ситуация не изменится. Я думаю, что моя позиция заключается в этом.

— Я хотел бы вернуться, но мы в любом случае не успеем. Это не имеет никакого смысла в условиях войны.

— Я тоже так считаю. Однако у меня есть важные для подчинённые.

— У меня тоже есть друзья.

— Что бы ты сделал как член ОО?

При этих словах Омара я вспомнил образ синей кнопки. Думаю, что это второй раз, когда я нажимаю на неё не по приказу, а по своей собственной воле. Нынешняя ситуация также была последствием моей ошибки, я не предсказал подобную глупость со стороны противника. Я хотел бы иметь возможность что-нибудь сделать с этим.

Я поднял голову. Взволнованная девушка в традиционном костюме смотрела на нас, скрываясь за стеной.

— Джибрил, что произошло?

— Эм… я должна переодеться?

— Все нормально, нормально. Развлекай своего отца, — ответил я.

Ещё больше прикрыв лицо, она сказало:

— Развлекать Арату важней. Отец считает так же.

— Хорошо, но мы сегодня не возвращаемся. Если и вернёмся, то завтра. Отцу всё объясню позже.

Задумавшись, она ответила:

— И ты не вернёшься в лагерь, ничего не сказав?

— Конечно, нет. Мы скоро вернёмся, подожди, — после ответа я взглянул на Омара.

— Что я буду делать как член ОО? Есть лишь одна вещь, которую я сделал бы сейчас в качестве члена ОО, — сказал я.

— Одолжишь мне своё коротковолновое радио?

Атака и побег

Говоря о поле битвы. Бесполезно говорит о месте, которое, вероятно, не могло соответствовать этому описанию.

Я подумал примерно минуту, прежде чем использовать коротковолновое радио.

— Арата здесь. Я в любой момент могу провести операцию. Просто скажи эти слова.

«Звук перестрелки. Не похож на автомат. Громкий. Вероятно, скоростной огонь», — подумал я.

— Арата? Там безопасно?

Это был Лэнсон. Я слегка успокоился. Ещё можно что-то сделать.

— Прошу прощения, что в такой момент не нахожусь в лагере. Здесь спокойно.

— Да? — он спокойно ответил, после чего быстро объяснил ситуацию.

— Около половины лагеря захвачено. Они отсиживались в каждом здании и наконец начали стрелять. Они бросают гранаты, как сумасшедшие.

— Если предположить, что гранаты гораздо эффективней винтовок, существует опасность того, что через окно закинут гранату, — ответил я.

— Не очень хорошая ситуация, да?

— Ты тоже недооцениваешь это.

Через некоторое время Лэнсон заговорил со мной:

— Что бы ты сделал как сотрудник ОО?

— Немедленно бы отступил, — сразу же ответил я.

Я не знаю, какова ситуация в другом лагере, но мне кажется, что подкрепление прибудет в ближайшее время.

Лэнсон вздохнул.

— Этот офис будет взорван. Возможность контроля будет утрачена.

— Сопротивление тоже ничего не изменит. Конец будет таким же. Кроме того, будут жертвы.

— Кажется, что некоторые из наших уже убежали. Я не знаю, сколько сил могу собрать.

— В конце концов это люди, работающие ради денег. Хотя в Японии при таких обстоятельствах говорят: «Нет худа без добра».

— Я не понимаю японцев, это слишком странно, — я горько улыбнулся словам Лэнсона.

Всё будет хорошо. Будет хорошо.

— Ты всё ещё можешь видеть обозначения каждого солдата, верно? Если увидишь движения дезертиров, то узнай правильный путь эвакуации. Если им удалось уйти, значит, маршрут должен быть хорошим. Следуй за ними.

Лэнсон раздался смехом.

— Арата, ты более выдающийся, чем я думал. У тебя ест военное чутье.

— Это теперь не имеет значения. Софи. Софи, ты меня слышишь? Ты ведь не трясёшься где-то в углу комнаты, не так ли? Вставай. Ты должна бежать.

Раздался звук. Он становился всё ближе и ближе. Кто-то взял микрофон.

