Томас Артур Лалли, граф де Лалли-Толлендаль
Французские историки в один голос пишут — главнокомандующим надо было сделать Бюсси, и тогда история Французской Индии могла пойти по совершенно другому пути. Об уме Лалли может сказать и такой забавный факт — под самый конец войны за Польское наследство, в 1737 году, Лалли — тогда капитан королевских гренадеров — попросил аудиенции у первого министра Франции, кардинала Флери. Он развернул перед этим опытным политиком фантастический план… франко-русского десанта в Англию. Подумайте на минуту — Франция на тот момент негласно воевала с Россией, а Англия заключила с Россией в 1734 году торговый договор. Более того, Лалли пообещал отправиться в Россию и уговорить всесильного временщика Бирона в необходимости свержения английского короля Георга. Флери подумал, несколько раз задумчиво посмотрел на балбеса-ирландца, и… согласился. Согласился по банальной причине — у Лалли имелись большие связи при дворе, а если этот деятельный идиот хочет выставить себя на посмешище — ну только в путь, как говорится.
Лалли не получил при отъезде в Россию ни официальных полномочий, ни даже рекомендательных писем. Неудивительно, что в Риге его арестовали как подозрительного иностранца. Выйдя на свободу лишь через два месяца, Лалли все же добрался до Петербурга и встретился с канцлером Остерманом и Бироном. Но недоверчивый фаворит Анны Иоанновны решил выяснить, насколько серьезна миссия этого француза. Был послан запрос в Париж, но Версаль хранил молчание. И вот тут над Лалли стали сгущаться тучи, ибо Тайная Канцелярия Ее Величества, где в тот момент правил бал Андрей Иванович Ушаков, таких шуток не понимала. Напуганный перспективой дыбы, в мае 1738 года Лалли решил как можно скорее бежать из России. Итог этой поездки — интересные записки о России и понимание того, что политика из него не получилось. С этих пор граф Лалли возненавидел дипломатов и не скрывал своего отвращения к дипломатии как таковой.
И этого человека послали раскручивать тот змеиный клубок, который к 1757 году сложился в Индии!
Лалли выделили всего три полка пехоты по 510 десять человек (Лотарингский, Беррийский и Ирландский) и полк артиллеристов (150 человек). По дороге в Индию из этого состава умерло 319 солдат и 19 офицеров, и это все силы, помимо кораблей, которые метрополия послала в колонию. Но у Компании на месте были довольно большие силы.
Кроме того, Компании передавалась эскадра графа д’Аше — линейные корабли «Зодиак» (74 орудия), «Бьен-Ами» (58), «Сантор» (58) и «Ванжер» (54). На Иль-де-Франс (Маврикий) к ним присоединился дивизион Дюбуа де Ла Мотта в составе «Дюк де Бургонь» (60), «Дюк де Орлеан» (50), «Сен-Луи» (50), «Мора» и «Конде» (по 44 орудия), а также фрегат «Сильфид» (36 пушек).
Проблема у французов была в базировании — защищенная и большая гавань имелась только на Иль де Франс (спасибо Бурдонэ), Пондишерри не мог принимать большую эскадру длительное время, поэтому французский флот мог появляться у Коромандельского берега лишь эпизодически. В свою очередь, к англичанам тоже пришло подкрепление — дивизион коммодора Стивенса в составе линейных кораблей «Ярмут» (64), «Элизабет» (64), «Уэймут» (60) и «Ньюкасл» (60). Теперь вице-адмирал Покок, сменивший Уотсона, имел 8 линейных кораблей, 1 фрегат и 2 шлюпа, тогда как французы — 9 линейных кораблей и фрегат. Но англичане могли спокойно базироваться как на Мадрас, так и на Калькутту, тогда как основная база французского флота в Индии была расположена в 2000 миль от основного места событий. Расстояние от Мадраса до Пондишерри составляло всего 85 миль (137 км), расстояние от Калькутты до Мадраса — 844 мили или 1358 км. Таким образом, весьма небольшое превосходство французского флота обнулялось неудачной системой базирования, и по факту британский флот имел на Коромандельском берегу преимущество. Кроме того, часть французского флота была представлена кораблями ОИК, королевских было только три — дивизион собственно д’Аше (кроме ост-индийца «Ванжер»), тогда как все британские корабли в регионе за исключением одного фрегата и транспортов строились как военные и принадлежали Роял Неви.
