Трансформация труда и занятости:сетевые работники, безработные и работники с гибким рабочим днем

Процесс труда находится в сердцевине социальной структуры. Технологическая и управленческая трансформация труда и производственных отношений в возникающем сетевом предприятии и вокруг него есть главный рычаг, посредством которого информациональная парадигма и процесс глобализации воздействуют на общество в целом. В данной главе я проанализирую эту трансформацию на основе доступных сведений, в то же время пытаясь придать смысл противоречивым явлениям в изменении модели занятости и труда в течение последних десятилетий. Я обращусь вначале к классическому вопросу вековой трансформации структуры занятости, которая лежит в основе теорий постиндустриализма, анализируя ее эволюцию в ведущих капиталистических странах между 1920 и 2005 гг. Далее, чтобы выйти за границы стран ОЭСР, я рассмотрю доводы в пользу возникновения глобального рынка рабочей силы. Затем я обращусь к анализу специфического влияния новых информационных технологий на сам процесс труда как таковой и на уровень занятости, стараясь оценить широко распространенную боязнь возникновения "безработного общества" (jobless society). Наконец, я займусь потенциальным влиянием трансформации труда и занятости на социальную структуру, сосредоточив внимание на процессах социальной поляризации, которые ассоциируются с возникновением информациональной парадигмы. Фактически, я предложу в качестве альтернативной гипотезу, согласно которой эти тенденции нужно рассматривать в контексте более фундаментальной трансформации: индивидуализации труда и фрагментации обществ¹. На всем этом интеллектуальном пути я буду использовать данные и результаты исследований из бурного потока монографий, имитационных моделей и стандартной статистики, где эти вопросы с пристальным вниманием рассматривались в течение многих лет и во многих странах. Однако задача моего исследования, как и книги в целом, - аналитическая: она помогает, скорее, в постановке новых вопросов, чем отвечает на ранее поставленные.

4.1 Историческая эволюция структуры занятости и профессиональной структуры в развитых капиталистических странах: "большая семерка", 1920-2005 гг.

В любом процессе исторической трансформации одним из самых прямых выражений системных изменений является изменение структуры занятости и профессиональной структуры. В самом деле, теории постиндустриализма и информационализма используют в качестве сильнейшего эмпирического свидетельства изменения пути исторического развития появление на свет новой социальной структуры, характеризуемой сдвигом от товаров к услугам, увеличением рабочих мест для менеджеров и профессионалов, сокращением рабочих мест в сельском хозяйстве и промышленном производстве и растущим информационным содержанием труда в наиболее развитых экономиках. Во многих таких формулировках имплицитно присутствует род естественного закона экономик и обществ, которые должны следовать единому пути по траектории современности, где американское общество выступало в авангарде.

Я воспользуюсь другим подходом. Я утверждаю, что наряду с общей тенденцией становления структуры занятости информациональных обществ существует также и историческое разнообразие структур занятости, соответствующих специфическим институтам, культуре и политическому окружению. Чтобы оценить и общность, и различия структур занятости в информациональной парадигме, я исследовал эволюцию занятости между 1920 и 1990 гг. в главных капиталистических странах "большой семерки", составляющих ядро глобальной экономики. Все они находятся на стадии перехода к информа-циональному обществу и, следовательно, могут быть использованы для наблюдения за возникновением новых моделей занятости. Эти страны представляют собой также весьма своеобразные культуры и институциональные системы, что позволяет нам исследовать их в историческом разнообразии. Проводя этот анализ, я не подразумеваю, что все другие общества, находящиеся на различных уровнях развития, подчинятся одной из траекторий, по которым шло развитие этих стран. Как я утверждал в общем введении к этой книге, новая информациональная парадигма оказывает влияние на историю, институты, уровни развития и положение в глобальной системе взаимодействия по линиям различных сетей. Анализ, представленный на последующих страницах, имеет более конкретную цель: раскрыть взаимодействие между технологией, экономикой и институтами в формировании занятости и профессиональной структуры при переходах между аграрным, индустриальным и информациональным способами развития.

На основе дифференциации внутренней структуры занятости в отраслях сферы услуг и рассмотрения различий в эволюции занятости и профессиональной структуры в каждой из семи стран (США, Япония, Германия, Франция, Италия, Соединенное Королевство и Канада) приблизительно между 1920 и 1990 гг. я показал здесь эмпирически обоснованное культурное/институциональное разнообразие информационального общества. Чтобы двигаться в этом направлении, я предпошлю результатам, рассмотренным в этом разделе, определение понятий и краткое описание методологии, которую я использовал в этом исследовании².

¹ Чтобы понять трансформацию труда в информациональной парадигме, необходимо провести анализ в сравнительной и исторической перспективе. Для этого я опирался на лучший, по моему мнению, источник идей и исследовательских данных: Pahl (ed.) (1988). Центральный тезис этой главы, о переходе к индивидуализации труда, вызывающей потенциальную фрагментацию обществ, связан также, хотя и в совсем иной аналитической перспективе, с одной важной работой, построенной на теории Поланьи и опирающейся на эмпирический анализ итальянской социальной структуры: Mingione (1991).

² В анализе структуры занятости стран "большой семерки" значительную помощь оказал д-р Юко Аояма, мой бывший ассистент в Беркли. Особенно это касается построения международной сравнительной базы данных, на которой основан анализ.