— Не смейся надо мной. Я совсем не дрожу. Хотя мне интересно, стоит ли совершить самоубийство.

— Это тебе не идёт. Когда я вернулся в Японию, я пришлю тебе аниме, какое ты хотела бы посмотреть, так что давай!

— Дурак.

Плач Софии раздался в моем ухе. Я думал, что бы она погибла. Любой ценой я должен помочь ей.

С дрожащим голосом она тихо сказала:

— Мы можем вместе отправиться в Японию?

— Я могу провести экскурсию по Акихабаре, — ответил я.

Тишина. В отдалении слышались выстрелы. Я видел, что Омар смотрит на небо, но у меня не было времени задуматься об этом.

— Я как-нибудь выживу и ударю тебя.

Я даже не мог догадаться, почему она хочет ударить меня, но сейчас я решил отложить это. Сегодня на далёкой горе и решим.

— Ну, ладно. Удачи, — после того как я ответил, я вспомнил карту лагерной зоны.

В последнее время я только бегаю и отступаю.

Отец Джибрил

Я собирался отдавать приказы, пока батарея на моём коротковолновом радио работает, но у меня не было этой возможности. Ведь пришли отец Джибрил и старейшина. И даже вооружённые подчинённые. Я передал радио Омару и пошёл к ним.

— Прошу прощения, что ушёл с фестиваля. На лагерь напали, — когда я сказал это, старейшина сказал, что он знает.

Похоже, Джибрил сумела объяснить ситуацию.

— Вот почему мы сейчас связались с ними.

— Я слышал, что около сотни из них сложили оружие и начали отходить. Способное руководство, даже исключительное.

— Э, откуда вам это известно?

Отец Джибрил навёл на меня оружие.

Я знал, что я глуп, наверное, именно поэтому я и не понимал, что же означают оружия, направленные в мою сторону. Я не знал, что это значит, так что и не чувствовал опасности.

Старейшина, как и Джибрил, в восхищении открыл глаза и медленно объяснил:

— Какая храбрость. Когда я услышал о исключительном командовании, я вспомнил героя, о котором я слышал от внука. Герой, который даже при дистанционном командовании отдавал приказы, словно находился на поле боя. Его имя означает рассвет.

— Он сейчас находился в другом месте, — сказал отец Джибрил, словно продолжал рассказ старейшины.

Даже такой идиот, как я, наконец понял, о чём идёт речь. И удивление Лэнсона стало понятным.

Получается, эта деревня также была соучастницей нападения на нас. Ясно, однако я ничего не понимаю. К счастью, я уже отдал большую часть приказов.

Я подумал, что было бы глупо сейчас поднимать руки в жесте, показывая, что сдаюсь, поэтому я спокойно ждал. У меня такое чувство, что я снова сглупил.

— Откуда я знаю? Я ведь сказал, что не нападу на тебя.

— И это не касается Джибрил?

— Этот ребёнок не от сюда.

После того как отец Джибрил увидел, что я нахмурился, он широко улыбнулся.

— Ну, вот так это выглядит. Это деревня тоже ненавидит Америку. Арата. Я хотел бы обращаться с вами как с гостем, а не пленником. Сотрудничайте с нами.

— Что насчёт Омара? — спросил я. Он американец.

Отец Джибрил удовлетворённо кивнул. Словно он говорил, что я прошёл.

— Мы будем относиться к нему так же, как он себя будет поведёт.

Я колебался. «Стоит ли поднять руки?»

— Понимаю.

В итоге я их не поднял.

Жизнь пленника

Река Нил

На следующий день после случившегося произошла воздушная бомбардировка. Так как я находился под домашним арестом, то и не мог это видеть, однако было прекрасно слышно, как летают самолёты.

К счастью, не было ни одного прямого попадания по деревне. Джибрил говорила, что в это время года ветер сдувает бомбы за пределы долины, в результате чего они падают с западной стороны. На случай, если остались неразорвавшиеся бомбы, эта территория была закрыта. Должно быть, трудно сбросить бомбы на деревню, ведь она находится на дне долины.

Настоящее военное возмездие закончилось лишь этим. Из профессионального любопытства мне интересно, откуда они скидывали бомбы, однако этим всё и закончилось.