28 апреля 1758 года у Пондишерри появился флот д’Аше и Лалли с войсками (д’Аше умудрился плыть в Индию целый год — конвой вышел из Бреста 2 мая 1757 года). Прибывший генерал взял быка за рога — Лейри он сказал, что у него нет времени для глупых разговоров, первых попавшихся индийцев запряг в качестве носильщиков, не обращая внимания на их касты (а в Индии, как все знают, кастовое разделение играет очень большую роль), на робкие попытки представителей Компании посоветовать найти настоящих кули Лалли заявил: «Я мог бы впрячь в повозки и самих членов Совета, если бы счел необходимым». Уже к концу дня все чиновники Пондишерри были объявлены негодяями, изменниками и казнокрадами. Присланный руководитель оказался «классическим примером неправильного человека на неправильной работе в неправильное время». Если Лалли хотел сосредоточиться на борьбе с коррупцией и финансовыми аферами французской ОИК, надо было заключать мир с англичанами и заниматься внутренней политикой компании. Если он хотел победить англичан в Индии — значит, борьбу с коррупцией ему надо было отложить на потом. Лалли погнался за двумя зайцами сразу.
В принципе, противовесом Лалли должен был стать адмирал д’Аше, но он им не стал. Робкий, медлительный, он более всего боялся потерять свои корабли, владения Франции в Индии его фактически не интересовали.
28 апреля 1758 года д’Аше прижал к берегу 24-пушечные «Бриджуотер» и «Тритон», которые были вынуждены выброситься на берег — их в конце концов сожгли команды. Адмирал оставил в Пондишерри 68-пушечный «Комт де Прованс» и 24-пушечный «Дилижан», а сам двинулся к Куддалуру, где встал на якорь. На следующий день показалась эскадра Покока. Д’Аше принял бой на якорях, отдав инициативу противнику. При сближении англичане получили существенные повреждения, французы — понесли большие потери. Кончилось все тем, что д’Аше отступил к Пондишерри. Британцы, лишившись почти всего такелажа, не могли преследовать французов и были вынуждены уйти в Мадрас.
Лалли же захватил без боя Куддалур и теперь требовал немедленно атаковать и захватить форт Сент-Дэвид недалеко от Мадраса — самое укрепленное место во всей Индии. Сент-Дэвид располагал 196 орудиями разных калибров, тогда как у ирландца было всего 6 мортир и 22 пушки, но Лалли был нужен немедленный успех, чтобы сообщить в Париж, что дела в колонии с его прибытием резко пошли в гору.
Для пополнения продовольственных запасов он реквизировал у индийцев даже священных коров; солдаты сгоняли местных жителей и, не разбирая, кто они — брахманы или парии, заставляли перетаскивать орудия. Жители окрестных деревень разбежались, и Лалли устроил настоящую охоту за ними.
На первых порах Лалли способствовала удача — британским сипаям не понравилось численное превосходство противника, и они начали массово дезертировать. А британский гарнизон, к своему огорчению, вскоре узнал: почти все сипаи и местные войска бежали в сельскую местность. Таким образом, против 5000 французов и сипаев выступал гарнизон всего в 240 человек. Естественно, что 2 июня 1758 года Сент-Дэвид сдался.
Британские войска в обороне
Примерно в это же время Лалли послал письмо Бюсси, приказывая оставить Декан и со всеми войсками прибыть к Куддалуру, находящемуся чуть южнее Пондишерри (в 30–40 км). С одной стороны, ирландец был прав — победа Франции в этой войне решалась под Мадрасом, возьми его французы — и далее фактически без сопротивления можно захватить весь Декан. С другой стороны, было понятно, что свято место пусто не бывает, и после ухода сипаев Бюсси из Декана там начнется война за власть, и не факт, что в княжествах не придут к власти проанглийские силы, а это было чревато ударом в тыл. В общем, говоря простым языком, Лалли, как заядлый картежник, решил поставить на карту всё, что только можно. Из письма ирландца: «Миссия, порученная мне королем и компанией, заключается в том, чтобы вышвырнуть британцев из Индии. Для меня не имеет ни малейшего значения то, что старший брат затеял спор с младшим в Декане или что какой-то раджа на ножах с каким-то набобом».
