Транспозиция разрядов существительного

Под морфологиейв данной главе понимается совокупность свойственных английскому языку морфологических противо­поставлений, грамматических категорий и способов их выраже­ния, включая и функционирующую параллельно с синтетичес­кими формами систему сочетаний служебных слов с полнознач-ными. Стилистический потенциал морфологии словообразова­ния был уже рассмотрен в главе о лексической стилистике, а здесь внимание будет сосредоточено на морфологии словоизме­нения с учетом, однако, тесной связи между грамматикой и лексикой.

Как известно, каждая грамматическая форма имеет несколь­ко значений, из которых одно можно рассматривать как глав­ное, а другие — как переносные. В настоящей главе рассматри­вается стилистический эффект употребления слов разных час­тей речи в необычных лексико-грамматических и грамматичес­ких значениях и с необычной референтной отнесенностью. Та­кое расхождение между традиционно обозначающим и ситуа­тивно обозначающим на уровне морфологии называется транс­позицией(или иногда грамматической метафорой). Выражение эмоций, оценки и экспрессивность, а иногда и функциональ­но-стилистические коннотации осуществляются при этом за счет нарушения привычных грамматических валентностных связей.

Каждая часть речи, в зависимости от присущих ей граммати­ческих категорий и способов их выражения, имеет при транс-Позиции свою специфику. Рассмотрение этой специфики удоб-

но начать с существительных. В соответствии с присущими им грамматическими категориями экспрессивные возможности су­ществительных связаны, в первую очередь, с необычным упот­реблением форм числа и падежа, а также с характером место­именного замещения. Явление транспозиции здесь, как и в дру­гих частях речи, связано с тем, что лексико-семантические ва­рианты одного и того же слова могут принадлежать к разным лексико-грамматическим разрядам и иметь различную валент­ность и референтную отнесенность к разным сферам действи­тельности. О лексико-семантических вариантах слова уже гово­рилось выше¹, а на понятии лексико-грамматического разряда необходимо остановиться.

Лексико-грамматическйй разрядопределяется как класс лексических единиц, объединенных общим лексико-граммати-ческим значением, общностью форм, в которых проявляются присущие этим единицам грамматические категории, общнос­тью возможных слов-заместителей, а в некоторых случаях и определенным набором суффиксов и моделей словообразования². Лексико-грамматические разряды являются подгруппами внут­ри частей речи, и совпадение валентностных свойств внутри разряда полнее, чем внутри части речи.

Наблюдения показывают, что транспозиция в виде перехо­да слова из разряда в разряд может дать как экспрессивные, оценочные, эмоциональные, так и функционально-стилистичес­кие коннотации. Для толкования текста особый интерес пред­ставляют транспозиции в первый разряд.

Наиболее хорошо изученным и известным типом подобной транспозиции является так называемое олицетворение,или персонификация,при котором явления природы, предметы или животные наделяются человеческими чувствами, мыслями, ре­чью (антропоморфизм). Изменение разряда при транспозиции персонификации выражается в изменении соотнесенности с местоимениями, изменении синтаксической, лексической и морфологической валентности. В строке Дж. Байрона:

Roll on, thou dark and deep blue Ocean — roll!

Ocean из существительного нарицательно-неодушевленного становится одушевленным именем собственным. Оно заменяется

местоимением thou, пишется с заглавной буквы и употреблено в функции риторического обращения. Очень похоже и обраще­ние А. Теннисона к морю:

Break, break, break

On thy cold grey stones, о Sea!

Критерием, позволяющим судить о том, что персонифика­ция или любая другая транспозиция стилистически релевантна, может служить участие ее в конвергенции. В приведенной выше строке А. Теннисона грустный и торжественный тон создается не только обращением к морю, но и повтором, выразительным эпитетом cold grey stones и заменой притяжательного местоиме­ния второго лица множественного числа архаическим thy.

Поскольку грамматическим признаком существительных — названий лица является, среди других, возможность формы ро­дительного падежа с 's и замена местоимениями he и she, то эти же черты являются формальными признаками персонифи­кации, а персонификация всегда сопровождается экспрессив­ностью. Сравните: Winter's grim face¹.

Даже сильно стершаяся и привычная персонификация, как, например, при употреблении в форме родительного падежа названий стран и городов, все же сохраняет некоторую припод­нятость. Сравните: London's people, my country's laws — the people of London, the laws of my country.