Прошло ещё 10 дней.

Надзор ослаб, теперь я мог спокойно передвигаться по деревне.

Мой надзиратель — Джибрил — постоянно следует за мной, однако даже с головным убором она симпатичная девушка, так что это приятно.

У меня была мотивация покинуть компанию, и поэтому я не жаловался. Думаю, что ситуация, в которой я оказался, сравнима с благородным человеком, не обижающим людей. Это очень удачная ситуация, и я доволен. Сравнивая это чувство с годовой зарплатой в 6 000 000 иен. «Это дёшево», — подумал я. Эта работа не стоила того.

Я также подумал, чем же мне заняться после того, как вернусь в Японию. «Ну, наверное, в первую очередь найду работу, но что потом?»

Мне жаль Софию с Лэнсоном, но наверняка они смогли сбежать. Руководители и дорога были неплохи.

Это было простым совпадением, но я не эвакуировал их в эту деревню, а отвёл их в ближайший лагерь. Изначально я планировал что-то придумать, чтобы эта деревня не стала мишенью, но неожиданно произошло именно это.

И вот я здесь, очень довольный в деревне.

Деревня на дне долины была построена симметрично. Истинное значение дна долины — симметричное построение зданий на пустошах, где разбросаны галька и камни. Первоначально здания были только с одной стороны, но после распада СССР население начало расти и расширяться.

Причина, по которой они не строят на дне долины, изначально заключалась в реке, однако, может, есть и какая другая.

Идя вверх и вниз по полям, похожим на рисовые, я смотрю на пшеницу. Прикосновения к отросткам зёрен — приятное чувство.

Хорошее питание, в некоторой степени я свободен, поэтому я буду тренироваться каждый день.

Патрулирование рисовых полей — это одно из упражнений. Я запыхался, когда достиг самого высокого места, так что это стало хорошей тренировкой. Всего лишь привычка, оставшаяся после работы, но я считаю её хорошей. Это полезно для здоровья.

Джибрил бежала за мной, пока я взбирался. Я не знаю, насколько она пригодна в качестве блюстителя, но она точно была полна энтузиазма. Думаю, она начала отращивать волосы, но из-за головного убора я не могу точно сказать.

Она, как и я, смотрела не деревню.

— Тебе нравится здесь, не так ли? — заговорила она.

— Думаю, да.

— Потому что это место напоминает Японию?

— Это тоже.

Я улыбнулся. Не мог же я сказать, что никогда не был на рисовых полях. Вот почему я сказал что-то, что не имело к этому никакого отношения.

— Говорят, дураки и дым любят высоту.

— Думаю, что Арата всё же не дым.

— Ну, это глупо, — когда я сказал это, по какой-то причине Джибрил нахмурилась.

— Это никогда не приходило мне в голову, — сказала она.

Я невольно улыбнулся. Мне хорошо известно, что она меня дурачит. Но я чувствую, что она переоценивает меня. Из-за этого она, должно быть, игнорировала дурака с самого начала.

Рассмеявшись, я заметил, что Джибрил опустила глаза, но я ничего не сказал.

— Каждый год, когда появляется река, эти поля смываются землёй и песком. Потрясающий вид, — сказала Джибрил, наблюдая за деревней. Это зрелище она видела с раннего детства.

— Оставляя в стороне расположенные камни, их, должно быть, трудно снова обрабатывать, — когда я сказал, Джибрил улыбнулась, прикрыв лицо головным убором.

— Но старейшина говорит, что благодаря им мы можем выращивать еду каждый год.

— Пшеницу, должно быть, трудно повторно выращивать, верно? Совсем как Нил, хм?

Я вспомнил урок истории. Кто бы мог подумать, что знания средней школы могут пригодиться.

— Значит, Арата знает о реке Нил? Я слышала об этом из легенд, — удивилась Джибрил.

В замешательстве я отрицал это.

— Я также знаю это по рассказам. Я узнал об этом в школе. Правильно, Геродот сказал, что Египет — это подарок Нила. Благодаря затоплению Нила они могут собирать множество пшеницы. Теперь я вижу, что река напоминает Нил, — сказал я улыбаясь.