Тем временем у французов кончились… деньги. Где же взять деньги во время войны? Ответ простой — разграбить какой-нибудь город. Лалли развернул свою армию и пошел к Танджуру — местный раджа задолжал Компании 5.6 лакхов рупий. И французские войска, задачей которых сам Лалли видел взятие Мадраса, расположенного на севере, двинулись на… юго-запад, отойдя еще на 150 км южнее.
К тому времени французская армия, не имевшая снабжения, начала грабить все подряд.
Дикие грабежи и бессмысленные опустошения селений между Куддалуром и Танджуром превзошли все, что видела эта терпеливая земля. Попадавшиеся на пути индийские храмы разрушались. Когда несколько брахманов пришли к Лалли жаловаться на бесчинства его армии, тот приказал привязать их к жерлам пушек и дать залп. Жестокость не принесла пользы. Население разбегалось при первом приближении войск, в опустевших деревнях нельзя было найти не только продовольствия, но и воды. Лалли все же пригнал своих людей под стены Танджура. Увидев перед собой богатый большой город, солдаты воспрянули духом.
Армия танджурского раджи, вышедшая навстречу французам, была быстро разбита, но стены Танджура оказались неприступны. У французов не было ни лестниц, ни каких-либо осадных орудий. Пришлось разбить лагерь неподалеку от города. Генерал рассчитывал на трусость раджи. Последний, видя, насколько разложилась армия Лалли, не торопился сдаваться на милость победителя. Раджа рассчитал правильно, с каждым днем силы Лалли таяли, кули и сипаи дезертировали десятками, продовольствия осталось на два дня.
Стояние под Танджуром свелось к обычной торговле. Из книги Маклинна «1759: Год завоевания Британией мирового господства»:
Пока французы томились на жаре перед стенами города, «боевые действия» в основном представляли отдельные попытки предложений и контрпредложений. Упрямый владыка предложил три лакха. Лалли потребовал десять и союза против британцев.
Когда Лалли, наконец, предпринял серьезный маневр, чтобы атаковать город, подтащив осадные тараны, раджа предложил пять лакхов, обеспечение продовольствием армии, 1 000 кули и 300 всадников.
Лалли колебался, стоит ли принять предложение. Наконец, он решился, но задержка привела к непониманию. В конце концов, предложение было отозвано. Французский командующий пришел в ярость, грозил, что отправит раджу в изгнание на остров Маврикий, когда схватит его. И это окончательно убедило князя Танджура сопротивляться до конца.
Танджур не сдался, и Лалли был вынужден вернуться в Пондишерри. Там его встретили памфлеты, а также листок британского адмирала Покока, который говорил, что своим походом к Танджуру Лалли просто спас английский Мадрас.
5 августа 1758 года произошел очередной бой между эскадрами д’Аше и Покока, на этот раз у Негапатама. Началось все за здравие для французов — д’Аше смог обрезать британскую линию и поставить под продольный огонь замыкающие силы англичан — «Камберленд» и «Ньюкасл». Корабли получили значительные повреждения, но остались в строю. Далее начался бой в кильватерных колоннах, во время которого Покок применил бомбы. Они вызвали значительные пожары на французских кораблях, «Мора» и «Конде» выкатились из линии, исправлять повреждения. «Элизабэт» сошелся борт о борт с «Комт де Прованс», а «Зодиак» атаковал «Ярмут». Эти схватки получились наиболее упорными, корабли с обоих сторон были разбиты, и к ночи французы отступили и ушли на Иль-де-Франс, чтобы пополнить запасы, команды и отремонтироваться. Британцы также увели корабли в Калькутту, чтобы исправить повреждения.