Другим относительно изученным типом транспозиции в пер­вый разряд являются зоонимические метафоры(зооморфизмы). В применении к людям слова второго разряда, т.е. названия жи­вотных, птиц или фантастических существ, получают метафо­рическое, эмоционально окрашенное и нередко обидное зна­чение². Это легко заметить, сравнивая прямые и метафоричес­кие варианты слов: ass, bear, beast, bitch, bookworm, donkey, duck, kid, monkey, mule, pig, shark, snake, swine, tabby, toad, wolf, worm, angel, devil, imp, sphinx, witch.

I was not going to have all the old tabbies bossing her around just because she is not what they call «our class».

(A. Wilson. The Middle Age)

«Старыми кошками» (old tabbies) героиня называет других дам-патронесс, своих сподвижниц по благотворительному об­ществу, о которых несколько раньше в той же главе говорится: The women she worked with she regarded as fools and did not hesitate to tell them so, что подтверждает наши соображения об эмоциональности слова tabbies в этом варианте. Сравните так­же пренебрежительный тон в следующем примере: «What were you talking about to that old mare downstairs?» (S. Delaney).

Наряду с эмоциональной эти слова имеют и сильную отри­цательную оценочную, а также экспрессивную и стилистическую (разговорную) коннотации. Любопытно, что в тех случаях, ког­да названия животных имеют синонимы, они в переносных на­званиях людей могут отличаться по интенсивности и характеру коннотаций. Так, pig, donkey, monkey имеют ласково-ироничес­кий характер («Don't be such a donkey, dear» (C.P. Snow), тогда как swine, ass, ape — грубую и резко отрицательную окраску.

Отрицательные коннотации усиливаются постоянными эпитетами и эмфатическими конструкциями: you impudent pup, you filthy swine, you lazy dog, that big horse of a girl.

Само собой разумеется, что транспозиция связана не толь­ко с отрицательной оценкой и не ограничивается переносом из юрого разряда. Так, например, в норме лексики женщина на­зывается словами первого разряда. Экспрессия и эмоциональ­ность передается при транспозиции словами второго разряда: duck, angel, fairy; шестого: star, rose, jewel; седьмого, т.е. веще­ственными: honey, pearl или абстрактными: love, beauty.

Транспозиции возможны и для слов разных частей речи, а не только для разных разрядов. Транспозиция прилагательных в разряд названий лица и употребление их в апеллятивной фун­кции может получить не только эмоциональную и экспрессив­ную, но и функционально-стилистическую, например разговор­ную, окраску: Listen, my sweet. Come on, lovely! Возможна так­же поэтическая стилистическая коннотация: То thy chamber-window, sweet (P. Shelly).

Эмоциональные, или экспрессивные, коннотации возника­ют также при транспозиции отвлеченных существительных в существительные лица. Сравнивая:

The chubby little eccentricity :: a chubby eccentric child He is a disgrace to his family :: he is a disgraceful son The old oddity :: an odd old person,

нетрудно заметить, что при тождестве остальных коннотаций примеры в левой колонке экспрессивнее.

Чтобы показать взаимодействие лексико-грамматического значения, транспозиции и синтаксических конструкций, про­ведем еще один эксперимент.

Рассмотрим четыре синонимичных предложения, располо­женных по нисходящей экспрессивности. Сравните:

You little horror, You horrid little thing, You horrid girl, You are a horrid girl.

В первом примере экспрессивность и эмоциональность повы­шены за счет субстантивации прилагательного с эмоциональ­но гиперболизированным лексическим значением и за счет синтаксической конструкции; второй почти эквивалентен по экспрессивности, здесь нарушение традиционности означающе­го создано за счет применения общего имени (thing) к челове­ку; в третьем экспрессивность слабее и опирается только на лек­сическое значение horrid и синтаксическую конструкцию; в чет­вертом — только на значение horrid.

В сочетании с другими конструкциями субстантивация мо­жет дать книжную окраску, т.е. функционально-стилистическую коннотацию:

a flush of heat :: a hot flush a man of intelligence :: an intelligent man the dark of the night :: the dark night the dark intensity :: the intense darkness.

Субстантивированное прилагательное оказывается более абстрактным и более книжным, чем однокоренное существи­тельное, образованное путем деривации: The devil-artist who had staged it (the battle) was a master, in comparison with whom all other artists of the sublime and the terrible were babies (R. Aldington. The Death of the Hero).