Он смывает почву, повреждённую повторным культивированием. Должно быть, это действительно потрясающее зрелище.

«Что ж, я не знаю, когда смогу вернуться домой, может быть смогу увидеть это».

Урегулирование аренды

Я заметил это на 10-й день, так как был заключён.

Я не заплатил аренду за этот месяц. Речь о комнате в Токио.

Параллельно в моей голове промелькнули ругательства и мысль, что, возможно, они в любом случае простили бы меня через месяц. Но больше я не думал о содержание той комнаты.

За мгновение я неожиданно оборвал связь с фигурками, аниме, новеллами. «Ну, не имеет значения», — подумал я.

В настоящее время Джибрил бегает за моей спиной. И у меня также есть мой друг — Омар.

«Это маленький мир, но очень… даже неплохой», — думал я недавно. Тем не менее я живу без мечтаний и перспектив, но у меня есть новые важные дела.

«Как насчёт идеи изменит эту ситуацию?» Идя так, чтобы Джибрил могла не отставать, я думал лишь об этом.

У меня нет мечтаний или надежд. Всё нормально. Это означает, что я был таким человеком.

«Вдобавок желание помочь Джибрил и Омару лишь мечта?»

Если я смогу встретится с ними без чувства превосходства или жалости, может, это возможно. Нет, это наверняка возможно. Я думал, что смогу сделать что-то хорошее.

— Что случилось, Арата?

— Я думал, что хочу увидеть, как ты повзрослеешь.

Джибрил вздрогнула. После стянула вниз головной убор и сказала:

— Я уже достаточно взрослая.

Я рассмеялся. Хоть она так и говорит, но она всё ещё ребёнок.

Я до сих пор не хотел этого признавать, но у меня есть талант полководца. Так мне говорили в деревне и компании.

Тем не менее я сомневаюсь в существовании этого таланта, но мне кажется, что не нужно стесняться использовать это. Я собираюсь воспользоваться этим. Я, конечно, могу использовать это для самоудовлетворения до тех пор, пока не потерплю поражение.

Теперь мне остаётся только ожидать возможность.

Хотя я уверен, что ждать нечего.

Жизнь пленника

Жизнь в заключение продолжалась. С того дня прошло пол месяца.

Я более или менее могу определить прошедшее время, наблюдая за луной. «Подсчёт времени по луне — великое знание. В прошлом оно наверняка было ещё более значимым», — промелькнуло в голове. С точки зрения такого любителя, как я, смену луны было заметит куда легче, чем солнца.

— Ты выглядишь усталым. Всё в порядке?

Когда я спросил об этом Омара, умывшегося с утра, он горько усмехнулся.

— Я восхищаюсь твоим бесстыдством.

— Бесстыдство тут не причём. Знаешь, все успешно сбежали», — утешал я Омара.

Вымыв лицо, он смотрел на меня, вытираясь полотенцем. Я думал, что эти глаза очень похожи на глаза хорошего человека.

— Как ты думаешь, что будет дальше? Я хочу услышать твоё мнение как члена ОО.

После его слов мне было ужасно неудобно. Если подумать, я ведь был сотрудником ОО. Хоть это и продолжалось недолго, даже года не прошло. Думаю, это, должно быть, эмоциональное сгорание.

Омар серьёзно смотрел на меня. Он дорогой друг. Вот почему я снова немного воспрял духом.

— Сотрудники ОО не пророки, — сказав это в качестве предисловия, я продолжил: — Строго говоря, мы не солдаты. Мы не подходим по основным пунктам международного договора.

— Американская армия не будет нас искать, не так ли? Также не кажется, что компания пойдёт на это?

— Верно.

— Ситуация кажется безнадёжной.

«Это правда?» — заинтересовался я. Лично у меня нет никакой военной подготовки, возможно, поэтому я не могу представить, что американская армия стоит того, чтобы нас искать. С самого начала у меня не было никаких ожиданий от организации.

Я думал о том, что он сказал.

— Проще говоря, только то, что американская армия или компания нам не помогут, не значит, что всё безнадёжно.

Омар искренне прислушался к моим словам. Он во второй раз умыл своё лицо. Как правило, обычно мы были порознь. Умывание было одним из немногих случаев, когда мы могли встретиться.

— Значит, есть «другая» возможность? — сказал он.

Я кивнул. Я тоже умылся во второй раз. Вода холодная.

— Конечно. Отложив в сторону ваше американское гражданство, я не особо-то и ценен в качестве заключённого. И они это тоже знают, — ответил я.

— Верно, если бы они хотели убить вас, то сделали бы это раньше. Честно говоря, я думаю, что они всё ещё задаются вопросом, что же делать с нами. Как думаешь, что они в итоге сделают?

— Воспользуются нами, как рабочей силой? Запустят паразитов? Куда-нибудь сдадут? Нет никаких других вариантов, — в то время как я это говорю, Омар оделся.

— Меня не прельщает перспектива быть преданным каким-нибудь парнем, который точит зуб на американцев.

— Я думаю, что это будет обычный ручной труд, — ответил я, обдумав самый правдоподобный сценарий.

— Старейшина и отец Джибрил в некоторой степени рисковали, поэтому если они собирались избавиться от нас, то должны были сделать это с самого начала. После того как приведут заключённых из лагеря, этого наверняка будет достаточно, — сказав это, я пошёл на завтрак.

— Но я думаю, что они не заставят нас так долго ждать, — добавил я.

Лодочник на скале

Омар запыхался больше, чем я ожидал.

Я загорал, лёжа на камне рядом с домом старейшины и беспокоясь об отрицательных вещах, которые он говорит. Недавно я загорал. Вследствие чего отец Джибрил подошёл и сел на скалу.

Который напоминает мне, что ранее состав был тем же.

Возможно, отец Джибрил сделал это нарочно. Он смотрит на меня и улыбается с удовлетворением.

— Ну что, ты хотел бы сейчас взять мою дочь?

Это было первое, что он сказал. Удивляясь, почему он говорит подобные вещи, я искал оправдания.

— Думаю, Джибрил очень хорошая дочь. Но всё же, почему я? Я не понимаю.

Когда я нахмурился, отец Джибрил улыбнулся.

— Да, это лицо. Ты нахмурился так же, как и старейшина, когда я сказал ему это.

— Это очевидно.

— Да, очевидно. Ты говоришь об очевидных вещах так, какими они являются. Ты порядочный. Вот почему. Старейшина, американцы и, возможно, я тоже. У нас совершенно разные цели.

«Нашёлся человек, похожий на меня», — удивлённый, я смотрел на лицо отца Джибрил.

Он оглянулся на меня.

— Думаешь, старейшина и ваша компания порядочные?

— Нет.

— Верно. Если я и отдам дочь, то хочу, чтобы она была немного порядочной.

Я злился, думая, что результатом такого мнения был кто-то вроде меня. Мне очень жаль Джибрил. Я смотрел на её отца и ответил:

— Омар честен и чист. Из-за политики он нанял солдат из этой деревни. Я думаю, что компания хотела избежать неприятностей, поэтому они хотели иметь дружеские связи с ближайшими соседями — этой деревней. И соответственно с детьми…

Что-то горькое глубоко вонзилось мне в рот, когда я только подумал о словах на подобии «изнасилование», и поэтому нахмурился.

Отец Джибрил слегка кивнул.

— Я знаю. Если это так, было бы неплохо. Но тот, кто пострадал, это моя дочь. Неповиновение учениям подобно самоубийству. Что бы я ни сказал, что бы ты ни сказал, Джибрил не может иметь связей с мужчинами этой деревни. Вот почему.

Сказав это, он посмотрел на меня и продолжил:

— Вот почему это ты. Если это вы, она всё равно согласится.

Вот в чём состояли настоящие намерения отца. Поражённый этим, я не мог двигаться. Я не мог полностью понять не только мыслей Джибрил, но и женщин в целом, однако я хорошо понимаю отца Джибрил. Именно это меня и поразило.

— Пожалуйста, дай мне подумать, — после этих слов отец Джибрил опустил глаза, как будто он почувствовал боль.

— Пожал